Итак, Ефремов — индивид, который громогласно позиционировал себя как сверхчеловека, как богатыря во всех смыслах. Физическом в том числе, что не удивительно, ведь после Гражданской войны он подрабатывал разгрузкой вагонов. Ещё он позиционировал себя как удачливого. То есть после защиты докторской диссертации, а произошло это за несколько месяцев до начала Войны, он был абсолютно свободен и не был занят ничем серьёзным и для страны нужным, и в силу постулируемой им удачливости и действительно большой физической силы на фронте находиться ему было абсолютно безопасно. Проще говоря, на фронт идти защищать Родину он был просто обязан. Однако ж, он на фронт не идёт, а ошивается по дальним тылам.

Могут возразить, что Ефремов берёг себя для науки. Но немало учёных не только призывного возраста, но и преклонного, ушли на фронт добровольцами. Мой отец, перед войной кандидат наук, тоже геолог, а всякий геолог отчасти палеонтолог, ушёл на фронт добровольцем. Отец был на год старше Ефремова: отцу было 35, а Ефремову — 34. Специально тему пребывания остепенённых учёных на фронте я не изучал, со статистикой не знаком, но в военных мемуарах встречал описание члена-корреспондента АН СССР, который был комиссаром дивизии под Москвой. Отец мой, Меняйлов Александр Алексеевич, тоже был комиссаром, но, понятно, рангом пониже — комиссаром батальона. То есть доктора наук назначили бы комиссаром полка. Не самая опасная на фронте должность.