Минутная слабость все же случилась. Стоило подруге отойти на пару минут, как я надела его кофту, глубоко вдыхая запах парфюма. Свежие воспоминания снова захватили меня. Губы действительно были мягкими. Вдруг я осознала, что остыть будет не так легко, как я рассчитывала.
С ним в любом случае ничего не вышло бы. Он уезжает на следующий день, и наши жизни разделяются сотнями километров и тремя часами в дороге. Я боюсь, его привязанность была намного слабее моей, в чем еще больше я убедилась на утро, когда не могла заставить себя непринужденно стукнуть его. Разбудить его объятием — вот чего я хотела. Даже поглаживания выходили слишком нежными. Я все делала неправильно. Облако грусти стало еще больше. Хотя бы разговоры мне давались легко. Шутки также плохо придумывались, как раньше. Прикосновений было мало, но даже ненамеренные не пробуждали спящих бабочек в животе. Я бы не смогла разглядеть в глазах любовь, даже если бы хотела — я не умею — но кого спросить? Стоит ли? Как было сказано ночью на кухне — его невозможно понять. Даже пост в канале от него был двусмысленный: фотография с другом говорит об одном, но слова «у меня есть кто-то еще» осмеливаются по-разному. Одно было неизменно. Его улыбка освещала мир вокруг.
До тех пор, пока они не стали садиться в машину, я не задумывалась, насколько огромно было облако печали, парящее над душой. Я обняла по очереди их словно в последний раз. А он забыл об этом, что вызвало невероятное возмущение во мне. Но стоило снова почувствовать тот запах, я только крепче прижала его к себе. Стеснение перед родителями росло с каждой секундой. Объятия длились много дольше дружеских. Он не отпустил меня, когда я расслабила руки. Он хотел дольше остаться. Эта мысль послужила искрой спички, от которой зажглась маленькая надежда. Может стоило поцеловать его шею, но не при маме, которая — я знала — наблюдает из машины. Я шептала ему: «Хорошей дороги. Удачи вам», но не шептала слов, которые хотела бы. «Это настоящее. Это правда. Я не хочу заканчивать. Возможно, ты мне нравишься». Никогда он не услышит их…»
