-Всё!

-Всё? – Лима чуть не плачет от мгновенно разочарования.

-Всё, — тихо повторяет Художник и разворачивает к ней ее портрет и Лима замирает от странного и неожиданно неприятного чувства.

            Это вроде бы она, и вроде бы нет. Те же черты, те же глаза, только она силилась улыбаться, а здесь, на холсте, губы плотно сжаты. Но даже это нестрашно. Есть что-то в этом отталкивающее.

            Вот тебе и художник! Нарисовал Луал весть что. Тоже мастер нашелся! 

            Лиме обидно. И холодок в груди разрастается, но, что делать? Она кивает и благосклонно соглашается:

-Замечательно.

            Внезапно холодок становится совсем уж обжигающим и неприятным. Ей неуютно больше находиться в этой мастерской. Кажется, все портреты улыбающиеся прежде, смотрят на нее, хоть Лима и понимает, как это бредово само по себе. Но она не может справится с собою и осторожно лопочет:

-Вы…спасибо. Да. Извините. Меня ждет подруга. Я пойду!

            Торопливо повернувшись, бросается к дверям и дергает даже за ручку, как вдруг понимает, что дверь закрыта.

            Но совершенно точно она входила последней, за Художником, и только прикрыла дверь, не захлопнула ее!

-Уже? – хрипло смеется Художник позади и в этом голосе, и в этом смехе уже нет обволакивающей магии. Есть что-то издевательское и отвратительное.

            Лима в ужасе поворачивается и видит Художника слишком близко к себе. Он усмехается…нехорошо усмехается.