-Чего бы ты хотела от жизни?

-Стать кем-нибудь.

-А кем?

-Не знаю, наверное, моделью.

Я не смог сдержаться. С ее-то носом.

-Чего ты смеешься? Я серьезно? Или что? Не гожусь?

Когда женщина задает более трех вопросов подряд ее нужно срочно останавливать: поцелуем или кулаком. Тут уже каждому свое, но я всегда питал слабость к гумманизму. Встал подошел к ней. Попытался протянуть руки к талии, но она даже не сдвинулась с места.

-Почему. Ты сидел. Там один.

Ее не отпускало.

-Я ушел из дому, дабы побыть на едине с собой. У меня сейчас не лучшее время. Мы уехали с Тирании с отцом, но он ведет себя, как неродной. Все время занимается делами, холоден и серьезен. Все время что-то требует, а сам ничему не соответствует. Потому я стараюсь проводить время наедине с собой, а тут никого не знаю, вот и сижу спокойно. С крабиком общаюсь.

Она посмотрела на меня. Больно ударила по рукам, отсела подальше, затем добавила:

-Знаешь, я бы никогда не унизилась настолько, чтобы отвернуться от своей семьи. Не подходи ко мне.

Гром разверз облака. Облака загудели. Начался настоящий проливной ливень, среди которого невозможно проглядеть даже на несколько метров вперед.

-Ты думаешь, что можешь меня судить?

-Мы хоть и не такие воодушевленные, как вы: люди с большой земли, но тем не менее. В нашей культуре всегда было место единству, именно потому мы совершали на вас набеги. Забирали в плен ваших женщин и детей. Потому что могли. А что можете вы? Приехать сюда, потеряться, разобщиться и все? Знаешь, почему у меня такой мотоцикл? Потому что мой отец не жалел себя, не думал о депрессиях и терзаниях. Не слушал этот ваш сопливый стон, что вы зовете музыкой. Он долго работал, чтобы иметь возможность его себе позволить.