С порога Олег замарал свои кожаные туфли, встав на дорогу которая состояла то ли из земли, то ли из слякоти с грязью. Но Олегу было все равно. Мелким шагом он направился к повозке, попутно встречая местную чернь. Таковыми считал Олег попрошаек и нищих. Уж оставалось метра 3, как за него схватилась грязная, жилистая рука. Услышал он хриплый глас и мольбы о помощи. -Подайте хоть пару копеек, господин.
-Ты настолько опустился, что готов прохожего называть господином?
-Прошу вас, подайте на хлеб мне и моей жене, она больна.
-И где же она сейчас?
-Вон там.
Иссушенная рука показала вправо, там лежала женщина. Старая, уродливая, обмотана в какие-то тряпки, её можно было легко спутать с мешком мусора.
-Бог поможет, дружище. Хотя, единственная помощь для вас — это смерть.
-Благословит вас Христос, господин.
-Как знать.
После этого диалога подкинул он чеканную монету стоимостью в один рубль. Тот бедняк улыбнулся и проводил взглядом Олега. А наш Олег тем временем сел в повозку. Громко произносив каждое свое слово подвозчику, они поехали в Абрутиград. Спустя час поездки, у него заболела спина, он лёг на спину, ловив каждую яму и кочку дороги. Ему это нравилось, напоминало массаж. Еще через полчаса они приехали в точку назначения.
Олег встал, с трудом поднимая свое тяжелое туловище. Выйдя и попрощавшись с подвозчиком, он направился в высокое здание в центре города. Вокруг него все пестрело, ему улыбался каждый гражданин этого прекрасного города. Дорога проложена кирпичом из камня, здания напоминали архитектурой что-то готическое прямиком из европы. Пахло тут всегда свежей выпечкой, по всему городу расставлены магазины со сладостями, рестораны, бутики и жилые дома. Сверху этот город напоминал формой пятиконечную звезду, в самом центре находилось и самое высокое здание. Оно выглядело как огромная церковь-замок, но предназначение его — дом правительства. Олег в этом доме и работал. При ходьбе его грязные туфли стучали по мощеному камню, глаза его сияли сильнее солнца, описывалась радость на лице, этот город звал и манил Олега. Крыши этого города были каждый своим цветом, в некоторых районах выстраивалась картина, которую какой-нибудь кретин купил за большие деньги. По тротуару были расположены кусты различных ягод, деревца и попросту кусты. Стояли так же золоченые скамейки с мягким сидением. Присутствовали стоянки для карет и повозок. Были так же и люди творческие, которые за деньги предлагали сделать портрет, спеть любимою песню или написать стих для них. Но Олег считал, что все это показуха и бесполезная трата времени, ему было проще сделать все это самому.
Наконец дошагал он до центра, вошел в дом правительства, заранее вынув из малинового пиджака деревянный пропуск, документирующий о его принадлежности этому месту. Все это здание было красным красно, только серые и потертые жизнью гаргульи выделялись на кроваво-каменном полотне закона. Окна держались на фресках, все с различными узорами цветов, лиан с шипами и зверушек. Перед зданием стояли статуи Зевса с молнией в руке. Олег зашел внутрь, а внутри это сооружение было краше и прекраснее чем внешне. Потолок напоминал потолок храма, расписаны были на нем евангельские события, а именно распятие христа. Поднялся Олег на второй этаж, где все напоминало скорее музей и выставку искусства, чем какое-то здание федерального назначения. Прошел он вглубь, в свой кабинет. Засел за расписной широкий стол, где было куча бумаг и канцелярии. Он все перебрал, что-то черкал во всех этих бумагах. Юриспруденческие бумажки, в которых Олег, как государь должен был написать указ. Его расстраивало, что судимостей у людей так много, с каждой бумагой он произносил. “Ничтожество”. Олег очень любил и соблюдал закон.