« Бесплодный цветок » Бесплодный цветок. Глава III-I

Дела Джеры после того, как она впечатлила своими способностями Аделаса Шера стали идти в гору. Новый союзник активно интересовался всеми её делами, и вскоре начал видеть в девушке не военного специалиста, а скорее не менее важного по значимости для партии пропагандиста и оратора. Скоро он познакомил её с Вальтером Дейносом, вторым лидером партии и самым значимым её членом. Джера, впрочем, не произвела на него положительного впечатления, хотя вскоре Дейнос был вынужден согласится, что де Аракт не лишена определенных талантов. Аделас Шер же со временем привык к удобству, которым обеспечивала его воительница, разбирая за него тонны бумаг и, когда он убедился, что может всецело ей доверять, стал время от времени отправлять её на партийные собрания вместо себя. Так Джера начала набирать известность как публичное лицо. А так как говорить она умела, и говорила вдохновленно, с эмоциями и отдачей, Шер стал требовать, чтобы она выступала перел народом и, тем самым, приводила в партию людей. И Джере действительно было что этим людям показать.
План её, в сущности, был довольно прост. Со временем она втёрлась в доверие к Аделасу Шеру и натурально сдружилась с ним. Тот практически перестал воспринимать её как подчиненную, пророчески предполагая, что вопрос повышения Джеры до третьего лидера партии — это вопрос времени. И вот, пошли разговоры о том, что де Аракт нужно выступать перед народом — но как это организовать? Заманить людей на митинг, собрание или иное другое сборище задача непростая, учитывая, что партия растет очень медленно и остается беззвестной. Джера же, восприняв эти переговоры как хороший сигнал, стала понемногу присаживаться Шеру на уши, желая ни много ни мало, резко изменить курс партии.
— Аделас, не кажется ли вам, что национал-либерализм — это как-то… мелко? — сказала она однажды, снизив голос до мягкого, вкрадчивого тона, — Мы всё время говорим о деньгах, противостоянии капитализма с коммунизмом, о необходимости материально обеспечить как можно большее число людей, о солидаризме между богатыми и бедными и, несомненно, всё это важно и нужно, но не кажется ли вам, что предназначение нашего народа простирается дальше, за пределы одной нашей страны?.. Я поясню вам, что имею ввиду. 50 лет назад наша Адегерская империя попала под покровительство бога Адемира, бога-еретика, который вывел нашу страну из долгого периода застоя, когда над нами стоял слабый и немощный бог Глен. И теперь у нашего нового бога есть цель — победить старых богов, тех самых, что унизили нашу страну, продав её слабому Глену, тех самых, чьи расы терзали нашу империю веками, желая поработить нас, и отняли у нас право и возможность отстоять свою честь в последней войне! Отродья Деротара, Фанкорны, Хэна всегда ненавидели нас, они всегда желали нас уничтожить и поработить, так почему бы нам не ответить им тем же? Вы говорите, бедным и богатым нужно объединится — мы объединим их под флагом бога-еретика, под флагом Адемира, Черного бога, нашего нового отца, и пойдем под этим флагом на наших врагов! — Джера перевела дух, успокаиваясь, — Объединение под единой религией — вот наш ключ к успеху, Аделас. Мы даруем людям силы на возрождение нации, а когда наши враги и завистники захотят помешать нашим успехам, мы ударим по ним и сотрем их в порошок. Чем больше врагов падет, тем больше душ достанется нашему богу, а значит, у господа Адемира будет шанс отомстить за наши унижения старым богам. Ха, они считают нас недочеловеками — а ведь сами давным давно потеряли человеческий облик! Старые империи тонут в грехах и разврате — спасти их можно только очищающим огнем! Мы должны стать путеводной звездой, мы избраны нашим богом Адемиром чтобы изменить реальность, пролить кровь истинных еретиков и грешников, утопить в этой крови весь старый мир! Мы сожжем их тела, а пепел станет удобрением для наших садов! Мы безжалостно пройдемся по всей галактике, вырежем всех неверных, завоюем территории для своего народа, обогатим всех и каждого, кто будет носить на груди восьмиконечную звезду!
