Идеальный помощник 15

Просыпаюсь. Шея затекла. Жёстко. По лицу гуляет сквозняк.

Открываю глаза. Ножки стола, пыль, белая стена. Судя по всему, это моя комната, только что я делаю на полу? Вот уж не думал, что у меня настолько грязно…

Вместо со мной просыпается боль в языке. Я что, вчера перебрал? Подрался? Да ещё упал и заснул прямо посреди комнаты?

Вроде чувствую себя нормально… Так, стоп! Мысленная ревизия собственного тела спотыкается о неожиданное ощущение: к голой спине, между лопаток, прижимается что-то тёплое. И оно сопит — кожу щекочет дыханием. Скосив глаза на пустую мятую постель, соображаю, что к чему.

Хм, наверное, стоит изобразить ленивое пробуждение… Сейчас я потянусь… И повернусь к нему, обняв ненароком… Так, а где он?!

В два шага выпрыгиваю в прихожую, где Эрик уже обувается, сосредоточенно глядя на свои ботинки.

— Эм… Уже уходишь?

— Извините за вчерашнее. Не знаю, что на меня нашло, но это больше не повторится.

А я не могу сообразить, что ответить. Что вообще можно сказать в подобной ситуации? Я только размечтался, а он — «это больше не повторится»! Но я не собираюсь просто стоять и смотреть, как он… Ах да, дверь-то закрыта.

Эрик выжидающе оборачивается. Хм-м… А ведь я сейчас, воспользовавшись элементом неожиданности и его похмельным состоянием, вполне мог бы дать ему в челюсть, затащить на кровать и трахнуть… Как можно позволить ему уйти — после вчерашнего, после того, как я понял, насколько сильно его хочу? Однако память тут же подсовывает образ из прошлого: сочетание вони помойки, обожжённой кожи и раскалённой цепи. Ч-чёрт. Нет, так нельзя.

Поэтому я прикладываю ладонь к замку, чтобы открыть дверь, и говорю как можно более невозмутимо — я ж тут суровый командир, если вдруг кто забыл:

— Жаль. Я надеялся наконец-то тебе отсосать.

Хотя если честно, ничего такого я не надеялся и не собирался. Пять минут назад и не думал об этом, а тут — нате вам, вырвалось. Но зато я точно знаю, почему оно вырвалось, — я действительно хочу, чтобы он остался. А раз так — я должен предложить ему что-то более завлекательное, чем «Иди обратно в койку, я отдеру тебя пять раз подряд, пока ты будешь разглядывать потолок и думать, какого хера здесь забыл». Конечно, есть и другой вариант: «Давай закажем смузи и будем целоваться, включив фоном мелодраму и периодически рыдая друг у друга на плече», но, боюсь, это пошатнёт мой командирский имидж.

Однако и без упоминания смузи брови Эрика ползут вверх.

— Я бы ожидал наоборот. Если бы вообще чего-то ожидал после увольнения.

Я невольно смотрю на его губы — на моём члене? о да! — и в то же время стараюсь не поддаться раздражению. Терпеть не могу разговоры «про отношения» и оправдываться.

— Я тебя не увольнял, а взял временную замену, пока ты был в больнице. Да я думал, ты вообще свалишь после такого!

— А я… Бля, какая разница! Куда мне валить?! А ты прислал этого придурка с моими вещами, сам даже не попрощался. Как будто они мне нужны…

Ргхрр, ненавижу все эти недопонимания и «кто что подумал»! А какое наилучшее решение, если не хочешь объясняться? Правильно, прижать человека к стене и заткнуть ему рот поцелуем. Эрик, конечно, протестующе мычит и брыкается, но не тут-то было — в прямом противостоянии я вполне способен его удержать. Мм, чёртов язык…

Дождавшись, пока Эрик затих, отрываюсь от его губ, но руки не отпускаю — знаю я его подлые ударчики, на тренировках уже нахватался, больше не хочется. Надеюсь, не догадается головой мне в нос стукнуть, это было бы уж совсем — у нас тут всё-таки разговор про чувства.

