As-Safi Octalogy. Four Sultans. Book 8. Sun (Abyat 11,201–12,400)

Fundamentals of the Spiritual Path to God

Одобрено Председателем исполкома координационного центра мусульман Северного Кавказа и Муфтием Ставропольского края Мухаммадом-хаджи Рахимовым.

КНИГА ВОСЬМАЯ
С О Л Н Ц Е

Бейты 11 201–12 400
_____________________

Строфы CCLIX — DCI

/ Сборник Станов /

Часть 1. Имам Али … CCLIX

Нашей уммы обнажённый меч… … CCLXI
Сильсиля Накшбанди: три ветки … CCLXII
Первая сильсиля … CCLXIII
Вторая сильсиля … CCLXVI
Третья сильсиля … CCLXVII
Скрытый и явный зикр … CCLXXV
Рождённый в Каабе и три иудейских учёных … CCLXXVIII
1-й Легион … CCXCIII

Эльбрус Счастливый Феликс
2-й Легион (строфы 310–618)

Хадис о людях перед Концом Света … CCCXII
Иерархия Святых … CCCXXI
Завесы Святых … CCCXXXII
Рабита — три богоугодных дела … CCCXLVII
Разновидности Рабиты … CCCLIII
О суфизме … CCCLX
Покаяние … CCCLXXXIX

Часть 2. Имам Шамиль … CDLIX

О гордости и её спутниках … CDLIX
Повиновение Аллаху и Пророку … CDLXXIII
Об Истине. Трижды … CDXC
И х ъ я . Рациональное доказательство существования Бога … CDXCIX
Али о Пути к Истине … DLI

Часть 3. В тени … DLIX

Корова … DLIX
Испрашивание у Аллаха плохого для плохих людей … DLXXX

Часть 1. Имам Али

CCLIX
/ 11 201 / Был Хайдáром поражён,
И Алú нам сам сказал,
И в него был погребён, – 
Абý Бáкра восхвалял.
И четыре будет там,
Не найти замены нам.
Нет замены там никак,
И поймёт кто не дурак.
«Ведь Ислам он принял раньше,
Хúджра есть и будет Гъар,
И в намáзе был Имáмом». 
Окончательный удар.
Речь его не знает фальши.
Умному всегда хватало
И намёка. Умных – мало…
CCLX
Только сердцу не прикажешь, –
Полюбило не за ранг.
И ему уж не откажешь –
Бьёт газели чудный чанг.
Потому Алú и выбрал…
Может быть, и эго выдрал
С корнем так в последний раз – 
Не Япония, Кавказ.
Дверь у города – Пророка,
Город знаний в мире есть.
Разговор уместен здесь,
Дверь туда – Хайдáра око.
И хадúс тот прочитал,
Богом двери отворял.

Нашей уммы обнажённый меч…

CCLXI
Уммы обнажённый меч
Нашей. Волю выполняет
Он Аллаха, чтоб сберечь
Тарикáтом направляет.
Будет внешний, скрытый есть,
Накшбандии ветки здесь.
От него берут начало
Две из трёх, чтоб не пропало.
Сильсиля – так назовём,
Что преемственности нить,
Невозможно прекратить, 
Бога ищущим Путём
Ясно всё там указал,
И Хусейну передал.

Сильсиля Накшбанди: три ветки

CCLXII
Тарикáты – от Пророка.
Он же – взял у Бога всё.
От заката до Востока
Нет иного. И своё
Там Алú возьмёт сполна,
Абу Бáкра нить видна.
И вдвоём потянут груз,
Что не дыня, не арбуз.
То – познание Аллаха,
Лишь для этого нам нужен
Весь Суфизм и так заслужен.
К Богу – хоть я был из праха.
Первых два – Алú назвал,
Абу Бакр третьим стал.

Первая сильсиля

CCLXIII
От Пророка – до Алú,
Первым был Пророк, запомни.
И Хусейна назови,
Третьим стал, пробел восполни.
Дальше – Зейн уль-Гъáбидúн,
Что Хусейна младший сын.
Мухаммáд аль-Бáкир был,
И его здесь не забыл.
И Джагъфáр ас-Сáдик есть, 
И Мусý, что Кáзим знаем,
Там – Алú Ризý признаем,
И Кархú Магърýфу честь.
И строфе оставим дальше
Рассказать, не зная фальши.
CCLXIV
За Магърýфом продолжаем.
Есть ас-Сúрри, что Сактú,
И артикли опускаем,
О Аллах, меня прости.
Абу ль-Кáсим аль-Джунейд,
Что Багдадский, выйдет в рейд.
Абу Али Рузбарú
К аль-Катúбу приведи,
Что был тёзкой, кýнья та же. 
Абу Усман Магърибú,
Абу ль-Кáсим Гурганú.
И ещё, конечно, скажем – 
Абу Али Фармадú – 
Ветки две соедини.
CCLXV
Третью с первой – в цело сшил.
И о том попозже скажем.
И Великим Столб забил,
И к Великому привяжем
Сердце наше. Бьётся вяло,
От Дуньú оно устало.
Делать нечего опять,
Буду биться и стоять.
И иного не дано,
Просто так – не проиграю,
Хоть не съем – понадкусаю,
Чёрно-белое кино.
И метафора обычно
Завершает, что привычно.

Вторая сильсиля

CCLXVI
Здесь Пророк, Алú опять,
К аль-Хасáну аль-Басрú,
И Хабúб там есть стоять,
Был он, знаем, Аджамú.
Далее Даýд идёт,
Что ат-Тáи, приведёт
Он к Магърýфу снова нас – 
Аль-Кархú продолжит сказ.
Ветки две объединит,
Только – первую с второй,
У Аллаха план иной,
Лишь Великим прояснит.
Третья ветка нас ждала,
Абу Бакром расцвела.

Третья сильсиля

CCLXVII
Был здесь первым вновь Пророк,
Абу Бакра тут находим,
И к Салмáну-персу рок
Благосклонен, и уводим
Наш рассказ: Касым – Джагъфáр – 
Бистамú, парад фанфар,
Абу ль-Хáсан Харканú, 
Абу Али Фармадú.
Хамадáни, что Юсýф,
Гъуждуáни Абд уль-Хáлик,
Áриф Рейгари, как мáлик,
И Махмýдом, славы суф,
Где Алú Рамитанú
Был тринадцатым, пойми.
CCLXVIII
Мухаммáд Бабá Саммáси
И Саúд Амúр Кулáл,
Накшбандúю в ипостаси
Мухаммáд Накшбáнд назвал.
И Аттáр, Якýб Чархи,
Дальше смело назови – 
Был Гъубейдуллáх Ахрáр,
Мухаммáд, что Зáхид, дар
От Аллаха нам Дарвúш,
Что Мухáммадом назвали,
Хаваджáком продвигали,
Аль-Бакú не завершишь,
Что Мухáммад – двадцать третий
Накшбандийский Шейх на свете.
CCLXIX
И Ахмáд Фарýк там будет,
Там Магъсýм Мухáммад сын
И, конечно, не забудет
Внука – шейхом Сейф уд-Дин.
Нур Мухáммад будет там,
И Хабибуллáха дам,
Абдуллáх, что Дахлявú,
Хáлид-шах аль-Багдадú.
Накшбандия в мир шагает,
И в Аўтáдах говорили,
Шейха Хáлида хвалили,
Бог из тысяч направляет
На Кавказ к нам, селяви, –
Исмаúл Курдумерú.
CCLXX
Хасмухáммад будет там
И Мухáммад Ярагú,
И, конечно же, придам
К ним ещё – аль-Кумухú,
Славный шейх Джамал уд-Дин,
Он такой, поверь, один…
Завершит высокий стиль
Бриллиантом шейх Шамиль.
В мире всяк его узнает, 
Весь Ислама мир в смиреньи,
Да и Западный в почтеньи,
Так Имáм, узри, шагает.
И Имáмом восхищён,
Светом в мире будет он.

CCLXXI
Накшбандийский Шейх Шамиль
Океана Бирюзы…
Моря – шторм, где надо – штиль
Неба вечного грозы.
И Шамиль, он – тридцать пятый,
Знать бы сильсилю, ребята,
Что Аллах стихом послал,
Я кирú другим отдал.
Сердцем знать. А не словами.
Свет Пророка в сердце влей,
О Аллах, и пожалей…
Всем прощеньем, Небесами
Долго этого прождал
И в надежде умирал.
CCLXXII
Угождением Пророку
Был Шамиль годами занят.
Вопреки лихому року
И наградами не манят.
Четверть века там война,
И преемника она
Воспитать не пожелала.
Тем не менее, немало
Было сделано уже,
Долог путь его и труден…
Даже Небу неподсуден…
Чудом сам на вираже
Он Пророку – угодил,
Тарикáт хоть завершил.
CCLXXIII
Там Мухáммад Сáлих был,
Дихотóмно на Кавказе.
Исмаúл так утвердил
С Хасмухáммадом по фазе.
И донёс до нас он свет
Накшбандии, лучше нет.
И дошёл сорок седьмой
Шейх особый ветки той.
Был на вид простым он очень,
И Аллах его сокрыл,
Добротою наделил, 
Описать нам – выше мочи.
Он Саúда имя дал
И Счастливым Сам назвал…
CCLXXIV
Он – Саúд, что Афандú,
Был Чиркéйский в Дагестане.
Уважением почти
Жест достойный в Панораме,
Где Пророк – для нас вершина…
Так, склонись, коли мужчина.
Свет до нас тот донесли,
В жертву жизни принесли.
Накшбандийский Тарикáт…
И короче нет дороги
К Богу, знайте, демагоги.
В мире том – где кум, где сват
Вряд ли будут различать,
Светом станут узнавать.

Скрытый и явный зикр

CCLXXV
Накшбандия – зикр сердца,
Мир не может услыхать.
И откроется та дверца,
Чтоб навек счастливым стать.
Всем незнающим подскажем – 
Есть и явный зикр, скажем.
Тарикáты тоже есть,
От Алú другая весть – 
Он Хасáну передал,
Что Хусейна старший брат,
Книги так нам говорят.
Видел сам. И сам читал.
И Актáбов род идёт
От Хасáна, знай народ.
CCLXXVI
Вкратце только рассказали,
Чтобы явной нить была.
В книгах это есть. Едва ли,
Там шайтанова взяла.
Коли правды ты не хочешь – 
Понапрасну лишь хлопочешь.
Кто нечистым грязь искал,
Тот в грязи и застревал.
Чистым – чистое откроют,
Тем сложнее путь наш стал, 
Кривдо-правдою зеркал
Вряд ли грязь у сердца смоют.
Мёд из чистого брала, –
На нектар летит пчела.
CCLXXVII
Хоть уже не понимаю
Мир тончайший Супертел,
Всё по-прежнему мечтаю,
Жду Щедрейший свой удел.
И Великим прирастая,
На Аллаха уповая,
Всё читаю в сотый раз,
Где Япония, Кавказ.
Повтореньем – прошибали,
Двери твёрдые попались,
Очень трудно открывались, –
Эго умерло в подвале.
И его похоронил,
Взгляд назад – уже забыл.

Рождённый в Каабе и три иудейских учёных

CCLXXVIII
Стал Умáр Халúфом мусульман,
Абу Бáкр встретился с Пророком…
Всё из ближних и далёких стран
Озирает он-Наместник оком.
Иудейских три алúма вскоре
За ответом там придут, не в споре
Чтобы Истину счастливыми найти,
Есть у Бога Счастия Пути…
Пять вопрос зададут Амúру,
Чтобы он ответил без утайки,
И от скромности его помрут зазнайки,
Преподаст Умáр уроки Миру…
И Алú с хореем там пребудет,
Ведь Аллах нечёт Сам в деле любит..
CCLXXIX
Первый – что является замком,
Небеса который затворяет,
И, конечно, будет что ключом,
Тот замок который отворяет.
И второй – могилу там затронет,
Вместе с человеком и не стонет,
Ходит с ним, его не отпускает,
Размышленья людям добавляет.
Третий там вопрос предельно ясен:
Кто же свой народ предупредил, 
Что не джинн, не человеком был,
Мир загадками подлунный 
так прекрасен.
Далее вопросы остаются,
Мудростью что через 
край прольются…
CCLXXX
Пятеро на свет придут нежданно
Без родителей – какой же там ответ?
То – четвёртый. Пятым же пространно
Спросят про тасбúхи многих лет.
Поминание Аллаха есть Тасбúх,
Что собой украсил этот стих.
Дýррадж-рябчик и петух с лошадкой
Зикр делают Аллаха не украдкой.
И ещё – лягушка и осёл,
Жаворонка тоже не забуду,
Вместе с ним Тасбúхи делать буду,
Хоть лягушкой в море приобрёл.
Если наш Халúф ответит верно,
То религия права его, наверно.

CCLXXXI
Но – Умáр ответы те не знал,
Путь Аллаха, ведомый и скрытый,
Он захочет – Он и открывал,
Темы старые, пускай для всех избиты.
Здесь Умáрова звезда на небосклоне,
Верностью удары по вороне, –
Нет вины ответа кто не знает,
Знающего скромно вопрошает.
Как же чётко все расставил точки…
Как же научил народ смиренью,
Знающему всеповиновенью,
Гордость не подходит одиночке.
Тот пример нетрудно разобрать,
Глубину ж его – нам не понять…
CCLXXXII
Иудеев тот ответ смутил.
Есть сомнения в Пророке и Исламе…
Истины что ль нет или забыл?
Стойко же внимайте, мусульмане.
Здесь Салмáн аль-Фáриси встаёт,
Он Алú алúмам приведёт.
Третий Накшбандийский Шейх приводит
Нам второго – доводом в разводе.
И Хайдáра там Умáр обнимет – 
Как же вовремя Алú всегда являлся, 
Светом Истины и шар тот раскалялся.
Абу-ль-Хáсан морем всё раздвинет,
Их любовь друг к другу – вся в Пророке,
Без остатка растворились в Боге.
CCLXXXIII
И Имáм Алú готов к вопросам.
Он условие своё алúмам ставит:
Если он ответит – перекосам
Не бывать, Ислáмом Бог направит.
Мусульманами все трое стать должны,
Согласятся ли Исрáиля сыны?..
Согласились. И Алú согласен.
Лишь бы разговор был не напрасен.
Под Луною часто так бывало:
Знанье – знаньем, с нафсом не боролись
И в итоге больно укололись,
Эгом отвернётся там немало.
Мир устроен Богом так давно.
Хай Диви эпоха? Всё равно…
CCLXXXIV
И вопросы снова повторили,
И Алú согласен отвечать.
Договор, что выше, все скрепили,
Потому и можно начинать.
Здесь язычество замком определяет,
Шахадáт замок тот отворяет.
Многобожие и нужен сотоварищ? – 
Счастья в котелке таком не сваришь.
Шахадáт – Аллах всегда Один,
Не рождался и рождённым не был,
Áдом что неверие заверил,
И Пророк Мухáммад господин,
Этот только ключ открыть способен,
Больше в деле том – никто не годен.
CCLXXXV
Иудеи вмиг переглянулись – 
Этот юноша ответил, значит, верно.
С Истиной они не разминулись,
Эго встрепенулось там наверно.
Далее вопрос уже второй – 
Кто ж с могилой ходит непростой?
То – Пророк Юнýс, могила – кит,
Кто Хайдáра в битве победит…
Муравей народ свой упредил,
В притче то найдёшь про Сулеймана,
Коль прочтёшь пусть поздно или рано,
Что не джинн, не человеком был. 
И алúмы молча там внимают,
Мощь Грозы гласящей понимают…

CCLXXXVI
Кто же пятеро – вопрос уже был третий,
Сулейманов муравей, забыли – 
Без родителей прожив на белом свете,
Где четвёртому вопросу отворили.
Ева и Адáм, верблюд Салúха,
Там двоих добавим в дело лихо – 
Ибрахúма был баран и трость Мусы,
Так заполним знания весы.
Знанием всё в мире прирастало,
Знающего ранг давно известен,
Спор и торг в том деле неуместен,
Уваженье к знающим пропало.
Тем неуваженьем унижал
Лишь себя, кто навсегда пропал…
CCLXXXVII
Узкуру Ллáха я гъóфилúн – 
Пятым всё вопросом заблистало
Наставленьем петуха, один.
Пять зверей останется – немало…
Ржанье лошади – Победу направляет,
Верой всё неверье побеждает,
Коли вышел конь на газавáт,
Где гяур Тасбúху вряд ли рад.
Рёв осла – для сборщика налога,
Хоть ревёт на дьявола всегда,
Знанье это в деле, не беда,
А для сборщика – проклятие от Бога.
Где – Ар-Рахмáну гъаляль Гъáрши стауá – 
Рябчик-дýррадж напевал всегда.
CCLXXXVIII
Милостивый, Гъарш что сотворил, 
Что творенье самое большое,
И Могуществом Своим всё подчинил, –
Зикр рябчика нам говорит такое.
А петух – о Зúкре нам напомнил,
Гъóфиля-отвлёкшегося вспомнил.
Рад – Субхáна р-Рáбби аль-Магъбýд – 
И начало Зúкра будет тут.
Аль-Мусáббахи – так рифму разгоняю,
Да простит меня мой ритм несносный,
Что для дела вновь не переносный,
Ведь – фú люджаджиль бáхр – и понимаю…
Так лягушка славословит Бога,
Каждому зверьку – своя дорога… 
CCLXXXIX
И Пречист Господь всегда достойный,
Всем богослуженьем, восхваляет
Вся пучина моря – знать, убойный
Ждать Ответ неверье заставляет.
Так лягушка квакает – я с нею,
Хоть и квакать, вроде, не умею.
Проклинает жаворонок-птица
Всем проклятьем Бога, здесь сгодится,
Лишь того, кто входит в строй такой – 
Тот Пророка ýмму ненавидит,
С жаворонком будущее видит,
Разговор короткий и простой.
Ведь последнего Пророка Тóра знала,
Много тысяч лет и ожидала…
CCXC
Двое там Шахáду произносят,
Нафс там побеждён и уничтожен,
Что вперёд ногами уж выносят,
Третий же вопросом вновь встревожен.
И Алú готов уж отвечать,
Морю Истины ответы ли не знать…
Триста девять лет – их оживляют,
Как таких в Коране называют?..
То – Асхáбу ль-Кáхфи. Очень просто.
Сýра восемнадцать, что Пещера,
Где проснётся, расцветая вера,
А для лжи – тропинка до погоста.
Старые слова всегда я чтил,
Видно старым юность полюбил…

CCXCI
Ведь Алú сам видел их когда-то…
Тех Святых историю расскажем,
Даст Аллах, подробнее, ребята,
А пока трепéщи, слушай, врáже.
Их Пророк увидеть наш хотел,
Да Аллах другой прислал удел – 
В Ахырáте с ними повидаться,
А пока – Асхáбам собираться.
Абу Бакр там, Умáр, Алú,
Абу Зарр. Халат Пророка вскоре
Донесёт их, лицемерам в горе,
К семерым с собакой, что вдали.
Джабраúл приказ тот передал,
Ветер сам халат и разгонял…
CCXCII 
Вход в Пещеру там они найдут,
И Китмúр залаял, вход храня.
Но Асхáбы всё-таки войдут, 
Верою в Аллаха там броня.
И собака радостно их пустит,
Лапы скрестит, голову опустит.
И Салáмом тот квартет войдёт,
Сам Аллах и души вновь вернёт.
И Салáм Пророка передали,
Юноши Салáм ему вернут
И Ислам все примут, вновь уснут,
И Махдú так долго ожидали.
Сам Махдú придёт и вновь разбудит,
Где Агъуáнами* ему и всё прибудет…

