В этот момент Евгении вспомнились моменты, когда она только познакомилась с Витей и была чуть ли не завсегдатай посетительницей кабинета директора дома-приюта для детей, откуда они забрали Витю. От этих воспоминаний ей стало так тепло, хорошо, приятно. И теперь ей даже не верится, что уже прошло так много лет. Пережито столько препятствий и испытаний.
Войдя в кабинет директора психиатрической лечебницы, они увидели пожилую женщину с добрыми и нежными чертами лица и такими щенячьими глазами. На вид ей было лет семьдесят, что очень понравилась Евгении. Ей показалось, что эта женщина должна помнить историю рождения Виктора.
- Здравствуйте. Вы по какому вопросу? – спросила директриса.
- Мы по поводу Вашей подопечной. А именно Раисы Сергеевой. Имеется ли такая у Вас? – строго спросил Борис.
- Да, такая имеется. Что именно Вас интересует о ней? – уточнила директриса.
- Простите моего супруга. Он бывает иногда очень строг. Боря, можно я сама? Так вот. Вы не помните, рожала ли Раиса примерно лет восемнадцать назад? Или нет? – спросила Евгения.
- Ну почему же не помню? Я всё прекрасно помню. Я тогда была заместителем директора этого интерната, и сама, собственноручно заполняла документы о приёме этой пациентки в стены нашего приюта. Я хорошо её запомнила, так как пришлось выйти на работу в праздник. Её привезли тогда сразу из роддома. К слову сказать, о судьбе малыша я ничего не знаю. Я даже не знаю кто это был: мальчик, или девочка. Я ведь его так и не видела. Могу сказать только то, что привезли Раису после кесарева сечения. Ой и намучались мы тогда ей бинты менять. Она очень сильно кричала с мольбой вернуть ей малыша. Чисто как мать, я ей сочувствовала. Но, как врач-психиатр, да и по человеческий и морально я понимала, что она просто неспособна быть матерью. Она просто душевно больной человек. А почему Вас так интересуют именно то, что рожала она, или нет? – спросила директриса.
- Простите, а как Вас зовут? – неожиданно спросил Витя.
- Галина Петровна. – ответила женщина.
- Галина Петровна, понимаете, возможно, она моя мама. Биологическая мама. Мне просто хочется её увидеть. Для меня это очень важно. – сказал Витя.
- Я Вас понимаю, молодой человек, и честно сказать, даже восхищаюсь Вами. Вы один из тех немногих детей, которые навещают своих родителей, в столь скудном месте. Тем более при таких обстоятельствах. Думаю, что встреча возможна. Я проведу Вас в комнату для встреч, и дам распоряжение того, чтобы привели туда и её. Только аккуратнее с ней. Постарайтесь не провоцировать её на всплески эмоций. – согласилась Галина Петровна.
- Спасибо, что предупредили. – тихо сказал Витя, как будто получив некое облегчение.
Темная, сырая, скудная комната для свиданий скорее напоминала комнату для допросов из русских фильмов детективов, чем помещение в больнице для душевно больных. От одного вида этого помещения Евгении стало как-то холодно до дрожи. Бетонные стены, покрашенные в темно-зелёный цвет. Старый стол, прикрученный к полу по центру помещения не внушал доверия к своей крепкости. Скамейки стоявшие вдоль стен не внушавшие доверия своей надежностью. Маленькое окошечко, почти над потолком практический не пропускала солнечного света. И очень тусклая лампочка накаливания, что висела над дверью, произведённая, так казалось, ещё при советском союзе, лишь добавляла уныния в это помещение. Было грустно просто находиться в ней. Просто печально.
