Маша видела, как Кен быстро юркнул за дверь, и та плавно за ним закрылась. Она посмотрела, как захлопываются врата в сказочный мир необычайно вкусной еды, и желудок протяжно заныл. Кушать хотелось безумно! Голод заставлял девушку выбраться из теплой сухой «тойоты» и перейти улицу, наплевав на сопутствующие этому водные процедуры. Но голод уже был второстепенным фактором, на первый же план вышел принцип. Валерий не захотел даже подогнать машину ко входу! Ну и по барабану, что там штраф за парковку в неположенном месте, они же там не парковаться собрались, а просто сделали бы короткую остановку. Там секунда одна нужна! Она бы быстро выскочила из машины, и в кафе! Столик бы заняла, заказ бы сделала, пока он там паркуется. Пришел, и через пять минут уже б желудки набивали!
Маша нахмурилась. — Нет же! Надо ж повыпендриваться, надо заставить её вымокнуть до нитки! О том, что она мокрая, как канализационная мышь, потом до ночи ревизию с ним будет делать, он, похоже, не подумал! А об этом и речи не могло быть! Да она бы вынесла ему весь мозг, пока он не свозил бы её домой, где она ещё час бы переодевалась и приводила бы себя в порядок! Такого он что ли хотел? Ну так она ему может это устроить! Всего-то и нужно выйти из машины и пройтись до кафе, тогда она будет выглядеть как выдра! Как мокрая ондатра! Повезет как миленький, куда денется! А нет, тогда она вызовет такси и поедет домой. И пусть он сам разбирается со своей ревизией или вызывает этого тупня Витю! Авось чем ему и поможет.
— Ааа! — Маша хлопнула себя по лбу. — Валера не сможет вызвать Витька, он же поехал в Мохсоголлох к матери. Та что-то приболела, и он отпросился у Кена на несколько дней. Это далеко, Валерий точно не будет его вызывать. Да и причина уважительная, мама болеет, всё равно он не сможет приехать.
Значит, кроме неё понадеется Валере больше не на кого, его упрямство выйдет ему только боком. Но в том-то как раз и дело, что он упрямый, и тоже может показать свою принципиальность.
Например, может сказать: «Хочешь вызвать такси и уехать домой? Ну и вали…»
— Может ведь? — задав себе такой вопрос, Мария совсем недолго раздумывала, чтобы прийти к однозначному ответу — может, и ещё как! Валерий далеко не всегда ей уступал, и что-то подсказывало, что не уступит и сейчас. Он демонстративно равнодушно отправит её домой, если она покажет свой характер, и будет сам сидеть несколько дней подсчитывать товар, потом примется оформлять новые заказы и по-любому что-нибудь напутает без её-то помощи! С работы за поведение он её, конечно, не уволит из дружбы с её братом, но отношения она испортит точно, и неизвестно сколько потом придется все налаживать.
Ну почему он такой трудный? И почему именно по отношению к ней? Как собака, которая вроде радостная, хвостиком виляет и все такое, а когда тянешь к ней руку, начинает рычать и прогонять от себя на какое-то (определённое) расстояние, а потом опять хвостиком виляет. Что за человек такой?!
Ладно, все эти мысли тоже, конечно, очень важные, но они никак не способствуют решению проблемы с желудком. Показывать характер выйдет ей себе дороже, с этим всё понятно. Придется промолчать или как-то тихо обижаться, сводя все разговоры к сугубо деловому общению, позволяя лишь короткие перемолвки, если того будут требовать рабочие моменты. Может, почувствует свою вину и извинится? А она бы его простила, она девушка не гордая, и ссориться не любит. Но спускать с рук такое пренебрежительное к себе отношение Мария не собиралась. Всё-таки она ценный кадр, и серьезно разгружает Валерия по работе, мог бы и пойти на уступки. Она считала, что мужчинам это делать намного проще, мужчины должны идти женщинам на уступки! Это нормально. Только вот Кену, похоже, ничего об этом не известно.
Но вопрос с едой был вполне решаемый, ибо нет ничего невозможного для образованного ума. Мария достала телефон и посмотрела на дисплей: там светилось оповещение о двух пропущенных вызовах от её подруги. Звонки были сделаны час назад, и она их, разумеется, не услышала. Телефон стоял на беззвучном режиме, так они условились с Валерием, чтобы не отвлекаться от работы.
Потом ей позвоню, — решила Маша, скидывая ярлыки с большого сенсорного экрана.- Сейчас нужно заказать себе обед.
Но осуществить задуманное оказалось невозможным — она поняла это прежде, чем открыла браузер. Шкала антенны не показывала ни одного деления, что говорило о полном отсутствии связи, вместо неё горел перечеркнутый красный кружок.
Маша замахала телефоном в разные стороны по салону, потом повернулась и вытянула руку, почти касаясь им заднего сиденья, надеясь восстановить так не вовремя утраченную связь, но результатов это не принесло — трубка всё так же показывала в верхнем углу дисплея «нет сети».
— Это копец! — после нескольких минут возни девушка так расстроилась, что от досады едва не выбросила телефон в окно. Его спасло только то, что он безумно дорогой, и в нем куча всего нужного. Если б не это, он бы валялся уже в какой-нибудь луже!
Однако депрессировать пришлось недолго. Через минут пять дверь с водительской стороны распахнулась, и на сиденье со стопкой коробок и бумажных пакетов, весь мокрый, как водяной, плюхнулся Кен. Вода ручьями бежала с его волос и куртки, заливая собой тканевую обивку салона. После такого его наверняка придется долго сушить, но очевидно, что Валерия это абсолютно не волновало. Его лицо, по своему обыкновению, было чрезвычайно самодовольным и внушало полную независимость от любых происходящих вокруг проблем. В этом был весь Кен. Марии всегда казалось, что ничто в этом мире неспособно его расклеить, ничто не может истребить в нём оптимизм или в хлам испортить ему настроение. Наверно, поэтому он всегда находит решение из любой, даже самой тупиковой, ситуации. И это присущее только ему вечно независимое выражение лица с нагловатой ухмылкой больше ни в ком никогда ей не встречалось. И с ним невозможно долго пребывать в ссоре! Даже сейчас она думала, что Валерий сидит в кафе и ест курицу гриль в одного, а он о ней думал. Он всё купил и принёс! Чтобы её тоже покормить. И улыбается! Ну как на него обижаться?
Обоняние уловило приятный аромат сдобы, пиццы и жареной картошки, и все Машины обиды как ветром сдуло.
— Ну что, может, хватит дуться, и поможешь мне переложить всё это на заднее сиденье? А то так рулить неудобно. — Кен посмотрел на нее, смешно стуча зубами (изображая озноб), и Мария, примирительно заулыбавшись в ответ, принялась забирать у него коробки с пиццей.