— Ты какую пиццу предпочитаешь?

Он сопит сердито, но потом всё же бормочет:

— «Красный прапор».

— Отлично, тогда я закажу тебе два «прапора» и… чай?

— Чёрный без сахара.

— Хорошо. И я надеюсь, что ты останешься. Если останешься, код замка 714531.

Я ухожу на кухню, к дверце службы доставки, и тычу в экран в поисках пиццы.

В прихожей тихо. Так, всё не то, это вообще фруктовый десерт «Сержант на выезде», как я оказался в этом разделе?

Тишина. Закусываю губу. Вот и чай. Нажимаю кнопку «чёрный», закрываю глаза и жду.

Жду.

Из прихожей доносится чуть слышный писк клавиатуры на двери. Я выдыхаю и открываю глаза.

Итого в комнату я притаскиваю: четыре пиццы, чёрный чай, кофе и две шоколадки. Перекусить на первый момент, а позже закажем ещё. Раз Эрик остался, так я и осмелел — теперь уж я не отпущу его так просто.

Срываю обёртку с одной шоколадины и откусываю половину. Замечаю удивлённый взгляд Эрика.

— Что? — с полным ртом получается невнятно. — У меня стресс!

— Какой, например?

— Такой, — глотаю, — что ты чуть не сбежал, бросив меня дрочить в унылом одиночестве. А теперь я должен ждать, пока ты поешь.

Он фыркает, выуживая из коробки кусок пиццы.

— Всем бы твои проблемы!

Пожимаю плечами, запихивая в рот вторую шоколадку.

— Просто я очень тебя хочу.

И как ни странно, это правда. Как я мог так долго не замечать? Или замечать, но пропускать мимо сознания. Ещё вчера утром я бы сказал, что Эрик, конечно, мне нужен, это не обсуждается, но — как ответственный сотрудник. Ну, максимум как человек очень похожий на меня, способный понять, общения с которым мне теперь недостаёт. А сейчас это прозвучало и стало очевидным — я его хочу. Интересно, когда это началось?

Пару секунд Эрик смотрит на меня с недоверием, но в уголке рта всё же притаилась улыбка. Чёрт, настолько милая… И ведь давно уже такой была. Ну я и придурок! Мне всегда говорили, что я не замечаю очевидных вещей про отношения и вот это всё, но я не верил. Думал, эти «замечающие» всего лишь набивают себе цену. А теперь и я понимаю — да, вот же оно. Лежало на поверхности всё это время.

Пока мы оба торопливо едим, я разглядываю Эрика уже сознательно. Я ведь знаю его наизусть: от непонятного залома на правом нагрудном кармане — он говорил, что регулярно гладит, но это не помогает, такой бракованный китель — до безупречных стрелок на брюках. Уже и раньше смотрел на него, запоминал — как-то не замечая этого. Я знаю его привычки, хоть иногда и туплю, как с этим чаем. И по запаху я найду его в любом углу нашего корпуса. А это напряжение между нами на тренировках? Например, когда в одной из последних драк ему удалось оседлать меня, заломив руку за спину, меня это почему-то не взбесило — не так, как если бы меня одолел кто угодно другой. «Хороший сотрудник», серьёзно? Син, ну ты даёшь…

Тем временем «сотрудник» дожевал и тут же оказался возле меня — проводит горячими ладонями по животу, расстёгивает штаны. Как раз вовремя, а то они уже стали тесными — пока я тут пялился на него, заодно вспомнил, что два года назад он уже спал на моей кровати — на корабле — голышом, когда я забирал униформу в стирку. И сейчас я очень не против снова раздеть его и пригласить в мою постель, только на этот раз вместе со мной.

— Секунду, — одним заходом опустошаю чашку с кофе. Радует, что он нормальной температуры. — Слушай, а можно тебя попросить? Язык болит.

