Очень скоро.
В моей жизни часто случались несчастья, на которые я старался не обращать внимания. Кисть сломается, так что я месяц не мог рисовать, или девушка бросит. Мама накричит и пригрозит отобрать карманные деньги, которые мне надо было потратить на краски. Иногда я забывал закрывать шкафчик в школе, и у меня воровали обед. А как-то раз я очень не к месту пошутил про смерть. На меня уставились все, кто сидел за столом, а кто-то даже подавился. Тогда я понял, что амплуа «шутника» не моё призвание.
Но именно сейчас меня и подмывало рассказать Ему шутку о том, как смерть пришла за крысой, а та ей и обрадовалась. Вообще-то это оказался несмешной анекдот, но сравнить эту гниду с крысой очень хотелось.
Но Он стоит на пороге всевластия, и я ничем не могу ему помешать. Или это не всевластие, а глупая резня?
Что значит всевластие? Власть над всем, над умами людей. Он давно начал свой путь, желая заполучить какую-то неведомую власть, и для этого выбрал самый верный путь: создал новую религию. Религию, что поглотила разум жителей Мэддерсфилда. Я всю жизнь был атеистом, поэтому поверить в Его учения для меня было сложно. И, кажется, Он только сейчас начал понимать, насколько сильно просчитался, выбрав меня.
Он решил устроить резню во славу себя. Что ж, всё происходит в лучших традициях книг ужасов, которые я так любил в начальной школе. Или это было в средней? Не помню, да и забивать свою голову сейчас этим не хотелось.
Я резко вздохнул и посмотрел в его змеиные глаза, выражающие гнев. Столько чистого гнева я никогда в своей жизни не встречал, а искренние эмоции я уважал. Но их хозяин был мне отвратителен, и я уверен, что он легко читал мои чувства. Я не мог удержать на лице маску безразличия, которая почти вросла в моё лицо и была непременным атрибутом меня.
В голове бился лишь один вопрос, мешающий спать мне в последние дни. Я искал ответ, но его нигде не было.
Почему мы?
Я никогда не мечтал, чтобы человек умер, но желание о том, чтобы эта гнида сдохла самой мучительной смертью, не покидало меня в течение всего времени, проведённого на этой поляне.
Но я лишь стоял, пытался устоять, и удерживал её на руках. Она не должна умереть, слишком рано и не оправданно. Но её рана в боку медленно истекает кровью, и она уже даже не шевелится. Слишком поздно.
-Чего ты добился, Избранный?-бархатистым голосом произнесло чудовище, а я лишь втягивал воздух ртом, лихорадочно зажимая её рану. Я весь в крови, как и её тело.-Она умрет.
Она открыла глаза, и я на миг увидел её радужку и то, как мы встретились в первый раз. Я вспомнил то, как она уверяла меня, что я стану великим художником, попутно вытягивая из меня информацию по убийствам.
-Уходи, Итан…-шепчет она мне, но я не могу сдвинуться с места так же, как и бросить её тут.
-Для неё всё кончено,-добивает меня эта мразь.-Ты не поможешь ни ей, ни своей подруге. Ты беспомощен, как любой человек, попавший в беду. Но если ты согласишься добровольно впустить меня, то ты спасёшь девчонку,-он пренебрежительно указал носком ботинка на девушку в моих руках.-И даже Барбару.
Она закрыла глаза, и я в ужасе осознал, что её сердце больше не бьется. Трудно описать, что происходило со мной в этот момент, но я положил её на землю и кинулся на него с кулаками. Но я совсем забыл, что мы были не одни. Один из громил в сером балахоне с разгону врезал мне в челюсть. Падение на колени, я утыкаюсь носом в землю.
-Аккуратнее, адепт, это лицо скоро будет моим. Не хочу иметь кривую челюсть.
Я сплюнул кровь и прошипел:
-Сволочь.
Одно короткое слово приводит Его в бешенство.
Он быстрыми шагами подходит ко мне и опускается на корточки. Капюшон его чёрного балахона падает с его головы, и я вижу его зеленые глаза с узкими зрачками. Раньше я бы испугался, но сейчас меньше всего думаю о себе и своей жизни.
-Просто скажи «да», и та, о ком ты беспокоишься, окажется в безопасности,-дешевые угрозы из дешевых ужастиков. Мне не страшно.-Значит, по-хорошему ты не хочешь,-протянул он.
-По-хорошему-это лечь под нож и умереть?-саркастично осведомился у балахона.
-Ты не умрешь, а будешь отпущен на волю. Твоё тело же послужит великой цели.