1-й Легион

CCXCIII
И Алú спросил Пророка – 
Кто Махдú? Один из нас?
Или, может, волей рока
Он другой общины глас?
Он – из нас, такой услышит
Там ответ, спокойно дышит.
Стал Махдú его потомком,
Род Пророка в деле тонком.
Он придёт к нам, вот ответы,
Ближе Света там Конец,
И увидим, наконец,
Мы его зарёй рассвета.
Мир Святой так долго ждал,
Он – родился, час настал…
CCXCIV
Два десятка лет прошло
С той поры. Или чуть боле.
И знамениям пришло
Время возыграть на воле.
Лишь одно там остаётся,
И напомнить нам придётся –
Золото-горой, Евфрат
И война там, где Фурáт.
Так Евфрат зовут арабы.
Мир сегодня очень лих,
Потому умолк мой стих,
Приготовиться пора бы.
Всё нежданно происходит,
Кто готов – опять находит…
CCXCV 
Год нечётный будет, Хадж.
И Махдú народу явит,
Сам Аллах. Не Тур, Ирадж,
Не Ромей той смутной яви.
Абуль-Кáсим Мухаммáд
Звать его, от счастья рад…
Копия Пророка снова 
В мир пришла, найди другого.
А другого – не найдёшь,
Ты ищи – Восток и Запад,
Пусть твоя ладонь иль лапа,
Мир пускай перевернёшь.
Ангелы всем людям скажут,
На Махдú они укажут…

CCXCVI
Сорок лет ему от роду.
Долго ли ещё – не знаю…
Выйдет он тогда к народу,
И Имáма в нём признаю.
Бадриюны тоже ждут,
И присяга будет тут.
Дальше там Даджáл приходит,
Что Антихристом в народе.
Мир фильтруется опять,
Что не раз уже бывало,
Экстремальное забрало,
И придётся выбирать.
Воздержаться не удастся,
Эго дьяволу продастся…
CCXCVII
Кто готовился – успеет,
Может быть, коль счастлив рок…
Кто Суфизмом разумеет,
Что оставил нам Пророк.
И других путей там нету,
Обойди ты всю планету.
Я обязан был сказать,
Не тащить и ублажать.
Кто везёт – тому везёт,
А кому того не надо,
Легче возу и отрада,
Грубым снова назовёт
Те слова народ обычный.
Я – для праведных приличный…
CCXCVIII
И красивыми словами 
В деле том спасти нельзя.
Расплатиться головами
Здесь приходится, друзья.
Друг тому – кто Правды хочет,
И не выгодой хлопочет.
Что-то люд вновь обмельчал
Или я перегибал.
Но и стоящих и ясных,
Сущностью своей сильнейших,
Духа мира всё храбрейших,
Вкратце – мира всех прекрасных
Видел много на веку,
Все – на этом берегу…
CCXCIX
Ими – в деле прирастаю,
Дело делаю для них.
Хоть опять не понимаю,
Льётся с Неба чудом стих.
Он – для них, и будет пища,
Сердцем лишь бы был почище
Сам я. Жёстко подойду,
И опять своё найду.
Но и воду проводили,
Коли жёлоба из злата 
Не найти пока, ребята,
Инструментом упростили – 
И землёй канал проводит,
И в пустыню воду вводит…
CCC
И Центурия другая
Скоро свой начнёт отсчёт.
И Стрелой вокруг летая,
Старый провожает год.
Нам Махдú бы как дождаться,
Жить, страдая, улыбаться?
В общем, краток разговор,
Чтоб в окно не лазал вор.
В дверь одну всегда заходят,
Этот путь один приемлим,
Окончанием недели,
Дневники опять находят.
И пора вернуться в Дом,
Третий здесь Центурион.

CCCI
И немного остаётся 
Нам до берега идти.
На Востоке вновь найдётся 
Солнце Западом в Пути.
Вновь заметим справедливо – 
Что устройство горделиво
Мироздания всегда,
Энтропиева среда,
Пусть своё всегда возьмёт.
То – Закон Аллаха вечный,
Не признал его беспечный,
А Великий – признаёт.
Судный День той энтропией
К нам приходит пандемией…
CCCII
Дальше надо продвигаться,
Жизнь трудна в Ахыр Замáн,
В этом так легко признаться,
И карт-бланш там будет дан
Лишь тому – кто верен Богу,
Так находит он дорогу.
И Великий здесь особый,
Словно пряником у сдобы.
И особая цена 
Здесь всему – признаюсь снова,
Потому и нет иного,
Хоть желанна сторона.
В стороне не оставался,
И Султаном продвигался.
CCCIII
Мáдад снова льётся с Неба,
Без него – мне никуда,
С музой дружен в жизнь я не был,
Мне – Аллахова вода
Открывает к водопаду,
Много лет и дней уж кряду,
Мой нелёгкий Путь-застой,
Милой ивой над рекой…
Тáл-Терéк склонился просто…
Как смириться с нивой Жизни,
Коли эгом нрав капризный?
Не приемлю я агноста,
Может, был другим мой Путь?
Прямо трудно не свернуть…
CCCIV
Запятую – не поставить.
Слава Богу, повезло.
Дело этим не исправить,
Не туда хоть занесло.
И возврата точки – будут, 
Путь до Цели не забудут,
Для меня – они капкан,
Что дарами с Неба дан.
А иначе – заплутаю.
Человек, его природа – 
Не загадка для народа,
И себя давно уж знаю.
Милость только всё решит,
Бог её послать спешит…
CCCV
Хоть того не разумеем,
Ум для разуменья нужен,
Не ценили, что имеем,
И в жару опять простужен.
Мотылька спаси, Аллах,
Что запутался в мирах,
Плоскость мира, Ахырáта,
В Плоскость Бога выйти надо.
И не надо плоскостей
Уж иных для пользы дела,
Говорю об этом смело
Сверхболидом лопастей.
То не всем опять даётся,
Может, Счастье улыбнётся…

CCCVI
Гонка – будет продолжаться,
Финиш-линия видна.
Надо нам бы удержаться,
И Любви бокал до дна
Осушить коли сумеешь…
Остальное – одолеешь…
Так и в книгах говорили,
И законы снова в силе.
Хоть и верил я с трудом,
Слишком знал свою натуру,
В той коробке фурнитуру,
Пробивая бурелом.
Пусть и шёл с трудом-натяжкой,
Взял «дыхалкой», не растяжкой…
CCCVII
И сознание терял,
Потерял свою дорогу,
Дважды два не угадал,
И молчал всегда помногу.
Дальше мне бы помолчать,
Сил для сверхрывка набрать,
Разговоры – истощают, 
Смехом сердце убивают.
В книгах я про то читаю,
В книгах мудрых и толстенных,
Не фарфором тонкостенных,
И на деле проверяю.
Хоть проверка не нужна,
Упованием нежна…
CCCVIII
Солнце на Востоке всходит,
Азиат его любил,
И дорогу вновь находит,
Бог легко там всё открыл.
Солнце Сердца – за горами,
За лесами и долами,
Долго всходит – не дождусь,
И дождём опять прольюсь…
Пользу влага приносила.
Знает то народ простой,
Даже в этот век лихой,
И дождём приходит сила.
Хоть не верил уж порою, – 
Всходит Солнце над горою…
CCCIX
Здесь Аравии Щастливой
Феникс Первый – легион.
И заметим справедливо – 
Был Хайдáром возведён.
Легион – он триста девять,
И получше не примерить.
Строфы, строчки посчитать – 
Легионом бейт начать.
И четыре тысяч будет
Триста двадцать удальцов
Строчек – легион бойцов,
Европеец не забудет.
Я от скуки помирал,
Потому и посчитал.

Аравии Щастливой Феникс Первый
1-й Легион (строфы 1 – 309)

Эльбрус Счастливый Феликс
2-й Легион (строфы 310 – 618)

CCCX
И Эльбрус Счастливый Феликс – 
Так Второй мы назовём,
Будет там, где раньше Феникс, 
Мы Имаму отдаём.
И Шамиль там бой ведёт,
Мрак вселенной разнесёт.
И к нему ещё дойдём,
Баракáтом оживём…
Подготовил так не зря,
Легионов сталь сверкает – 
Сам Аллах их направляет
За строкой календаря.
География сгодится,
Именами хоть не злится.
CCCXI
Двадцать Восемь Легионов
Славой Бога на Земле
В бой пойдут. И нет законов
В поэтической стране.
И легаты дело знают,
Волей Неба управляют.
Остановимся пока,
Хоть дорога далека.
Во главе – Хайдáр стоит
И легатами он правит,
Эта речь не позабавит
Сердце мраком что дымит.
Легионы в бой пошли,
Милость Бога всю нашли…

Хадис о людях перед Концом Света

CCCXII
Чтоб хадúс сей рассказать,
Что Алú нам приведёт,
Помощью Аллаха взять –
Будет вольный перевод.
И придёт Ахыр Замáн,
Что Концом у Света дан.
В ýмме нашей появились
Люди, что спиртным напились,
И куреньем табака,
И игрой на инструментах,
Что на струнных элементах,
Барабаном жизнь легка.
Всё запретное им в радость,
И для сердца это в сладость.
CCCXIII
Тянет их к такому вновь,
Радость сердце наполняет.
В этом будет их любовь, 
Что от Бога отвлекает.
Горд богатством и детьми,
Есть такое меж людьми.
И мирским лишь наслаждаясь,
Как от смерти зарекаясь.
Мир Возврата – позабудут,
Что об этом вспоминать?
Сладко есть, помягче спать?
Жили так и так пребудут.
И в мечеть зачем ходить,
Чтоб Джýмой себя трудить?
CCCXIV
Джамагъáт намаз оставят,
Слова Бога – не боятся.
Проповеди – не направят,
И учёных сторонятся.
Грех большой – их не пугает,
Покаянья он не знает.
Предостереженья Бога – 
Не такому, знать, дорога.
Что ему землетрясенья.
Их бояться, значит, надо,
В них – Аллаха нам преграда,
Солнца и Луны затменья.
И родителей не любит,
Издевательством остудит.
CCCXV
Связь с роднёю он прервёт,
Клевета, ложь в обвиненьи,
И спиртное много пьёт,
И харáм лишь в объеденьи.
Это всё – что сердцем слепо,
Мрак лишь там, опять нелепо?
Будут все высокомерны
И в любви к себе безмерны.
Бедных и несчастных знать
Им зачем? Ведут надменно,
Унижай одновременно,
Чтоб ещё несчастней стать.
И сочувствия там нет,
Сколько так прожили лет?

CCCXVI
Младший старшего не чтит,
Нет к родителям почтенья
У детей, и затруднит
Их наука исправленья.
Веру с Истиной не ищет, 
Счастья в поле он не свищет,
Можно нам и так сказать – 
Ложный путь готов искать.
И родитель там далёк,
Что от Истины, от веры,
Жадные они без меры,
Малый жест его привлёк.
Мелочь малая с руки – 
Миллион, все ж дураки…
CCCXVII
Бог лишит их баракáта,
И без веры там сердца,
Боже упаси, ребята,
От подобного конца.
И дождей почти не будет,
Урожая поубудет,
И любовь между людей
Будет встретить всё трудней.
Женщины стыда лишатся,
Совесть, благодать оставят
Их таких, другие правят.
И раздоры разгорятся.
И несчастий будет много,
И болезни у порога.
CCCXVIII
Без болезни, покаянья
Много там людей умрёт.
Не оставив завещанья.
И случайно мрёт народ.
Шахадáт сказать не могут,
Выйдя в Ахырáт-дорогу.
И неверными умрут,
И Мункáр с Накúром тут.
Их вопросы так сложны
Для народа вот такого,
И не будет там иного – 
К Богу возвратились вы.
Судный День не забывайте,
Радостью в тот День взыграйте.
CCCXIX
Все, Аллаха кто забыл,
Слова Божьего не ведал,
В смертный миг – гяуром был,
Вряд ли, для него победа.
Сожалеет о грехах
И растерянных годах.
Деньги все оставил здесь – 
Рай и Ад на свете есть. 
Если деньги те – халáл,
То ответ держать придётся,
Хоть другого ожидал.
А за левую деньгу – 
Ожидают их в Аду.
CCCXX
Скажут, что – народ Пророка,
Дескать, ýмма Мухаммáда.
Видно, «гением» порока
Избежать хотели Ада.
Но Пророк изрёк другое,
Выражение такое:
«Нет, совсем не мой народ,
Шафагъáт вас не найдёт».
И хадúс закончен здесь.
А теперь без Шафагъáта
Попадите в Рай, ребята.
Коль там «гений» был и есть.
Никому не удалось,
«Умных» много развелось.

Иерархия Святых

CCCXXI
Усилением печали
Лицемеры хороши.
То, что далее сказали,
Приложившись от души.
Признавать Святых не хочет
Нонче тот народ, грохочет.
Грохот будет в Судный День,
Тенью возвратив плетень.
К Свету кто стремился, сможет
Иерархию Святых
Всю понять без запятых,
Ас-Сафú нам здесь поможет.
Накшбандийский Шейх покажет
И Танбúхом всё укажет. 
CCCXXII
И Маджмýгъатуль Фауáид
В этом деле пригодится
Нам добавкой – в деле Зáид,
Всё получится. Столица – 
Къýтб уль-Гъаўс – святых опора,
Царь всей Святости упора.
В Мекке Дух его, в Хараме.
Знайте это, мусульмане.
Отвлечётся от Аллаха 
На секунду лишь одну – 
Миром всем пойдём ко дну,
Превратившись в кучку праха.
Духом – в Мекке. Телом быть
В мире может всём ходить.
CCCXXIII
Два Имама рядом с ним.
Есть – Аўтáды. Их – Четыре.
И о них поговорим,
Неподъёмные то гири…
Четверть мира каждый там
Держит славой Небесам.
Будалá или Абдáл, –
Семерых нам Боже дал.
В путь отправится без тела,
Руханúя в путь ушла,
До других весть не дошла,
И другим там нету дела.
Тело будет среди них
И украсит этим стих.
CCCXXIV
Нуджабá ещё там есть.
Сорок их, все книги знают,
Чтобы тяжесть нашу несть – 
На себя всё забирают,
Улучшеньем дел людских
Заниматься. Что притих?
Нукъабá. Их будет триста
Для сомнений атеиста.
Заглянуть в сердца людей,
Мысли скрытые извлечь,
Ни поспать им, ни прилечь,
Бога Волю без затей
В этом мире выполняют,
Их – Святыми называют.
CCCXXV
Аўлия – подразделенья,
Есть – Иршáд, на путь поставить,
Волю предопределенья
Истиной к рабам добавить.
Есть Акътáбы городов,
Сёл и местностей. Таков
Был и есть обычай в мире,
Назиданьем майны вире.
До семи десятков можно
В каждом месте их найти,
Населённость превзойти, 
Отвечая односложно.
Помощь людям оказать,
Силу Бога показать.

CCCXXVI
Пусть религия любая
Процветает в том селе,
Воля Бога здесь такая – 
Помогать всем на земле.
Пусть неверные живут,
Атеистами умрут.
Всё равно там Къутб поможет,
Сделает, что только сможет.
Мутасаррифýны есть,
Привести помочь в порядок
Дел людских, где много складок,
Проявляется их власть.
Много видов среди них,
Не поместится всё в стих.
CCCXXVII
Нищий, продавец, чабан,
Мимо шёл простой прохожий,
Образ им любой был дан,
На ребёнка был похожий.
Если помощь нам нужна – 
То приходит вмиг она.
Через них. Или других
Как посредством вновь от них.
И Аллаха то Порядок,
Установлен на Земле,
Не по нраву коль тебе, –
То не счесть на клумбе грядок.
Все – наместники от Бога
Среди них. То – их дорога.
CCCXXVIII
Три Печати у Святых
Миссией Правленья, впрочем.
К ним направим Стана стих
И на них рассказ окончим.
Первый там – Пророк Исá,
Что ушёл на Небеса.
Общее Правленье там,
Святостью вновь Общей нам.
Гъáмма, Шáмиля – так скажем,
Халифат и Уиляят,
С Первым и Второму рад.
Человечеству укажем
Начиная от Адáма, 
Света где Конец. Здесь прямо.
CCCXXIX
На Махшáре Иисус,
Что Долина Воскресенья,
Не вводить дабы в искус
Продолженьем проясненья – 
Встанет в ряд Пророков весь,
И пометкой будет здесь – 
Будет с ýммой он Пророка
Нашего по воле рока.
Но к тому ещё вернёмся,
Ждём же Фикх мы не напрасно,
Будет сказано прекрасно,
Там и в Свет мы окунёмся.
И на Землю он вернётся – 
Всё порядком обернётся.
CCCXXX
Шариат в Исламе нашем
Он с Махдú здесь установит.
О Махдú мы тоже скажем,
Он – Второй. Так постановит
Тот рассказ Печатей Трёх,
Для досады неумёх.
И Имам Махдú там тоже,
Хоть явился он и позже.
Он – правитель, что последний
В ýмме нашего Пророка,
Повеленьем вечным Бога,
Выйдет к нам сорокалетний.
Чтоб закончить Тарикáт
Накшбандийский, говорят.

CCCXXXI
Шейх уль-Áкбар – Мухиддин.
И Уиляя Хусусúя.
Ибн уль-Арабú. Один.
И поймёт лишь Халидия.
Был там Тарикáт особый,
Цель – остаться в тайне чтобы.
Книг о нём ты не найдёшь
И в ряды не попадёшь.
Лишь Абдáлы будут там,
Ахлюль-Хусусия тоже,
Им одним Аллах поможет, –
Лишь особым передам. – 
Был завет у них такой.
Сложный очень. Боже мой…

Завесы Святых

CCCXXXII
До завес Святых дошли.
Тоже очень всё непросто.
В Боге лишь Одном нашли,
Непризнанием агноста.
Всё в Талхúсе ты найдёшь,
Если гордость отметёшь.
Двести Пятьдесят страница,
Восемь тоже пригодится.
Всё на русском языке.
Мы поэзией помчимся,
Упростим и упростимся,
Карандаш уже в руке.
Ведь Завесы есть у Бога,
У Уалú – с того Порога.
CCCXXXIII
В общем, будут там завесы,
И не знает их никто,
Для мирского же повесы
Их пройти – ой нелегко.
Скрыт Уалú земным явленьем
Иль асбáба проявленьем,
Где величия завеса,
Властной силы, мощи, стресса.
Так явил ему Всевышний,
В сердце так вложил Святого,
Ну, казалось – что такого?
Размышленьем никудышный
Не поверит – что Святой.
Мощный, жёсткий – вот какой.
CCCXXXIV
Ну и что? Скажу я Вам,
Бога он познал чрез власть,
Мощь Аллах добавил Сам
И могущества всю сласть.
И в итоге – стал всесильным.
Власть и мощь – дождём обильным.
Коль возмездием познал – 
Станет мстящим, здесь финал.
Милосердьем, состраданьем
Кто познал Аллаха всё же – 
То ему придётся тоже
Быть таким и с мирозданьем.
Через что он познаёт – 
В мир таким для нас придёт.
CCCXXXV
Всё величие и властность,
Мстительность явились в нём.
Стать мурúдом там – опасность,
Исключенья приведём. – 
Сам Аллах коль обуздал
Души их – мурúдом стал.
У такого жесть-Святого
Нет сподвижника иного.
И боятся их цари,
И правители трясутся.
В ýмме нашей вновь найдутся
Святости Богатыри.
Среди них такие есть,
Остальным же – тоже честь.