Джера выдохнула и бросила на ошарашенного Аделаса разгоряченный взгляд.
— Или вы хотите оставить всё как есть? Чтобы наш народ смешивали с грязью выродки старых богов? Чтобы наша страна так навечно и осталась «железной республикой»? Чтобы ублюдки из стран еще беднее нашей, отнимали работу у наших мужчин, оставляя наших детей пухнуть от голода? Чтобы захватчики отнимали у нас последний кусок хлеба, вытирая ноги о нашу страну?.. Господь Адемир дает нам шанс изменить всё это, изменить всё в лучшую сторону. Разве не достоин он после этого стать нашим идолом, силой, которая объединит всех нас?
#
Пламенная речь Джеры оказала на Шера своё влияние. Он долго обдумывал это и, с каждым днем всё больше осознавал, что слова коллеги определенно имеют смысл. Религия действительно могла бы стать в их руках силой, объединяющей народ, особенно, если выставить бога Адемира духовным отцом, желающим дать своему народу-ребенку шанс восстановить поруганную честь и дать реванш своим внешним врагам. Вполне вероятно, что Джера права, и это именно то, что сможет сблизить партию с народом, выделить её из ряда конкурентов, показать избирателям, что у партии есть четкий курс и направление движения, и, вероятно, найти для партии сильных союзников среди корпоратов.
Придя к таким выводам, Шер стал понемногу делиться находкой Джеры с Дейносом и, заодно, предложил повысить девушку до одного из лидеров, ведь она определенно делает успехи, проявляет инициативность и может быть очень полезным универсальным членом партии: здесь и военные навыки, и харизма, и управленческие способности. Вальтер ко второму предложению отнесся со скептицизмом — последнее, что ему нужно было в партии — это второй военный-лидер. И всё же, он не мог не заметить, что Джера стала для коллег непререкаемым авторитетом после своих побед на ринге и демонстрации своих лидерских качеств. Хотел он того или нет, но становление девушки одним из лидеров было вопросом времени, и неважно поднимут ли её на трон усилиями сверху или снизу.
Колебался Дейнос и по поводу превращения партии в «адемирскую». Сам он был ярым атеистом, но, с другой стороны, был в этом решении свой потенциал. Не обязательно ведь ему самому становится верующим, достаточно просто притвориться, а взамен получить приток избирателей и поддержку чародеев и медиумов. Главное, не скатиться при этом в авторитаризм или даже тоталитаризм, религия не должна противоречить демократии
Через несколько дней он принял решение по обоим вопросам. Джера стала одним из лидеров партии, а сама партия стала «Адемирской националистической партией Адегера».
Госпожа де Аракт не успев стать лидером и радикально сменить курс партии, стала настаивать на смене символики и введения единой формы для членов партии. После долгих прений и, с подачи Дейноса, проведения выборов среди рядовых фашистов, было выбрано новое знамя: зеленое с восьмиконечной звездой в белом шестиугольнике. Над формой же предстояло подумать — самое главное, чтобы она была как можно более бюджетной, чтобы её мог себе позволить любой член партии. Джера взяла ответственность за разработку дизайна на себя, наняла на свои деньги художника и воплотила свои идеи на электронной бумаге. Она договорилась с Шером о встрече, дабы обсудить варианты, и тот пригласил её к себе домой.
#
И вот, солнечным осенним днем Джера вышла из аэробуса и стала искать нужный ей жилой дом. Прошмыгнув вместе с каким-то мужчиной через ворота, а потом и через вход в подъезд, она направилась к лифту, а, достигнув нужного этажа, нашла квартиру и, без задней мысли, позвонила в звонок. Дверь открылась почти сразу.
— Здравствуйте, я… — автоматически начала говорить Джера, когда увидела, что дверь открыл не Шер, а потом резко замолчала, увидев КТО открыл ей дверь.
На пороге стоял парень… вернее сказать, мальчик лет 18-20-ти. В фетиш-костюме кошки-горничной. И с легким макияжем, подчеркивающим и без того миловидные черты мальчишеского лица.
