-И тогда получается, что с записки Романа Петровича исчез текст, так как в будущем его нет и никогда не было, и он его, соответственно, написать не мог?

-Именно так. Теперь он существует только в прошлом. И с каждым днем это прошлое может медленно или стремительно приближаться к нашему дню.

-А что будет, если оно соединится с ним? 

Сашка вздохнул.

-Если ничего не предпринять, то ложь, которая с каждым днем будет все больше поглощать правду, будет двигаться из прошлого в будущее, подобно контрамоту. Она будет передаваться из уст в уста, от чего её энергия будет расти, увеличение которой и становится топливом. Подобным образом день за днем правда будет стираться, и на её месте вырастет то, что придумают сами люди. И когда, по принципу контрамоции, процесс превращения, запущенный в Ваше время, дойдёт до нашего, все, что подвергнется изменениям — изменится. А все, что подвергнется забвению — забудется. Это ещё один возможный вариант исчезновения — иногда люди придумывают столько версий, что просто не могут определиться с ведущей, и, как это обычно бывает с тем, что сложно, бросают эту затею и, от нежелания отделять единственно верную «истину» от кучи других, забывают об этом вообще.

-И Ойра-Ойра может исчезнуть?

-Все мы можем, голубушка.

-С этим нужно что-то делать! 

-Нужно. Для этого вы и здесь. Фёдор Симеонович и Кристобаль Хозевич знают одну легенду. Мы, люди науки, конечно скептически относимся к легендам, но когда на кону стоит судьба института — рассматривается все.