CCCXXXVI
Девятнадцатый с Начала,
Третий был он после Шаха,
И названием причала
Стала нам его рубаха.
Первым был всегда Пророк.
И Бахауддина рок,
Что Шестнадцатый по счёту,
Проявив свою заботу,
Вылил чашей чрез двоих
В Девятнадцатом колене.
Всем достоинством замене
Захлебнулся было стих.
Накшбандии Божий дар
Стал Гъубейдуллах Ахрар.
CCCXXXVII
Фахруддин Алú Шафú
В «Рашахáт гъейнуль-Хаят»
Мысли приводил свои,
Так об этом говорят.
Никому не дал Аллах,
Что Велик и Свят в мирах, –
И Гъубейдуллах стал первым,
Чтобы действовать на нервы – 
Преданности проявленья
И покорности царей,
Так запишем то быстрей
Для завес определенья.
Шейх и сам то говорил
Как Аллах царей студил.
CCCXXXVIII
«Дал Аллах великой силы
Властвовать, распоряжаться».
И войны тупые вилы
Остановит. Не придраться.
Бойню он остановил,
Самарканд свой защитил.
Три султана поделили
Сразу всё, вражду забыли.
Потому он сам сказал
Про кусочек от бумаги – 
Грешнику-царю отваги
Там никто не занимал.
На «божественность» простым
Притязаньем? Шёл босым…
CCCXXXIX
Он хадис растолковал
Про окошко Абу Бакра.
Да не бросят нас в подвал
Истидрáджа, Бога мáкра.
Окна, дверцы все в мечети
Пусть запрут. Оставить эти.
Абу Бакрово окно
Быть открытым там должно.
Совершенная Любовь
У него была к Пророку,
Все пути подвластны року – 
Кроме этого. И вновь,
Путь к Аллаху, знай, – один.
Где Любовь. Непримирим.
CCCXL
Цель же Рáбиты в хадисе,
Узы-связь что означают,
К Шейху что любовью в призе,
Накшбандию отличают.
Путь Сиддúка – на любви.
Нет иного. Не зови.
И Алú слов толкованье
Приведём здесь в назиданье.
«Коль исчезнет та завеса,
Что скрывает Сущность Бога…»
До конца идёт дорога
В тех словах для интереса.
И Даров той книги вечной
Всё найдёшь душой беспечной.

CCCXLI
Есть другие Аўлия,
Где завеса уж другая,
Гъúльму зáхир – песнь твоя,
Знаньем явным процветая.
Средь учеников безвестен,
Поминаньем неуместен.
Есть другие – что в мирское
Погрузились. Да. Такое.
Кажется, что власть он любит,
И в изысканных одеждах,
Как и мы, живёт в надеждах.
Но душою всех остудит.
В корне, глубине своей –
Нету Бога там ценней.
CCCXLII
А про нашу глубину
Говорить мне неохота.
Поминая старину,
Продолжается работа.
И других завес хватает –
Часто сильных посещает,
Что правители, богатых.
В кои веки речью святы?
Должность он от них получит,
Будет строго исполнять,
Справедливость воплощать.
Пусть рассказ уж мой наскучит,
Бог об этом знает только.
Среди нас познавших сколько?
CCCXLIII
От несчастья, от тюрьмы
Помощь оказать коль сможет –
Потому нужны чины,
Потому богатых гложет.
Чтоб избавить люд вокруг, –
Нет иного, милый друг.
Говорил Алú Хауáс,
Что Суфизма старый ас,
Коли суфий тот узнает,
Что прислушался тиран
К наставленьям – будет дан
Там карт-бланш, приобретает.
Светом кто был наделён –
Знает свой себе Закон…
CCCXLIV
В наиболее достойном
Время проводить всегда
Деле… Говоря спокойно,
Есть Суфизм. За все года
Тысячи Святых Суфизма,
Запредельная харизма,
Много дав определений,
Вот одно из них. Он – гений.
Рассказал Гъубейдуллах
Нам подобное сужденье,
Накшбандии притяженье
Лишь усиль для нас, Аллах…
Он с султанами общался,
Преданности добивался.
CCCXLV
Помогая этим нам,
Мусульманам, людям всем
Можешь коль – попробуй сам
В продолжение тех тем.
Есть Уалú ещё такой,
Что подарки принимает.
И в глазах людей, порой,
Мира жаждущим всплывает.
Потихоньку раздаёт,
Чтоб никто не знал об этом,
Порицаемый всем светом,
Сирым в мире предстаёт,
Вызвав общее презренье,
Бога – удовлетворенье…
CCCXLVI
Сходство – плотности предел –
И подобье с остальными.
Той завесою летел
Мир давно перекладными.
Зебру ценят все опять,
Ослик – будет всё таскать.
Восхищенье – в полосатом,
Труд ценить такой – куда там.
Трое этим обманулись –
Сын, жена, ещё слуга,
Шейха близость дорога,
Богом коль не подскользнулись –
Превзойти троих не сможешь,
Их почтить и мне поможешь.

Рабита — три богоугодных дела

CCCXLVII

Рабита для Накшбандии –
Выраженье Тройки Дел.
Избегая эйфории,
Расскажу, как и хотел.
Рабита — что связь и узы,
Вот бы Бог открыл те шлюзы…
Рабита, что аль-Худур,
Будет Первой средь фигур.
Будет Первой. Будет — Главной.
Свяжет сердце у мурида
С Богом сутью, не для вида,
Что Любовью станет славной.
Совершенная Любовь
К Богу. Тут и в глаз, и в бровь.

CCCXLVIII

Размышление о том –
Бог его не покидает,
Рядом Он всегда, во всём,
Видит всё, всё Знаньем знает.
И из Трёх — она ценна,
Самой главною она.
Целью лишь она являлась,
Остальными укреплялась.
Рабита аль-Маўт — Вторая.
Связь со смертью и могилой,
Обладает страшной силой,
Сердце размягчит играя.
День Суда ты вспоминай –
Состоянье представляй…

CCCXLIX

Как в хадисе говорится,
Чтоб до смерти умереть
И судить себя, судиться –
На потом. Так посмотреть.
В мире этом жить как странник,
Быть чужим и как изгнанник,
Из покинувших сей мир.
Так считал себя Кумир,
Наш Пророк и нас учил.
Что ещё нам там добавить?
Постараться — не прибавить.
И о Третьей говорил.
Рабита аль-Муршид есть,
И особая ей честь…

CCCL

Модно стало отрицать
В наши дни её незнаньем.
И неверием считать
Лицемерия признаньем.
Даже знаньем обладая,
Отрицают всё, ругая.
Запах Света Бога слышать
Не придётся им. Так свыше
Было решено не мной,
Для заблудшего знаменья
Мукой станут. Утешенья
Не найти им той игрой.
Много там уж говорилось,
Дальше тоже прояснилось.

CCCLI

Если вкратце то сказать,
Дело то — громоподобно,
Сердце со Святым связать,
Свет от Бога так удобно
В сердце нам заполучить
Бог устроил мир. И быть.
К Богу нет Пути короче
Полюсами среди ночи.
Самый Путь короткий здесь,
Связь — опять любовь к Святому,
Только так. Не быть другому.
Хоть другое тоже есть.
Если можешь — будь с Аллахом.
В мир иллюзий с полным крахом.

CCCLII

И такой народ бывает,
Всё опять Гъубейдуллах.
С детства Бога наблюдает
Сердцем он во всех делах.
Пусть один — на миллиард,
Бога в мире авангард.
Не таким здесь речь ведётся –
Мне подобным, как придётся.
А для нас там Путь — один.
Не секретом у народа,
Что не хочет нынче брода,
Рабита тут господин.
Без неё — не будет Света,
В мрак погрузит суть аскета.

Разновидности Рабиты

CCCLIII

И в «Аль-Бахджату с-Санийя»,
На странице можно той
Рабиту, что Накшбандия,
Встретить, счёт — Сороковой.
Есть Шесть Видов у явленья.
И начну без промедленья.
В Первом образ совершенный,
То есть Шейха, знай, надменный,
Представляет пред собой
И вниманье обращает
На раўхани, продолжая,
Достигается, порой, –
Гъайба или джазб усердным,
Был ниспослан Милосердным.

CCCLIV

Гъайба — «тайна», отчужденье.
Отчужденье от мирского.
Джазба — сила притяженья
К Богу от Любви. Такого
Можно только пожелать,
В тишине тайком мечтать.
Вид Второй. Где образ тот,
То есть Шейх, скажу вперёд –
Внутрь себя — так описали,
Час раўхани наступает
Вновь затем и ожидает,
Гъайбу с Джазбой ожидали.
Чувство это ощутив,
Рабиту здесь прекратив.

CCCLV

Если двое те исчезнут –
Снова к Рабите вернётся.
И пройдя усилий бездну
В Шейхе растворить придётся
Самое себя всецело,
Качества свои умело.
Шейха видится Раўхани
В совершенстве, Боже с нами.
Совершенство неразлучно,
Знай, с Раўхани у Святых,
Нет законов тут иных,
Мне так говорить сподручно.
Воспитание продлится,
Способом таким свершится.

CCCLVI

Шейх мурида доведёт
До Всевышнего Аллаха,
Совершенным станет тот –
К Богу прибыл он из праха.
Воспитанье там получит,
Расстоянье не разлучит,
На Востоке был один –
Запад встретится с другим.
Третий Вид. Уже не шутка,
Образ — в середине лба,
Мысль отгонит разом в два,
Надоела прибаутка.
И дуэт тот превосходит
В этом деле и доходит.

CCCLVII

И для сосредоточенья
Лучше всех сей вид годится –
Образ в центре сердца, звенья,
Где Четвёртый Вид родится.
Пятый Вид, что самый трудный
И полезный, но не нудный.
Отвлекающие мысли
Разом сгинули, прокисли.
Образ вновь на лбу начнётся –
Опустить в средину сердца,
Коридором — сердце. Дверца
В счастие она найдётся.
Пять мы Видов описали,
За Шестым к Нему воззвали.

CCCLVIII

Отрицая свою сущность,
Утверждаешь сущность Шейха –
Вид Шестой. Проста наружность.
Ведь любила и Зулейха…
Избавленьем от несчастий
Отличился без пристрастий
Этот Вид Шестой, последний,
Разметав все слухи, бредни.
Шейх особый должен быть –
Уровни Фана, Бакъа
Все прошёл наверняка,
Чтобы всё навек забыть.
И Святой Великий очень
Разрешил то, между прочим.

CCCLIX

Не на каждого Святого
Можно Рабиту равнять –
Край особый там. Другого
Не было, должны понять.
Совершенные Мужи
Могут разрешить, скажи.
То есть — он достиг вначале,
Разрешенье передали
Вслед за тем по Воле Бога.
Совершенство с разрешеньем.
Не мечтами, самомненьем.
Там всего одна Дорога.
Мало их всегда бывало.
Главное — что есть. Пусть мало.

О суфизме

CCCLX

Про Суфизм теперь расскажем,
Море грязи где пролито.
Умному легко покажем
Как собака там зарыта.
Дьявол — главный Тариката
Враг всегда. И там лопата.
Дело может поручит
И «алимам», так и быть.
Знаньем трудно превзойти
Люцифера. Знавший — знает
И шайтаном называет
Жертву эга для примера.
Дьявол Битву проиграл
Эгу. И — шайтаном стал.

CCCLXI

И позволить там кому-то
В этой Битве преуспеть –
Пусть секунда, пусть минута –
Он не может захотеть.
Павший жертвой эгоизма,
А совсем не альтруизма,
Дескать, Богу поклониться
Может он, лишь так молиться.
Без молитвы обойдётся
Нашей Бог, пусть жестковато,
Не нужна мне та лопата,
Жёстко пусть сказать придётся, –
Не молитвою сильны,
А покорностью верны.

CCCLXII

Юзаккихим — говорили,
Коранический Аят.
И его мы не забыли.
О суфизме говорят.
И не кто-нибудь — Сам Бог.
Юзаккихим — кто так смог?
Поручил Пророку только
Ту задачу. Разов сколько
Он в Коране говорил –
Бакъара, Али Имран,
Джумгъа этим двум придан.
Может, «лишнего хватил»
Наш Аллах «не зная правды»?
Кривды молкли все петарды.

CCCLXIII

Тарикат — это дорога.
Путь особый. Для того,
Кто живёт познаньем Бога.
Не расскажешь вмиг всего.
Чтобы Вирды Тариката
Претворять, скажу, ребята,
Нужен будет человек.
Держится на этом век.
Должен быть особый он,
С достоверным разрешеньем
И способным на ученье
Нас с тобой. Таков Закон.
И способности там мало –
Разрешением забрало.

CCCLXIV

Если же без разрешенья
Вирду будет обучать,
То, скажу без сожаленья,
Гибнут оба духом. Встать
После, видно, не придётся.
Смертью в мрак уж окунётся.
Тарикаты, что Пути,
Много их. Начнём идти.
В каждом будет вирд особый,
Что задание иначе,
Следовать ему тем паче,
Люди мы, а не коровы.
И коров я уважаю,
Смысл там другой вставляю.

CCCLXV

В Тарикатах есть Имамы.
В каждом там, понятно, свой.
Как в Мазхабах, будем прямы,
В этом мире под луной.
Шах Мухаммад Бухари
Был Имамом Накшбанди.
Шазилии Тарикат
Абуль-Хасану был рад.
Кадирия — Абдул-Кадир,
Зухадийский — был Гъазали,
Верностью уже набрали.
Есть Аллах, Его макъадир.
И цепочку все имеют
До Пророка первым. Веет…

CCCLXVI

От него цепь непрерывно
До последнего доходит
Шейха нынешнего мирно,
По земле живой что ходит.
Быть звеном цепи обязан.
А иначе — был наказан.
Сильсиля та Цепь зовётся,
То запомнить нам придётся.
Звенья связаны друг с другом
Непрерывно и навек,
Чтобы понял человек,
В соснах трёх ходивший кругом.
Чтобы Свет Аллаха взять –
Правил много соблюдать.

CCCLXVII

Тарикатов цель — одна,
Что познанием зовётся
Бога Вечного. Она
Квинтэссенцией привьётся.
Можно Путь преодолеть,
Разным средством преуспеть.
Есть троллейбусы, авто,
Не забудем мы про то.
Поезда есть, самолёты,
В море ходят корабли,
И пешком, порой, дошли.
В общем, хватит всем работы.
Путь какой там не избрать –
Всё познаньем Бога звать.

CCCLXVIII

Лишь к Всевышнему Аллаху
Тарикаты все ведут,
Подготовив эту плаху,
Сделав весь напрасным труд
Нафса нашего с шайтаном.
Этих двух там вечна рана.
Шариат там в деле нужен,
Ранг его всегда заслужен.
Не советую глупцом
Быть — что двойней их считает,
Значит, суть не понимает,
Не оставим на потом.
Разделять их — враг придумал.
Только так. А ты как думал?

CCCLXIX

Шариат — это слова,
Что устами говорятся.
Тарикат — это дела,
Телом соблюденье, братцы.
Хакикат же — состоянье
Всей души, его призванье.
Единеньем первых двух
Третье радует наш слух.
Магърифат — познанье Бога –
Цель служения Ему…
И познанье, посему
Знаний истинных дорога.
Так в хадисе сам Пророк
Нам сказал, понять кто смог.

CCCLXX

Омовенье Шариата
Есть абдез и таямум.
В Тарикате же, ребята,
Навиваньем горьких дум –
Кто не следует страстям,
Омовенье это там.
Хакиката омовенье –
В Абсолютном очищеньи
Сердца — там Один Аллах.
В сердце нет уже другого.
Как же уровня такого
Мог достичь, что глиной в прах
Был когда-то сотворён?
Тарикатом доведён…

CCCLXXI

У алимов по-другому,
Есть спина и есть живот,
Объясняли по-иному.
Есть душа и тело. Вот.
Шариат корабль, может?
Тарикат волной поможет,
В море буйном жемчуг есть,
Хакиката место здесь.
Чтоб жемчужины достичь,
Шариат-корабль нужен,
Поиск будет так заслужен,
Затянулся что-то спич.
Совершенством Шариата
Дверь хотят закрыть, ребята.

CCCLXXII

Шариат коль совершенен –
То зачем идти к врачу?
Тарикат был неизменен:
Как лечил всегда — лечу.
Что ещё мне там сказать,
Как больному указать?
Знай одно, без Шариата
Не бывает Тариката.
А вот быть наоборот
Может просто. Видел это,
Видит это вся планета,
Крик восторга издаёт?
Лишь всегда Ислам живой
Под овации. Такой.

CCCLXXIII

А без Тройки тех оваций
Не дождётесь. Не шучу.
Сквозь преграду перфораций
Истиной всегда дойду.
В Тарикат хоть не зовут,
Каждый сам решает тут,
Кто желательным считает,
Кто-то фардом называет.
Но для суфия был фард.
Остальным — кому как надо,
В каждом деле есть преграда,
Лишь один на миллиард.
Указанием Пророка
Похоронен, как дорога…

CCCLXXIV

Чтобы сердце нам очистить
От болезней бесконечных,
Что придётся перечислить
Маршем правды для беспечных.
Зависть там и напоказ
Совершенье дела сказ.
Слава и блага мирские,
Знают все они какие,
Возвеличиться над всеми…
И запретного деянья
Там полно для покаянья.
Нужен здесь Наставник в теме.
Все Суфийские Имамы
Заявляют это прямо.

CCCLXXV

И Коран, хадис Пророка,
Сунной что привычно звать,
Для прозорливого ока
Подтвержденьем слов опять
Станом выше что сказали.
Так к леченью обязали.
Муки ждут, уже не дети,
Непростые в Дальнем Свете.
В общем, нужен Муршид там,
Очищением чтоб сердца
Приоткрылась счастья дверца,
Прямо поясняют нам.
Муршид приведёт к Аллаху,
Что наставник. Горе краху.

CCCLXXVI

Тот, кто к Шейху не пойдёт
Излечиться от болезней,
Видел в жизни — пропадёт.
Слушать нам Святых полезней.
Даже тысячи из книг
По Исламу он постиг.
И, как врач, что книги знает,
Только силы не хватает
Вылечить её — финал.
И факих ему подобен,
Коль Святой там неудобен.
Шагърани примером дал.
Богослов-законовед
Был факих, то знает свет.

CCCLXXVII

Не факиха здесь унизить
Цель стоит, а разъяснить.
Знающего вновь возвысить,
Тарикатом осветить.
В каждом деле будет спец
Только свой. Такой конец.
Плотник стул нам смастерил,
Профи в деле своём был.
И любитель молоток
Взял там доски постругать.
Что там дальше объяснять?
И известен всем итог.
В каждом деле только так.
Неумеха. Иль мастак.

CCCLXXVIII

Точно так — в богослуженьи.
Тариката коли нет –
Нету силы притяженья.
Хлеб простой там на обед.
Коли избранным рождён –
От всего освобождён.
Остальным — идти придётся,
Перед Муршидом прогнётся
Враз колено, правда здесь.
И Мазхабы все Четыре
Поднимали эти гири.
И алимов много есть
Там великих, что в Суфизме
Расцвели четой харизме.

