— Хммм, странный случай, — Абрэмо задумался, — я помню разные дела: и раскрытые и нераскрытые и много чего было разного, тяжелого и не очень, но чтобы странное и там были дети….

 Он замолчал, где — то пять минут была роковая тишина, И Мими уже решила, что детектив не помнит, как вдруг, Абрэмо произнес:

— Хотя вы знаете, я помню одно дело… Но там… Не сколько дело, сколько я помню один странный момент….

 Он снова замолчал.

 Мими молча смотрела на лицо детектива: на его морщины, серьезные сдвинутые седые брови и словно видело его более молодого, таким, каким он был в тот день, который он сейчас пытается вспомнить. Пальцы ее сильно сдавили гелевую ручку, так, что начали слегка неметь. А внутри себя, в голове и в груди было словно какое то давление, словно крик о помощи, который она не могла выкрикнуть тогда.

— Я помню, что дело было о тринадцатилетнем мальчике, который стал жертвой насилия, по *** статье, в виде нанесения физических увечий.

 Как только Мими услышала о «тринадцатилетнем мальчике», опустилаглаза, куда то в пол, в никуда, и увидела на полу заново картинку прошлого, словно и не было этих девяти лет и все произошло недавно.

 Так ее тогда задела эта ситуация с мальчиком.

— Дело так и осталось открытым, поскольку пострадавший многочисленно отказался дать хотя бы какие то показания в адрес своих пострадавших.

 В голове Мими отчетливо вспомнился знакомый своеобразный голос и фраза «Есть вещи из моей жизни, о которых я не говорю никогда».