Ведьма понимающе улыбалась, герцог Торвуд делал вид, что ведьм и знахарок, объявленных королем вне закона, у него нет, и не было никогда, а советы существуют сами по себе и служат не иначе как провидением Неба.

                Пришел, рассказал между делом (вроде как и не за тем, чтобы рассказать и приходил), печаль свою:

-И понимаешь, была б еще одна, так их две! Не хочу, чтобы жили как я в нищете, медяки считая, да каждого слова соседей боясь, в унижении!

                Ведьма возразила ему:

-Не ругайся даром Небесным, герцог! Если дано две дочери тебе – так и быть тому, не гневи жизнь, не пробуждай смерть и несчастье. Малы они еще, чтоб о судьбе их плакать, а небо не оставит…

                Успокоился герцог Торвуд, смирный домой пришел.

***

                Годы скользят медленно, как камни в колье ложатся. Нить узор жизни сплетает и смотрит герцог Торвуд на девочек и понимает, что рассчитывать им на отца не придется – он бы рад, да не может помочь. но он может направить девочек по нужному пути, очевидно же – если у его дочерей нет ничего, кроме них самих, то их самих и надо превратить в ресурс.

                Для начала запретил много есть:

-Нечего толстеть! Будете много есть хлеба, так не будете нужны никакому мужу!

                Потом запретил плакать:

-Глаза распухнут, блеск из них уйдет, не будете никому нужны!

                Бегать: