Положив микрочип на стол, появилась объемная голограмма, на которой были запечатлены какие-то символы. На лице Вивьена появилось крайнее недоумение и озадаченность. Но вскоре, оно сменилось на удивление. Бертран начинал узнавать знакомые очертания. 

Вивьен: Эти символы: «ο χειρότερος εχθρός σας — ο φίλος σας». Кажется я их знаю… Откуда у них такое могло оказаться? 

Дед: Ну, видно здесь я тебе не помощник. Я поеду обратно, в село. Дай знать когда здесь со всем разберешься или если вдруг что-то понадобиться. Ты для нас всегда будешь званым гостем. Бывай, Вивьен. 

Оставив Вивьена наедине, тот уставившись в письмена погрузился в глубокие раздумья.

(Это не реально… Это же напутствие Мудреца, оно самое. «Твой злейший  враг — ближайший соратник, а тень твоя, тебе заклятый враг.» Как такое  могло попасть к ним? Или же так все и должно быть. Неужто Мудрец все это предвидел и это входило в его план. Но зачем ему пытаться смирить меня с заклятым врагом. Неужели на это есть какая-то причина… Стоит ли мне вообще прислушаться к его словам?)

Всю ночь Вивьен обдумывал как быть в этой ситуации. Довериться ли наставлению Мудреца и начать сотрудничество с компанией Михаила. Или же наотрез отказаться, попытавшись сбежать и в одиночку действовать в поисках Анны. Проведя ночь в бессоннице, Вивьен встречал первые лучи рассвета стоя лицом к распахнутому окну наслаждаясь красотами природы и завораживающими видами зимних пейзажов. Из окна бил холодный, свежий зимний воздух.