…семейные драмы…

       Даша поставила перед ним тарелку с бутербродами. Соклов с непониманием уставился на неё:
— Бутерброды?
—Твой ужин. Что-то не так? – Даша ковыряла вилкой в тарелке. – Ужин который ты заслужил, — сказала себе под нос.
— Я сутки крошки не брал в рот, а ты мне это предлагаешь?
— Холодильник не на замке,
Соклов выбросил бутерброды. Он взял ключи от машины:
— Поем в другом месте, раз моя жена такая себе кухарка,
— Сволочь! — она толкнула его. — Каждый день устраиваешь сцены, а на следующий день как не бывало! Ни извини, ни прости! А я хожу перед тобой всепрощающая с натянутой улыбкой. Мне неприятно…мучительно от того, как со мной обращаешься…— она вышла на балкон.
— Успокойся, — выдавил из себя Соклов. — Что-ты раздуваешь драму,
— Я все ночь плакала, — Даша смотрела на проходящих прохожих. — Если ты нашёл другую, я тебе надоела – может тогда развестись?
— Нет, ты что, у меня нет другой, только ты. Накручиваешь себя из-за какой-то мелкой ссоры,
— «…из-за какой-то мелкой ссоры…»—передразнила его Даша. — Почему же тогда она не прекращается! Я будто бы раздражаю тебя,
— Чушь,—Соклов приобнял её. Он вспомнил прикосновение Лунной девы, и боль которую ощутил, когда она вонзила в его голову когти. Внутри, словно буря заиграла, в груди что-то сжимало. Даша повернулась к нему. Вместо жены Соклов увидел Лунную деву. Он отшатнулся, сделал несколько шагов назад, врезался в балконную дверь.
—В порядке?—Даша взяла его за руку.
Лицо жены вернуло прежний облик.
—Все окей, — растеряно ответил Соклов.