Утром Фивы огласились воплями матерей и отцов. По городу и окрестностям пронеслась страшная новость о смерти мальчиков-первенцев. Царская семья также облачилась в траурные одежды, оплакивая наследника престола.
– Веришь в силу моего Бога? – не скрывая радости, произнес Меси.
– Убирайся и ты, и твой народ! Чтобы к следующему рассвету вас здесь не было! – в отчаянии закричал фараон. – Убирайтесь все!

Месу вернулся в свои покои и облегченно вздохнул: главная часть представления была отыграна.
– Отец, у нас кто-то умер? – в комнате появился наследный принц, только что проснувшийся и удивленный происходившим во дворце.
– Ты умер! – рявкнул царь, схватил юношу за руку и затолкал его под кровать. – Сиди там тихо. Стемнеет – спрячешься у себя. Потом объясню.

С рассветом из Фив потянулись повозки, вьючные животные, отары овец, сопровождаемые мужчинами, женщинами, стариками, детьми. В путь отправились не только евреи, но и принявшие их веру египтяне, опасаясь мести со стороны царя. Шествие возглавлял Нетмес, сжимая в руке витиеватый посох из акации. Как только последний «беглец» скрылся из виду, Месу оставил управление страной на старшего сына, приказал подготовить колесницу и свое сопровождение. Он хотел лично проконтролировать ход «операции», убедиться в том, что сводному брату никто и ничто не угрожает.

План царя по пополнению запасов пищи шедшего на север народа прекрасно выполнялся. «Жители» деревень «из страха» отдавали «все, что у них было» без сопротивления и стычек.