Эрик послушно склоняет голову набок, подставляя шею. Ну да, идеально исполнительный помощник, хех.

Прижимаюсь губами к коже — на этот раз сексуальный подтекст вполне уместен, — осторожно царапаю зубами и слизываю выступившие капли.

Тем временем руки — жаркие, сильные, уверенные — гладят мою спину то подушечками пальцев, то ногтями, спускаются и сжимают задницу, притягивают бёдра ближе. Непривычно и даже странно прижиматься к чужому стояку, ещё более странно, что это возбуждает, — я бы раньше не подумал, что могу так реагировать на мужика. Оказывается, правы те, кто говорит: «не попробуешь — не узнаешь». Мне всегда казалось, что это чушь, а вот же, работает.

Язык вроде уже зажил, но прекращать не хочется. От вкуса и запаха накатывает приятная слабость, тянет полностью погрузиться в ощущения…

Зажимаю языком ранки, чтобы остановить кровь.

Жду, пока голова обнаружится в глубине космоса и прилетит на место.

Голос над ухом:

— Эй, ты здесь?

— Не-а…

— А можно мне?

— Угу…

Укладываю голову ему на плечо и провожу ногтем по своей шее. И, чёрт возьми, так приятно кормить Эрика, когда при этом его руки жадно бродят по телу, гладят и мнут, не отпускают, не позволяют даже отодвинуться. В кои-то веки нет ощущения, что Эрик хочет выгрызть кусок моей шеи. С другой стороны, сразу становится понятно, чего мне не хватало во время последних кормёжек — тогда, в пещере, когда Эрик даже не прикасался ко мне. Ну да, вот этих рук, лапающих за задницу, как раз и не хватало.

— На кровать?

Он согласно мычит, не отрываясь от моей шеи, и мы вальсируем по направлению к кровати. Конечно, она одноместная и вовсе не рассчитана на двух мутантов, но ладно, как-нибудь поместимся.

Тут взгляд падает на стену над кроватью, и я вдруг вспоминаю, что капитан Воропаев — который живёт в комнате по ту сторону — любит приводить к себе девиц. Вообще, это, конечно, не приветствуется, но не суть. Значит, он их увлечённо ахает, а они ахают от восторга. И громко хвалят его таланты — так, что и через толстую стену слышно.

Конечно, зная скрытность Эрика, вряд ли он догадается орать в голос как те девицы — что-нибудь вроде «о боже, какой огромный!» или «засади мне, жеребец!», — но всё же стоит предупредить, так что я шепчу:

— Только давай потише, ага?

— Угум.

Теперь уже Эрик повисает на мне, глубоко дыша, а меня накрывает бодростью и возбуждением. Расстёгиваю его китель — мятый после ночи, в налипших ворсинках, — стаскиваю футболку и укладываю обмякшее тело на кровать. Теперь штаны… Нет, сначала ботинки снять. Чёрт, он так тщательно их зашнуровал, хрен развяжешь…

За эти два года я успел позабыть, как Эрик выглядит без одежды, — он всегда в чём-то закрытом, с длинными рукавами. Бледность на этот раз не кажется болезненной — наверное, просто привык, — а светло-розовые соски мне даже нравятся. Нежные, как и вся его молочная кожа. Стоит лизнуть, и Эрик вздрагивает, поводит плечами — как будто у него мурашки по спине пробежали. Расплывшись в довольной улыбке, снова провожу языком по соску — медленно, прислушиваясь к реакции. Теперь второй. Накрыть ртом и слегка засосать — Эрик запускает пальцы в мои волосы, почёсывает ногтями затылок, словно поощряет инициативу.

А какой у него животик, мм… Мышцы твёрдые, но в то же время кожа такая тонкая — непривычное сочетание. И да, совершенно без волос, только едва заметный пушок. У него вообще есть только шевелюра на голове и брови с ресницами — и на том спасибо, — а больше ничего нет. В принципе, это даже хорошо — никогда не замечал за собой тяги к волосатым мужикам. Впрочем, как и к мужикам вообще. Бывают в жизни повороты!