CCCLXXIX

Все Имамы — в Тарикате.
Кто-то — раньше, кто-то — позже.
Лишь жалели об утрате
Времени, зажав те вожжи.
Уж на что Абу Ханифа
Был аскетом, знаем, лихо –
За два года он принял
Тарикат. Счастливым стал.
Принял от ученика
Шариатского познанья.
И достойно то признанья.
Не дрожит уже рука.
Говорил, что годы эти,
Два последних — лучши в свете.

CCCLXXX

А иначе бы — погиб.
Что в духовном смысле будет.
Как Имам он знаменит,
И народ уж не забудет.
Кут, что пища, — вида два,
Проявленьем естества.
Пища явною бывает,
Скрытой дело завершает.
Явной пищей тело движет.
Скрытой движутся сердца,
Души в мире без конца.
Умный то себе запишет.
Души, вечно что живут,
Их очистить нужно тут.

CCCLXXXI

Только нафс там в теле есть,
И зови животным духом,
Эгом называли здесь
Обладающему слухом.
Много у него имён.
Хоть один всегда был он.
Прихотью живёт у тела,
Нет до остального дела.
И к плохому призывает,
Все Аўтады говорили
И Имамами твердили,
И Султанов подтверждает
Эго вновь Квартет опять,
Будем дальше продолжать…

CCCLXXXII

Нафс — прибежище плохого,
Даже дьявола приют.
Не найдёшь врага такого,
Даже дьявол слабнет тут.
Нафс для нас — всего опасней,
Даже дьявола ужасней.
Тёмной комнатой считай –
Зикром лампочку включай.
Был — аммара, стал — ляўуама.
Первый уровень — второй.
Дела ход пошёл собой.
Отворилась сердца рама.
Хоть начало то Пути,
Всё ж, приятнее идти.

CCCLXXXIII

Мадад мёртвых оживляет.
Кто остался мертвецом –
Никогда и не узнает
Вкуса жизни он потом.
Был не нужен Тарикат?
Этому я только рад.
Суть свою определил
И собой заполонил
Площади совсем другие.
Здесь не нужен посторонний,
Многочисленносторонний.
Правила всегда такие.
Не находит? Не искал.
И судьбу свою соткал.

CCCLXXXIV

Иногда хоть отрицали
И Великие, порой,
Не того коль увидали
Под «суфийскою» хиркой.
Псевдошейх заполонил,
Свет собою преградил.
Он мирским живёт, купаясь,
Тарикатом прикрываясь.
У него ученики
Могут быть толпой огромной,
Многочисленной и томной.
Только вот для той реки
Нет дороги в Океан.
Лишь фантазии стакан.

CCCLXXXV

Шейх Амин тогда вначале
Тарикат не признавал.
И Хасан Хильми, слыхали,
От «святоши» убегал.
Встретив Истину — примкнули.
Тарикатом протянули
Свет Пророка от Аллаха.
Так ожила сердца птаха.
И сейчас могу понять,
Кто, на опыт полагаясь,
Отвернулся усмехаясь,
Нигилизмом отрицать.
Большинство же — не такое, –
Зависть гложет. Там другое.

CCCLXXXVI

И для них поблажек нету,
Муташейхом оправдать
Ту несчастную планету,
Что звездой себя считать
Продолжает упоеньем.
Царь Святых не оживит,
Потому Аллах сердит.
Как им хочется толкуют –
Пусть Коран, хадис Пророка,
Выгодою кривобоко,
Потому не забалуют
В Судный День и на земле,
Мегаполисом в селе.

CCCLXXXVII

И Пророк им «не докажет»,
«Не докажет» и Аллах.
Ничего Аллах не скажет –
В Ад отправит в кандалах.
Со Святыми враждовали? –
На войну они попали.
И войну им объявил
Бог Великий. Час пробил.
Тот хадис-къудси Бухари
Знает каждый повсеместно,
И напомнить нам уместно
Антарктиде и Сахаре:
Кто без веры умирал –
Вечность Ада открывал.

CCCLXXXVIII

Ярый будет лицемер
И завистник осторожный.
Посмотрел таких в пример,
Предсказал исход возможный,
Обязательный почти
Неприятием Пути.
Нет желанья — отвернись.
И молчаньем не ленись
Многобожием считать
И неверием попутно,
Говоря о том прилюдно –
Арасатом ожидать.
Там Аллах нас всех рассудит
И зарвавшихся остудит.

Покаяние

CCCLXXXIX

Таўба или покаянье –
Первый шаг, кто встал на Путь,
Степень у якъина — знанья
Достоверного. Вот суть.
И религии — основа
Всей. Запомни, нет другого.
И условия имеет,
Умный их уразумеет.
Сожаленье о грехе,
Ослушанием у Бога.
О втором мы скажем много,
И не раз, не два в стихе,
Что — решимость отказаться
И к греху не возвращаться.

CCCXC

В-третьих. Должен быть отказ
Там немедленный, повтора
Не приемлет тот рассказ
Нагреванием мотора.
Если грех сейчас творится.
Постоянством повториться –
Отказаться надо сразу,
Третьим так заполним вазу.
Возмещение ущерба
И обид душевных тоже,
Денежным ущербом может
Зацвести, порою, верба.
Пострадавший коль простит –
Этим дело упростит.

CCXCI

То же — и намаз с постом.
Возмещать их все придётся,
Не оставив на потом,
И четвёртым обернётся.
В-пятых, просится прощенье
За тот грех иль прегрешенье
У Всевышнего — пусть вслух
Или сердцем, слышит дух.
Нет гарантии принятья.
Но надежду нам даёт
Тот Квинтет из года в год
Упрощеньем восприятья.
Так Кади Хусейн сказал,
И Мауарди поддержал.

CCXCII

Кто оттянет покаянье,
То оттяжка — тоже грех.
Приложив опять старанье –
Таўба дважды, не во смех.
Коль покаялся в грехах,
И напомнил вдруг Аллах –
Каяться нам надо снова,
Нет пути у нас иного.
Если помнит все грехи –
То не скопом, а отдельно.
Не одним прощеньем дельно
Заполняются стихи.
Если вспомнить всё не может –
Пусть тоской себя не гложет.

CCXCIII

Покаяние лжецов –
От греха не отказался.
Утвержденьем мудрецов –
Лишь над Богом насмехался.
Что ж такое — магъфират,
Коему я был так рад?..
Бог скрывает прегрешенья –
Избежит разоблаченья
В мире этом человек.
В мире том — Аллах прощает
И скрывать повелевает
Он рабам из века в век
Тайны все и всё дурное.
Милосердие — такое…

CCXCIV

Он — Гъафур, ещё Гъаффар,
Гъафир и Таўуаб, Рахим –
Милосердие нам в дар,
Имена те повторим.
Для простого покаянье –
Я покаялся в грехах.
Для особенных — признанье,
Что забыт на миг Аллах.
Совершенством кто был избран –
Занят был помимо Бога,
Только Бог таких дорога.
Потому Аллахом признан.
Кто большого сторонился
Там греха: что мал — простился.

CCCXCV

Тяжкие грехи опять –
Не пропустят покаянья,
Будут малым преграждать.
Обладателями знанья
Так приводится рассказ.
Где Япония, Кавказ?..
Кто не кается — тот грешник,
Дьявола, что бес, приспешник.
Слова — мало. Говорить
Там без чувства сожаленья –
Бесполезные поленья…
Ослушаньем Бога жить?..
Нет, неправильно. Негоже.
Сожаленье здесь поможет.

CCXCVI

Бросил пить из сожаленья,
Что здоровью повредил?
Нету силы притяженья,
Бога тем не убедил.
Что ослушался ты Бога –
Вот единственна дорога.
Грех оставил и решил
Отказаться? — Победил.
Будет — Астагъфиру Ллах,
Пусть неискренне вначале.
И учёные сказали,
Что привычного в словах
Вскоре сердце обмягчится,
К смыслу фразы устремится.

CCXCVII

Биться с нафсом ты обязан,
Побуждающим ко злу,
Астагъфиру Ллах-ом связан
И подобен стал ослу.
И погибели нам вечной
Хочет эго бесконечно.
И в грехи надрывно тянет,
Ложью мира одурманит.
Грех — неверия был почтой,
Так в хадисе говорится,
И легко мне согласиться,
И сказать осталось вот что.
Коль затянет согрешить –
Покаянием тушить.

CCXCVIII

Если чувствуешь не в силах
Грех оставить этот свой,
Не пугал людей в могилах –
Милосерден Боже мой.
И надежды не теряю,
Силой хоть не обладаю.
То — неверия был признак,
Нам не нужен этот призрак.
Ведь отчаянье такое,
Пусть на вид и добродетель,
Но Аллах тому Свидетель –
Есть неверие простое.
Бог раба простить захочет,
Просто так. Для Счастья Мочи.

CCXCIX

Покаянье — дар великий,
Надели рабов, Аллах.
Потому и солнцеликий,
Что покаялся в грехах.
Будем каяться в надежде,
Что простит Аллах, как прежде
Он прощал рабов Своих.
Той надеждой нафс затих.
И особая есть милость
У Аллаха, Боже Вечный,
Милосердьем Бесконечный –
Ниспошли нам, чтоб открылась.
Знай, что сущность покаянья –
Засвидетельствовать знанья.

CD

Что за знание такое,
Что понять придётся нам?
Чем таким оно другое?
Предопределенье там.
Сам Аллах определил
Этот грех и укрепил.
Знаю я, что мой Аллах –
Бог Единственный в мирах.
Может наказать, простить.
Потому Аллах прощает.
Сожаленье возвращает
Нас сюда — должно там быть.
Бога Волю так признал,
С сожаленьем в рабстве ждал.

CDI

Кайся сразу и не медли.
И не слушай ту уловку –
Покаянье? Не медведь ли?
Избегая мышеловку
Пустословия суждений,
Философий убеждений.
Примет покаянье, нет –
Нам неводом тот секрет.
Потому Его мы просим,
Все грехи мы признаём,
Вспоминая обо всём
И мольбы Ему возносим.
Ведь Адам тот плод отведал –
Предопределеньем сделал.

CDII

Предначертано так свыше.
Не желанием греха.
Ведь хватило выше крыши,
Не словесная труха.
Не Всевышнего унизить
Он хотел, а рок приблизить.
Стал примером в деле том –
Покаянием найдём.
Обещанье не грешить?
Воли Бога я не знаю,
Потому не обещаю.
Легче так без клятвы жить.
Кто обеты нарушает –
Очень сильно пострадает.

CDIII

Так в Коране говорится.
Двадцать Семь Аят, Вторая
Сура в деле пригодится,
Всё незнанье устраняя.
И никто ведь не слыхал,
Что Адам обет давал
Позже грех не совершать –
Нам пример. Чтоб не давать.
Тот обет — как с роком спор.
Ведь судьбы своей не знаю,
Так чего я обещаю,
Будто с Богом уговор
Я имею в деле этом?
Истина уж рядом где-то…

CDIV

Не зависит от меня
Как бы в деле не старался.
Не жалею хоть себя,
Но и с роком не тягался.
Ты старайся и дерзай,
Правду с ложью различай.
Коль покорен Богу был –
То хвалой Его хвалил.
Коль споткнулся и упал,
Совершил грехи, проступок,
В мире этом всех уступок –
Покаянием восстал.
Так всему Ислам научит,
Смыслы где Святой озвучит.

CDV

Иудей один просил
Посвятить себя служенью,
Чтобы Богу посвятил.
Самоё себя — моленью.
Чтобы взял Он на поруки
Иудея не от скуки,
Чтоб молиться мог бы тот
Неотрывно годом год, –
Весь народ бы превзошёл,
Всех рабов Аллаха в мире,
Вечностью пройдя в пунктире,
Тору взял, в себя ушёл.
Четверть дня не устоял,
Потому что в грех он впал.

CDVI

С нафсом продолжаем биться.
В истихаре польза есть.
И желание стремиться
Помогает только здесь.
Но обетов — не давай,
Осторожненько ступай.
Коль судьба твоя такая,
Что грехам не потакая
Будешь жить — то смысла нет.
Коли Боже известил,
В этом Милосердным был.
То не нужен здесь обет.
Если ж знает, что свершит –
Несогласьем знаменит?

CDVII

Если ж Бог сказал ему,
Что свершить грехи придётся,
То обетом посему
Раб навеки разобьётся.
Знаешь ты судьбу иль нет –
Знай, не нужен там обет.
Совершаешь грех — покайся
И в грехе не упирайся.
Коль до следующей молитвы
Не покаялся в грехе,
Отмечаем здесь в стихе
Мы Исраром новой битвы.
Был Исрар — в грехе упорством,
Не проходит здесь потворство.

CDVIII

И в Коране есть Аят,
Номер там Семидесятый,
В Суре будет Двадцать Пять,
Закопает что лопатой
Все деяния шайтана,
Пусть встаёт он утром рано.
Грех Аллах нам заменяет
И хорошим награждает.
Коли грех ещё ты помнишь –
Значит, он не заменён,
Покаяньем не прощён.
Дальше битвой долг исполнишь.
И Пророк так говорил,
Что Табарани открыл.

CDIX

Если Бог простит раба, –
Ангелы про грех забудут,
Коли счастлива судьба, –
Органы с землёй там будут.
И не вспомнит уж никто.
Знай, безмерно счастье то.
Вспомнить сам и раб не может,
В этом Бог ему поможет.
Чтобы раб не устыдился
Тем грехом своим Творца,
Счастлива его пайцза.
Коли помнит — утвердился
В покаянье на века,
Пусть легка его рука.

CDX

Грех стремиться совершить,
Малый пусть, пускай лишь раз –
Знай, тому Исраром быть,
Продолжается рассказ.
Испытаешь сожаленье,
Грех оставить наважденье –
То Исраром не зовётся.
Пусть десятков семь придётся
Согрешить всё тем на дню.
Нет упорства — с покаяньем.
Дал Пророк нам достояньем.
Нету шанса даже пню.
Малый грех путём Исрара
Стал большим в Аду угара.

CDXI

А большой же был прощён
Покаянием в хадисе.
Счастьем знанья кто взращён,
Нет пути сомненья крысе,
Если малый счёл большим –
Станет малым он за сим.
Коль оставит без вниманья –
Стал большим для наказанья.
Если грех тот подтверждался,
Пусть и маленький он будет,
Несомненностью прибудет
То — что куфром проявлялся.
Так сказал нам Гъазали,
Светоч Неба и Земли.

CDXII

Многократное свершенье
Тех грехов, что малым кажут,
То Исрара проявленье,
Как Исрар его накажут.
Совершенье многих малых –
Вновь Исраровы вандалы.
Есть грехи, пускай с Исраром –
Покаяньем нет удара.
Для больших грехов отличье –
Истинное покаянье,
Не простое то признанье
Ради внешнего приличья.
От большого сохрани,
Наш Аллах, и вновь прости.

CDXIII

Малые грехи прощались
Пятикратною молитвой,
Пятничною отбивались
И поста суровой битвой.
Хадж ещё и истигъфар –
В этом деле Божий дар.
Покаяние в неверьи –
Будет принято в поверьи
Обязательно, сказали.
У Имама Шафигъи –
Может быть, и то учти.
Хадж мабруром указали,
Что большие не уходят,
Так алимы постановят.

CDXIV

Аль-Манави говорит
И хадисом подтверждает.
Пусть поток крови пролит –
Хадж такое искупает
Вместе даже с притесненьем
Душ других, здесь объясненьем.
Куфр, что неверьем будет,
И Нифак сюда прибудет,
Лицемерие иначе,
Веру бросил, Иртидад,
Так арабы говорят –
Этой тройкой быть тем паче –
Истинное сожаленье
И покорности явленье.

CDXV

Бидгъа в вероубежденьи,
Что нововведенья жуть, –
Покаянье в сожаленьи
Истинном и должен путь
Тоже истинным там стать,
В книгах можешь прочитать.
Есть грехи ещё деянья –
Тоже нива покаянья.
Виды все богослуженья
Пропустил коль — возместить
Иль другому поручить,
Хаджем будут примененья
Делу этому в больном,
В книгах говорят о том.

CDXVI

Грешен коли был к Аллаху,
Прав людей не ущемляя,
Преграждает путь там к краху
Покаяния прямая.
Осквернённым прочитал
Коль Коран, в мечети ждал.
О мирском болтал в мечети,
Ведь мы — взрослые, не дети.
Ел и пил в мечети вновь.
Не мусафира там спать
Коль оставил ночевать,
Леденит рассказом кровь.
Список в Стане том продолжим
В следующем, если сможем…

CDXVII

Омовенья не имея
Трогал коль Коран святой.
И, забавами лелея,
Был весёлый весь такой,
Пил спиртное добровольно.
Прелюбодеянье. Вольно
Жить такому покаяньем
В списке этом назиданьем.
Разглашать, разоблачать,
Выставлять себя позором,
Наказанья уговором –
Нету в этом. Надо знать.
И молись, сокрывши грех,
Будь усердным больше всех.

CDXVIII

Попирать права животных,
Пусть грехом совокупленья,
Убивая им подобных,
И побоев униженья.
Бить по морде — пусть с причиной,
Коль родился ты мужчиной,
Там не стоит. И трудом
Непосильным рушишь дом.
Корма не давать, воды … –
Искупить всё очень трудно,
Скажем здесь предельно скудно –
Избежать за то беды
Затруднительным назвали –
Покаяньем плач в печали.

CDXIX

В отношении людей
Есть Пять Видов притесненья.
И начнём рассказ скорей,
Ведь Аллаха то веленья.
Там имущество, во-первых,
Жизнь, здоровье — портят нервы.
В-третьих, там людская честь.
И измена тоже есть
С женщиной чужой, в-четвёртых.
И с религией был связан
Пятый Вид, что был указан
Дополнением когорты.
Описание начнём,
Вкратце скажем мы о том.

CDXX

Первый Вид. Здесь воровство,
Есть разбой, ущерба рана
Для имущих, естество
В достижении обмана.
Фальшь там денег и товара.
Разжиганием пожара –
Портить чьё-то самолично,
Что сейчас, увы, привычно.
Иль свидетельством, что ложно,
Иль доносом до царя,
Взяткой пусть благодаря.
В общем. Скажем односложно –
Покаянье с возмещеньем
Здесь ущерба, общим мненьем.

CDXXI

И гяура притеснять
В этом деле — хуже нету.
Это надо твёрдо знать,
Не галактикой в планету.
Очень сложным называл
Дело то в Талхисе, дал
Все ответы нам Святой
Шейх Хасан Хильми такой.
Коль обидел с верой в сердце –
Очень трудно искупить.
А неверующих нить
Посложней открыла дверцы.
В общем, обижать не стоит
Всех людей. Узнай простое…

CDXXII

Вид Второй. Убийства жуть.
И увечье с кровной местью,
Что придут и не свернуть.
Не разбавить вату жестью.
Там — раскаянье, во-первых,
Во-вторых, для самых верных,
Отдаёт себя уали –
Так арабы нарекли
В том числе опекуна,
У того кто был убил
Иль увечьем знаменит.
И прощается вина
Там возмездием как должно,
Компенсацией возможно.

CDXXIII

Если дия компенсаций –
Покаяние опять,
Выплата всех ассигнаций,
Если есть откуда взять.
Если денег нет — попросит
Так простить его в вопросе.
Третий Вид уж на пороге –
Приготовьтесь, демагоги.
То — злословье, обвиненье
Ложное, ещё и брань
Грубая — как не тарань.
За подобное — прощенье
Нужно вместе с покаяньем,
В книге сказано заранье.

