— Ивашковский, — шепотом крикнул лейтенант, — ложись!

Стало слышно, как примялись кусты в том месте, откуда доносились голоса. На фронте меня быстро научили определять по голосам и даже по количеству шагов сколько человек идут. Их было двое-трое, и судя по звукам, направлялись они прямо на меня. Я стал судорожно озираться, шаги все приближались, а в округе так никого и не было видно. И тут я услышал их голоса, но уже прямо около меня. Я повернулся и почувствовал, как моё тело пронзает холод с головы до ног. После этого шаги отдалялись от меня все дальше и дальше и голоса я уже еле слышал. И тут в кустах раздалась знакомая мне речь:

— Кажись ушли. Товарищ лейтенант, надо срочно наших предупредить, немец скоро попрет!

— Идём. – коротко отрезал лейтенант.

Что произошло дальше, я не могу описать. Это никак не поддавалось моему сознанию. Я вдруг почувствовал на себе чей- то взгляд:

-Шел бы ты отсюда, с тебя войны хватит, а нам еще окружение прорвать надо. Еще свидимся.

Думаю, не нужно объяснять кому были адресованы эти слова. Потом я вернулся домой еле передвигая ноги. У меня из головы все не выходила фраза: «Еще свидимся». Что это значило? Меня скоро настигнет смерть? Или мне еще не раз предстоит услышать его голос в округе?

                С тех прошло 30 лет. Ивашковского и неизвестного лейтенанта я больше не слышал. Пытался навести справки в архивах. Действительно, был такой, сержант Ивашковский, пропал без вести в феврале 1942 года. Я тем временем уже 12 лет работал в обкоме, возглавлял сельское хозяйство в регионе. Как-то в один из солнечных дней товарищ предложил мне поехать с ним в область на раскопки. Его сын археолог и в канун дня победы вместе со студентами решили они провести раскопки на месте страшных боёв близ Мясного бора. Я тут же согласился, места-то родные, как-никак 11 лет проработал председателем колхоза, сам его из разрухи поднимал.