Тут же расплылся в улыбке, которую его солдаты видели редко, но Джек посмотрел на него с сочувствием и отвернулся, так как понимал, чья фотография в кулоне, и о чем думает комиссар.

Каин проверял все ли пристегнулись и готовы ли к отлету. Вдруг, на его зоркий взгляд попал кулон и чуть приблизившись, он увидел молодую девушку, с ребёнком на руках.

— Кто это? Она очень красивая, а я знаю в этом толк.

— Я в этом уверен, на сто процентов, сэр. Это не моя девушка, это моя мать… — Он медленно убрал кулон обратно, и приложил туда свою руку.Не обращая внимание на солдат и на комиссара.

— Думаю, она была заботлива… И голос нежный… Пристегнитесь.

Каин пошел вперед и пнул одного гвардейца, смотрящего в потолок.

— Пристегнись.

Вальдемар ловко пристегнулся и молча смотрел в окно, думая, выйдут ли они живые или нет. После откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза, наблюдая сквозь щелки из под длинных ресниц.

— Ты чего, Джек? — Обратился к нему Вильям, ковыряясь в оружии.

— Да ничего… Мне просто жалко комиссара, и всё. Ты сам понимаешь, видеть как убили твою мать в четыре года. И не чокнуться… Это надо быть, не знаю, Богом наверное. — Он еще что-то хотел сказать, но Вильям глазами показал, что сзади кто-то есть. 

— А… Комиссар Каин? Что-то не так? — Джек сидел и думал, он слышал это или нет.

Кайафас услышал краем уха, что обсуждают гвардейцы.

— Нет, ничего, но обсуждать так командира за его спиной нельзя. Если ты им восхищаешься, то либо в лицо, либо молча.