— Мя! — пискнул тот, «мило» хихикнув. У Джеры заболели зубы, — Вы к господину Шеру? — пролепетал он, имитируя женские интонации. Зубы Джеры заболели сильнее.
— Да, — выдавила она.
«Черт возьми, я не ошиблась дверью», — подумала она.
Тут в коридоре послышались шаги, и на пороге показался сам Шер.
— О, вот и ты! — обрадовался он, увидев коллегу, — Проходи, не стой, — он поманил девушку рукой и направился вглубь квартиры, — Гил, сделай нам кофе.
— Мя, будет исполнено! — пропищал парень, вызвав у Джеры нервную дрожь.
— Присаживайся, — Аделас указал рукой на диван, — И не напрягайся так, чувствуй себя как дома.
Джера оглянулась, ища глазами Гила и, убедившись, что он на кухне, сверкнула глазами и злобно уставилась на Шера.
— Чувствовать себя как дома, говоришь? Аделас, это… Это что такое?
— Ты о чем? О Гиле?
— Да! Я слышала, конечно, все эти слухи о твоей нетрадиционной ориентации, но это…
— А что не так? Он очень милый мальчик, не находишь? — рассмеялся Шер.
— А что, если о твоих наклонностях, когда мы станем популярны, узнают журналисты? Они поднимут тебя на смех!
— Перестань, Джерочка, мы живем в космическую эпоху — всюду толерантность. У тебя слишком консервативное мышление, никто не обратит на Гила никакого внимания.
— Ты уверен?
— Абсолютно.
Джера услышала за своей спиной легкие, «прыгающие» звуки шагов, и в комнату вошел трансвестит с подносом в руках.
— Мя, кофе готов! — жизнерадостно отрапортовал он.
— Спасибо, Гил, — улыбнулся Шер, подошел к нему и игриво почесал «котику» за ушком и чмокнул его в щеку. Гил засмеялся, смущенно прикрывая рот ладонью и уворачиваясь от ласок любимого. Джера смотрела на них взглядом инквизитора, — Джера, я схожу в комнату за НПК, хорошо?
— Да, конечно, — приняв нарочито спокойный вид, ответила девушка.
— Миу, ваш кофе, — пискнул Гил, — Может сахарочку, мя? Или сливочек? Мяу?
— Хм… Послушай, мальчик, а что это тут в чашке? — спросила Джера, показывая пальцем на свой кофе.
— Мя, я ничего не вижу…
— А ты наклонись поближе.
Трап наклонился к журнальному столику, и Джера схватила его за шею и рванула к себе.
— Издай один только звук — я тебе лицо выгрызу, — прошипела она.
Гил закивал, дрожа от страха. Джера достала из чашки с кофе чайную ложку.
— Еще раз ты мявкнешь или пискнешь — я тебе глаза выковыряю. Вот этой вот ложкой. Ты понял меня?
— Да-да, понял, — заговорил парень низким мужским, хоть и напуганным голосом.
— Отлично, — воительница отпустила его и, потеряв к нему интерес, с равнодушным видом отхлебнула кофе, — Прочь с глаз моих.
— Да, госпожа!
Трансвестит торопливо убежал на кухню. В гостиной вновь показался Шер, надевающий на руку свой высокотехнологичный браслет.
— Что у вас тут за шум?
— Да так, ничего, Гил немного подскользнулся.
— Хм, хорошо… Ну что, Джера, перейдем к делам?
— Давно пора. Сейчас сброшу тебе эскизы формы.
После непродолжительных прений был выбран вариант формы с черной рубашкой, коричневыми брюками, берцами и зеленой повязкой с восьмиконечной звездой в белом восьмиугольнике на правую руку. Оставалось только согласовать это с Дейносом, но Шер был уверен, что с этим проблем не будет.
#
Через несколько дней Джера уже шла по улице, одевшись в новую форму, которой она страшно гордилась. По пути к месту назначения, она зашла в парикхмахерскую и попросила сделать ей высокий хвост с бритыми украшенными двумя длинными и прямыми полосками висками и затылком, дабы соответствовать моде современных фашистов и придать своему образу уличный вид. Закончив все свои дела, солдатка поехала к любовнице — Гейла пригласила её в их с матерью квартиру — её родительница уехала на несколько дней из города.
