Тем не менее, уже как две недели началась война, и войска Комара захватили половину западных земель.

Недалеко от западной границы был маленький кусочек земли, в центре которого была небольшая деревня. На окраине этой деревни стоял небольшой сарай, внешне это здание только его и напоминало. Внутри этого сарая сидели три человека и играли в самодура. Один из них пошёл девяткой алебард, на что другой ответил восьмёркой персик. Тот, который ходил, вспылил:

— Ну сколько можно. Ну не может восьмёрка персик побить карту другой масти. 

—Дядя Володимир, но ты же сам говорил в прошлой игре, что персиком можно побить любую карту.

— Петя… — сказала Маргарита — Это было в прошлой игре. В этой игре козырь алебарда. Але-бар-да. Не персик, ни крест, ни щитки, а алебарда. Только ей ты можешь побиться.

Петро думал. По крайней мере, так казалось со стороны. В какой-то момент он забрал свой персик. Недолго думая, он положил на девятку алебард шестёрку алебард.

 «Казалось со стороны», — подумала Маргарита. 

Володимир пристально смотрел на карту. На его глазах стали проступать слёзы. Слёзы абсолютного отчаяния. Петро же в свою очередь, был собой доволен, ведь на его взгляд он отбился. Володимир поднял взгляд на него. Слёзы отчаяния проступили ещё сильнее.

— Петя, — сквозь зубы сказал Володимир, — уходи. Ты мне больше не племянник.

— Дядя Володимир, да как же так, я же отбился, — радостно ответил Петро, — неужели вы не в состоянии признать своё поражение.