Идеальный помощник 8

Другой вопрос, который не давал мне покоя после трибунала, — как Эрик умудрился выстоять против шестерых? Даже если он не такой уж ягнёночек, парни там были крепкие — ума с гулькин хрен, зато занятия в спортзале не пропускали.

Раньше, давно, я сам проводил тренировки у своих парней, но вскоре бросил это дело. Мне приходилось постоянно сдерживаться, всё-таки человеку против мутанта трудно, — а без личного участия, просто так наблюдать — скучно. В последние годы ходил на тренировки только изредка, проконтролировать, что они не совсем уж там балду пинают, а в основном следили сержанты.

Но тут — я потопал сам. Смотреть на Эрика.

На первый взгляд уровень у него так себе. Одного — точно. Двоих — маловероятно. Троих — определённо нет. Но как-то же он это сделал?

Однако чем дальше, тем больше мне казалось, что лейтенант Смит дерётся без особого энтузиазма, чтоб не сказать поддаётся. Аккуратненько так, ненавязчиво… Если не приглядываться — народу-то много, — так и не бросается в глаза. А вот если смотреть только на него, можно заметить, что он не только подставляется, но и в последнюю секунду успевает чуть отодвинуться. Вроде и удар, но даже синяка не будет. Н-да, я как-то не задумывался, что мутантскую быстроту реакции можно в таком ключе использовать.

Посмотрел я на это его показательное выступление и побежал в раздевалку, переодеться.

Сказал помощнику подойти. Дал ему в челюсть. И говорю: «Давайте, лейтенант Смит. Только без вот этого “настроения нет, и голова болит”».

Но он всё равно — и со мной попробовал в поддавки играть. А потом я ему по носу пару раз стукнул, и он быстренько передумал. Облизал кровь с губ, прищурился — тут у меня внутри всё сладко замерло в предвкушении, — и как даст лобешником тоже в нос, аж в черепе хрустнуло. Я тоже разозлился — по-хорошему так, — и понеслась.

Я на равных, с мутантом, не дрался, небось, с самой юности, ещё когда в Данбурге с друзьями развлекались. Ох, какое это чувство… Когда ощущение силы и свободы переполняет — даже чёрт с ней, с победой, не в ней дело. А потом прилетит тебе так, что звёзды из глаз и кровь на языке, а ты не сдаёшься. Вот в этом суть. Как бы ни было больно, как бы ни кружилось всё перед глазами — но ты можешь продолжать. Я ради этого ощущения и в пехоту пошёл, от артиллерии отказался. Хотя где-то и просчитался, конечно, — по факту хорошенько подраться мне здесь не с кем.

Не было до того момента.

Самая неожиданность была, когда он с ходу скрутил меня за шею — это вот тот Эрик, который только что лениво махал руками и поддавался обычным людям! — и принялся дубасить коленом в солнечное сплетение. Вот же сучёныш, до этого ноги вообще не использовал! Прикидывался, будто и вовсе не знает, для чего они, кроме ходьбы, нужны, а тут — разошёлся, отбивную из меня делать!

И вырваться оказалось не так-то просто — от чего я, конечно, вообще в восторг пришёл. Пришлось бухнуться на пол, прокатиться — ага, по нему, — и только после этого хватка Эрика ослабла, так что мне удалось перебросить его через голову — он там приземлился на кого-то из парней, но нам обоим уже было похер на окружающих. У кого мозги есть — догадаются отойти.

Эрик хоть и худой, но если облапить его под балахонистой футболкой — весь жилистый и неожиданно твёрдый. И быстрый — держался наравне со мной, а у меня вообще-то ускоренная реакция даже по меркам мутантов. Точно тренировался. Но не в армии. А где?

Хотя вскоре — наверное, когда у Эрика злость из-за разбитого носа схлынула — у меня опять возникло ощущение, что он поддаётся, поэтому я и бросил драку на полпути. Мне такой победы не нужно.

Разошлись мы, кровавые сопли вытираем, смотрю — а парни на тренировку плюнули, вокруг нас столпились, любуются. Ну, прикрикнул я на них и ушёл в душ — больше для того, чтоб не светить довольной мордой: давно так хорошо не развлекался.

Решил, что обязательно нужно будет повторить.

***

Год испытательного срока прошёл на удивление быстро. Проблем не было, и на высшую меру мы не попали.

