Персики Персики

Ей было сорок.

Как правило, о возрасте она не любила думать, по одной простой причине, что была бездетна. Но не теряла надежду. Надежда ей только и оставалась, потому что за последние пять лет, единственным мужчиной с кем она поддерживала связь, был почтальон Никифор Иванович. Бодрый мужичонка со специфическим чувством юмора. Вечно курил самокрутку. Раз в две недели он приносил ей журнал «Бурда», который она выписывала, и как правило разговор всегда был в дверях, он продолжался ровно семь минут. За это время они успевали обсудить его пенсию, высокие цены на лекарства и почему-то борщ. Никифор Иванович постоянно намекал, что вот бы сейчас борща, да с салом и под рюмочку горькой.

Она смеялась над ним, несколько раз кивала головой в знак согласия на высказанные недовольства почтальона, мило благодарила и закрывала дверь.

Затем, это уже был ритуал, доставала турку, которую ей привезла в качестве подарка подруга. Включала конфорку, насыпала свежемолотый кофе, заливала водой и наблюдала, как в турке начинала происходить магия. Кофе сварен и ровно 5 минут стоит на столе, вбирает в себя весь вкус и терпкость кофейных зерен.

Она достает красивую чашку из фарфора, такую большую и белую, самую ее любимую. Подходит к холодильнику и достает оттуда персик. Нарезает его на дольки и красиво выкладывает в тарелку.

Персики она стала покупать у дядюшки Армена, который держит фруктовую лавку на пересечении улиц Гынгазова и Пролетарской. Занимается он этим делом уже лет двадцать и все двадцать лет, ну это по его словам , никто не жаловался и фрукты у него самые вкусные во всем мире. Ну как за мир, она не была уверена, но за их городок и за эти персики , она была обеими руками.

Персики были ее самым любимым лакомством. Она устраивала себе магию утра. Любимый кофеек, красивая чашка и тарелочка с самыми вкусными и сочными персиками. По вкусу они были как мед. Откусишь кусочек, а сок льется по губам и такой сладкий, что если вовремя не помоешь руки, пальцы начинают слипаться.

Она усаживалась на пуфик, подгибала ноги в колени и принимала позу йога. Включала атмосферность. Атмосферностью она называла джаз. Музыка разливалась по всей квартире и даже когда у нее не было настроения, оно тут же поднималось.

Она. Джаз. Кофе. Персики . Вот это был ее мир. С одной стороны это очень душевно и спокойно, а с другой – ей было невыносимо одиноко. Порой, не спасали даже книги.

Звали ее Кира, она была швеей. Работала у себя в квартире. Ну, а что, детей нет, мужа нет, живности тоже нет. Это была квартира и ателье в одном флаконе.

Киру знал почти весь город, мастер своего дела и брала недорого. А иной раз и вообще могла не брать денег с клиенток. Они этого не забывали в следующие разы, благодарили ее вкусными шоколадными конфетами, ее любимым кофе и, конечно же, персиками.

В тот день у нее закончилась фурнитура для платья клиентки и Кира поняла, что выхода из квартиры ей не избежать, хотя на улице было паршиво. Лил дождь, был сильный ветер и выходить ей совершенно не хотелось. Но делать нечего, Кира обула высокие резиновые сапоги, широкие штаны и свитер под горло. Взяла зонт , кошель и вышла из дома.

Благо швейный магазин находился не слишком далеко, минут десять пешком. Путь к нему пролегал через фруктовую лавку. Ну, раз такое дело, надо купить персики, подумала она и завернула в палатку. Дядюшка Армен был ей очень рад.

— Что, Кирэль, даже ураган не удержит тебя дома? – посмеялся продавец.

— Да мне по работе нужно в швейный магазин, а по пути Ваша лавка, ну как я могу устоять?! – засмеялась Кира и принялась выбирать самые красивые плоды.

Следом за ней, стоял мальчонка, лет восьми. Промокший до нитки и одетый неопрятно.

— О, Гришка, ты ли это? – вскрикнул дядюшка Армен. – Чего пришел? Снова есть нечего?

Гришка поднял глаза и сказал, — Ну допустим, но у меня есть 20 рублей.

— Ну, ты и богач, — усмехнулся продавец, — Ну, раз так, выбирай.

Кира перестала их слушать и погрузилась в магию выбора. Она была так увлечена этим процессом, что положила кошель на подступ для сумок и погрузилась в ящик двумя руками.

Как только пакет был наполнен и товар взвешен, она потянула руку за деньгами и увидела, что кошель пропал.

— Дядюшка Армен, а деньги? Где деньги? – Кира разводила руками в полном недоумении и ища глазами ее маленький кожаный кошель.

