На животе я подползаю к носу машины и высовываю голову из-за измазанного глиной трака. Свет луны сделал всё серо-голубым. Верхушки гор, долина, русло реки, камни, духи, ползущие нас убивать, всё сливается воедино. Я направляю ствол куда-то туда в эту серо-голубую неизвестность и жду.

«Бах-бах-бах-бах» — четыре громких хлопка раздаются подряд где-то в районе реки.  Несколько голубых дымок выросло по эту сторону моста. Они нарвались на наше минное заграждение. Не только же свиньям терять здесь копыта.

«А-а-а» — где то орёт раненый. Вот и материализовались духи.

«Тум-тум-тум-тум…» — раздаётся справа бас пулемёта. Жирные светящиеся трассы, словно две утренние струи улетают в сторону взорвавшихся духов.

Неужели Робик проснулся? Робик, уменьшительно ласкательное от Робокопа. Наш пулемётчик.

Теперь можно! Нажимаю на курок. Ствол плюётся зелёными трассами.

«Бах-бах-бах…» — начинает грохотать со всех сторон. Эти звуки уже наши родные. Они веселят меня и Мишку, который до сих пор не знает, что он больше не лопоухий.

 Слава Богу, кто-то из наших остался, а значит точно, будем жить. Осталось дотянуть до рассвета, до первых петухов и вся нечисть уберётся восвояси.

До следующей ночи.