Заседание было сорвано.  Зал сотрясался от хохота. Авис, наслушавшись уличных мятежных поэтов, понабрался от них идей и переписал их же слова в более грубой и пошлой манере. Он сравнивал Короля с ослом так грубо и безвкусно, что это вызывало только смех и никакого страха.

-Это самая смешная вещь, что я видел, — икая от смеха, признался Король и обратился к придворному Комедианту, — даже ты, мой друг, за всю свою жизнь не написал ничего смешнее.

                Комедиант попытался согласиться, но его сложило пополам от хохота слишком сильно, чтобы он мог реагировать.

                Авис остался ни с чем и со злостью наблюдал, как забирают солдаты романтичного Оландриса, написавшего какой-то невинный, как казалось Авису, стишок о любовнике королевы.

-Ну, любовник и любовник, что арестовывать? – недоумевал он.

                А Оландриса посекли на площади, и он вернулся на свои улицы известнейшей личностью!

                Так Авис разочаровался в поэзии.

***

                Разочаровавшись в поэзии, Авис ушел в драматургию. Набрав на последние сэкономленные где-то медяки вина и пергаментов, он начал сочинять длинную и странную пьесу, не имея ни образования, ни вкуса.

                В этой пьесе некий человек говорил со всеми животными, деревьями и листьями, сокрушался непонятно о чем и занимался самовосхвалением. Идея была занимательная и опытный драматург, взглянув бы на эту пьесу, навдохновлялся бы и создал бы, без сомнения, шедевр, описав конфликт между человеческим самолюбованием и природой, породившей его. Но Авис был далек от этого,  и получилось то, что получилось.