Роман из двух книг “Гранд-пасьянс в кабинете Андропова” из двух книг полностью опубликован здесь – https://www.litprichal.ru/users/gp436/ либо https://www.next-portal.ru/users/grand-passianse/ 

 Пророчества последнего жителя затонувшей 12 тысяч лет назад Атлантиды и слепой провидицы Златы из Югославии свелись к одному: в 1979-ом году человечество ждет Третья мировая война и полное уничтожение. Это не останавливает группу американских «ястребов» во главе с Бжезинским, намеренных сорвать «разрядку» и вернуться к «холодной войне»: они готовят безумную выходку у берегов Крыма, не осознавая, что спровоцируют ядерный кризис.

 Советская разведчица Валентина Заладьева (девушка из Древнего мира, погибшая в борьбе против Рима, но получившая «дубль-два» в теле жительницы XX века) решается на отчаянную попытку ценой собственной жизни сорвать гибельную для всего мира американскую провокацию, хотя понимает, что шансы на успех близки к нулю.

Кн.2. Глава 20. План восстания

   Из конспиративной квартиры федаев Заладьева и Сафар поехали на встречу с руководителями боевого крыла шиитских фундаменталистов, которое подчинялось исламскому центру сопротивления в лице аятолл Хомейни, Рафсанджани и Бехешти и «альтернативного премьера» Базаргана.

