–Не перебивай! – велел Глава, но без злости. Подхалимство Персиваля было ему понятно, но приятно. – Король ещё не знает об убийстве. Но вы знаете – наш Король, да будут дни его долги…

–Да будут дни его долги! – без всякого сомнения повторили дознаватели.

–Так вот…он просыпается рано. И ему сообщат. А я должен сообщить ему о том, кто его убил, когда и где, – Глава обвёл собравшихся тяжёлым взглядом. – Иначе, каждый из вас не более, чем приспособленец, желающий получить хлеба из казны.

            Слова были жестоки. В первую очередь Глава Коллегии боялся за себя. Он недавно хвастал Королю (да будут дни его долги!), что всякое преступление Дознание перехватывает ещё на стадии замысла. И тут…

            Позор и крах.

            И цена этому позору не карьера – она уже не значит, ценою становится  жизнь. Не только собственная, но и близких, потому что походит такое убийство на диверсию и заговор, а значит – на измену Королю.

–По улицам сейчас рыщут дознаватели…

            Мальт вздрогнул против воли, представив, что сейчас творится на окровавленной улице. Сейчас там хватают всех, кто попадётся под руку: блудниц и пьяных, бродячих поэтов и философов. Сейчас там вламываются в дома. Дознаватели набивают камеры безвинными, чтобы оправдать казённый кусок хлеба.

–Замёрз? – с издевательским сочувствием спросил Персиваль, заметив дрожь Мальта. – Дать свою мантию?