— Вот дела… — протянул тот, — Неужто Гришка спер, ну хитер.

Кира выбежала из лавки и увидела, как силуэт паренька скрывается за аркой. Несмотря на ливень, она побежала, что есть мочи. Бежала и кричала, — А, ну стой, негодник! ОСТАНОВИИИСЬ!

Завернула за арку и увидела, что паренек лежит в луже. Она подбежала и села на него сверху.

— Верни кошель! Я не сдам тебя милиции! – прокричала она.

-Да слезьте Вы уже, — пробубнил Гришка. – Если бы я не поскользнулся и не подвернул ногу, Вы меня бы уже не нашли.

-Вот поганец, — Кира сама удивилась, что вымолвила это слово, она же никогда и ни на кого не ругалась и в любых обстоятельствах была крайне спокойна и сдержана.

Кира слезла с паренька и села в лужу. А ливень становился все сильнее, вода хлестала по щекам. Гришка лежал в луже, потирая ногу, она сидела в этой же самой луже и смотрела на него. Прошло минуты две и Кира залилась смехом. Она хохотала так, как никогда.

— Вы чокнулись? – поинтересовался парень.

— Видимо, да – все так же смеясь, проговорила Кира, — Вставай, вор недоделанный, пошли чай пить.

У Гришки расширились глаза, но он ее послушал, кое как встал. Кира протянула ему руку, держа под локоть, помогала дойти.

Минут через 20 они дошли до ее квартиры. К этому времени ливень прекратился, и за домами стало выходить солнце. Вымоченные до нитки они поднялись домой.

— Раздевайся в ванной комнате – сказала Кира, — Я тебе сейчас принесу полотенец и сухую майку. Гришка озирался по сторонам и изучал обстановку.

Пока он переодевался, она быстренько выскользнула из мокрой одежды, просушила волосы полотенцем и накинула легкое платье. Отправилась на кухню ставить чайник, а то после такого переохлаждения, ненароком можно заболеть.

Паренек вышел из ванной комнаты и встал в дверном проходе.

— Ну, что встал, проходи – кинула Кира, расставляя чашки, — Может быть тебе супа?

— Строите из себя добренькую, а сами, поди, уже милиционера вызвали, — буркнул Гришка.

— Еще милиции в моей квартире не хватало, достаточно вора – сказала она и улыбнулась, — Ну так что, суп будешь? У меня грибной.

— Если не отравлен, наливайте.

Кира бросила на него суровый взгляд и парень осекся.

Себе она заварила зеленый чай с чабрецом, а ему налила тарелку супа, достала хлеб, колбасу и сметану.

Кира никогда не видела, чтобы люди так ели. Ей порой казалось, что Гришка глотает не жуя. Суп исчез из тарелки за полторы минуты максимум. Следом за ним, отправился бутерброд, вафли, чай, пастила и даже последний персик, который Кира отдала ребятенку.

— И как долго ты не ел?

— Я не знаю, — шмыгая носом от удовольствия ответил Гришка, — дней пять, может шесть.

— А родители твои где? – поинтересовалась Кира.

— Мать пьет, ее давно прав лишили, отца не знаю.

Кира не ожидала сама от себя, но предложила остаться ему на ночь. Парень не отказался. Всю ночь она не могла уснуть, глаза закрылись только под утро. Часов в десять, Кира встала, чтобы приготовить завтрак, но только уже на двоих. Но Гришку не обнаружила, зато на кухонном столе лежал ее кошель и записка « Извените. Вы харошая.»

Кира обняла записку, села на стул, смотря в одну точку, просидела так с полчаса.

Затем, все же заставила себя попить кофе, оделась и пошла к дядюшке Армену забирать зонт.

— Ты пришла, — озвучил продавец, — Я уж думал, заболела, вон какой дождь вчера был. Нашла проказника?

— Нашла. А где он живет?

— Да понятное дело где, в 52 детском доме. Он парень то хороший, добрый. Ты не серчай на него, он есть хотел. Я его иногда подкармливаю. Мне моя еды соберет, котлет например, я Гришке откладываю. Он заходит и я угощаю. А он, в ответ, меня благодарит, где-то денег наберет, придет, и яблоко купит, ну или грушу. Я эти деньги себе в карман не кладу, ты не подумай. Вон, видишь, — Армен указал худощавым пальцем на банку в углу шкафа, — все его деньги там, целее будут. Еще поднакопим, и отдам ему, пусть купит себе что захочет.

Кира стояла с широкими глазами, из которых просочились слезы. Она набрала персиков, нет, не для себя, а для Гришки, вчера заметила, с каким удовольствием он смаковал персик и как расстроился, когда тот закончился.