Я по-прежнему сидел в кабинете, Эрик по-прежнему был моим помощником. Бумажки, скучные бумажки. Криминальные элементы находились не так часто, как мне бы того хотелось, а масштабных военных действий и вовсе не было, но всё-таки на боевые задания мы выбирались каждый месяц. Ещё были тренировки в условиях, приближенных к реальным, что тоже неплохо. Конечно, там нет живых людей и нет крови… Да ладно, и то развлечение.

Ну, и ещё — регулярные драки с Эриком. Он предложил ходить не в общее время, а вечером после работы, и я согласился. Обычно я настаиваю, чтобы в моём подразделении все держались вместе — несмотря на любые разногласия и антипатии, потому что в бою будет не до того, а перед боем — нужно привыкнуть друг к другу, приноровиться к особенностям, знать скорость реакции, ведущую руку, слабые места и прочее.

Но Эрик… Он с самого начала не рвался наводить мосты любви и дружбы с сослуживцами — как и они с ним, ясное дело, — хотя я надеялся, что со временем притрутся. Однако теперь стало очевидно, что если продолжать давить и упорно заставлять их общаться, то одна из сторон в этом противостоянии сломается — и теперь я уже не был уверен, что это окажется Эрик, — а мне не нужны военные действия в моём подразделении.

Поэтому я разрешил помощнику тренироваться в индивидуальном порядке, после отбоя — рядовых уже не будет, а офицеры у нас слишком ленивые, чтобы настолько поздно в зал ходить.

Разве только я регулярно оказывался там в то же время, что и Эрик.

Если в зале всё-таки был кто-то ещё, помощник снова начинал поддаваться — может, это у него даже бессознательное. Привычка? Откуда может быть такая странная привычка?

И вот эта его манера специально переодеваться к тренировке. Общепринятая практика: просто снять китель и в стандартной, нижней, футболке идти на занятие, а после — поменять на свежую. Но Эрик всегда переодевался заранее, в свободную такую кофту с длинными рукавами — и тут уж по его виду точно не скажешь, что он может быть серьёзным противником. Так, мальчишка худосочный, чуть ли не подросток: взгляд опустит, рукава эти длинные тянет — как будто ему то ли холодно, то ли неловко.

Но если мы оставались вдвоём — о, это было совсем иное дело. Эрик зыркал несколько раз на дверь и если видел, что никто к нам не ломится, — наконец-то расслаблялся. Как будто другой человек, заметно более уверенный в себе. Держался свободнее, смотрел в глаза, а то ещё, бывало, оглядит меня изучающе и ухмыльнётся довольно так — тут уж я не мог удержаться, чтоб не ответить тем же, потому что мне тоже нравилось наше с ним времяпрепровождение. И этот вариант Эрика мне очень нравился — больше, чем привычный тихоня.

Верный признак, что мой помощник решил взяться за дело всерьёз, — это если он рукава закатывал. Я уже даже ловил себя на том, что невольно улыбаюсь при виде того, как он их поддёргивает. После этого — начиналось самое веселье, и если не прервут, то мы могли кувыркаться до поздней ночи. Выдохнемся оба, развалимся, потные, на полу — и хорошо так…

Я быстро заметил, что с Эриком нужно держать ухо востро: он любит выматывать, кружить, усыпляя внимание, а потом — раз! — и по горлу. Знает все болевые точки, но при этом я никак не мог заметить у него привычки к какой-либо тренировочной системе. Обычно сразу чувствуется, с какой школы человек начинал — стойка, поставленные удары, — но у Эрика было всего понемногу и всё вперемешку.

Из-за этой непредсказуемости было даже интереснее. И любопытно, где он такого набрался. Ну, то есть любопытно, но не настолько, чтобы в лоб спрашивать, — ясно, что удары, способные убить, не на мешках с песком отрабатывают. Если бы Эрик сам рассказал — я бы послушал, а так — обойдусь. У нас тут вообще разный контингент встречается, и выспрашивать о прошлом считается дурным тоном.

Но какое бы ни было у него прошлое, нынешний результат лично мне очень нравился. Дошло до того, что если мы приходили в зал, а там кто-то из подчинённых — я откровенно выгонял. Эрик в такие моменты скромненько держался в отдалении — то ботинки перешнуровывал, а то и вообще сбегал в раздевалку за чем-то якобы забытым, — но я был уверен, что на самом деле он доволен тем, что мы останемся наедине. Политкорректность — это, конечно, здорово, но расслабиться в своём узком кругу всегда приятно.