  Когда машина, за рулем которой сидел Сафар, выехала на главную тегеранскую улицу Валиаср, Заладьева обратила внимание на один из домов с полностью выгоревшим первым этажом.
  — Это особая история, — пояснил командир федаев. – Здесь как-то попытались открыть секс-шоп. Прошло часа два с момента открытия, богатые бездельники даже не успели сюда съехаться, когда хомейнисты разгромили его и сожгли. Полиция приехала уже на пепелище.
  — Сафар, объясни мне, дуре неграмотной, что это такое – «секс-шоп»? – попросила Заладьева. – Каждое из этих слов мне понятно, а вот их сочетание…
  Сафар немного смутился:
  — Ну вот, представь себе: магазин, освещенный тусклым красным цветом, на стенах – фривольные картинки, а за стеклом на витринах… Ну, словом…
  Не сумев заставить себя произнести громко, он шепнул Валентине на ухо несколько слов.
  Заладьева хохотала минуты три. Потом она даже вытерла платком слезы, выступившие от бурного приступа смеха.
  — Сие нам, советским людям, неведомо, — прокомментировала она услышанное.
  — Неужели те из вас, кто ездил в Западную Европу, не заходили в «кварталы красных фонарей»? – удивился Сафар.
  — Когда у нас какие-то счастливцы, пройдя все круги бюрократического ада, попадают в состав зарубежных тургрупп, они напрасно надеются, что пойдут туда, куда захотят. После организованной экскурсии, всех разбивают на тройки, для каждой составляется маршрут со строгим наказом не отклоняться от него и друг друга из виду не терять. Никаких лишних движений ни один из тройки себе не позволит: вдруг кто-то из двух других потом проболтается. 
  Валентина снова начала смеяться:
  — И вот я представила себе: какую-то тройку бес попутал, зашли они в «квартал красных фонарей», там в секс-шоп и приобрели в складчину… сувенир. Но им-то потом надо похвастаться, иначе зачем он нужен? Так и спалились. И вот в трудовом коллективе назначено собрание насчет их морального облика советского человека. Багровый от гнева парторг предъявляет главное доказательство их грехопадения: достает из портфеля искусственный писюн, завернутый в старый номер газеты «Правда».
  Теперь несколько минут хохотали они оба.
  — Ева, уймись и настрой себя на серьезный лад, — начал первым приходить в себя Сафар. – Мы все-таки к хомейнистам едем. Слышали бы они нас сейчас!
  Последовал новый взрыв смеха. Сафар даже достал бутылку лимонада и выдал такую же Заладьевой. Лишь после этого едущие в машине начали успокаиваться.
  Совещание проходило на одной из конспиративных квартир «Хезболлы». Двое из присутствовавших со стороны фундаменталистов были военными руководителями. Джамшед – командир иранской «Хезболлы», Нур-Нияз должен был возглавить народное ополчение, которое уже начало формироваться и должно было стихийно увеличиваться сразу после начала будущих боестолкновений.
  Третий, дервиш Расул, выполнял функции «исламского замполита». Как ранее сообщил Сафар, он считался правой рукой самого Хомейни.
  С Джамшедом и Нур-Ниязом Сафар поздоровался по очереди чисто в восточном духе: обнялись, похлопав друг друга по спине. Несмотря на внешнюю радушность ритуала, определенную холодность Валентина почувствовала. Это было приветствие тех, кто сегодня вроде как союзники, но завтра вполне могут смотреть друг на друга через прицел.
  А вот дервиш Расул с Сафаром поздоровался еле-еле, а на Заладьеву так негодующе зыркнул, что она поежилась.
  «Оно и понятно, — подумала чекистка. – Во-первых, я женщина, и мое место на кухне, а уж никак не на военном совете. Во-вторых, я еще и «из советских», а для аятолл Америка – «сатана номер один», вторым номером идем мы, а третьим Китай. Интересно, где у них там Израиль в этом списке? Но придется дервишу поднапрячься и мое присутствие вытерпеть, потому что наша поддержка им сейчас ох как нужна!»
  Разговор начался со срочного сообщения Сафара о том, что удалось вывести Баджари на чистую воду. Он – креатура Бжезинского и сейчас становится главным противником, а отнюдь не Бахтияр.
  — А мы и так знали, что этот пес служит американцам! – крикнул дервиш.
  — Откуда? – удивился Сафар.
  Нур-Нияз улыбнулся и протянул ему фотографию. На ней американский военный в форме со знаками различия генерала спускался по трапу самолета.
  — Это генерал Альберт Хайзер, глава американской военной миссии. Здесь мы видим, что он прибыл в Иран, случилось это три дня назад. Следовательно, он должен встретиться с Бахтияром. Но у нас за резиденцией Бахтияра установлено круглосуточное наблюдение. Прошел день, два, три, а Хайзер там так и не появился. Зато он ездил в Казвин, где сейчас находится Баджари. Выводы делайте сами.
  — Из этого действительно можно сделать вывод, что американцы Бахтияра списали со счетов, — согласился Сафар. – Ставка сделана на Баджари. Ну, тут все логично. За ним – армия. Но для нас это беда. Объединив наши силы, мы можем сражаться с шахгвардией, но против армии нам не выстоять. На чем тогда строится ваш расчет?
  — Армия будет изображать видимость активности, а многие части будут переходить на нашу сторону, — пояснил Джамшед.
