И я максимально беспринципен в этот момент.

Никаких сил. Меня уже будто всю ночь трахали за просто так. И мне кажется, что это не пройдёт никогда.

Пишу Сэму; спрашиваю, как он? Сэм не отвечает.

Выйдя из ванной, я вижу, что Аким уже встал. Ему сейчас не лучше. Спрашиваю про Сэма. Да, я хочу взять гашиш, мне нужен гашиш.

Аким отвечает мне.

Я переспрашиваю: уехал?

Собрал все вещи, что хранил у нас дома в мою клетчатую сумку и попросил денег на билет.

Аким, конечно же, дал. Бедный влюблённый мальчишка отдал ему две штуки притом, что сам будет сосать хуй следующие три недели до ближайшей выплаты с вебкам.

Хотя, в его случае подобное выражение звучало не так угрожающе.

Сэм уехал. Это было неожиданно, что ж, это…

Я был почти уверен в том, что это было связано с произошедшим на заброшенном заводе. Возможно, на него, как и на меня, напала паранойя.

Он убил его, да. Теперь, вдруг, я оказался совершенно уверен в том, что старик замёрз в сраном сугробе.

Сэм пишет, что у него просто появились дела в родном городе. Семейные проблемы с девушкой, ага. Всё приплёл, Папы Римского не хватает.

Не буду поднимать тему с дедом, это не нужно; ни к чему такое обсуждать в сучьей социальной сети.

Да и потом, он просил забыть, а я и сам не против. Но я, блять, почти уверен, почти уверен, что этот проныра узнал каким-то хреном, что дед скопытился и решил рвать когти.

Стал гуглить новости города, но за двадцать минут остервенелого поиска и беготни глазами по жирным заголовкам, не нашёл ничего подходящего.