Как старый солдат, который не знает слов любви, я подковылял к самому настоящему из присутствующих мужчин — чем, конечно, проявил слабость — и нажаловался на ногу. Ведущий внимательно выслушал и вошёл в моё положение:
— Когда все будут приседать — отжимайся.

И я пошёл отжиматься.

Последним упражнением дня была «скамья» — попарно мы садились на лежащую боксерскую грушу лицом друг к другу так, чтобы соприкасаться коленями. Я мог соприкасаться только одним коленом, второе было грациозной, как у контуженной утки, отклячено назад.

А дальше нужно было в течение минуты со всей скорости бить друг друга по лицу. Волшебство заключалось в следующем: пока ты сосредоточенно лупишь врага, то автоматически защищаешься. Но стоит только зассать и отклониться назад — и тут же выхватываешь в щи.

Это я сейчас использовал лексику настоящих мужчин.

Ещё мы пели. Тем же вечером, но уже не в спортзале. Нужно было всем вместе выйти куда-нибудь в людное место и, исполняя детские песни, напеть 30 000 рублей. А потом перевести их в благотворительный фонд для какого-нибудь ребенка.

Как вы думаете, много ли в Петербурге желающих слушать, как тридцать мужиков с побитыми лицами хором орут охрипшими голосами «От улы-ыбки хмурый день светле-ей!» посреди вокзальной площади? С нарисованными вручную и наспех плакатами. Субботним ноябрьским вечером. В темноте. Под дождём.

А много ли, как вы думаете, тех, кто осмелится приблизиться и положить им в коробку денежку? Таких людей в Петербурге предостаточно, поэтому через пять часов у нас была нужная сумма.