Он часто навещал его в гараже. Приходил, натирал до блеска. Любовался игрой света на хромированных гранях. Наслаждался безупречной, стремительной формой, вспоминая былые годы, когда он проводил на нем так много времени. Ходил вокруг него кругами, осматривая, проверяя четкость работы механизмов. Садился на него. Представлял как выезжает на дорогу и привычный ветерок обдувает его лицо, но никогда не заводил и не выводил из гаража. Не всякий день подходил для поездки. День мог быть хмурым, когда настроение и само по себе не очень. Мог быть прохладным и тогда холодный воздух выстужал тебя, тем сильнее, чем скорее ты мчишься. Мог быть дождливым и ветреным и ты, сидя на мотоцикле, не столько едешь, сколько борешься с непогодой. Но тот самый день должен быть идеальным по всем мерам. Ничего кроме яркого солнца, не изнуряюще знойного, а такого теплого и уютного, чистого неба, лазурного, с идеально белыми барашками облаков в вышине. Ничего лишнего, что может отвлекать от поездки. Той самой единственной поездки в год, что он мог себе позволить.

Он спрятал его тогда, когда понял к чему все идет. В то время, у стремительно беднеющего населения, начались первые конфискации за долги. Как-то внезапно, люди осознали, что и без того постоянно дорожающая жизнь, не просто без излишеств, а зачастую без жизненно важных вещей вроде пищи и воды, оказалась под гнетом бесчисленного количества налогов и поборов, возникающих буквально по каждому поводу. Долги увеличились многократно, но это стало лишь спусковым механизмом для появления полчищ изымателей. Они забирали последнее имущество у обнищавших людей. Тогда он и нашел этот гараж на самой окраине трущоб, опоясывающих город постоянно расширяющимся кольцом.