На зоне Рамиль выбрал сокращённое со школы Рама и нашел общий язык и с администрацией, и с чернотой. Он всегда был за порядок, уважал закон и власть, и исправлял недочёты. Он стал необходимым всем звеном и авторитетным мужиком.
Со своей педагогикой, он влился в зону, а зона принялась за него и через три года создала композит из завуча и татарского разбойника.
Если бы не два предыдущих Раулевых срока, Рамиль бы уже шел на досрочное.
На четвертом году наркоманы подняли истеричный бунт и вновь был пожар. Взрывом котельни обрушились стены хоз двора. Горел уголь, горел мазут и тела.
Рама собравший на хоздворе с лежащих там тел одежду и переодетый в «форму номер восемь», с гомоном какого-то вольнонаемного, чудом оказался на свободе.
Его одежда догорала с чьим-то телом, кругом полыхало, а он стоя рядом с зеваками и росгвардейцами, глядя, как сотрудники ФСИН оцепляют колонию, а пожарники тушат огонь зэковского бунта.
«Его» нашли сильно обгорелым и так случилась его вторая смерть.
Денег у вольного оказалось предостаточно.
Рамиль поел элеш, запив его чаем и хорошо покурил. Нервная система требовала сна, а голова подсказывала, что будут проверять всех подозрительных в округе мужчин, ведь никто ещё не знает точного счета тем, кто погиб и тем, кто прорвался.
Ему некуда и незачем было бежать и к рассвету он уже принял решение только погулять, а к вечеру явится в свое клетчатое alma mater.
