Проигнорировав пробежавшие по телу мурашки, я направился к одной из полок и взял в руки рамку с фотографией. Смахнув пыль и паутину, обомлел: с фотографии смотрел человек, точная моя копия. Рамка выпала из рук, и стекло разбилось. Люди в накидках, казалось, даже не заметили этого. Воспоминания потоком начали заполнять мой разум. Пытаясь их остановить или хотя бы понять, я закрыл уши и зажмурил глаза.

С детства меня окружали только сиделки. Мать меня видеть не хотела, а ее улыбку я видел лишь тогда, когда отец возвращался из долгих походов. Однажды в наш дом явился раненый человек и сообщил маме, что отец погиб. На следующий день не стало и моей мамы: она спрыгнула со скалы и разбилась насмерть. Но отец вернулся живым и здоровым через неделю после случившегося. Мне до сих пор не известно, был ли тот человек врагом, или спутал моего отца с другим человеком, но что случилось, то случилось. После этого отец замкнулся в себе, много пил, думал о чем-то и смотрел в одну точку. Так я стал самым одиноким ребенком в XV веке, хоть меня и окружали толпы нянек, и не отходили от меня ни на шаг. Я поклялся себе, что верну маме жизнь, а отцу улыбку. Повзрослев, я занялся изучением алхимии, магии, как новых, так и древних религий. Много путешествовал, только чтобы собрать всевозможные знания о воскрешении из мертвых. Любую из поведанных мне тайн я пытался воплотить в жизнь, но ни одна не была достоверной. Я накопил много знаний, и далеко не все они касались воскрешения. Своими походами на кладбище, убийствами домашних животных и другими действиями, я заслужил недовольство окружающих и одной ночью мою обитель подожгли вместе с моими работами. Я успел сказать незадолго до смерти своим последователям, что большая часть моих трудов хранилась в безопасном тайном месте, но точное место я указывать не стал или просто забыл это сделать.