– Мой сын снова не спит… – властный голос Тиа пробежал холодом по спине царя, отрывая от раздумий.

– Мне надо подумать, – безразлично ответил Аменхетеп, поворачиваясь в её сторону. – Я уже не маленький, чтобы ты так опекала меня.

– Ребёнок для матери всегда останется ребёнком, даже если он будет взрослым и восседать на троне, – сменив тон на заботливый родительский, она провела сухой ладонью по его обнаженному плечу. – Мы так редко стали видеться. Что тебя тревожит?

– Ничего…

– Я была хорошим советником для твоего отца. Доверься мне. Может, совет матери будет полезен?

Молодой человек сжал кулаки. Он не любил, когда к нему лезли с мудрыми наставлениями, но объявить войну мудрой Тиа неосторожным словом было страшнее, чем унизить царя далекой страны с режущим ухо названием, которое он никак не мог запомнить.

– Да, мне нужен твой совет, – покорно произнёс Аменхетеп. – Я боюсь… – и запнулся.

– Ты? – растерялась Тиа. Она всегда знала сына как бесстрашного мальчишку, бунтаря, наглеца, всегда дерзившего отцу. Но сейчас он вёл себя как напуганный щенок. – Какой человек…

– Это не человек. Людей я не боюсь! – он сильнее сжал кулаки, пытаясь справиться с нарастающей тревогой. – Это бог. Еврейский бог.

– Ты такой же богобоязненный, как и твой отец, – улыбнулась царица, откидывая рукой назад до сих пор темно-коричневые, немного вьющиеся длинные волосы.

– А ты? Ты так же с благоговением склоняешь колени перед Амоном!