Поэтому появление Арахны позже всех не было непредсказуемым. Она отчаянно зевала и едва ли потрудилась расчесаться после пробуждения.

–Завтрак проспишь, – улыбнулся Лепен. – Всё остыло.

            Арахна заинтересовалась и приблизилась к столу. Ребята оставили её тарелку с кашей и бутерброды с грибным паштетом под полотенцами, надеясь, что она успеет перекусить тёплой едой, но даже полотенца не помогли.

–Какая гадость…– поморщилась Арахна, ткнув ложку в застывшую куском сероватую кашу. – Фе!

–Вставать надо раньше! – Регар вошёл в Коллегию и успел услышать, но больше догадаться о происходящем.

            Он сам вставал раньше всех, и сейчас, судя по его полному служебному облачению, успел уже пробежаться по делам.

            Арахна скривилась. Она и ранние подъёмы не сочетались в одну вселенную. Лепен не удержался и хмыкнул – уж больно забавно Арахна выглядела, а Регар, уловив его смешок, смерил соратника по Коллегии уничижительным взглядом.

            Арахна была ребёнком, когда Лепен и Сколер поступили в Коллегию. Они сами немногим старше её, но эта разница не ощущалась ими, зато Регар её ощущал. Он видел с мучительным страданием отца, что Лепен смотрит на Арахну не как на друга или как сестру, видел его ревность к Сколеру и понимал, что рано или поздно и Арахне придётся увидеть Лепена в новом свете и тогда либо она разочаруется в нём, либо перестанет быть ребёнком и ступит на дорогу, что разделит её мир от мира Регара. Нет, Регар знал, что такой день наступит, но он не хотел, чтобы это было так скоро. Да и в Лепене Регар сомневался. Хороший палач, ответственный, с твёрдой рукой и трезвым умом, но что-то в нём было зловещее и нехорошее…