Сползаю ниже. Без волос его очень удобно облизывать — и чёрт, ощущение необычное… Далеко не у каждой девушки, которую мне доводилось лизать, была настолько нежная кожа на лобке. И уж точно ни у одной не было члена, ха-ха. Как-то странно, когда у тебя чужой стояк прямо вот перед носом, но — ладно, это же Эрик. Я могу простить ему многое.

С другой стороны, даже любопытно: я к собственному в деталях не приглядывался, ну есть и есть, а тут — непривычный ракурс, наглядно так, прям урок биологии. Только форма немного другая и, конечно, цвет — Эрик везде такой бледно-розовый, начиная с губ и заканчивая… Кхм, головкой. Ну, то есть что я могу сказать… Ничего такой стояк, нормальный. Я не против. Главное, хорошо, что позавтракали, а то этот его цвет почему-то у меня ассоциируется с едой — то ли креветки, то ли лосось… Нужно будет на обед заказать…

Опасливо слизываю прозрачную каплю смазки — хм, вкус совсем не как у моих девушек раньше. Ну, тоже нормальный.

А вот ещё плюс: с мужиком гораздо понятнее, и я могу опробовать на нём всё, что нравится мне самому. Только нужно сообразить, какие действия к каким ощущениям приводят, я-то знаю это только изнутри, так сказать. Впрочем, Эрик там по ходу вообще в ауте — лежит себе и не реагирует, только иногда поглаживает меня ослабевшими пальцами — значит, ещё живой, ну и ладно.

Но сначала мне хочется ещё немного полизать эту чудесную нежную кожу, изучить всё подробнее. Запах Эрика, такой знакомый, здесь отдаёт непривычными нотами — концентрированный, более терпкий, но также и более уютный. Это вам не какой-то там новомодный дезодорант или синтетическая отдушка парфюма, от которых только чихать хочется, — это нормальный человеческий запах, к тому же безумно приятный… И мне, конечно, нравится, как пахнет шея Эрика, но, оказывается, если уткнуться носом во внутреннюю поверхность бедра — это даже ещё лучше…

Солоноватый вкус — где-то ярче, где-то слабее. Будь я каким-нибудь бездушным чистюлей, для начала отправил бы Эрика в душ, но — это не про меня. Я знаю, что такое смерть, и поэтому умею получать удовольствие от жизни, самой обычной и несовершенной. Если прямо сейчас появилась возможность — спасибо, я воспользуюсь.

На узкой кровати неудобно, приходится перебраться на пол — если встать на колени между его ног, то в самый раз. Я тут уже обжился: увлечённо изучаю каждый сантиметр, самые чувствительные места — то целуя, то вылизывая всей поверхностью языка… С удовольствием бы кожу и зубами прихватил — чёрт, кажется, я впервые в жизни жалею, что они такие острые. Раньше я как-то: «ну, без зубов — и ладно, обойдусь». А с Эриком — прямо чувствую, что они лишают меня чего-то желанного.

Ещё ногти эти… С проблемами из-за них я и раньше сталкивался: бывает, маячит в поле зрения соблазнительная дырочка, вся такая мокрая, потемневшая от возбуждения, так и хочется скользнуть пальцем внутрь — а вот хрен тебе.

Но если аккуратно, то можно хотя бы просто погладить — и бёдра, и по животу провести… Мм, сладкий животик… Уже влажный от смазки — пора переходить к основному блюду.

Главное, как мне неоднократно и девушки говорили, — осторожнее с зубами. Вообще, я спокойно кости перегрызаю, но если хочу — могу быть очень аккуратным. Язык скользит выше по члену, губы обхватывают головку — Эрик резко выдыхает от удовольствия, и у меня внутри тоже всё сладко сводит.

А если выпустить изо рта, лизнуть ниже для смены впечатлений — и повторить? И он снова выдыхает так же. Ох бля, кажется, я мог бы кончить от одного этого чудесного тихого звука… А если пощекотать языком уздечку? Вот лично мне это нравится — и ему, судя по всему, тоже.