  «Как это нелепо – строить тактику на предположениях, которые, может, сбудутся, а может – нет, — мысленно возмутилась Заладьева. – Да, были такие прецеденты в истории. Когда четырнадцатого июля тысяча семьсот восемьдесят девятого года Камилл Демулен повел парижан на штурм Бастилии, войска перешли на сторону восставших. А если бы не перешли? Демулена и остальных просто смели бы картечью, и никакой Великой Французской революции бы не случилось. Можно то же самое сказать о феврале семнадцатого года в Петрограде».
  Нур-Нияз развернул на столе подробную карту Тегерана, на которой были отмечены возможные участки боев и предлагаемые направления действия «Хезболлы», федаев и ополчения.
  С первого взгляда Сафар и Валентина поняли, что федаям отводится роль сдерживания натиска шахгвардии в самых опасных местах. Это влекло потери куда большие, чем у союзников по коалиции. В случае поражения, отводить на север Ирана для партизанской войны будет уже некого.
  Переглянувшись с Сафаром, Заладьева незаметно для остальных чуть мотнула головой: «Не катит».
  Командир федаев тут же высказал это вслух, вызвав у фундаменталистов некоторое замешательство.
  — Хорошо, брат, — сказал Джамшед.- Мы готовы приоткрыть тебе наши карты. С самого начала противник будет обезглавлен. В штабе Баджари есть наши люди, которые при начале боев его арестуют или ликвидируют и развернут армейские части на нашей стороне. 
  — Почему-то ты решил, Джамшед, что я об этом не знал, — парировал Сафар. – А я это знаю давно. И Баджари тоже. В его отделе военной контрразведки работают спецы из бывшей «САВАК». Высшие и средние офицеры находятся под постоянным наблюдением ОВК. Как только они как-то проявят себя, их схватят и казнят.
  — Вот если так произойдет, мы приостановим выступление, — вступил в разговор Нур-Нияз. – Но если события пойдут благоприятно, я предлагаю оставить наш план в силе.
  Сафар был вынужден согласиться, после чего еще час ушел на согласование деталей. Валентина, которая до этого долго молчала, вдруг подала голос:
  — Позволят ли уважаемые мужчины своей неожиданной союзнице высказать свое скромное мнение?
  Джамшед и Нур-Нияз кивнули, а дервиш, который до этого Заладьеву демонстративно игнорировал, соблаговолил взглянуть в ее сторону.
  — Мы никак не определились насчет Бахтияра.
  — А что Бахтияр? – не понял Джамшед. — Как мы выяснили, реальной власти у него нет, наш главный противник – Баджари.
  — Но официально она у него есть, — возразила Заладьева. – Если Баджари при поддержке Бжезинского и Великобритании рвется в диктаторы, он должен сместить премьер-министра. А как? Самый простой и идеальный вариант – убить. Причем так, чтобы списать убийство на нас, потому что такая версия сразу развязывает Баджари руки во многом. Он сразу решает две задачи: устраняет соперника и получает формальные основания для карательной акции. 
  — Согласен, — кивнул Нур-Нияз. – Только мы-то что можем сделать в этой ситуации?
  — Сорвать провокацию! – резко сказала Заладьева. – Было бы глупо сомневаться в том, что назначенный шахом премьер Бахтияр имеет какие-то контакты с назначенным святейшим имамом Хомейни премьером Базарганом. Может ли господин Базарган договориться с Бахтияром, что пришлет к нему переговорщика? Этим переговорщиком готова стать я. Надеюсь, мне удастся убедить Бахтияра вывести свою жизнь из-под угрозы, то есть – скрыться из своей резиденции. Тогда планы Баджари и Бжезинского сорвутся.
  — Ты с ума сошла! – воскликнул Сафар. – Мало того, что Бахтияр тебе не поверит, он еще и выдаст тебя Баджари!
  — Я постараюсь сделать так, чтобы поверил и не выдал.
  — Откуда у вас уверенность в том, что господин премьер-министр Базарган будет устраивать встречу с Бахтияром вам, иностранному агенту? – холодно спросил Нур-Нияз.
  — Если он откажет, это его право. Вы имеете возможность сейчас с ним связаться?
  Оказалось, что такая возможность есть. Телефон находился в соседней комнате, и Нур-Нияз зашел туда, закрыв за собой дверь. Минут через десять он вышел и указал Заладьевой на открытую дверь:
  — Прошу. Он на проводе и готов говорить с вами.
  Теперь зашла туда Валентина. Отсутствовала она почти полчаса. За это время обеспокоенный Сафар поинтересовался, не находится ли телефон на прослушке у вражеской стороны. Тогда очень скоро в квартиру заявится шахгвардия.
  — Тогда бы конспиративную квартиру давно накрыли бы вместе с нами, — рассмеялся Джамшед. – Все сотрудники телефонной сети – за нас. Если бы туда сунулись шахские спецслужбы, нас бы сразу об этом предупредили.
  Когда Заладьева вышла к собравшимся, вид у нее был довольный. 
  — Уважаемый премьер-министр Базарган переговорил с господином премьер-министром Бахтияром, и последний любезно согласился меня принять.
  На этом совещание закончилось. Прежде чем усесться вместе с Валентиной в машину, Сафар не поленился самолично слазать под автомобиль и убедиться, что под днищем нет мины. Для этой цели он даже облачился в рабочий комбинезон.
  — Ты сейчас прямо как Винтик и Шпунтик в сказке про Незнайку, — прокомментировала Заладьева.
  — Мне очень не нравится твой визит к Бахтияру, — недовольно сказал командир федаев, когда они отъехали. – Вообще-то, я отвечаю перед вашей страной за твою безопасность.
  — А я думала, что в Иране парламентеров не перекручивают через мясорубку!
  — Если Бахтияр сообщит о тебе Баджари, то…
  Договаривать Сафар не стал.