«Постарайтесь впредь не терять дорогих вашей душе вещей. Эти очки бесконечно идут Вам.

                               Прекрасного вечера.

                                                 Ойра-Ойра.»

Я начала сольно вальсировать от переполняющих эмоций и меня уже совершенно не интересовало, реально ли это все, или же нет. В любом случае, эта галлюцинация начинает до безумия нравится мне.

Не выпуская из рук клочок белой бумаги, я бережно взяла очки, мороженое с ложкой, и, ралостно плюхнувшись на диван, поведала недоумевающей собаке:

-Нет, ну так не бывает, Джессика.

Я примерила очки, чтобы убедиться, как все-таки прекрасно они сидят на мне.

-Или как там написал Роман Петрович? Бесконечно идут. Или несказанно идут?

Хм.

Вновь обратившись к записке, я, вместо красивого калиграфического почерка Ойры-Ойры, увидела лишь пустоту. 

Я помотала головой, включила поярче свет, сходила на кухню, в зал, в ванную — пустота.

-Неужели, мерещится, — с досадой пришла я к давшнишнему выводу. -Но очки-то настоящие.

Я потрогала их рукой — чувствую. Сняла их — вижу. Погрызла оправу — железная, все как надо. А записку не вижу.

Вновь я развернула белый квадратный лист для подтверждения:

-Не виж…Вижу! Я вижу!…Не поняла.

С минуту подумав, я надела очки снова — буквы исчезли.

Сняла — появились.

-Хм, интересно. Как и все в целом происходящее в принципе.

Тогда я начала изощряться, как могла: надевала их наполовину — видела. Надевала только на левый глаз — видела только согласные. Надевала на правый — знаки препинания. Надевала поверх очков другие — записка вовсе исчезала. Даже бумага.