Ритмично поглаживает мою руку кончиками пальцев — словно направляя темп, и я подстраиваюсь. Кошусь на лицо — глаза закрыл, дышит тяжело, то прикусывает губы, то пробегает по ним языком. Это напоминает о том моменте перед выступлением — с красками и кисточками, — когда я впервые осознал, что мне нравятся его губы.

И дышит… Ох, как же страстно он дышит… Хотя, наверное, ничего особенного в этом нет, просто дело-то в том, что я раньше не слышал, как дышат люди от возбуждения и удовольствия. Опыт у меня хреновый, прямо говоря, — бордельные девушки выдают отрепетированные охи и вздохи, да, очень жаркие, но я-то чувствительный, я знаю, что искреннего наслаждения за ними нет. Или, может, дело в том, что мне они были не особенно важны, совсем не как Эрик. Каждый его тихий прерывистый выдох кажется наградой — и хочется стараться ещё больше.

Ладно, хватит отвлекаться, пора ускорить темп. Крепко обхватываю член, оттягивая крайнюю плоть, обнажая больше чувствительных мест — и я вылижу всё полностью, — однако Эрик перехватывает руку, останавливая.

— Стой… Подожди…

Неохотно отрываюсь.

— Что?

— Такими темпами я скоро кончу.

— Ну и отлично.

— А ты?

Вместо ответа я возвращаюсь к нежно-розовой плоти, обвожу головку языком — и с ходу задаю бодрый темп. Эрик ахает, сжимает мою руку, и вскоре его дыхание становится быстрым и поверхностным. Когда-то я уже такое слышал, но на этот раз — обстоятельства совсем другие. Даже странно, откуда мы начали и к чему пришли.

Пальцы поднимаются по моей руке, перебираются выше, затем нащупывают затылок, ныряют в волосы, гладят — словно просят не останавливаться. И, казалось бы, во всём этом нет ничего особенного… Для сотен тысяч людей всё происходящее сейчас между нами было бы только скучной обыденностью, привычкой или даже работой. Но для меня сам факт, что Эрик доверил мне своё удовольствие, — что-то невероятное и весьма лестное. Уж для него я постараюсь.

Взгляд цепляется за его живот — мышцы то и дело напрягаются, — и это заводит неожиданно сильно, потому что я понимаю, что он сейчас испытывает — вот это состояние, когда оргазм подступает, уже вот-вот…

За мгновение до того нежная, рука на моём затылке сжимается в стальном захвате — удерживая голову, насаживая глубже, не давая вдохнуть. Сильная струя бухает в горло, наполняет рот. Хочется вырваться и откашляться, но — терплю. Эрику можно. Хотя теперь я понимаю, почему бордельные девушки на это редко соглашаются.

Вкус ещё такой — противно-горький после алкоголя, и что-то знакомое, что я чувствовал на его языке накануне…

— Ты вчера нажрался коньяком из столовки?!

Эрик расслабленно усмехается.

Но меня уже разобрало:

— Как я сразу не опознал это дрянное пойло! Им же только тараканов травить!

Почему я так ненавижу столовский коньяк? Да потому что его любит Главный, и если какие посиделки с руководством — пьём именно его. И хвалим, да. Но ладно ещё я, я ко всему привычен, а вот Эрику точно не стоит портить здоровье этой дешёвой гадостью.

Он лениво бормочет:

— Сам-то что пьёшь, эстет… Ладно, в следующий раз составлю меню. Чтобы тебе было вкусно.

Я усмехаюсь с видом знатока.

— Перед походом по шлюхам советуют есть ананасы.

И тут же ощущение от его сознания меняется. Что-то плохое.

Быстро вытираю рот о простыню рядом, забираюсь на кровать, заглядываю Эрику в лицо — но он отводит глаза. Бледно-розовый румянец на его щеках выглядит мило, и я бы даже сказал об этом, если бы не испортил… сам пока не знаю, что именно. Может, у меня будет другой шанс для подобных слов — если я сейчас исправлю ситуацию.

