В шкатулке хранились не дорогие украшения и секретные письма, а связка дешевых бумажных писем, не похожих на благородный дом.
Лем-он не вынимает письмо, а просто несколько раз касается его кончиками пальцев, чтобы убедиться в качестве бумаги. Я чувствую, что запах осени стал более плотным.
Предыдущая ошибка, вероятно, была связана с тем, что я почувствовал запах, который был упакован в эту коробку.
Я смутно подумал об этом, но Лем-он безучастно закрыл коробку.
С одной дочерью ужин в особняке стал великолепным.
«В семье Рюга долгое время не было принцессы. Так что сотрудники музея, особенно горничные, в восторге».
Себастьян, который готовит чай после еды, говоря это, также проявляет больше радости, чем обычно.
«Спасибо.Это действительно вкусно, поэтому я всегда ем слишком много».
«Вы можете есть его, не выходя из него, давайте порадуемся хозяину кухни»
«Кажется, что позорное поведение женщины и ребенка ушло в прошлое, но это все еще такое место».
Они вдвоем разговаривают друг с другом, и Лем-он ведет обычную беседу, но дочери уже все равно.Себастьян ранее по секрету сказал мне, что, пока ее дочь и Эст жили в особняке, независимо от того, какая тяжелая работа у них была, обед Лем Он приказал подавать в столовой, а не в овальном кабинете или в будуаре.
«Мой шурин Себастьян обеспокоен тем, что это небольшая трапеза для господа.Даже сегодняшний ужин стоит столько же, сколько и мой.»
Мир кажется более привлекательным, чем в нормальном состоянии, но я еще не собираю вещи для миграции на другую планету, я также люблю игры, комиксы, аниме и мангу, и самое главное милых пушистых хорьков. Однако я уже боюсь своего сознания, которое мне советуют оставаться тем, чем я являюсь, и всегда заботится о моей радости». Разумеется, в точке А можно создать любое чувственное переживание, но все-таки нужно учитывать, что это не «я». Это, так сказать, «Я» здесь и сейчас. Я писатель., читатель. Мне нравятся книги и я их пишу. Если они нравятся кому-то еще, меня это полностью устраивает. Но я не хочу становиться больше писателем, а хочу стать еще большим читателем. В этом я действую для себя, тогда как на более высоком уровне я выбираю писателя. Таким образом, во всем, о чем пишет Хулио Кортасар, нет ни одного особенного события, совершаемого мной. Что-либо складывается из таких событий. И каждый год я привожу эти события в действие таким способом. Но всегда есть один год, один месяц, одна неделя, одно утро, ночь, когда весь мир меняется. Мы не в состоянии знать, откуда это взялось, хотя на самом деле это происходит. Человек думает, его не может знать не осталось. Это очень интенсивное состояние, каждый день и каждое лето. Вот это состояние и есть моя история.
