-Да потом накатим! Что дальше то было?!
— А, ну Леоныч обвел нас таким, обалдевшим взглядом и говорит: «Мне надо срочно к товарищу Сталину». Тут-то дядя Гриша отпустил его и сделал шаг назад. Да мы и сами отошли назад. А директор с парторгом растолкали нас и к Леонычу.
— Куда тебе надо?
-Мне надо срочно к товарищу Сталину.
Тут они втроем ушли в кабинет, а за стеклами видим, парторг куда-то звонит. Не проходит получаса и приезжают синие фуражки. Сели они в машину, а к нам подходит комиссар и молча смотрит на нас. А мы то же молчим.
— Ну вы понимаете? – спрашивает он нас.
— Так точно товарищ комиссар. Могила.
Петрович налил всем коньяка. И достал пачку папирос.
-Так его что, расстреляли или в лагеря отправили? – спросил Геннадий.
— Да не, все нормально. Через месяц пришел. В партии восстановили и даже выделили целый институт для исследований. Но это было потом. А утром новость по всей стране и миру: Хрущев, Жуков, Шепилов, Микоян и куча других арестованы. А уже через несколько дней их всех расстреляли.
— Погоди, а это то при чем?
— Так ведь Леоныч машину времени собрал, понимаете! Слетал в будущее, все заснял, привез сумку вещдоков. Усекаете?
— Так это Лев Сергеевич Вершинин?!
— Ну дак, конечно!
Ошарашенные рассказом мы погрузились в молчание. Вдалеке блестели огни Чикаго, где продолжали праздновать Первое мая. Доносились звуки джаз-бендов игравших музыку Дунаевского, Хренникова, Шостаковича, Кабалевского.