Поблагодарив продавца, Кира вышла, зашла в универмаг по соседству. В продуктовом отделе купила колбасы, хлеба, молока и конфет. И пошла в сторону детского дома.

Дети гуляли на территории учреждения. Кто-то играл в классики, кто-то в куклы и машинки. Из всех детей выделялся он, тот самый Гришка. Он сидел на лестнице, а в руках у него были листы и карандаш. Мальчик что-то усердно рисовал.

— Гриша! – крикнула Кира.

— Как Вы меня нашли? – процедил парнишка, подходя к забору.

— Я узнала о тебе во фруктовой лавке, вот, держи , — она протянула ему пакет с едой.

— Уберите и никогда не делайте так больше.

— Почему? Ты же голодный, ты не доедаешь, возьми, пожалуйста, — с каким-то материнским переживанием ответила Кира.

— Я ничего брать не буду. Хорошо, если хотите, я могу сегодня вечером зайти к Вам и заодно поем. Кстати, у Вас дверь в ванную скрипит и смеситель разболтался. Я Вам починю, а взамен поем. Идет? , — протянув руку спросил Гришка.

— Да, хорошо, — не без интереса ответила Кира и улыбнулась.

Вечером, как и договаривались, парнишка пришел и к огромному Кириному удивлению и правда починил и дверь, и смеситель.

Сидя за столом и наблюдая как он сметает все на своем пути, она спросила:

— Как тебе удается выходить за территорию? Почему ты всегда голодный?

— Как Вас зовут? , — спросил Гришка.

— Кира Дмитриевна, но можешь просто тетя Кира.

— Кира Дмитриевна, я же общительный и договорился с тамошним сторожем выходить по вечерам. Взамен на это, я ему приношу папиросы. Дедок очень радуется. На вопрос о моем голоде, Вы когда-нибудь жили в детдоме? Думаю, что нет. Детей очень много, мы все разные. И если ты хочешь, чтобы тебя не трогали, ты заключишь сделку – еду, игрушки, какие-то деньги отдаешь и ходишь спокойно. Я сам могу дать в лоб любому, но я так не хочу. Я же будущий мужчина, между прочим, умный мужчина. Смекаете?

Кира открыла было рот ответить, но всего лишь улыбнулась.

Гришка сидел и ел персики, даже иногда почавкивал. Ему было так вкусно, что в один момент он просто закрыл глаза и жевал, жевал, жевал.

— Какие вкусные у Вас персики. Я даже не знал, что это такое и, что это так вкусно.

— Может, заберешь с собой хоть парочку?

— Нет, Кира Дмитриевна, сами поешьте. Ладно, я пошел. Спасибо.

Гришка встал, умыл лицо и руки и отправился в коридор. Кира отправилась за ним.

— Послушай, — сказала она, — Может, ты будешь приходить? Как видишь, я живу одна, детей у меня нет. Зачем мне такая большая квартира одной? – промолвила Кира, и слеза потекла по ее щеке.

— Договорились, я Вам всю квартиру в порядок приведу. Плату буду брать персиками – сказал Гришка и они рассмеялись.

Так прошел год. Каждый день Гришка приходил в дом к Кире. Помимо того, что они делали друг друга счастливее, Кира учила его грамоте, знакомила с интересными книгами. По выходным проводили время в парках, ходили в кино и иногда , если время оставалось вместе готовили.

Кира задумалась об усыновлении, о чем сообщила Гришке. Мальчик был всеми руками за. Радость от принятого решения омрачало только то, что Кира была не замужем. А одиноким женщинам, как правило, тяжелее добиться положительного решения в вопросах усыновления.

Но Кира решила не отчаиваться и начала сбор необходимых документов. Директор детского дома сообщила ей, что через месяц состоится комиссия, на которой будет принято решение, касательно Гришки.

Этот месяц тянулся как год, но она заняла себя работой. Клиентов было много, как постоянных, так и новых. В числе новых, оказалась приятной наружности дама — Соболева Анна Демидовна. Она переступила порог Кириной квартиры-ателье с мольбой о помощи. Завтра у нее важное мероприятие, а платье разошлось по шву. Кира убедила, что это не страшно и решит это вопрос за два часа. Так оно и случилось. Анна Демидовна была так рада, что чуть ли не кинулась на шею своей спасительнице. Женщины рассмеялись, и завязался разговор. Как оказалось, Анна была состоятельной дамой, живущей в четырехкомнатной квартире, которая ей досталась от её покойного супруга, достатком не обделена и вообще живет так, как она захочет. Но без дела сидеть она не привыкла и поэтому занимается провизией для детских садов, школ и детских домов. Кира слушая рассказ новоиспеченной приятельницы, поставила чайник и достала коробку шоколадных конфет с ягодной начинкой.

