10

На шестой день своего одиночества Найда так ослабла, что еле смогла обойти вокруг территорию базы. Погрызла давно опостылевшую ей кость и, еще раз посмотрев, не появился ли кто у ворот, улеглась возле конуры. И вдруг поняла, что в ее жизни произошло нечто серьезное, грозящее ей гибелью… А когда она почувствовала, как в ее животе ворочаются голодные щенята, она заскулила от страха за своих малышей…

11

На следующее утро возле сторожки остановилась »Тойота».
Найда вскочила.
Нина осталась в машине, а Юрий Сергеевич с Михалычем вышли.
— С ума сойти, все сидит, — пробурчал шеф и, отвернувшись, кивнул сторожу: — Давай…
— Не смогу… — тот опустил голову, — она еще и с пузом…
— Не с собой же в офис ее брать! Чтоб она нам всех клиентов распугала? Ты теперь начальник охраны, солидные бабки получаешь, вот и отрабатывай их!
Тот быстро вскинул ружье и выстрелил.
— Тьфу, — посмотрев в сторону собаки, выругался Юрий Сергеевич, — говорил же, в башку целься! Давай еще!
— Не надоело? – выглянула из »Тойоты» Нина. – Их генеральный ждет, а они дурью маются!
— В машину! – скомандовал шеф…

Найда не почувствовала боли, ей было не до нее; она ощутила запах, который не забудет до конца своих дней, — тот самый, что шел от нежных и ласковых рук, бережно вытаскивающих ее, еще крохотного щенка, из болотной трясины… Они все же приехали за ней, они не оставили ее с детенышами одну; она знала, что иного не могло и быть, иначе все в ее жизни автоматически теряло смысл и значение…
Найда собралась с последними силами и, оставляя на снегу густой кровавый след, скуля от переполнявшего ее счастья, поползла к людям…