Девушка молчала. Она смотрела на раны Петра. Затем начала копаться под столом, достала сумку, медицинскую иглу и нитки.

— Давайте, я вас зашью и обработаю, — сказала Мари, — думаю, вам это необходимо.

Петро кивнул. Ему было всё равно.

Они сели на диван в приёмной, девушка сняла тряпки и начала шить.

— Этот портной совсем не дружит с языком, — сказал Петро, щурясь от боли, -— когда-нибудь он получит сильный удар от кого-нибудь залётного.

— Его зовут Шлок, он брат моей мачехи, — сказала Мари, делая стяжки, — она заставила меня работать на его брата, хотя я как три года отучилась уже..

— Могла бы сбежать, — сказал Петро.

— Не получится, — ответила Мари, — отец начальник стражи Виена, он меня из под земли достанет.

Они молчали, затем Мари сказала.

— Мне кажется, вы всё-таки герой. Не разбойник уж точно. Вряд ли наёмник.  

— Я не говорил, что я герой.

— У вас татуировка с головой и крыльями орла. Значит авантюрист. А ниже дорисовано тело льва, видно что чуть позже. Грифон получается, татуировка героя.

— То-очно, забыл, — Провыл Петро от боли ещё одной стяжки.

— Где вас так угораздило пораниться? 

— С одним разбойником подрались. Да ещё и с героем одним.

— Оу, да. Здесь ошивается одна группировка, нападала на караваны на северном тракте. У них главы Кумас и Лакил вроде.

— Теперь только Кумас. Он там почти единственный остался на свободе. 

 — Жаль. Этот Кумас меня выкрасть хотел.