Едва оказавшись на пороге, воительница эффектно сорвала с себя осеннее пальто и бросила его Гейле, а сама встала, уперев руки в бока и глядя на любовницу с надменной улыбкой.
— Ну, как тебе? — спросила она, покачивая бедрами и распределяя вес с одной ноги на другую, потом повернулась к Гейле спиной, давая ей возможность оценить форму со всех ракурсов.
— Ой, Джера, ты очень классная! Очень круто смотрится! — восхитилась Гейла, повесив её пальто на крючок.
— Хах, спасибо, моя сладкая. Иди ко мне! — Джера вытянула руки, готовясь обнять девушку. Та подбежала к ней, воительница заключила её в объятия. Гейла стиснула её грудную клетку, положила голову ей на грудь, и несколько секунд они так и стояли, задумавшись каждая о своём.
— Ты не голодная? — спросила Гейла, посмотрев любовнице в глаза.
— Нет, я поела.
— Тогда пойдем в гостиную. У мамы есть прекрасный старый музыкальный проигрыватель и немного отличной ретро-музыки, — хихикнула девушка, увлекая Джеру за собой вглубь квартиры.
Они сели на диван, и Гейла принялась с помощью пульта настраивать проигрыватель и выбирать музыку. Скоро комнату наполнили чарующие мелодии ретро-музыки 24-го века, Джера расслабилась и с удовольствием запрокинула голову. Её любовница придвинулась к ней поближе и положила голову ей на плечо.
— Как у тебя дела? — спросила она, — Ты в последнее время так часто не приходишь домой…
— Ну, ты же знаешь, я теперь «важная шишка», — Джера показала пальцами кавычки, — Большая власть — большая ответственность и всё такое. Скоро работы прибавится еще больше — от меня хотят, чтобы я выступала на публике, а это тоже требует огромных усилий.
— Ты большая молодец, Джера, — улыбнулась Гейла, но затем опустила взгляд на пол и сделалась печальной, — Я всё понимаю. Я хочу, чтобы ты была счастлива, чтобы продвигалась дальше по службе, и мне не стоит корить тебя за то, что мы стали видется так редко, но… Я ничего не могу с собой поделать…
— Ну, милая… — солдатка обняла её за плечи, — Потерпи. Я буду стараться изо всех сил, чтобы мы виделись почаще, но сейчас у меня и правда много работы.
— Да, я верю тебе.
— Мой милый маленький котёночек, — умилилась Джера, целуя девушку в темя, — Ты никогда меня не бросишь, я знаю.
— Да, — улыбнулась Гейла.
Джера бросила взгляд на проигрыватель.
— Музыка и правда очень красивая, ты не соврала. Может, потанцуем?
— Что? Но я… Я не умею, — замялась девушка.
— Я тебя научу, это не сложно, — ответила солдатка, вставая с дивана и подавая Гейле руку.
Гейла встала, Джера отступила от неё и, элегантно поклонившись, взяла её за руку. Любовница почувствовала на своих пальцах прикосновение тонких джериных губ. Воительница выпрямилась и, не дождавшись от подруги ответного реверанса, обняла её одной рукой за талию, другую спрятав за спину.
— Давай выйдем на свободное пространство. Обними меня одной рукой за плечо, вторую вытяни в сторону вот так. Хорошо. Теперь давай учиться танцевать квадраты…
И они стали двигаться по просторной гостиной — Джера с элегантностью опытного кавалера и денди, а Гейла страшно перепуганная от возможности что-то сделать не так и постоянно извиняющаяся за наступание на джерины ноги.
— Раз-два-три, раз-два-три, раз… — задавала ритм Джера, — Молодчинка, ты ведешь себя всё увереннее!
— Правда? Ой, прости! — любовница в очередной раз наступила солдатке на ногу.