CDXXIV

С обвинением же ложным –
Он признать себя лжецом
Должен, стало чтоб возможным,
В их присутствии притом, –
Тех людей, при ком солгал.
Коль наследник полагал,
Что прощает в деле этом –
Нет подобного ответа.
Вид Четвёртый. Звать измена.
Покаяние с прощеньем,
И молитвой с возмещеньем
Потерпевшему. Отмена?
Молится за мужика,
В его пользу садака.

CDXXV

Пятый Вид. Такфир, тафсик.
Вид сейчас распространённый.
Лицемеров речи пик,
Сам собою упоённый.
Коль неверным называл
И в разврате обвинял –
Покаянье и прощенье,
Пострадавшим искупленье.
Вновь признать себя лжецом
Должен, как сказали выше.
Успокоятся ли мыши
Иль оставят на потом?
В Судный День потом бывает,
Ад геенной доставляет.

CDXXVI

Бухари, Муслим приводят
Тот хадис и Тирмизи.
Много важного находят
Знающие здесь, учти.
Смысл здесь передадим,
Изложенье упростим.
Рассказал Ибну Масгъуд,
Упомянем это тут.
Радость и довольство Бога
Покаянием людей,
Опиши хадис скорей,
Где несчастнейшим дорога,
Чтоб Аллаха обрести,
Свет Пророка донести.

CDXXVII

Человек заснул в пустыне,
Место там опасным было.
Поминанием поныне
Был верблюд, что сердцу мило.
А на нём — запас еды,
Всё, что есть, и всей воды.
А проснулся — нет его,
Нету рядом никого.
Долго бегал и искал
Всем страданием без меры,
Усилением примера,
Под конец, совсем устал.
Лёг обратно, чтоб уснуть.
Умереть, чтоб не вернуть.

CDXXVIII

А проснулся — он на месте.
Возвратился тот верблюд.
И опять и снова вместе.
Радости как много тут?
Радость Бога, знай — сильней.
Покаяньем жизнь залей.
Каяться Пророк призвал,
Сотню раз за день назвал.
Ибну Маджа говорит,
Пусть грехи достигнут неба –
Кайтесь. И достигнешь хлеба.
Все грехи Аллах простит.
Есть — с добавкой Байхакъи,
Табарани знаем мы.

CDXXIX

В деле главным ангел будет,
Что благое людям пишет.
Умный это не забудет,
Слышавший опять услышит.
И второму скажет он –
Подождать. А тот силён
Всё плохое отмечать,
Двое их нам всё считать.
За хорошее — в десяток
Он запишет многократно.
Зло, пускай и неотвратно,
Здесь авансом и в задаток
И прикажет подождать
Он второму. Выполнять.

CDXXX

Шесть часов там ожиданья.
Коль успеет человек
Покаяньем испытанья
Избежать уже навек –
Ничего не записали,
Радость людям в мире дали.
Не покаялся — ну что ж,
Грех один там в книгу вхож.
Сожаленье — в общем, есть
Покаяние по сути.
Не прыжками на батуте
В этом деле будет честь.
Покаянье до агоний
Будет знаком благовоний.

CDXXXI

До предсмертного всем часа
Есть возможность обрести,
Покаянья же сверхраса
Не заблудится в Пути.
Солнце движется с Востока? –
Покаянья живо око.
Коли с Запада взошло –
Время каяться прошло.
Из хадисов все слова.
Можно долго говорить…
Как же кающимся быть,
Чтобы донесла молва,
Что Аллаха магъфират
Получил венцом наград?

CDXXXII

Муслим вместе с Бухари
Нам хадис один приводят,
Что Абу Сагъид Худри
Рассказал, его доводят
От Пророка до людей,
Нету лучше там вестей.
Упрощением для темы
То расскажем для богемы
Знанья или таковой.
Человек там был. И он
Был в убийства погружён –
Девяносто девять. Рой.
Столько было человек.
Так прожил он долгий век.

CDXXXIII

И про сведущих спросил,
Про монаха там сказали.
И его он посетил,
Усилением печали.
И спросил — прощенье есть?
Слышит — нет прощенья здесь.
Сотым станет тот монах.
В списке душ, не на словах.
Самый знающий нашёлся.
И к нему опять пошёл,
Бога милость приобрёл,
Ко двору он там пришёлся.
Слышит — нету там преграды,
Покаянью вечно рады.

CDXXXIV

Слышит он ещё совет
Там — уйти в другие земли.
И, хотя подлунный свет,
Вроде бы, один — но, внемли,
Богу там молись с людьми,
В поклонении они.
Родину свою забудь,
Что плоха тебе. Вот суть.
Он дошёл до половины
Той дороги в земли те,
Да преградою в судьбе,
В прояснение картины, –
Умер там. И вышел спор,
Спорит ангелов дозор.

CDXXXV

Милосердья — наказанья.
Две команды спорят там.
Довод первых — покаянья
Вкус известен Небесам.
А вторые говорят –
Дел хороших ровно в ряд
Будет ноль у человека,
Потому он — их, от века.
В человеческом обличьи
Ангел рассудил для них,
Что расскажет дале стих,
С прозою что был в отличьи –
Тело ближе к той земле,
Где судьбою он себе…

CDXXXVI

И — к хорошей ближе было.
Милосердием забрали.
Для шайтана то — могила
Бесконечности в печали.
Время Роны подошло,
Пеленою что нашло.
И в хадисе говорится,
Что нам в деле пригодится.
Грех для верующих — точка,
Сердце чёрным покрывает,
Покаянье что смывает.
Счастлив в этом одиночка.
Но без таубы их число
Мраком в сердце проросло.

CDXXXVII

Точка к точке — пеленою.
Рона, говорит Аят.
Эту Рону мы с тобою
Видим много лет подряд.
В Суре Восемьдесят Третьей,
Опасением на свете,
Где Четырнадцатый номер,
Чтоб от ужаса не помер.
Сохрани, Аллах, от Роны…
Всё прощением прости,
Покаяние прими,
И очисти Светом страны
Перед Битвою Последней,
Где Махди с Исой заметней.

CDXXXVIII

Есть «Аль-Джамигъу с-Сагъир»
У Имама Суюти.
Есть хадис там светом в мир,
Мимо нам нельзя пройти.
Где Аллах нам обещает,
Что грехи нам все прощает,
Коль покаемся опять
И надеждой будем ждать.
Пусть достигнут до небес –
Только попроси прощенья
За грехи, для утешенья
Будет чудо из чудес.
Вновь Аллах тебя простит,
То Его — не затруднит.

CDXXXIX

Пусть грехи заполнят землю –
Лишь без ширка приходи.
Многобожья не приемлю,
За Великим чтоб пойти.
Сотоварища там нету,
Бог — Один. Спеши к ответу,
Где великое прощенье
Магъфиратом в утешенье.
И гарантии Две было –
Наш Пророк и истигъфар,
От Аллаха людям в дар.
И Пророкова могила…
Хоть живой для нас всегда,
Вечности живой вода…

CDXL

Тот хадис — у Тирмизи,
В книгах почитать придётся.
Абу Муса Ашгъари
Там рассказчиком возьмётся.
И Аят в Коране есть –
Суре Восемь эта честь,
Где Аятом Тридцать Три –
Истигъфаром мир замри.
Не накажет за прощенье,
Покаянием что просим,
Лишь Аллаха превозносим,
Что даёт нам утешенье.
Был тогда средь них Пророк –
Отступал в те годы рок.

CDXLI

За особый истигъфар,
Что в Талхисе говорится,
Весь грехов людских пожар
Тухнет, в деле пригодится.
Пятьдесят Четвёртой там
Та страница будет нам.
В свитках ты своих найди –
Покаянья, так иди.
Чтоб порадоваться ими –
Истигъфары умножай,
Покаяньем приближай,
Пусть забытое другими.
Тот хадис из «Кашф уль-Гъумма»,
Чтоб порадовалась умма.

CDXLII

В той же книге будет весть,
Двести Восемьдесят Восемь
Там страница где-то есть,
И её открыть попросим.
Два хадиса там придут,
Упомянем вкратце тут.
За день семь десятков раз
Кто покаялся подчас –
За семьсот грехов прощенье
Так получит. Пропадёт
Больше кто греха найдёт
За день. Кораблекрушенье.
Сохрани же нас, Аллах,
Так везде, во всех делах.

CDXLIII

Анас ибн Малик там
От Пророка речь ведёт
Во втором хадисе, к нам
Там араб один придёт.
Дважды, трижды что вздохнул,
За грехи упомянул,
И Пророк там научил,
Чтобы каждый не забыл.
Знание такое — чудно.
Ведь Аллаху грех объять
Всепрощением, прощать
Грешных нас — совсем нетрудно.
Я деяния забыл,
Милостью Твоею жил.

CDXLIV

И араб то произнёс,
Произнёс тогда Пророк,
Той молитвой что вознёс –
Все грехи простил уж Бог…
И в «Минхадж уль-Гъабидин»
Говорит нам Шейх один.
Ремеслом грехи избрал,
Повтореньем повторял? –
Так с усердием не меньшим
Ты раскайся, повторяй,
Превзойди — не отступай
День за днём. И снова день же.
Лучшим кающийся смог
Стать из вас, — изрёк Пророк.

CDXLV

И — Четыре дробь Сто Десять,
Два дробь Двести Двадцать Два.
Где Аятами развесят
Все гирлянды волшебства.
Коль покаешься — найдёшь,
Бога Милость обретёшь.
Кающихся — любит Бог,
Внешним, внутренним итог.
Для раскаянья причины
Две приходится назвать,
Чтобы мне запоминать,
Дополнением картины,
Коль взыскал ты поклоненья
Богу сам, без принужденья.

CDXLVI

И, во-первых, чтоб успеха
Ты раскаяньем достиг.
Зло грехов — и не до смеха,
И не всякий то постиг.
И грехов таких оковы
Выступают как основы –
Богу не дадут молиться,
Хоть и долго будешь биться.
Тяжесть их в таком — преградой,
Не даётся всё легко,
И молитвой далеко
Ты стоишь там за наградой.
Как спешить к Его служенью
И благому грешной тенью?

CDXLVII

Кто в грехах упорным был –
Сердце чёрствым будет, знает.
Так во мраке он прожил,
Где жестокостью сверкает.
Нет в том сердце благолепья,
Не увидишь раболепья,
Не находишь наслажденья,
Богу жизнью угожденья.
Коль Господь немилым будет –
Пусть готовится неверью.
Где несчастья — вечной дверью.
И Аллаха он забудет
Той жестокостью сердец
В мраке сердца, наконец.

CDXLVIII

Как на службу попадёшь
К Богу — коль упрям и груб?
Думал, счастье там найдёшь?
Нужен ли кому тот сруб?
Если грязью весь покрыт –
Этим будешь знаменит?
Грязных к Богу допускают?
Слышал кто такое, знают?
Если человек солжёт –
Оба ангела уходят,
Запах вони не выносят,
Что из рта лжеца идёт.
Так в хадисе говорится,
Чтоб прочесть — и устрашиться.

CDXLIX

И таким вот языком
Хочешь Бога поминать?
И упёршимся грехом
В поклоненьи достигать?
Нет греху противодействий
Без Аллаха в том содействий.
Даже сможет помолиться –
Нету сладости в странице.
Грех причиной. Покаянья
Он не хочет отказавшись,
И в несчастия сорвавшись,
Видимо, для воспитанья?
Наказаньем кончить можно
В испытаниях, несложно.

CDL

Кто грехами был закован –
По ночам не стал молиться.
Днём едою околдован –
Как ему, скажи, поститься?
До Второго. Во-вторых,
Долетел сюда тот стих.
Милостыню Он возьмёт,
Коль долги вернёшь вперёд.
Покаянье — это долг,
Поклоненье — садака,
Пусть была легка рука,
Лишь тогда увидишь толк.
Чтобы вдоволь помолиться –
В покаяньи раствориться.

CDLI

Он из грешников Святых
Избирал Себе, порою.
Упомянет этот стих
Выиграл кто такой игрою.
Он — Фудейл, сын Гъияда,
Строчка эта ему рада,
Из Шуттар, разбойник-шатир,
Что вулкана грозный кратер.
Из Сирджиса в Абу Вард,
Магистраль та Халифата
Хорошо узнала брата,
Богачей разграбить — фард.
Да вот в девушку влюбился,
Свет Аллаха ей открылся.

CDLII

Ночью к ней он пробирался,
Да услышал стих Корана,
Что его уже заждался –
Не покаешься иль рано?
Каюсь, Боже — он сказал,
Задний ход здесь мигом дал.
Зухда высшего достиг, –
Покаянием достиг.
Стал Святым эпохи целой,
Именем его взывали
И от Бога получали,
Потому и скажем смело.
Дверь такая — всё открыта,
Пусть людьми и позабыта…

CDLIII

От Али Стих Покаянья
Неожиданно пришёл,
Получив своё признанье,
Не позволит произвол.
Пусть собачкою взвывался
И в Любви к Аллаху клялся
Нечестивец много раз –
Здесь Япония-Кавказ.
Запах лжи, что ангел слышит,
Может, не умел читать
Я тогда, сегодня. Врать
Тот фасик не перестал.
Жизнь такую он живёт,
Жадность миром и добьёт.

CDLIV

Не слыхали про такого?
Сорт такой сегодня в моде,
Почитанием другого
Отдаётся дань природе.
Денег «свят» иконостас,
Пригодился им сейчас.
Тем не менье, если надо –
То не дам им шоколада.
Жёсток буду и чрезмерно,
Не мечтал Хирургом стать,
Да придётся подлатать
Лицемеров. И безмерно.
Разрушеньям мира взяли?
Устоят теперь едва ли…

CDLV

Милосерден Бог. Всегда.
До последнего есть шансы.
Да течёт всё та вода,
Не вернут они авансы.
Будут делать как и раньше,
Ложью утопая в фальши.
Мне жалеть таких придётся?
Вряд ли. Нет. И обойдётся.
Сострадания там вопли
Раздадутся. Значит, в жабры
Уж воткнули канделябры,
И текут рекою сопли.
Не жалей таких. Поверь,
Фараонов эта дверь.

CDLVI

Нет сомненья, сожаленья –
Лишь перестановкой сил.
Паузой ныл для наступленья,
Перемирия просил.
Нет. Не дам. И не давай.
Может быть, не наступай.
На уловку не попасться,
И легко это удастся
Коли понял мудрых речь.
Дал гнилым Аллах отмашку,
Посчитали чтоб ромашку,
А потом — порубят с плеч.
Истидраджем называли
Мудрецы, что это знали.

CDLVII

Так заманит — не заметят.
Дело делает Аллах,
И наградой не отметят,
Ожидает мышек крах.
Много сыра натаскали?
Не наелись? Не устали?
Это жадный был зверёк,
Сам себя не уберёг.
Мышка жадная наелась,
Гордость слышим в изложеньи,
Дел мышиных преступленьи,
И, казалось бы, — допелось.
В церковь ходят, чтоб креститься
Кажется когда, забыться.

CDLVIII

Каяться подлец не хочет,
Суть свою он обретёт.
И по полной он схлопочет,
Так в Аду удел найдёт –
Вечность может провести,
Что ж, ему видней грести.
Ты не кайся, возгордись,
Над вселенной вознесись.
И окажешься — внизу.
Где всегда и находился.
Пусть чудовищем укрылся
Там и я, да всё снесу.
Лишь бы был Пророк доволен
Мной всегда — и я не болен.

Часть 2. Имам Шамиль

О гордости и её спутниках

CDLIX

Гордых гордый эшелон
Разгоняется до Ада.
И заполнился вагон,
И попутчиков не надо.
Что ж, счастливого пути
Там, где счастья не найти.
Издеваться здесь хотели?
Ну и как? Не преуспели?
Месть холодной подают,
Хоть горячая бывает.
Видно, сразу остывает,
Пусть её уже не ждут.
Ускорением предела
Та Стрела — Хайдара дело.

CDLX

Да. Сказать, Хайдар — стрелок.
Не найти таких поныне.
Лёгок, быстр и далёк,
Он сейчас и здесь в помине.
Начинаются дела
Для Имама Шамиля.
Слава Богу. Есть такой
В этом мире под луной.
Тоже в детстве был Али,
А потом Шамиль назвали,
Так болезнь его прогнали.
Да и мы бы так могли.
Ас-Сафи набрал уж ход,
Делом движется вперёд.

CDLXI

Мало что здесь обретёт
Проходимец-коммерсант,
Что приходит и уйдёт,
Деньги счесть его талант.
В этом мире или том.
Что сауабом назовём.
Ухмыльнулся, отвернулся –
Слава Богу, разминулся
Поливаньем сорняков
Время нечего терять,
Где деревьям воду дать
В ожидании плодов.
Понемногу научился,
Молодым бы пригодился.

CDLXII

Гордость — страшный атрибут,
В Ад что многих затянул.
И увидишь дальше тут
Как Великий эго гнул.
Горд конём своим? Ну, что же,
Быстрым быть ему лишь гоже.
Ну а ты-то тут причём?
Так остался при своём.
И одеждой возгордился,
Красота — от модельера,
Пусть и твоего размера,
Потому и нарядился.
Нет к тебе там отношенья,
Лишь вещей тех уваженье.

CDLXIII

Предками был горд своими?
Те достоинства — лишь их,
Снова стали вдруг чужими,
Не поделишь на двоих.
Что твоё — с тобой осталось
И никак не затиралось.
Нрав твой, дух и благородство –
Поразительное сходство.
«В Рай с гордыней не войдут,
Пусть с крупицу там гордыни
В сердце». И хадис в унынье
Гордецов отправит тут.
По земле коль волочил
Ты одежды — гордым был?

CDLXIV

Ваиль ехал на верблюде,
А Мугъауия пешком.
Здесь история на блюде,
Не оставишь на потом.
За собой не посадил,
Обувью не пощадил,
Тень верблюда в «дар» подносит,
Так от гордости заносит.
А в итоге — всё иначе,
Стал Мугъауия Халифом,
Омейядов первым лихом, –
Йемена царей тем паче,
Мненьем чьим так дорожил
Ваиль тот, уже забыл.

CDLXV

Низкий гордостью вознёсся,
Полюса лишь перепутал,
И не вверх — а вниз понёсся,
Бога обхитрить надумал.
И самоуничиженье –
Лишь Великих проявленье.
Пред Аллахом кто Велик –
Тем путём того достиг.
Бог раба не унижает –
Раб унизит сам себя,
Униженье обретя
Той гордыней. Мудрый знает.
Сам себя кто принижал –
Бог такого возвышал.

CDLXVI

Слабоумный гордецом
Проявился повсеместно.
Показательным концом
Обретает, всем известно.
Ибну был Гъауана горд,
И гордыней той упёрт.
Не понравился ответ
У слуги — гордыни след.
И побить его прикажет,
Рот прополоскал водой
Где знаком с гордыней той,
Что в итоге и накажет.
И водой полощет рот,
Со слугой ведь речь ведёт.

CDLXVII

Нафс, что низок и презренный,
Возгордится — признак здесь.
Ненависть, знай, дар бесценный,
Коль к гордыне чувство есть.
Мудрецы остерегались,
В ненависть приодевались,
Дважды шёл путём мочи –
И от гордости кричи?
Люди так на свет приходят,
Мудрый это понимал,
Гордости что не признал.
А глупцы её находят.
Различение людей
Подмечай, коли видней.