За чаем и разговором пролетело три часа, и Анна спохватилась, что у нее впереди еще куча дел, а именно две деловые встречи. Допив чай, она обулась и протянула Кире свою визитную карточку, со словами «Ты мне помогла, теперь проси , что хочешь». Помахав рукой, вышла из квартиры. Минут пятнадцать Кира крутила визитку в руках, но потом подумала и убрала ее в записную книжку.

Наступил день, который так ждала и одновременно боялась Кира. День, когда комиссия примет решение, будут они с Гришкой вместе и навсегда или нет.

Кира надела бирюзовое платье-футляр, туфли лодочкой. Собрала волосы в пучок и взяла черную лакированную сумочку. Чем ближе она подходила к зданию детского дома, тем больше ее не слушались ноги. Кира шла думая только о решении комиссии и не заметила, как сошла с тротуара на проезжую часть. Только в последний момент, услышав гудок автомобиля, отпрыгнула назад.

Из машины вылетела та самая Анна Демидовна с криками о чьей-то матери и как таких людей земля носит. Но ее пыл охладел после того, как она увидела, что перед ней стоит та самая Кира, которая спасла ее платье для важного мероприятия.

— Ты сошла с ума, — выдавила из себя Анна, — Что было, если бы я тебя задавила?

— Прости меня, — прошептала Кира и заплакала. То ли стресс из-за ситуации на дороге так на нее подействовал, то ли предстоящая комиссия, но Кира плакала так, как будто наступил конец света.

— Рассказывай, где неладное творится?

И Кира все рассказала, что она одинока, но есть мальчик, за которым она ухаживает уже больше года. Рассказала, что тот проживает в детском доме, и она подала документы на усыновление и уже через час состоится комиссия, но так как находится в статусе незамужней женщины, шансы невелики. Анна, внимательно послушав монолог вперемешку с всхлипываниями, проводила Киру до машины, и они вместе поехали в детский дом №52.

Первой в здание вошла Анна и пошла уверенным шагом на второй этаж, на котором находился кабинет директора. Минут двадцать из него не выходила и затем с широкой улыбкой выплыла обратно в коридор.

— Заходи, мамаша, — улыбнулась она, подталкивая Киру за плечо, — и без меня тебе ребенка отдают.

Кира не веря своим ушам, вбежала в кабинет директор. Оказалось правдой, ей отдают Гришку, несмотря на то, что у Киры нет мужа.

— Но, как? – не веря своему счастью, спросила женщина.

— Вы верите в чудеса? — вопросом на вопрос ответила директор, — так вот чудо и случилось. Через неделю сможете забрать мальчонку.

Кира выбежала в коридор, где на лавочке уже сидел Гришка. Подбежала к нему и крепко обняла, слезы текли из глаз , но она повторяла:

-Мой, мой, мой, сынок мой.

Кире пятьдесят.

Она хлопочет на кухне, в духовке выпекается торт, в холодильнике охлаждается шампанское и с минуты на минуту из института должен прийти ее сын.

Кира позвала гостей. Ведь ей пятьдесят, у нее юбилей и она очень счастлива.

По звуку в коридоре она поняла, что Гриша пришел, и побежала встречать. Да, она не ошиблась, это был он, её сын, её опора. Но, он пришел не один.

— Мам, знакомься, это Катя.

— Здравствуйте, — промолвила девушка, — С днем рождения, Вас, — и протянула баночку варенья. Варенье оказалось персиковое. – Гриша сказал, Вы очень любите персики и для Вашей семьи, они сыграли судьбоносную роль.

Кира широко улыбнулась и сказала:

— Спасибо, дочка. Дети проходите. Скоро гости придут, нужно накрыть на стол.

Этот вечер прошел как сказке. Душевные поздравления, песни под гитару, торт и персиковое варенье. Когда гости разошлись, Кира домывала посуду, к ней подошел Гришка.

— Мам, помнишь, когда была комиссия, тебе меня отдали без лишних вопросов?

— Конечно, помню, сынок. Это было чудо.

— Не чудо, мам. Это помог тот сторож, который работал тогда в детском доме.

— Как? — широко открыла глаза Кира.

— У него сын работает в той комиссии, и он как раз, поспособствовал тому, чтобы мы были вместе.

Кира крепко обняла сына и сказала:

— Это ты моё чудо, ты мой сын. И знаешь, варенье персиковое, которое принесла Катя, такое вкусное. Пожалуй, съем еще ложечку.

А ты будешь?