— Ничего, продолжай. Раз-два-три, раз-два-три…
Так они кружили по гостиной, пока Гейла не обрела уверенность в движениях и не развеселилась, начав наслаждаться процессом. Она, как зачарованная, смотрела на движения Джеры, восхищалась её невозмутимым лицом. Девушка находилась под полным контролем партнерши, и это ей по-настоящему нравилось. Чувствуя сильную и мускулистую джерину руку на своей талии, она думала о том, что нашла сильную покровительницу, пригрелась под крылом гигантского горного орла. Насколько всё-таки прекрасной была её любовница, какой талантливой, какой пробивной характер она имела. В эту секунду она танцевала с великим человеком — это было несомненно. Джера обязательно войдет в историю. Если она этого не достойна — то кто достоин?
Одного Гейла не могла понять — как ей выпало такое счастье. Ей, простой девочке из обычной семьи? Единственным преимуществом её перед такими же обычными сверстниками было наличие у её матери двух квартир, причем, одной двухкомнатной, да разве что её «склонности» к рисованию. По крайней мере, девушка очень хотела верить, что у неё есть хотя бы самая маленькая крупица таланта. В остальном, она была совершенно обыкновенной молодой простушкой. Да, открытая. Да, добрая и активная. Да, искренняя. Но почему Джера выбрала её? Почему?
— Так, а теперь давай попробуем кое-что посложнее, — улыбнулась Джера, когда они отработали кружения на месте, — Это движение из другого танца, но не важно. Ты сама поймешь, что делать, только доверься мне, хорошо?
— Ладно…
Джера взяла девушку одной рукой за плечо, давая ей знак наклонится назад, Гейла повиновалась. Она описала корпусом тела полукруг, чувствуя, как партнерша крепко держит её за талию, но, поспешила резко выпрямится, не рассчитала силу и из-за разницы в росте, ткнулась лицом прямо в джерину грудь.
Несколько секунд длилось молчание, пока обе девушки думали, что происходит, а потом Джера громко расхохоталась. Гейла же смущенно отняла голову от её груди. Воительница погладила её по голове как нерадивого мальчишку.
— Какая ты милая, когда неуклюжая, — улыбнулась Джера, — Ладно, не буду тебя больше мучить танцами.
Чайлдис вздохнула, снова прижалась к партнерше и положила щеку ей на грудь.
«Как тепло… И мягко…», — подумала она.
Солдатка погладила её по спине.
— Джер? — вдруг заговорила девушка.
— Хм?
Гейла замялась, не зная, как выразить то, что у неё было на уме. Она выпрямилась и посмотрела на воительницу своими прекрасными синими глазами.
— Джера, понимаешь… Я… Я всё еще девственница. И, я подумала — я хочу лишиться невинности только с тобой! — твердо закончила Чайлдис.
— Конечно, милая, — благосклонно улыбнулась Джера, — Я всё сделаю, и тебе даже не будет больно. Ну, разве что чуточку, — она ласково тронула любовницу за нос.
#
— Ну и какого это — быть женщиной? — хихикнула Джера, когда в час ночи они с Гейлой устало рухнули в постель и перевели дыхание.
— Больно, — улыбнулась Гейла, — Мне всё-таки приятнее, когда ты мне лижешь.
— Ничего, надо только подождать, пока ты не заживешь. Знаешь, сколько всяких возможностей нам откроется… — солдатка мечтательно закатила глаза.
— Фу, Джера, какая ты пошлая, — засмеялась девушка, вставая с кровати. Джера, усмехнувшись, шлепнула её по заднице, — Ай!
Когда Гейла вернулась из душа, она застала свою подругу полностью успокоившейся и задумчивой.
— О чем думаешь, милая? — спросила она, ложась рядом.
— Гейла… Не могла бы ты еще раз поговорить со своей матерью о скидке для меня?
— Ну, Джера. Я же пробовала уже два раза. Она не хочет давать тебе скидку, а я не знаю, что такого сказать, чтобы она передумала.
— Ты говорила ей, что мы хорошие друзья, что мы заботимся друг о друге?
— Конечно.
— И как?
— Она… Не впечатлилась.
— Черт. Ну, ладно, — вздохнула воительница, — Делать нечего. Давай спать.