Персики Соня и Де.

В память о Де.

Тамбовская область, село Шехмань. Глубинка.

Из развлечений у нас было всего ничего – гоняли на велосипедах, пасли коров, бегали на взрослую дискотеку в местном клубе и с нетерпением ждали раз в неделю продовольственную машину из самого Тамбова. Которая, привозила свежий вкусный черный хлеб, консервы и конечно же жвачки ( что в 1997 году была редкая редкость). Я помню, мне нравилась клубничная жвачка, однажды , когда только что купленная пачка выпала из моего кармана и была потеряна, слез было столько, что можно было наполнить речку «Пески» (самая популярная речка нашей любимой глубинки).

Меня отправляли к бабушке в деревню строго с мая по август. Четыре месяца беззаботного веселья, прогулок, бабушкиных пирогов, красивых закатов.

Несмотря на то, что я очень любила проводить время в деревне, самой счастливой делал меня приезд моего дедушки , которого ласково я называла Де. Как правило, он приезжал тогда, когда уже нужно было возвращаться в город и готовиться к садику или школе.

О Де, у меня самые теплые и добрые воспоминания.

Статный, высокий, стильный мужчина, его видно было издалека, прихрамывал на одну ногу (потому что в детстве, какой-то мальчишка, сломал ему коленную чашечку металлической машинкой). Но даже этот дефект, делал Де еще более прекрасным.

Когда они познакомились с бабушкой, он был обычным рабочим, после рождения моей мамы , параллельно устроился работать в ресторан – играл на ударных. Мама с бабушкой приходили в ресторан, слушали джаз и блюз, а Де угощал их разными вкусностями. Ну, а когда уже родилась я, Де нашел свое призвание и стал директором одной фирмы.

Я помню, что очень любила оставаться у бабули с Де и даже не хотела возвращаться домой. Родители наверное, очень были рады этому ( до сих пор вспоминаем, и смеемся, как я начинала плакать, когда видела маму или папу на пороге).

Де всегда поражался моим терпением. Помнится, мы играли в карты на кухне — а кухонька была такая маленькая, что стол располагался близко к плите. Я ловкостью никогда не отличалась, и конечно же когда перемешивала карты, одна упала на пол. Чтобы опередить Де, я решила быстро наклониться, но не предусмотрела расстояние и очень сильно ударилась головой об острый край ручки плиты. Для меня было тяжело сдержать слезы, но я смогла – улыбнулась ему и сказала «Ну что, продолжаем»? Де не спал всю ночь, бабушка рассказывала, он даже заплакал и сказал – «Она такая маленькая и такая стойкая».

Де был сладкоежкой. Помню, всегда были большие пакеты с разными сладостями – халва, пастила, зефир, конфеты, вафли. Но, нужно отдать должное, он умел сам прекрасно готовить десерты. Самым выдающимся его изыском был – лубяной домик. Кто не знает, что это такое, я сейчас расскажу. Печенье (по типу Юбилейное), выкладывается первым слоем, на него кладется взбитый с сахаром творог, формируется домик. Поливается растопленным шоколадом и на полчаса, час убирается в холодильник. Я помню, как он готовил, какой умиротворенный был в этот момент. Как же причитала бабушка, когда мы с ним ели этот домик и отказывались от супа.

Де стал директором фирмы, все шло отлично. Мы могли себе позволить вкусно питаться, красиво одеваться, мы купили машину, магнитофон , видеокамеру, видик.

С моей стороны все казалось красиво и безоблачно. А на самом деле, в фирме у Де появились неприятности, он ежедневно ездил по инстанциям, добивая справедливости. Затем, началась череда судебных заседаний, адвокатов и прокуроров.

Де стал другим. Желтые белки глаз, температура 37.0 , худоба.

Играл джаз. Мы пили чай и ели очень вкусное ореховое варенье, которое, как мне казалось, было просто божественным. Утыкаясь в грудь Де, я дышала его запахом, слушала его голос и понимала, что вот – это мой самый любимый человек во всей Вселенной.

Май 2002 года.

Огромное серо-коричневое здание. Мне девять. Иду вместе с мамой навестить Де в палате. Я еще не знала, что с ним, поэтому шла веселая, с мыслями о том, что совсем скоро я вернусь из деревни и мы с ним снова будем вместе.

Поднялись на лифте на 7 этаж, там располагалось отделение онкогематологии[1].

У него была лейкемия, 4 стадия. Было пройдено несколько химеотерапий, было выпито огромное количество таблеток. Но ремиссия не наступала.

Де сидел в палате, в футболке и спортивных штанах. На столе стояла бутылка гранатового сока, лежали фрукты. Я подлетела к нему и крепко обняла за шею, помню, как сильно скучала по нему, как не хотела, первый раз за все время, не хотела уезжать в деревню.

Помню его руки, все в синяках от уколов и капельниц, а он держался и с улыбкой рассказывал, как ему не больно и что совсем скоро я вернусь из деревни и мы вместе пойдем в наше любимое кафе под названием «Бистро», и больше никогда не будем разлучаться. Помню, как сказала ему – «Пообещай мне», он, конечно же, согласился, крепко прижимая к себе.

Идя с мамой по территории больницы, я развернулась и увидела вдалеке на высоте седьмого этажа его силуэт…

Июнь 2002 года.

Де отказался от последней химеотерапии и от последнего лечения. После которого, врачи прогнозировали улучшение, но он бы тогда остался недееспособным. Как говорил сам – «Я не хочу быть овощем». Чтобы не быть «обузой» своей семье, он принял решение встретить смерть раньше положенного.

Она не заставила себя долго ждать.

Де захлебнулся кровью у бабушки на руках в коридоре больницы.

Август 2002 года.

Мне десять.

«Привет, наша дорогая Сонечка. Как твои дела? Надеемся, что хорошо. Как провела лето? Сил набралась? Наверное, кушала много клубники и пила парное козье молоко. Совсем скоро ты вернешься домой, и мы будем снова вместе. Ты в письмах постоянно спрашивала про дедушку. Соня, дедушки больше нет. Мы его похоронили 12 июня. Приезжай скорее, нам тебя не хватает. Мама и бабушка»

[1] Онкогематология — область медицины, находящаяся на стыке гематологии и онкологии и изучающая злокачественные заболевания кроветворной системы, или так называемые гемобластозы, а также пре-злокачественные (способные к перерастанию в злокачественные) миелодисплазии, их причины (этиологию) и механизмы развития (патогенез), их естественное течение, диагностику, лечение и прогноз.