-Ты сам в это не веришь!-крикнул ему в лицо.-Ты же знаешь, что их не существует! Ты врешь им всем, ведёшь их на погибель ради собственного удовольствия!-я орал, пытаясь достучаться до него, но он был неадекватен.
-Господин, привести её?-спросил серый балахон.
-Веди,-он небрежно махнул рукавом и снова обернулся ко мне.-Ты сам выбрал свой путь.
На поляну, освещенную двенадцатью факелами, вывели её. Она брыкалась, висела на их руках, но её тащили.
Я чуть не заорал, но двигать ртом было больно. Кажется, тот гад всё же сломал мне челюсть. Прискорбно.
Знаете, кажется я отвратительный рассказчик. Ведь повествование надо начинать с начала. Меня зовут Итан Блумфилд, и это история о том, как в Мэддерсфилде появился Он.
***
20 января, около часа ночи.
Мэддерсфилд был спокойным городом с высотными зданиями, множеством театров и клубов. Днём подростки ходили в школы и университеты, а взрослые на работу.
Но ночь в мегаполисе всегда наступала неожиданно. Сумерки наплывали на небо, а по лесу, окружающему город с восточной стороны, стелился туман. Первые несколько часов город казался пустым и забытым людьми, но очень скоро двери всех дорогих клубов открывались для своих шумных посетителей. Весь город двигался в бешеном ритме неоновых огней, громкой музыки и толп невменяемых людей. Эти толпы шагают, как овцы на закланье, в клубы и бары, чтобы напиться и забыться, но на тот момент я не знал об этом.
Сейчас же я знаю, что среди этих людей есть один, которому чуждо это веселье. Он стоит, вежливо улыбаясь другим, и думает как отсюда уйти. Ему хочется уйти, сбежать, побыть одному, но это его долг. Он не любит толпу, не любит толкучку, но это его работа. И Энтони Хоуп всегда делает всё на славу.
Может быть и такое, что в городе есть одна девушка, не интересующаяся тусовками и наркотиками. Она сидит дома и записывает в свою тетрадь французские глаголы. Она откинет непослушную прядь с лица и продолжит усердно строчить на листке, выводя аккуратным почерком иностранные слова. Девушка взглянет на фотографию на стене, услышит крик отца снизу, потрёт шею и поморщится. Это было её решение. И Барбара Картер никогда себя не простит.
Где-то на другом краю города, другая девушка будет сидеть, уткнувшись в телефон, и смотреть посты своих знакомых, которых отпустили в клуб. Она будет сожалеть о сказанном своим родителям, но они должны были знать её мнение об этом случае. Она потрёт щёку, хранившую след отцовской пощёчины, и постарается забыть обо всём. Но этот мир так просто не отпустит её в объятья Морфея, заставляя думать и переживать о прошлом. Прошлое не отпустит, и оно неотступно преследует. Оно догонит. Это её прошлое. И Эмбер Эллингтон всегда будет о нем помнить.
Я уткнусь в книгу, игнорируя пропущенные звонки матери. Перезвоню позже, когда буду на месте и обустроюсь. Мне больше никто не указ, я сделал свой выбор. Моя жизнь подкинула новые испытания, и я нашёл из них выход. Это мой путь, и я еду в тот самый мегаполис, чтобы начать свою жизнь заново. Это моя жизнь. И я никогда не пожалею о том, что так кардинально поменял её.
***
Энтони Хоуп бродил по лесу. Под ногами хрустели ветки деревьев. Телефон не ловил сеть. Спустя несколько часов пробежки после работы по загородному лесу, Энтони продрог до костей и начал предполагать, что скоро умрёт. Знакомый лес казался Лабиринтом Минотавра. Запутанные тропинки мелькали то там, то здесь. Парень беспомощно огляделся вокруг и заметил вдалеке огни. В надежде найти хотя бы местных бездомных, он пошёл вперёд, пробираясь сквозь колючие кусты и натыкаясь на мокрые склизкие бугры. Упав пару раз, Энтони испачкался в какой-то луже, но всё же выбрался к месту.
Это была огромная поляна, освещённая двенадцатью факелами, которые были выставлены по периметру. На факелах затейливой резьбой были нанесены рисунки. Их словно покрывала сеточка морщин.
Энтони, надеявшийся выспросить дорогу у людей, с сожалением признал поражение. Поляна была пуста. Почти пуста. Парень уже развернулся, чтобы уйти назад, как увидел позади себя высокое дерево.
Парень взглянул в середину поляны, и сердце его замерло. Дерево в самом центре выглядело угрюмо и недружелюбно. Его голые ветви тянулись вниз, врастая в землю.