CDLXVIII

Нет преимущества народа,
Расы и других примет.
Превосходства же природа
Лишь одна, другой там нет.
Лишь Такъуа — боязнь пред Богом, –
Масло отличит творогом.
Так в хадисе говорится,
Лицемер лишь усомнится.
Гъаджам ты или араб,
Красный ты или был чёрный,
И вопрос уже не спорный –
Всё Аллаха беглый раб.
Так Святые говорили
Про себя, мы не забыли.

CDLXIX

Про Тауадугъ написать
В той главе где лицемеры?
В этом мире мне ли знать
У Аллаха где примеры…
Лишь — Пророки, Сиддикуны, –
Получают эти руны.
Тайна тайн у Бога эта
И проста её примета –
Что приниженным увидит
Сам себя всегда во всём.
Тем ли мы идём Путём?
Гордый здесь обидит.
Куммаль, Совершенный что,
Не получит там её.

CDLXX

Скромность, простота, смиренность.
Можно так перевести.
Где Тауадугъ — в откровенность
Бога Скрытого Пути.
Абу Бакру имя дал
То — Сиддик, Аллах назвал.
Не назвал так никого,
Абу Бакра одного.
Выше — только ранг Пророка,
Тариката — потолок,
Коль заполнился лоток
И достиг Познанья Бога.
К власти не стремится он,
В Гъубудию погружён.

CDLXXI

Гъубудия — то признанье,
Осознанье человека –
Раб он Божий, вырезанье
С выдаваньем того чека.
К власти тяга — нафса рост,
Что отправлен на погост.
И последней изымают
Тягу ту, её лишают
Сердце Сиддикунов так…
Нету тяги управлять,
Раб я Божий, буду знать.
И достичь того мне как?
Куммаль даже не достигли,
Совершенством что воздвигли.

CDLXXII

И себя кто возвышал –
Не достигнет тех высот,
Быть униженным не звал
Я тебя, ведь ты — не тот.
Подчиняюсь лишь Пророку.
Если ж Правда где-то сбоку,
То тогда и гордость будет,
Своего что не забудет.
Коль смиренный — зов услышит,
Пожалел его Господь,
Подчиненьем Богу хоть
Иль Любимцу, Богом дышит
Истины одна стезя,
Ты приди туда любя.

Повиновение Аллаху и Пророку

CDLXXIII

Сура Нур и Три Аята
Много в деле прояснят.
Для обычного солдата
Генералы говорят.
Пятьдесят Четыре, Пять,
Шесть — и рядом всё опять.
Первым тот Аят прочтём,
В Боге Силы обретём.
Смысл здесь — не перевод,
Перевод не признавали
Те, кто раньше жили, знали.
И для нас остался тот
Путь — дорога солнцеликих
И для Неба что Великих.

CDLXXIV

И Пророку приказал
Лицемерам передать
Сам Аллах. И так сказал,
Наперёд чтоб было знать –
Словом верите, не сердцем,
И для вас найдётся дверца.
Повинуйтесь же Аллаху,
А иначе путь ваш — к краху.
Делать амр? — Выполняйте,
Предписанья Бога есть,
Выполненьем слава здесь.
Что оставить — оставляйте.
Повинуйтесь и Пророку,
Приглянётесь, может, року.

CDLXXV

И ему повиновенье –
Лицемерия избавьте.
Где слова — и сердца мненье –
Быть единым вы заставьте.
Донести он только может
И ему Аллах поможет,
«Волю выполнил Мою». –
Вы стоите на краю
Сделаете, что сказали –
Вам же лучше, это знайте,
А отказом приближайте –
Что обещанным назвали.
Делать можно — что хотите.
И кого перехитрите?

CDLXXVI

Пояснения к Словам,
Что Святые приводили,
Приведём их ниже Вам
И себе, чтоб не забыли.
Ведь значения Корана,
Скажем здесь, хотя и рано –
Тысячами лет писать,
Все леса как перья взять –
Не напишешь. Не старайся.
То — бездонный Океан,
Что был Избранным лишь дан,
Сам себе хотя б признайся.
Я же неучем прослыл.
И невеждой жизнь прожил.

CDLXXVII

Повеление такое –
Все деянья совершать,
Совершая всё благое –
Как Пророк научит. Знать.
Кто отказом прояснится,
Для себя определится –
Довести всего обязан,
Этой клятвою лишь связан
Наш Пророк, Любимец Бога.
А от нас — повиновенье,
Следовать. Вот повеленье,
Верующих — тут дорога.
Бог — доволен. В Ахырате,
Утопая в райском злате.

CDLXXVIII

Нафс, кто Сунною Пророка,
Свой прогнёт пускай и словом,
В деле Счастием от рока –
Мрака не бывать оковам.
И в уста такого мудрость
Вложит Бог, зачем же скупость?
Волю нафсу своему
Коли дал — судьбой ему
Ересь в речи придаётся,
Коль Пророку подчинился –
Светом Бога укрепился,
Наставление найдётся.
Нафс привычен Сунне стал? –
Наставления причал.

CDLXXIX

Бакара, Ниса, Лукман.
Сорок Три и Пятьдесят Девять,
И Четырнадцать придан,
Слог глотнуть и легче мерить.
Три Аята будут здесь,
И в Коране славном весть.
В каждом там — по два веленья,
Связанных с другим стремленья.
Лишь тандемом принимает
Бог такие здесь дела,
Где лихая понесла,
Близнеца определяет.
Нет из пары одного? –
Бог не примет ничего.

CDLXXX

Первый парой там намаз
И зекят для богомольца.
Одеваются как раз
Благочестия так кольца.
Во-вторых — повиновенье
Богу от всего творенья
И Посланнику Аллаха,
Сотворённому из праха.
В-третьих — благодарность там.
Бог, конечно, и родитель.
Мать с отцом, что их обитель.
В знаньи том нуждался сам.
Только — в паре. Нет другого.
Лишь глупец хотел иного.

CDLXXXI

Три деянья есть ещё,
Подтверждением друг друга,
Чтоб совсем уж горячо
Знанием дошла Наука.
Нет Любви — без приложенья,
Что в начале предложенья,
Подтверждение — в конце,
Лицемером на лице.
Рай, Аллаха и Пророка
Возлюбил коль человек,
Знания наступит век
Прояснением у ока.
И должно быть окончанье
Подтверждением признанья.

CDLXXXII

Скупость — с Раем не бывает.
Бог бывает — где запрет
Свято кто-то соблюдает,
И иного в деле нет.
Пребывать средь бедняков –
Был Пророк всегда таков.
Пребывать не с богачами,
А встречаться с бедняками.
Сердцем надо то любить,
Говори хоть что угодно –
В сердце том бесповоротно,
Надо корнем изменить.
Хатам аль-Асам сказал,
Потому Святым и стал…

CDLXXXIII

Далее Аллах сказал,
Что Аят Пятьдесят Пять,
Верным Богу обещал,
Что придётся нам сказать.
Возвеличит Он Ислам,
Сильным станет здесь и там.
А Пророка и людей,
Верных верою своей,
Сделает царями мира,
Пусть неверных та земля –
Бога всё всегда, друзья.
И неверие зефира
Не увидев — пропадёт,
Свет Аллаха в мир идёт.

CDLXXXIV

Раньше тоже было так.
Был Дауд и Сулейман.
Фараон, что не простак, –
Семинар навек мирам.
И Исламом был доволен
Сам Аллах. И вечной Воля
Станет здесь установленьем,
Воли Бога проявленьем.
И опасность от неверья
Бог заменит на покой,
Потому в молитве стой
Ты, лишившись лицемерья.
Нечестивец, что фасик,
Лишь забудет это вмиг.

CDLXXXV

Почитаем поясненья,
Чтоб получше осознать,
Света знаний озаренья
Счастья воздухом вдыхать.
Десять лет страданий в Мекке…
Позабыть то — в кои веки…
Притеснял гяур-араб,
Дьявол — стройки той прораб.
И в Медине нет покоя –
Газаватом на войну,
День и ночь, не время сну.
И закончится ль такое?..
Чтоб с оружием расстаться
И спокойно просыпаться?

CDLXXXVI

Им в ответ — Аят пришёл
Тот, что выше рассмотрели.
Милостью Он снизошёл –
И получат, что хотели.
В мире стали так царями,
Обсуждали это с Вами.
Да фасиков час настал –
И Усман там первым стал,
И его они убили,
Первый пласт того Аята.
И забудет брат там брата.
Нечестивцев наплодили.
Меч приставлен с той поры
К нашей шее. Суть игры.

CDLXXXVII

Пятьдесят Шестой Аят
Поясняет нам повторно,
Не случайно это, брат,
Если братство не притворно.
Вовремя верши намаз,
И зекят пришёл как раз,
Чтобы выплатить как надо,
Скупердяева преграда.
Оставляй — что под запретом,
Делай то — что Он велит.
Ясно Книга говорит,
Говорим и мы об этом.
Милость Бога будет в том,
Мы ж разбавили стихом.

CDLXXXVIII

Повторением намаза
И зекята неслучайно
Вновь усилится та фраза,
Вире пригодится майна.
Пятьдесят Седьмой Аят –
Выполняет лишь солдат,
Здесь добавим для Квартета, –
Что из генералитета,
Чтоб не думал наш Пророк –
Что гяуры Мекки смогут
И себе они помогут –
Их мучениями Бог
В двух мирах найдёт, конечно,
Хоть и делал то неспешно.

CDLXXXIX

Абу Джахль был убит.
И на Бадре посрамлён.
Этим станет знаменит
И унижен будет он.
Про него, его друзей,
Был Аят тот, не жалей.
Ведь таких жалеть нельзя.
Скажем так как есть, друзья.
И Али предупредил –
Самым малым будет тут
Не использовать свой труд,
И стараться в меру сил…
Грех в нас помощи не видит.
Лишь фасик себя обидит.

Об Истине. Трижды

CDXC

Будет Шейх и Генерал.
Во-вторых, отец и сын.
В-третьих, нам Пророка
Дал Сам Аллах, что есть Один.
Моисей, его народ
Третьим пунктом здесь придёт.
Вслед Имама Шамиля
Первый тот рассказ, земля.
А второй — Али эпоха,
Время смут и расщепленья.
Моисея притяженья,
Лицемерам стало плохо,
Разные хоть времена
Трёх историй — Суть Одна.

CDXCI

Христиане, мусульмане,
Иудеи — весь народ,
Что представлен в панораме,
Книгой к Богу что идёт.
Трижды нам Имам сказал,
Что Шамиль, и указал,
Что есть Истине преграда,
И Главу запомнить надо.
Даст Аллах, сюда той ссылкой
Чтеньем ниже направлять,
Чтоб два раза не писать,
Новогоднею посылкой.
Стан, что Десять Семьдесят Восемь –
Нестыковкой здесь попросим.

CDXCII

Три рассказа те помогут,
Счастьем коли наделён.
Унести не все то смогут.
Явь — а не кошмарный сон.
Да не наша та печаль,
Нечестивца вновь не жаль.
Обещанье — обретёт,
Как и ранее народ.
Прибедняться был он мастер,
Да поправились дела –
Вновь как мама родила.
Карандаш здесь. Не фломастер.
Топором перерубил,
Так Шамиль Имам решил.

CDXCIII

Первый мы начнём рассказ.
Накшбандийский Шейх Ахмад,
Что Талали, Правды Глас,
Истиной одной и рад.
Царь сказал — арестовали,
Что Романовым прозвали.
Генерал к себе забрал,
Чтоб в хозяйстве помогал.
Комнату там дал молиться,
Жить отдельно и спокойно,
И закончились все войны,
Шамиля не ждёт столица.
«С нами Истина иль ваша?», –
Генерал. А Шейх: «Нет, наша».

CDXCIV

И попа ему приводит.
Тот же — снова подтвердит,
Что Ахмад Путём тем ходит,
Бога удовлетворит.
Генерал не понимает,
Что тогда им всем мешает
Тоже следовать пути,
Тоже Истиной идти?
И священник там ответит, –
Что такое есть Дунья,
Нафс на свете есть, друзья,
Взрослый пусть, пускай и дети:
«Потеряем власть, почёт.
Во-вторых, нас царь убьёт».

CDXCV

А история вторая
Будет жёстче в сотни раз.
То — не точка, запятая.
Не Япония, Кавказ…
Был с Али тогда Асал,
А его отец Хаджал
Был с Мугъауией — мятеж,
По живому здесь не режь.
И на Сод мятеж оставим,
Тайна предопределенья,
Всё там с Божьего веленья,
Мы же вот что здесь представим.
Так сойдутся в поединке
Сын с отцом, и нет заминки.

CDXCVI

Там отец с коня слетит,
Шлем упал, лицо открылось,
На него Асал глядит,
Всё там враз переменилось.
Подбежал, хотел помочь,
Так сойдутся день и ночь.
Стал отец с собою звать
И богатством зазывать
У Мугъауии несметным.
Сын позвал отца к Али –
Ахырата Рай бери.
Да остался безответным.
И вернулся восвояси
Каждый там, примкнувши к расе.

CDXCVII

Третий поджидал рассказ.
Был Муса на Тур Сайна
С Богом сорок дней как раз
Встречи ждал — и вот она.
Сообщил ему Аллах,
Что народ, забывши страх,
Стал телёнку поклоняться
Золотому. Оживляться
Должен идол как-то, вроде,
Да Аллах Сам оживил
И Мусу тем удивил,
И скажу при всём народе:
Те заблудшие сердца
Получить хотят тельца.

CDXCVIII

Вот Аллах и дал его,
Раз Пророка не хотели
Слушать раньше своего.
Эго есть. Забуду еле.
Есть зов эга. И Аллаха.
Хоть и сотворён из праха –
Будет Истина и ложь,
Выбором себя тревожь.
Эго выберет себя.
Выбрать Шейха, Моисея
И Али, добавить смею, –
Бога выбрать так любя.
Между Богом и тобою
Эго встанет пеленою.

Ихъя.
Рациональное доказательство существования Бога

CDXCIX

С точки зренья очевидно
И бесспорным будет то,
Разума, и не обидно –
Есть возникший. То есть кто
Так нуждается в Творце,
Что Создатель, не истце.
Этот мир — возник. Что значит –
Есть Создатель. Не иначе.
Для возникшего зачем
Так бесспорно есть Создатель?
Где там общий знаменатель –
Гъазали ответит всем.
Доказательством Ислама
Нарекла молва Имама.

D

Всяк возникший был определён
Временем возникновенья, скажем.
Потому представлен может он –
До и после — времени, укажем.
А раз так — его определенье
Время требует и для возникновенья –
Должен время кто определять?
И на это надо указать.
Мир — помимо Бога — есть возникший.
Постулат серьёзен, не надуман.
Доказательством был наперёд обдуман,
Потому здесь атеист поникший.
Все тела — движенья и покоя,
Всех возникших качество такое.

DI

Утвержденья Три мы приведём.
Доказательством помочь они сумеют.
Если кто умом был наделён –
То такие сразу разумеют.
Утвержденье Первое, оно
Есть в Ихъя, приводится в «дано»:
Все тела материи — подвижны.
Иль покоятся. Абзац попался книжный,
Ясно это и постичь нетрудно.
Очевидность здесь интуитивна
И необходимостью противна
Лишь несчастному, кому и Счастье трудно.
Впал в невежество и разума пути
Он сошёл. Его уж не найти…

DII

И Второе Утвержденье
Мы, конечно, приведём.
Что — покой, а с ним движенье –
Вновь к возникшим отнесём.
Смена ритма — пользой дела,
Служба так моя велела
Не заснул дабы народ,
Что не разумом живёт.
Почему они возникли?
Следуют лишь друг за другом,
Бытие их — тем же кругом.
Вновь неверные поникли.
Всё накроет этот плед,
Знаем тело то иль нет.

DIII

Для движенья есть возможность,
Пусть в покое то сейчас,
Проявляя осторожность,
И обратный есть рассказ.
Разум это признаёт?
Продолжаем ход вперёд.
И одно из двух бывает,
Потому и возникает,
Наступая в данный миг
Фазой прежней бытия,
Что исчезло здесь, друзья,
Атеист опять поник.
Коли было бы предвечным –
Жило б ходом бесконечным.

DIV

Да отсутствует сейчас.
Потому — возникшим стало,
Гъадама привычен сказ,
Где небытия забрало.
Не найти исчезновенья
Для предвечного теченья.
В Третьем будет Основаньи
Вечность Бога для признанья.
И возникшим то бывает
Качество на нём коль есть
От возникшего. Не съесть?
Умный сразу понимает.
Основанье Третьим будет,
Доказательством прибудет.

DV

Коли было б то не так,
Цепь возникших — бесконечна
И предшественников мрак,
Где нет первого. Беспечна
Песня та и не разумна,
И не тратим жизнь бездумно.
Самый первый по порядку
Кто там будет на зарядку?
Если ж все не завершатся
Те возникшие цепочкой
В данный миг хотя бы точкой –
Бытия уже лишатся
Те, кто в данный миг должны
Быть. Решают так умы.

DVI

Пусть возникнет в данный миг –
Очередь там не доходит.
Истеченья как достиг –
Коль конца там не находит?
Без конца же невозможно
Так истечь, понять несложно.
И небесными кругами
Нам покажут снова с Вами.
Коль небесные тела,
Что вокруг осей кружили,
Без конца с пределом были,
То пошли бы там дела:
Чёт или нечётен счёт.
Или два в одном, народ.

DVII

И скажу там наперёд:
Два в одном одновременно –
Иль не нечет и не чёт,
Чёт с нечётом и бессменно.
Может ли такое быть?
Не хочу глупцом прослыть.
Утвержденье с отрицаньем –
Два в одном — невежды «знаньем».
Если б чётным только было –
Прибавленьем единицы,
Уж нечёта то страницы.
Небо здесь и нам открыло:
Без конца и без предела –
Единицей кончить дело?

DVIII

Нет предела и конца,
Единицей добавленья
Достигаем мы конца?
Здесь пора для пробужденья.
И нечётным быть не может,
Круг небесный вновь поможет
Прибавленьем — будет чёт,
Единица коль придёт.
Как дополнить получилось
Бесконечное число?
Единицей занесло?
Невозможность приключилась.
Бесконечность не бывает –
Чёт с нечётом вместе, — знает.

DIX

Если вместе же пришли,
То число — не бесконечно.
Описали как могли,
Прочитали хоть беспечно.
Мир — на качествах возникших.
Стонов глас, пускай утихших,
Слышен пусть здесь и там –
Говорит нам так Имам.
А раз так, то мир — возник.
Если то подтверждено –
Аксиомы вновь вино, –
Есть Создатель. Слышен рык
От Второго Основанья,
Что приходит для признанья.

DX

Основание Второе
Приведёт Ихъя для нас.
Будет вот оно какое,
Пробуждая Веры Глас.
Он — Къадим. Предвечный значит,
Лишь — Аллах. И не иначе.
И начала не имел,
И Извечностью поспел
В сердце верующих очень.
Прежде был всего и ране.
Знайте это, мусульмане.
И добавим между прочим –
Мёртвым и живым бывало
Остальное до Начала.

DXI

И существованья тоже
Прекращения вода –
Не Аллаха. Так не гоже.
Будет, был и есть всегда.
Доказательство приводит
Вновь при всём честном народе
Наш Имам в Ихъя опять,
Будем далее читать.
Если б был Аллах возникшим,
Не предвечным как сказали,
Выше что уже читали,
Силлогизмом в мрак поникшим, –
Нужен был Ему б создатель,
Первый в деле начинатель.

