Я оказался в глубинке Руси. Меня окружало все то, чему так радуется любое русское сердце: голубеющая небесная даль, поляна, залитая солнцем, лесок, березки, мягко покачивающиеся на ветру. Чуть поодаль — холмы и широкая речка, в которой плыли отраженные облака. Недалече, у реки, стоял монастырь.
Вот только монастырь был не православный, а, на удивление, буддийский. И тем не менее, он весьма органично вписывался с окружающий мир. Настолько органично, что чудные мысли промелькнули в голове – а не Древняя ли Русь – праматерь буддийской веры? А почему бы и не быть такому? Ведь как оказалось, что в санскрите очень много русских слов. Быть может, и известная Махабхарата и основы буддийского учения были написаны когда-то на Древней Руси. Я имею ввиду на такой Древней, о которой не сохранилась собственная история. Ведь при крещении Руси древние русские книги жги. При Петре, как он вернулся из Европы – тоже жгли.
А пока, яркое летнее солнце, словно зажигало траву на поляне – такой сочной и яркой она была. В центре этой поляны стоял я. С каждой из четырех сторон поляны обнаружилось по одноэтажной открытой пагоде. Судя по положению солнца, пагоды стояли по сторонам света.
В каждой пагоде, в позе лотоса, ровными рядами и колоннами, сидело примерно по 30 монахов. Они пели. С такого расстояния мне было трудно разглядеть их лица, однако у меня складывалось впечатление, словно рты у них были закрыты.