— Что такое? Я же знаю.

Молчит.

Но я жду.

Наконец, нехотя:

— Трибунал. Это было после… Помнишь?

Так с ходу трудно сообразить, о чём он, но на всякий случай киваю.

— И?..

Вот теперь Эрик зыркает на меня раздражённо и проводит языком по зубам.

— И хотя ты не помнишь, ты меня тогда сильно укусил. Остался засос. Все заметили.

Мысли в голове шевелятся со скрипом. «Засос». Вот же блядство. Хочется зажмуриться — чувствую себя полным идиотом! Ведь я тоже потом видел его шею, но даже не придал этому значения и не догадался сложить два и два. Почему, спрашивается?

— Думаю, в части нас уже давно считают парочкой. Особенно после трибунала — типа, ты меня спас. Извини, я должен был уволиться, чтобы прекратить эти слухи, но я… не знаю… Я не смог.

— Может, наконец-то расскажешь? Что там было с трибуналом.

Он кусает губы, но потом всё же начинает говорить.

— После этого типа-засоса меня стали называть капитанской шлюхой. Звание так себе.

И тут до меня, наконец, доходит полная картина. Я-то думал, там была обычная драка.

— То есть они?..

— Да, решили, что тоже могут попользоваться. Ну то есть началось всё с премии — кому-то что-то не дали… Но в итоге все сняли штаны. Почти все.

Утыкаюсь носом в его подмышку, чтобы спрятать смущённую физиономию. Подобные новости так сразу и не уложить в голове. В моём подразделении толпа народу чуть не изнасиловала моего, блядь, собственного помощника — моего Эрика! — при этом я, как полный дурак, ничего не заметил и даже предположить не мог. Пусть эти мудаки скажут спасибо, что он их убил, а то сейчас я бы пошёл и убил их второй раз.

Как же повезло, что он умеет постоять за себя — хотя по виду и не скажешь. Повезло, что я догадался вступиться за него. Насколько вообще нам повезло в итоге оказаться здесь и сейчас.

А Эрик продолжает:

— Прости, что втянул тебя в такую херню, ты столько потерял — и деньги, и награды… Я должен был уйти раньше. Как получил документы — ты мне помог, опять же, — нужно было сразу уволиться.

Так, по ходу его понесло не в ту сторону — пора отвлечь. И у меня есть прекрасное решение. Стопроцентная смена темы. И заодно компенсация за всю прошлую херню.

— Хочешь, я буду шлюхой, а ты меня трахнешь? — из-за того, что я торчу лицом в его подмышке, голос звучит приглушённо, но, полагаю, вполне разборчиво.

Он замолкает на середине фразы. Обдумывает? Что тут думать, я не каждый день с такими инициативами выступаю!

Осторожно говорит:

— Предложение супер. Прям трудно отказаться.

— Я серьёзно. Назови меня шлюхой.

— Ты действительно этого хочешь?

Я выбираюсь из подмышки и стараюсь не смотреть очень уж пристально на его губы. Подождите немного, чудесные мягкие губы, позже я до вас доберусь, обещаю. У меня весь день впереди. А пока — нечто, чего никто не ожидал. Особенно я. С другой стороны, почему бы не попробовать? Если уж я вообще оказался в постели с мужиком, то даже не знаю, что может быть следующим, — мало ли, вдруг понравится.

— Ну, лейтенант? Или у вас кишка тонка трахнуть старшего по званию?

Он наконец-то расслабляется: фыркает и расплывается в улыбке.

— Вот уж не ожидал, капитан, что вы окажетесь такой сладкой шлюшкой.

И я ухмыляюсь в ответ — это определённо хэппи-энд.

***

Примечание автора: роман имеет продолжение, и не одно. Если кому интересно — пишите в каментах, а иначе лень тратить время на полумёртвый сайт