DXII

Бесконечная цепочка.
Создаёт. И создаёт.
Заплутает одиночка,
Да всему придёт черёд.
Ничего не возникает,
В бесконечности растает.
Иль закончится на Боге,
Окончанием дороги.
То есть Он и есть Начало,
То искомое искали
И Создателем назвали
Мира нашего. Забрало
Было поднято и здесь –
Ведь Создатель мира есть.

DXIII

Третьим будет Основаньем,
Что приходит за Вторым,
И откроется признаньем,
Не осталось чтоб сырым.
Первый и Последний — Он, –
Явный, Тайный. Эталон.
Был чуть выше — Безначальный,
Вечный, без конца. Сакральный
Текст немного получился.
Разбавляю, как могу
И себе в том помогу,
Чтоб совсем не заблудился.
Трудно это всё понять,
Потихоньку стал писать.

DXIV

Первый — значит, нет начала.
И Последний — вслед всему,
Пусть исчезнет всё. Немало,
И продолжим посему.
Явный — через те знаменья,
Что прислал для проясненья.
Тайный — чувством не постичь,
Сокровенный, не достичь.
Коль доказана предвечность –
Значит, нет исчезновенья.
И докажет без сомненья,
Разрушая сна беспечность
Знаньем Бога вновь Имам,
Восхваленьем Небесам.

DXV

И подумай сам немного:
Если бы Он исчезал
И в небытие дорога –
Дихотомности причал.
Или Сам Он исчезает.
Или кто-то помогает.
Противостоящий кто-то,
Для второго здесь работа.
Допустить исчезновенье,
Если вечность представима –
Бытие, что так любимо,
У того идёт в забвенье.
Наступленье бытия –
Там причина есть своя.

DXVI

И его исчезновенье,
Наступленьем назовём,
И не есть здесь отступленье,
Для небытия причём.
Коль небытиё пришло –
Знать, причиной снизошло.
Невозможным проявилось,
Что вторым там говорилось –
Кто-то действием своим.
Невозможным то являлось
И иным не представлялось,
И продолжим то за сим.
В новом Стане объясненье,
Для ума вновь пробужденье.

DXVII

Где исчезновенье Бога
Под воздействием кого-то –
Невозможно. Та дорога
Не устраивает что-то?
Потому и объясняет
Вновь Имам и разгоняет
Мрак невежества ума,
И причина здесь нужна.
Этот кто-то — был предвечный?
То тогда непредставимо,
Может, кем-то и любимо,
Интерес пусть бесконечный, –
Кто-то с Богом? Быть не может,
Вечностью не потревожит.

DXVIII

Основанья Два, что выше,
Ведь Предвечность доказали
Бога нашего, и слышен
Вздох неверного в печали.
Как Он мог существовать
С кем-то в вечности опять?
Наряду с тем бытиём
У кого-то? — Не найдём.
Если кто-то — возникал,
То предвечное не сможет
Устрашить. Конец положит
Силой Бог. Кто и создал.
Ведь предвечный, знай — сильней.
А возникший — послабей.

DXIX

Основание квартета,
Что Четвёртым назовём,
Не субстанция поэта,
И монаду не зовём,
Что был джаўхар по-арабски,
То — не Богово. А рабски.
Места Бог не занимал,
Вне пространства Бога знал.
И субстанция — монада –
Место для неё в пространстве,
Отличается в убранстве.
И из двух одно ей надо:
Иль покой, или движенье,
Всех возникших притяженье.

DXX

Тот тандем — возникший, знаем.
Что возникшим обладает –
То возникшим и признаем.
Так иллюзия растает.
И предвечный джаўхар с местом? –
Не проходит здесь протестом.
То тогда — предвечность мира,
Зазвенит монады лира.
Коль субстанцией назвали
Бога, исключив пространство,
Пусть, ошибка иль жеманство, –
Знай, не так употребляли
Те значения у слова
Все, кто знал. И здесь основа.

DXXI

Основанье номер пять.
Бог — не тело из субстанций,
Кои атомами звать,
Школьники надели ранцы.
Ведь субстанция — конечна,
Тело будет не предвечно.
И с пространством разобрались,
Так до атомов добрались.
Ведь монада — разложима,
Есть соединенья путь,
И про это не забудь,
Вся субстанция делима.
Есть движенья и покой,
Форма и размер там свой.

DXXII

Всё — возникшего творенья,
Признаков немало есть,
И не будет исключенья,
Исключеньем Бог лишь здесь.
Если б был Создатель мира
Телом — зазвенела б лира
Солнца и луны. Всего.
И в божественность того
Верить тоже было б можно.
Бога телом коль назвал
Кто-то смелый — проиграл.
Выражаться осторожно
Здесь в названьях с правотою,
Отрицал я немотою.

DXXIII

Основание Шестое.
Акциденции — агърад –
Нет у Бога. Вот какое.
Этому безмерно рад.
Акциденция — случайность.
В этом деле будет крайность.
Пусть пространственно и время,
Иль количества то стремя
С качеством определив –
Цвет и вкус, ещё длина,
Запах или глубина,
Как запомнить не забыв?
Не Агърад Творец у мира,
Пусть запомнит то задира.

DXXIV

Тело каждое — возникло,
А Создатель — будет до
Этого всего, поникло
Фальши всякой решето.
Ведь Один Он был в азаль –
Никого там нет, не жаль.
И предвечность так назвали,
Имя то арабы дали.
Позже — Он создал тела,
Акциденции им дав,
Акциденцией не став.
Ниже поясним дела.
Всемогущий Знает всё,
Волей движет бытиё.

DXXV

Атрибуты Бога эти
С акциденцией не путай.
Лишь они и есть на свете,
Разум фальшью не запутай.
Атрибуты бытия
Бога лишь, скажу, друзья.
И Его существованье –
Самому Себе признанье.
Независимая Самость –
Зат Божественным зовётся,
И запомнить нам придётся,
Ведь нетрудно, капли малость.
И из всех тех оснований
Станом вылилось признанье.

DXXVI

Бог есть бытиё такое,
Что не джаўхар и не тело,
Акциденции. Другое.
И другое будет дело.
Кроме Бога — привела
В акциденции, тела
И субстанции — всё мир,
Что возник. И что — не сыр,
Чтобы логикой бросаться,
В мрак неверия тонуть,
И не просто так — а вглубь.
Но не будем отвлекаться.
Вывод будет там простой,
Бог — особенный. Такой…

DXXVII

Не похож ни на кого,
На Него похожих нету.
Сомневается коль кто –
Обойди хоть всю планету
И вселенную при том.
Не нуждается ни в ком.
Но весь мир — нуждался в Боге.
Нет иного, демагоги.
Лишь благодаря Ему
Существует мир и создан,
Ризкъ рабов уже был роздан,
Продолжаем посему.
Не сравнить Творца с твореньем
Никаким уподобленьем.

DXXVIII

Основание Седьмое –
Самость — Зат Аллаха здесь.
Дело это непростое,
Соберусь для дела весь.
Джиха — сторона — не к месту,
Отменяем здесь фиесту.
Право, лево, верх и низ,
Перед, тыл — не тот каприз.
Стороны те Бог создал
Чрез созданье человека.
И ведётся так от века.
Что ногами Он назвал
То, что ходит по земле.
И известно то тебе.

DXXIX

Сверху голова бывает,
«Низу» противоположна.
Что — условность, понимает
Это ум, ему несложно.
Бог устроил так порядок
Для удобства наших грядок.
Муравью на потолке
«Верх» уж в «нижней» стороне,
Что ползёт перевернувшись,
Верхом в низ людской глядит,
Что упорно говорит
Атеист не поперхнувшись,
Снова будет отрицать?
Что ж, не наша то печать…

DXXX

И руки бывает две.
«Правая» бывает сильной,
Попонятней мне, тебе.
И порядок вновь стабильный,
В стороне другой — левша,
Так назвал его правша.
И название сторон
Так приходят — хочет Он.
Люди «передом» идут,
«Тыл» — в обратной стороне,
Но не термином в войне,
Мудрецы своё найдут.
Если б были в форме шара –
Нет сторон нам для удара.

DXXXI

И для шара если нет –
Как для Бога появились?
Был ведь создан тот Сикстет,
С человеком проявились.
Потому не сотворил
«Сверху», «снизу» мир. Раскрыл
Нам Имам ту тонкость сразу,
Для ума прибавим фазу.
Нет у Бога головы,
Коли счастлив — то запомни,
Иль несчастием заполни,
В выборе своём правы
Все, кто выбор тот имеет.
И мудрец лишь разумеет.

DXXXII

Потому нет «верха», «низа».
Нет для Бога ничего.
Акциденции каприза
И субстанции. Всего.
Если ж «сторона» — другое,
Словословие такое,
То — ошибка лексикона
И грамматики закона.
И о том уж говорили
Чуть повыше мы, друзья,
Повторяюсь снова я,
Так и в книге начертили.
И ещё одно там мненье
Приведём как подтвержденье.

DXXXIII

Если б «выше» мира был
Наш Аллах — то был напротив
Мира этого. Раскрыл
Все нюансы по работе.
Если — противоположно, –
То понять совсем несложно, –
Равным, меньшим или большим
Должен быть. И речью дольше
Должен быть определитель,
Что оценит. Но не так,
Понимает и дурак,
Да и ум здесь разделитель.
Ведь Мудаббир наш Творец –
Всё устроил. Здесь конец.

DXXXIV

Руки к небу поднимаем
Мы однако для мольбы.
Направленьем принимаем –
Только так, и тем правы.
Для мольбы то направленье,
Киблы неба притяженье.
Атрибуты Бога здесь –
Он — Велик. И Гордость есть.
Руки вверх устремлены –
Положение велико
И высоко, солнцелико.
То понять и мы должны.
Принужденьем, овладеньем
Бог превыше над твореньем.

DXXXV

Основание Восьмое
Нам раскроет Истиуа,
Объяснит оно какое
И раскроет все слова,
Что в Коране, у поэта,
Пригодится лира эта.
К Гъаршу Истиуа придётся,
Умный сразу разберётся.
Как же Истиуа там будет?
Как Аллах то захотел.
И поверить нам велел.
Малик, что Имам, разбудит
Этот долгий разговор –
Ведь в окно полезет вор.

DXXXVI

И прогнать нововведенца
Приказал тогда Имам,
Пусть изображал младенца
И вопрос придумал сам.
Да вернёмся мы к Ихъя,
Экскурс здесь прервал, друзья.
Положение — высоко.
И Величие — далёко.
Вот такой у нас Аллах,
Истиуа же совпадает,
Как Он хочет и бывает,
Загоняя только в прах
Кто к невежеству склонился
И в неверие скатился.

DXXXVII

И Одиннадцать Аят,
Сорок Первая Глава,
Нам в Коране говорят,
Речь Аллаха вновь права.
Истиуа Он проявил
К небесам, Он так решил,
Дыму небеса подобны.
Далее рассказ подробный –
Властвовать и принуждать.
Как сказал поэт Джаўхар,
От Востока миру дар,
Чтобы Бишра описать,
Что Маруана будет сын,
Пригодится бейт один.

DXXXVIII

Над Ираком истиуа
Бишр совершает бейтом.
Без насилия. Пора
Взять всю власть ему при этом.
Ахлюль-Хакъ так говорит,
Истиной что знаменит.
Ахлюль-Батын вторит им
Вновь Аятом, хоть другим.
Что Аллах, познай — везде
Будет с нами непременно.
Коли толковать надменно,
Не найдёшь ты правда где –
В Пятьдесят Седьмой Главе
Тот Аят квартетом мне.

DXXXIX

Постижение всего,
Знание здесь обо всём.
Нет там больше ничего,
Ничего и не найдём.
Бога знанье, постиженье.
Аллегории уменье,
Дальше носа посмотри
И метафору узри.
Есть хадис ещё Пророка.
Сердце верующих здесь,
Снова образ мощный есть,
Мудростью кто зрит далёко.
Между пальцами у Бога –
Вот метафоры дорога.

DXL

Так в неверие прийти
Очень просто удаётся.
Внешним кто хотел идти –
В Ад попасть ему придётся.
Власть Могущества Аллаха –
Пальцы два. И кредо краха
«Грамотея» и лингвиста,
Силлогизма пианиста.
Мощь и принужденье вновь.
Образ для счастливых очень,
И себя в число их прочим,
Бога бы найти Любовь…
Есть ещё хадис один.
Основанье завершим.

DXLI

Будто бы рука Аллаха –
Чёрный камень на Земле.
Не по Сеньке та рубаха,
Смысловые дефиле.
Смысл же здесь был таков,
Знай, коль знанием суров:
Правая рука царя –
Камень тот пред Богом. Зря
Лингвой кто-то усмехнулся.
Уваженье и почтенье –
Камню наше проявленье.
Может, кто-то улыбнулся.
Целовать и гладить надо –
Для паломника награда.

DXLII

До абсурда доведёт
Тех, кто внешним выгребает.
Истиуа здесь подойдёт –
И значенье понимает
Не словарное к тому же –
«Поселенье»? Можно ;же –
И «расположеньем» звать,
Топку Ада разжигать.
Тело Гъарша докоснулось?
Больше, меньше иль равно?
Горемыкам всё равно,
Коль несчастье их проснулось.
Коль умом ты наделён –
Понял всё, и тем силён.

DXLIII

Основанье, что Девято.
Виден будет Бог в Раю.
Слава Богу, так, ребята.
Суфиям ту песнь спою.
Пусть Он образа лишён,
Нет размера и сторон.
Но в Коране Сам сказал
И на это указал.
И Аята будет два
В Суре Семь Десятков, Пять,
Чтобы легче вспоминать,
Не увядшие слова –
Лица в день такой сияют
И на Господа взирают.

DXLIV

Хоть не виден был на свете
Этом нам. Таков удел.
И запомнили уж дети,
Вспомнил и повеселел –
Взор Его не постигает.
Так Аллах нам разъяснит
В Суре Шесть, Аят Сто Три
Тот внимательно прочти.
И Мусе Он Говорил –
Не увидишь ты Меня.
Упрощением летя,
Вновь кавычки позабыл.
В Суре Семь наш Боже Свят,
Где Сто Сорок Три Аят.

DXLV

Пусть мугътазилит не верит,
Что увидим мы Его.
Да Муса открыл уж двери,
И хватило мне того.
А ведь он Его просил,
Не хватило только сил.
Коли это невозможно –
Как просить неосторожно?
Бидгъа и хауа — враги,
Для невежды же — друзья,
Приложусь опять и я,
И себя постереги.
И Великого держись,
Рабитою укрепись.

DXLVI

Постиженье и познанье –
Суть виденья будет здесь.
Ни к чему нам отрицанье.
Если Правда в сердце есть.
Потому — увидеть Бога –
Нам представится дорога.
Только — видеть — совершенней,
Знания оно бесценней.
Коль познать Аллаха можно,
Пусть лишённого сторон,
Хочет для рабов то Он,
И ответим односложно –
Видеть можно Его тоже,
В этом деле Он поможет.

DXLVII

Видит нас без расстоянья,
Этим указал нам Путь
Наш к Нему для созерцанья.
Пояснения же суть –
И стоять совсем не надо
Нам напротив, не преграда.
Ведь без образа и вида,
Указанием для гида,
Дал познать Себя Аллах.
Потому и для виденья
Допустимостью сравненья,
Воздадим хвалу в мирах.
Где Десятым основаньем
Завершится описанье.

DXLVIII

Он — Один. И нет других
Сотоварищей и прочих.
И Единственности стих
Растворился среди многих
Атрибутов Бога вечных.
Пробуждением беспечных –
Независим, нет примера,
Нет подобного размера.
Абсолютно не похож.
Ни на что, нигде, ничем,
Многогранностию тем
Гъариф к Богу только вхож.
Что познал Аллаха Волей
Бога, наделённый долей.

DXLIX

И в семьсот попали строк
С небольшим, скажу при этом –
Да поможет нам Пророк
Верным Богу быть заветом.
Двадцать Первая Глава,
Где Аятом Двадцать Два.
Если б были боги, знай, –
Нет порядка. Хаос. Край.
Если б первый захотел,
А второго бы заставил –
Божество второй оставил.
Он — не бог, и не у дел.
Поверни наоборот –
Значит, первый там не тот.

DL

Потому Аллах — Один,
Нет соперника Ему,
Он — вселенной Господин.
Завершили посему.
Нет подобного и ровни.
Для геенны же жаровни
Есть путей нововведенье,
Их немало исчисленье.
Кто за Внешним текста гнался
И считал себя учёным,
Очень знающим законы, –
Оступившись, не добрался.
И не жалко мне такого,
И закончилось здесь слово.

Али о Пути к Истине

DLI

И в итоге размышленья
Мне приходится признать –
Только к Богу устремленья
Можно Истиной считать.
Если Правду кто искал –
Бог в том деле помогал.
Да искали, знать, не все
Тем разгоном по росе.
Не скажу — что я ищу.
На том свете разберутся
Чашка где была от блюдца.
Потому и не ропщу.
Быть с Великими хотел.
Просто так. Пускай, без дел.

DLII

У Али тогда спросили –
Раньше он кого узнал?
И слова Хайдара в силе,
Что для нас так отвечал.
Если б раньше знал Аллаха –
Ни к чему тогда рубаха,
Что наденет нам Пророк,
Милосердным будет рок.
Если б знал Пророка до –
То узрел бы в нём он Бога,
Не нужна и та дорога.
Всё отсеет решето.
Но Всевышний дал те знанья,
В Стане далее признанья.

DLIII

Для познанья Бога надо
Быть с Пророком — приведёт.
Остальное всё — преграда,
И глупец её найдёт.
Средством он избрал Пророка
И достиг познанья Бога.
До Пророка чтоб дойти –
Нужен нам Святой в Пути.
До Пророка он доводит,
А Али был сам Святым,
Остановимся за сим,
Красноречье не подводит
Только мудростью кто жил,
И об этом не забыл.

DLIV

Выбор Истины — за нами.
Помогает дальше Бог,
И обещано нам с Вами
Что увидим мы порог.
Если — искренними будем,
Кроме Бога всё забудем.
Непростая та задача.
Улыбнётся здесь удача
Только Избранным опять,
Что Великим называл
И привычкою застрял.
Да Аллах хотел прощать…
Милосердие Аллаха –
Мне Хафизова рубаха…

DLV

Ас-Сафи — как хочет льётся,
Волей Бога изливаясь,
И смириться мне придётся,
В карандаш опять цепляясь.
Выбор тем и направлений,
Нету диалогов, прений.
И легко Султаны дались,
Хоть тяжёлыми казались.
Милостью Аллаха снова
Мир подлунный удивил,
Хоть и в неучах ходил,
Силой вечною у Слова.
За Имамовой спиной
Жить легко своей страной.

DLVI

Много тем уж охватили,
Да и счастлива звезда.
Самолётом устремили,
Пусть не ходят поезда.
Замысел понятным станет
Коли в Сод уже заглянет.
До него же — далеко,
Хоть и дышится легко.
Сод — огромный сам, не скрою,
Темой самой дорогой,
Жемчуг моря золотой,
Не под силу, что ль, Герою?
Силы в Боге кто черпал,
Всемогущим в мире стал.

