Уже через несколько секунд он летел к большому, ярко-светящемуся окну, приготовив в клюве удочку. За окном четверо людей скромно ужинало огромным тортом, пятью видами салатов и двумя блюдами бутербродов канапе. Без сомнения, им это все не съесть. Леска с привязанным крюком на конце, поблескивая в свете украшенной позолоченными цветами люстры, просунулась в форточку, затем палка-рычаг просунулась в петлю на леске, приподнялась на уровень стола и поползла к куску торта, стоявшего в центре стола. Это у грифонов настоящее искусство — незаметно подбирать крюком пирожные, блюда с картофельным пюре, графины, полные до краев вишневым компотом, в полёте, да при том так, чтобы никто ничего не заметил. Уже через минуту в рюкзаке появился кусок торта, и ни одна кремовая розочка не упала с него. Через пять минут грифон уже летел к другому дому. Набив до отказа рюкзак, он вернулся к ветхому домику и выложил на пороге все что добыл: миска салата «шуба», три пирожных с вишенками, банка варенья, блюдо макарон, аккуратно положенное в контейнер, пирожки с капустой, шоколадные конфеты, тот самый торт и неясно почему взятый игрушечный конь (его выронили из окна, и не горели желанием его вернуть). Грифон уже расправил крылья, но задержался из за сугроба, упавшего с крыши прямо на его голову и залепивший глаза. Сбивая снег крыльями с глаз и выковыривая когтями из ушей, он услышал скрипучий, протяжный звук, как будто открылась дверь. Обернувшись, он увидел маленького мальчика, который выглядывал из за двери круглыми от изумления зелёными глазами. Наконец до мальчика дошло, что перед дверью лежит гора вкусностей, и его тайная мечта — конь. Он завизжал от восторга и громко позвал маму с папой, не отходя от двери, боясь, что волшебство растает, и не будет подарков, и все ему только почудилось. Тут он обратил внимание на смущенного грифона, стряхивающего последние снежинки с плечей. До грифона тоже дошло, что произошло, он быстро расправил крылья, оторвался от земли и скрылся в густом вихре снежинок. Сев на крышу ближайшего дома, оказавшегося не небоскребом, а странным образом попавшей в город двухэтажной виллой, он наблюдал, как вышли родители, как они на могли вымолвить ни слова от удивления, как мама занесла вкусности в дом, как мальчик бережно уносит коня, словно тот живой, как папа оглядывается в поисках дарителя и, махнув рукой, входит, закрыв за собой дверь. Грифон не хотел есть. Он чувствовал себя героем, голод уступил место совсем другому чувству, названия для которого нет. Прыгнув с крыши и расправив крылья у самой земли, он полетел вдоль дороги, медленно поднимаясь. Он хотел лететь один, отдельно ото всех.