Его самого опасались, как и положено опасаться дознавателям. И презирали за личные его качества, в число которых входила болезненная въедливость и дотошность к бумагам. Он даже имел прозвище –  «бюрократическая сволочь», но не считал это обидным и никак не менял своего поведения, искренне полагая себя правым и заставляя соратников по Коллегии раз за разом переписывать набело одни и те же акты и протоколы.

            Мальт ко всем относился с ответным подозрением, но хуже всего к Персивалю – их заслуги были примерно равны, но Персиваль был в глазах Мальта подхалимом и подлецом, а Мальт в глазах Персиваля представал в образе зарвавшегося глупца. Их примиряли только дела, редкие, опасные своей важностью.

            Расселись в тревоге. Мальт попытался отсесть подальше ото всех. Но не вышло – грузный Тален рухнул на стул рядом с ним с радостью. Мальт хотел возмутиться, но не успел – Глава заговорил.

***

            Ситуация была плохая: этой ночью был убит граф Магерун – один из доверенных друзей самого Короля, входивший в личную свиту в должности его секретаря. Убит подло и нагло – посреди улицы, четырьмя ударами в грудь и живот; убит грязно – цепляясь за жизнь, граф Магерун полз по стене ближайшего к нему дома в агонии, оставляя ужасные кровавые следы; убит вместе с одним своим слугой…

–Почему с одним? – сразу влез Персиваль. Он всеми силами пытался показать, что слушает крайне внимательно. Настолько внимательно, что даже записывает за Главой. Только Мальт видел по движению пальцев Персиваля, что тот, в лучшем случае, рисует в листке пергамента цветочки, в худшем – просто крючки.