Листья под ногами больше не шуршали, как в начале октября, а хлюпали, утопая в грязных осенних водах дорожных луж.

Разговор шёл о необычном человеке: о Кваху Кезегоуозе, мужчине, который не раз появлялся в классах многих учеников. Он выглядел как человек, одевался тоже, и никто никогда не видел его звериного облика. Говорил Кваху с акцентом, он явно был иностранцем. Глаза у него жёлтые, не свойственные для человека, а взгляд пристальный, настораживающий. Кажется, прямо в душу смотрит. Волосы необычно белые, не исключено что крашенные. Этот Кваху, очевидно, был человеком богатым и влиятельным. Его имя не раз звучало на телевидении и в газетах, а в школе он появлялся как раз потому, что поддерживал её денежными средствами.

— Он похож на птицу, – задумчиво протянул Кинго. В темноте его глаза утратили прежний блеск, и из жёлто – зелёных превратились в насыщенно – бирюзовые, тёмные, однако и сейчас не утратили своей выразительности. – На орла какого – нибудь.

— На белоголового, — согласился Коготь, посмотрев на Кинго.

Взгляд друга выражал глубокую задумчивость. Видно было, что Кинго чем – то обеспокоен. Наконец, он сказал негромко:

— Очень этот Кезегоуоз мне не нравится.

— Чем же? – Коготь и сам понимал друга. Его звериное чутьё подсказывало, что что-то не так с этим Кваху, и он имеет какое-то отношение к жизни школы и даже к его собственной жизни.

— Точно не могу сказать, — пожал плечами Кинго, — но его присутствие меня немного напрягает.