24 августа.
Дядю снова не поняли…
Ну почему эти «представители высшего общества» такие глупые, такие узко мыслящие, они ничего не хотят менять в своей жизни! Они совсем забыли о братстве, свободе, самовыражении. Хотя нет, все же покупка какой-нибудь новой дорогой безделушки – и есть их способ самовыражения. Это грустно… Сегодня, после очередных скачек, мы с дядей решили остановиться возле небольшого озера, окруженного березками. Разжечь костер, кстати, было не так уж просто, но дядя смог. Мы сидели вот так просто и болтали обо всем, пока наши животы не заурчали так громко, что слышал даже Чацкий, который, наверно, сидел себе и попивал чай со своими друзьями. Они, наверно, поняли его мысль, поддержали и не посчитали сумасшедшим! Мы же с дядей теперь плыли в одной лодке, так как эту идею я воспринял всерьез. Весь вечер мы осуждали этих противных богатеев, членов своей семьи и поняли, что, если наша семья нас не поймет, значит, эта идея не может развиться в нашем обществе, значит, мы тратим время впустую, а, следовательно, можем сбежать туда, где нас поймут! Мы распространим свою идею по всему миру, она еще проявит себя в искусстве, политике, в жизни каждого! Я был уверен, мы наконец почувствуем вкус свободы, просто не здесь.
25 августа.
День не задался с самого утра. Дядя был каким-то дерганным, унылым, рассеянным, потерянным. Я думал, это все из-за плохой погоды… Ах, если бы. Я нашел дядю в саду, он сидел на скамье около фонтана и выглядел весьма удрученно. Разговор у нас не сложился, так как дядя всем видом показывал, что этот диалог ему явно не нравится. Я спрашивал, когда мы расскажем наконец о нашей идее семье, куда отправимся, если нас не поймет даже наша семья, на что в ответ получал лишь «завтра», «куда глаза глядят», «ага» и «угу»[3]. Дальше было еще страннее, потому что перед ужином дядя сказал мне, что подумал еще раз и понял, что не уверен. Представьте себе, он не уверен! Я подумал, это из-за Чацкого, мол, что тот его предал, или, быть может, из-за тех стариканов. Но все же неужели такие мелкие пустяки могут стать преградой на пути великого? Видимо, еще как могут, потому что окончание сегодняшнего дня меня разочаровало еще сильнее… Хоть дядя вроде бы сказал, что наши планы неизменны, и завтра все будет хорошо, внутри меня было какое-то беспокойство. Не знаю, что особенного было в его словах, и почему сегодняшний день меня так раздосадовал. Но я бы не хотел испытывать подобные ощущения завтра… Завтра важный день, мы наконец-то собираемся рассказать всем, у кого есть уши, о важном. Пусть все поймут, насколько они слепы и глупы!
