-Не знал, что вы подрабатываете, матушка! – Филипп принял с сыновьей покорностью и любовью поднос из ее рук.

-Вы еще и издеваетесь! – свистящим шепотом отозвалась она. – Если вы не спуститесь в совет, то я прикажу высадить вашу дверь и натянуть вам корону силой!

-А я сброшу ее, сниму свои одежды, залезу на стол и буду отплясывать на ваших бумагах, — пожал плечами принц. И королева-мать прекрасно прочла в его взоре, что этот, пожалуй, сделает. Он был бы несгибаемым королем, железным, если бы родился первым. Как бы не было широко сердце матери, она не могла не признать, как королева, что ее первенец – Карл, мягкий и робкий, милосердный…ведомый!

            Гордость за Филиппа, смешанная с пеплом горечи, зажглась в ее сердце.

-Вы эгоист, мой сын! Вы жестоки с матерью, советом и страной.

-Я милосерден с матерью, советом и страной, — поправил принц спокойно. – Я берегу вас от лишнего шума, от скандала, что-то из разряда того, что одного сына легко может заменить другой, я берегу репутацию своего брата, что даже в его отсутствие министры работают слаженно!

            Королева поджала губы и впервые за долгие годы не нашла слов.

-Прекрасно, мы, кажется, пришли к соглашению, — Филипп поклонился, — извольте оставить меня, матушка! Если я, конечно, еще ваш сын!

            Больше королева-мать не появлялась. Зато министры не отставали в своих уловках. В какой-то момент Филиппу стало даже интересно за ними  следить.