DLVII

И Святой лишь так живёт.
Пусть никто не понимает.
Лишь счастливый признаёт
Мощь такую в нём и знает.
Потому и счастлив он,
От завесы отрешён,
Что Святого Век скрывала.
Счастья этого немало.
Большинство его лишилось,
Стал обычным он на вид,
Ест и пьёт, и говорит.
То-то эго удивилось.
Коль ожить внутри могло, –
Безвозвратно же ушло.

DLVIII

Не хотелось — да пришлось.
Милость Бога вновь без меры.
Чудо это удалось,
Да забыли пионеры.
В деле первым был который
Не чинил давно заборы.
Путь нас ждёт совсем неблизкий,
Оценить забыли риски.
Коли умер — что ценить,
Что находишь и теряешь?
Вдохом дважды обретаешь,
Бога помнить и любить.
Говорили так похвально
Светом Бога натурально.

Часть 3. В тени

Корова

DLIX

Гъамил был убит однажды.
О мотивах говорят –
Был там брат, роднёю дважды,
Иль двоюродный что брат.
Может, он или другой.
Разделился мнений рой.
Был Исраилит к тому же,
Ой, небеден. Делу хуже.
Много версий там убийства,
Много версий для событий,
Позабытых уж открытий.
Пантюркизма и арийства
Не было ещё тогда.
В добрый путь всем, господа.

DLX

Труп нашли тот рядом с домом.
Между сёлами нашли.
Трио версий дела в скором,
И её мы привели.
Храм там был. Дверей — двенадцать,
Труп находят рядом, братцы.
В общем, кровная там месть,
Подозренья тоже есть.
Доказательств только нету,
Обратились к Моисею,
Что Мусой назвать я смею,
Чтобы отменить вендетту.
И в Таўрате-Торе, скажем,
Не пришёл раздел, укажем.

DLXI

Спор там клятвой разрешался.
Но раздела нет пока.
Позже он ниспосылался,
Так скажу наверняка.
И Муса Аллаха просит
Указать убийцу. В спросе
То явление, увы,
В наши с Вами эти дни.
И Творец сказал корову
Надо резать, возмутились,
Мудрости Врата открылись,
Это взяли за основу.
Много пользы здесь найдём –
Будет счастье коль — возьмём.

DLXII

Строг Муса. И Бог не шутит.
И издёвки не видать.
Успокоились тут люди
И вопросы задавать
Стали, как у них ведётся.
И с трудом теперь найдётся
Та коровушка, поверь,
Очень сузилась та дверь.
Описанье получили –
Масть, порода, сколько лет.
И вопроса больше нет.
Всё вопросом затруднили.
Надо было просто резать,
Безвопросием отрезать.

DLXIII

И предание второе
За основу здесь возьмём,
Что чудесное такое,
И его мы приведём.
Праведник-исраилит
Богомольством знаменит.
Из детей — лишь малый сын,
Был ребёнок тот один.
И телёнка дал ему.
В лес телёнка отпускает
И Аллаху всё вверяет,
И легко всё потому.
Сиротой остался мальчик
Вскоре тот. Но мать — как ларчик…

DLXIV

Воспитала сына так –
Просто завидки берут.
Всяк поймёт, кто не дурак,
И несчастья отойдут.
Ночь делил он на три части,
Где одна — у сна во власти,
Во второй — молился Богу,
В третьей — к матери порогу.
И за ней ведёт уход.
Утром в лес он за дровами,
И расход ведёт деньгами,
Подмечай, честной народ –
Треть уйдёт на садака,
Остальное — мать и я.

DLXV

А телёнок стал коровой,
Убегает как олень
Коль чужой иль нездоровый
Духом человек, что пень.
Мать же сыну рассказала
И приметы описала.
Бога Именем позвать,
Свет лучистый увидать.
Так корова та приятна –
И красива, и мила,
В общем, всем она взяла,
Так красива и так статна.
И в Священное Писанье
Попадает для признанья.

DLXVI

Сын заходит в лес спокойно
И увидел ту корову.
Там зовёт её покойно,
Бога Имя там в основу.
И корова прибежит,
И спокойненько стоит.
Никуда не убегает,
Волю Бога выполняет.
Он по лбу её погладил
И верёвку там на шею,
Привязь в деле так имею,
В общем, все дела уладил.
И отправился домой
Паренёк с коровой той.

DLXVII

Сесть ему она предложит
На неё для облегченья.
Не согласен и отложит –
Нету матери веленья.
И корова та сказала,
Что навечно убежала
Если сел бы на неё,
Испытаньем бытиё.
Путник пастухом назвался,
Дескать, пас в лесу коров.
И не надо ему дров –
Да шайтаном оказался.
Потерял быка, он плачет.
Помощь просит. Не иначе.

DLXVIII

Он не ел и хочет пить,
И устал. Сесть на корову
Хочет парня упросить,
Разрешил чтоб поздорову.
Не согласен он опять.
Не пустышка колебать.
И идти своей дорогой
Указал, веленьем Бога.
Если искренен — то Бог
Искренность его увидит
И, конечно, не обидит.
Но с коровой не был строг.
Никому не позволяет
И корову опекает.

DLXIX

Две коровы обещал,
А потом сказал все десять,
Или хочет чтоб продал.
Хитростью хотел обвесить.
Парень — против. Не велела
Мать ему. Такое дело.
Птица тут одна вспорхнула,
Всё она перевернула.
Нет коровы. Путник тоже
Там исчез. Но парень звал,
Имя Бога называл,
Отказать ему негоже.
Бог вернул корову вновь –
Поминания Любовь.

DLXX

И она ему сказала,
Что шайтаном был пастух.
Сесть хотел он раз немало, –
Имя Бога будет вслух.
Имя Бога Ибрахима,
Что так ангелом любимо.
Он — прогнал, забрал уздечку,
Потушил шайтана свечку.
Матери то благодать,
Сына матери служенья.
И Увейса притяженья
Здесь нельзя не увидать.
Матери своей служил,
Что аль-Къарани прослыл.

DLXXI

И Пророк сказал Али
И Умару, Исполинам,
Вечным Светочам земли,
Бога на земле Мужчинам –
Если встретят Уэйса вдруг –
Сделай ты за нас дуа, наш друг…
Матери он услужил,
Потому и милым был
Богу, Вечному Владыке,
И к Пророку не попал,
Рядом с матерью стоял,
Что больна. Мы ж, горемыки,
Много в жизни упустили,
Да коровой услужили.

LXXII

Гору с корнем вырвет Бог –
Так корова говорит…
Если только бы я мог
Быть таким, как Он велит…
Парень — был. И молодец,
И доволен им Творец.
К матери домой вернулся,
В жизнь, по новой, окунулся.
Мать продать корову хочет,
Чтобы сыну легче жить,
Ночь молитвой оживить, –
Так о сыне мать хлопочет.
Три динара. И совет
Нужен будет вновь от бед.

DLXXIII

Вышел мальчик на базар,
Бог же ангела послал
Прикупить его товар,
Парня снова испытал.
Три динара хоть ценой,
Матери совет стеной.
Шесть там ангел говорит,
Если был совет забыт.
Пусть хоть золото по весу –
Мать обязан он спросить.
Как такого победить?
Вот что Двигатель прогрессу.
Мать спросил и разрешила,
Шесть динаров угодило.

DLXXIV

На базар вернулся вновь –
Дюжину динаров слышит,
Коль оставит он Любовь
И советы не услышит.
Не согласен он опять,
И не станет вновь считать
Те динары — много, мало.
Так — как мама мне сказала.
И вернулся он домой.
Мать задумалась, однако,
И хватило Бога знака
Нам, живущим под луной.
Ангела Аллах прислал,
Этим что-то указал.

DLXXV

Надо ангела спросить –
Стоит ли вообще продать?
Как он скажет — так и быть.
Если надо — будут ждать.
Ангел просто объясняет,
Что Муса придёт он знает.
На базар не выходить,
Моисею угодить.
Он придёт — и продадут
Лишь ему за злата гору,
Так, согласно уговору,
Праведным здесь воздадут.
В десять раз по весу взял
Золотом. Аллах воздал.

DLXXVI

И зарезали корову.
Взяли копчик иль язык,
Расхождения основу
Станом уж решать привык.
Тысяча что Семьдесят Восемь,
Богу что хвалой возносим.
И убитый там ожил,
Имя сам определил
Он убийцы и сказал.
Умер позже Гъамил снова,
Божьим повеленьем слова,
Бог нам много показал.
И Аль-Бакъара — Вторая
Сура в Книге есть такая.

DLXXVII

Иль — Корова — в переводе.
Вот такой здесь был финал,
Что известен всем в народе,
Я же просто вспоминал
Шестьдесят Седьмой Аят,
Что Тафсиром будет рад.
Прояснением Дороги,
Кто нуждался в той подмоге.
И Саид-Афанди снова
Проясняет все дела,
Чтоб судьба прямой вела,
Если в Боге та основа,
Что ты для себя избрал –
Только этим побеждал.

DLXXVIII

Размышляя над Кораном,
Поражаешься, порой.
Тайны Бога знать нам рано –
Стал ли камешек горой?
Неужели только так
Выявить убийства мрак?
Чтоб покойник оживал
И убийцу называл?
Чтоб корова оживляла?
Чтобы труп заговорил?
Бог — что хочет сотворил,
Умному всегда хватало
Повеления простого –
В вере нету, знай, иного.

DLXXIX

Средством Бог что изберёт –
То раба и не касалось.
«Поумнел», видать, народ –
«Всё не то», «не так» попалось.
Искажением Ислама
Кончат плохо — поздно, рано.
Бога, видно, «научить»
Всё хотят чему как быть.
Пусть в Аду гореть научат –
Кости, мясо, разум свой,
Что «особенный» такой,
Су-уль-хотима получат.
Уваженьем Знанья Бога
Обретается Дорога.

Испрашивание у Аллаха плохого для плохих людей

DLXXX

И Аллах сказал так жёстко,
«Лицемеры» звать Главу,
И не спрятать там напёрстка,
И не сваришь пахлаву.
Первые Аяты сразу
Разобьют неверья вазу.
О, Пророк, они пришли,
Лицемерами зашли.
И тебе они сказали,
В том, что ты — Пророк, поклялись,
Долго этим исхитрялись,
Всё обманом прикрывали.
Знает Бог, что ты — Пророк
И откуда твой исток.

DLXXXI

Лгут они. И лгут нещадно,
Ложной клятвою прикрылись.
Для других чтоб неповадно –
Их дела давно раскрылись.
Чтоб имущество сберечь
Повели такую речь.
И обманом отвращенья,
И в неверье зазывая,
Так живут. И так ничтожны.
Среди вас — они как вы,
Лишь с гяурами правы,
Только с ними — сабля в ножны.
Не войдёт так никогда
Вера в подлые сердца.

DLXXXII

Чтобы муки вечной жизни
Все познали — до одной.
Слышен голос их капризный,
Слышим только — Боже мой.
Так сильны, красноречивы –
Подлые всегда и лживы.
Как бревно, что у стены,
Клясться только и сильны.
Не садись спиной к стене
На маджлисах у Алима,
Дело Богом нелюбимо.
Знать пора — тебе и мне.
Далее Аллах сказал –
Грязь и ложь изобличал.

DLXXXIII

Кажется им всё во вред,
Их сердца живут во страхе,
Избежать охота бед
И избегнуть надо плахи.
Вдруг Аят разоблачит
И во лжи их уличит?
Знай, Пророк, они — враги.
И себя ты сбереги.
Всё неверным донесут,
Всё расскажут без утайки,
Эти гордые зазнайки,
За копейку продадут.
Да погубит их Аллах, –
Здесь. Всегда. Во всех мирах.

DLXXXIV

Бог такое Сам сказал.
Тот Аят Четвёртым будет.
Лицемеров наказал,
Лицемер лишь то забудет.
Милости Своей лишил,
Гибель им определил.
Есть значение другое.
Приведём. Оно такое –
Верующим повеленье
Ту молитву им читать,
Лицемерами что звать.
Есть от Бога разрешенье.
И плохое — для плохих,
Всех порочных. Краток стих.

DLXXXV

Да погубит их Аллах –
Всех плохих людей заблудших,
Здесь и там, во временах,
В обстоятельствах, пусть, худших.
Заблужденьем заблуждали
И людей к неверью звали.
Бог на Гъарше там «сидит»,
Этим будет знаменит –
Кто не дружит с головой.
И про то уж говорили,
Гъазали здесь приводили,
Современник хоть не мой.
И нововведенцев тех
Наказал чтоб больше всех.

DLXXXVI

Жестковато получилось?
Извините. Так пришло.
Лицемерами покрылось,
Ложью ярой изошло
Измышленьями — в неверье,
И в почёте лицемерье.
Снять таких с «доски почёта»
Азраилова работа.
Шахадат устами молвят,
Сердцем же — не признают,
Лицемерами зовут,
Миссию свою исполнят.
Избегал всё без причины –
Всё иблисовы картины.

DLXXXVII

Имена Хузейфа знал
Лицемеров в годы те.
Их ему Пророк назвал,
Список выбит на листе
Светом Бога в сердце вновь –
И Асхабам там любовь,
Что к Аллаху и Пророку…
Что сказать такому оку?..
Их Он так обрисовал –
С виду там Ислам. На деле –
Предписания просели,
Лицемер не исполнял.
Наглым стал и напоказ
Говорит за разом раз.

DLXXXVIII

Ведь Пророк — уже ушёл,
Смертью он не угрожает.
Лицемерья сад расцвёл,
Азраил тут разряжает.
Если б были там хвосты –
Наступил бы, значит, ты.
Вся земля была б в хвостах.
Так Хасан сказал в словах,
Что Басри, Святой Великий.
Ну а в наши времена
Лицемерова страна
Расцветает, словно блики.
На словах всегда он прав,
Только подлым будет нрав.

DLXXXIX

Красноречьем удивляли
И Пророка, и Асхабов.
Видел я таких в печали
От безденежья ухабов.
За имущество трясутся,
Гены тут передаются?
И тогда они тряслись.
Не от них хоть родились
Эти — в точности такие.
Те, которых я видал,
Лживость их речей слыхал.
Как полено, что сухие.
Хруст осталось услыхать,
Чтобы брёвнами назвать.

DXC

Зарры Бог когда создал –
Нур Его как дождь явился.
Верующий — увидал
И воздействием раскрылся.
Лицемер — увидел лишь
Сдалека его, то бишь –
Нет воздействья никакого
Для него. И нет другого.
А гяур — дождя не видел.
И как будто — нет его.
Нет как будто ничего.
Вновь себя такой обидел.
Первый шёл дорогой прямо,
Таковы слова Имама.

DXCI

Все веленья и запреты
Он Аллаха выполнял.
И воспели то поэты,
Я в том деле отставал.
Лицемер — пусть иногда –
Мог молиться, господа.
Поминать Аллаха тоже
Иногда казалось гоже.
Свет увидели они,
Потому — ни здесь, ни там.
Показным всё Небесам,
Так проходят годы, дни.
А гяур — не подчинился,
Отвернулся и закрылся.

DXCII

Сохрани, Аллах Великий,
Лицемерия лиши,
Вопли эга, эти крики
Светом веры запиши…
И в Коране говорится –
Лицемерам веселиться
Не получится уже,
Наконец, на вираже.
И в Аду — гяура хуже,
Издевались над Исламом,
Прикрывались всё обманом,
Дескать, свой. Не враг. А друже.
Как овца между отар,
Мечется и бьётся в жар.

DXCIII

И Пророк нам рассказал,
Тех троих распределил.
И на речку указал,
Берегами разделил.
Кто поверил — берег тот,
Здесь — неверный только ждёт.
Лицемер — в реке застрял,
И его там каждый звал.
Верующий — переплыл,
А гяур — и не пытался,
Потому и здесь остался,
Я сказать про то забыл.
Лицемер тот — утонул,
Хоть в реке и нет акул.

DXCIV

Между верой и неверьем
Он до смерти проживёт.
Ну а далее — поверье
Кто куда зачем придёт.
Бог — как Царь, к нему пришли.
Что просили — то нашли.
Лицемер не попросил
Ничего. И уходил.
Царь, что ль, вслед там побежит? –
Истины ведь Путь такой,
Следуй Свету, дорогой?
А в ушах не зазвенит?
Если то ему не надо –
Значит, создан был для Ада.

DXCV

И ещё один момент.
Знанье знанью — рознь бывает.
Ни к чему эксперимент,
Всё Али нам объясняет.
Для людей наступит время,
Непростое будет бремя.
От Ислама — лишь названье,
Видимость, пустопризнанье.
Нараспев Коран читают,
Украшают все мечеть –
Духа нет там. Умереть.
И учёные бывают
Худшими среди людей –
Сеют смуту. Сгинут в ней.

DXCVI

Том Второй и Триста Восемь
Указанием теперь.
В Рухуль, что Баян, попросим,
Там откроется та дверь.
Как Али — такие есть
И в эпоху нашу. Здесь.
Есть всегда. Всегда и были.
Милость Бога не забыли.
Ими жив подлунный мир,
Что — Наместники от Бога,
С ними ясная дорога,
Шоколад что. Не зефир.
Всё такими восхищался
И читал — не начитался…

DXCVII

В каждый век такие будут,
Донесут от Бога Свет.
И Аллаха не забудут –
Ни Дуньи, ни Рая нет.
Есть лишь — Бог. И Он — Один.
Что вселенной Господин.
Только в Нём они восстанут
И преградой мраку станут.
Утомительны дела
Их, казалось бы, навскидку,
Пусть в дворец или кибитку
Помещаются тела.
Дело Бога на земле –
В их руках. Скажу тебе.

DXCVIII

Силой Мощи обладают,
Сочетанием таким,
Что от Бога получают –
Не положено другим.
Как Пророк своей эпохи,
Розой, где чертополохи,
Хоть Пророками не быть –
Армиями будут бить.
Иль фронтами у военных.
Краток армии закон
И приятен лексикон
Логарифмом переменных.
Армию мой тесть любил,
На войне не год ходил…

DXCIX

Был Маджмугъатуль-Фауаид,
Къисасуль есть Анбия,
И к Танбиху чётко правит
Субмарина, что моя.
Основания немало
Небо людям присылало,
Чтоб не сбилися с Пути,
К Истине могли дойти,
Коли Истину искали,
Бесконечен разговор
И бесценен уговор
Тот, который Богу дали.
Пусть не помнят. Иль забыли.
Что искали — так приплыли.

DC

Шейх Саид из Дагестана,
Что Афанди из Чиркея,
Пусть покинул мир сей рано,
Утверждать, однако, смею –
Был Особым средь Святых,
На аварском лился стих,
Что родным для Шамиля
Сделал Бог, признаю я.
Много в книгах его взяли,
Многое — ещё возьмём,
Даст Аллах, и оживём.
И к Къаххару здесь воззвали,
Чтоб довольство Шейх сполна
Получил. Так речь ясна.

DCI

В минус две строки попали,
Солнце на небе так ярко,
И, хотя не ожидали,
Мёртвым впрок пошла припарка.
………………………………………
………………………………………
И надеждою сильны
Все, кто Правдою равны.
Лишь она определяет,
Можно ли даваться диву,
/ 12 400 / Коли делу справедливу
Крылья разом расправляет,
Чтоб в Али нам раствориться
И Пророка так добиться.

Еще почитать:

«Время и Терпение (Demo)»

Красиво жить

Я пишу…

Кажется что-то сломалось…