Сердце пропустило один удар и снова остановилось. К самому крепкому суку привязана веревка одним концом.
Ещё один удар. Другой конец завязан на манер эшафотного узла, обмотанного вокруг горла девушки.
Сердце бешено застучало. Животный страх мигом овладел Энтони. Он бросился бежать. Не хотелось думать о том, что он оставил на поляне человека умирать. Возможно ей можно было помочь, и он бы остался, но ужас был сильнее.
Спотыкаясь о корни деревьев, цепляясь одеждой за ветки, он бежал, надеясь забыть увиденное. У кромки леса он остановился и перевёл дух. Достал телефон, набрал номер полиции.
-Полиция!-сонно гаркнул мужской голос.
-У меня тут труп…-протянул Энтони.
-Парень, я не экстрасенс, по конкретнее, где это «тут»?-вопросил дежурный. Энтони ответил, что в лесу. Полицейский кинул: «Ждите» и положил трубку.
-Парень, куришь?-вопросил неизвестно откуда взявшийся мужчина. Даже в темноте были видны его неестественно зелёные глаза, словно прожигающие насквозь.
-Не курю,-коротко бросил Энтони, глядя в упор на человека. «Но похоже начну»,-пронеслось у него в голове. Он тогда даже решил завязать со своим здоровым образом жизни и начать пить.
Мужчина постоял, повернул голову и взглянул на луну. Затем резко обернулся, взглянул прямо в карие глаза Энтони. Незнакомец смотрел прямо, уверенно, жёстко и в тоже время оценивающе.
-Ты нам не подойдёшь,-вдруг сказал мужчина.-Но ты можешь помешать повелителю избрать очередную жертву.
«Что он несёт?»-пронеслось в мыслях у Энтони.
-Запомни, Он придёт, и ей не поздоровится. И ты ей не поможешь!-он нёс бред, но от его взгляда по спине прошёл холодок. Мужчина ухмыльнулся и щёлкнул пальцами.
От этого жеста и слов в голове что-то взорвалось, небо словно окрасилось в бордовый, но через мгновение Энтони не вспомнил ни слов, ни действия, ни мужчины.
Когда полиция наконец-то приехала, на поляне не осталось ни одного горящего факела, но девушка так и осталась висеть. Главный полицейский направил фонарь на тело и заметно содрогнулся. Кого-то из молоденьких служащих вывернуло за ближайшим деревом. На него тут же накинулись сослуживцы, потому что тот мог заблевать улики или следы.
Зрелище было не для слабых желудков. Глаза девушки были вырезаны, а по всему телу были нанесены затейливые рисунки. Подойдя ближе Энтони рассмотрел на левой щеке девушки какой-то знак, но разглядеть его не представлялось возможным, потому что он был весь залит кровью.
Полицейские работали расторопно, опечатывали поляну, опрашивали свидетеля, снимали девушку, фотографировали место убийства.
-Ритуальное убийство,- тихо произнёс главный, и это было последним, что Энтони услышал в этот вечер.
***
-Чертовы подонки,-возмущался патологоанатом.-Такую девушку убили.
Ему привезли тело буквально четверть часа назад. За 15 минут он исследовал всю поверхность её тела. Аккуратно проведя рукой по её волосам, он нащупал ровный шов на голове. Мужчина выругался и взял бритву. Обрив её короткие чёрные волосы, он рассмотрел шов. Такой делают при операции на мозг. Сделав надрез, он хотел рассмотреть, но его отвлекли.
-Дерек, мы установили личность девушки. Представляешь, это Меган Бир, дочь Роберта Бира,-произнёс полицейский, зашедший к своему другу.
-Того самого Бира?!-в ужасе переспросил Дерек.-Черт побери, мы попали в такое…
Патологоанатом наклонился над телом Меган и заглянул ей в голову. В ту же секунду он выругался грязной витиеватой фразой и схватился за голову.
В ту ночь мир мегаполиса перевернулся с ног на голову. Пусть телефон замолчал и больше не вибрирует от непрерывных звонков, глаголы записаны в тетрадь аккуратным почерком, щека больше не горит от пощёчины, шум не отвлекает от невеселых мыслей, это не остановит Его, желающего жить и тех, кто мирно спит и не представляет о нависшей над ними опасности.
И пусть в этот момент я не знал, что меня ждёт в Мэддерсфилде, но я был в нетерпении и в сладостном ожидании прибытия моего поезда. Я не знал, что стану героем в чужой истории, не предназначенной мне.
Но всегда ли нам приходится быть героями своих историй?
