Но я не боялась уйти в лес на три часа, залезть на дерево и просидеть там думая о далёком будущем. Или уйти в поле, сесть в высокую траву где растут сиреневые колокольчики и читать Оноре Де Бальзака… 

В голове сейчас настоящий хаос, я задела такие тяжёлые чувства, сложно писать по порядку, ведь мысль одна перекрывает другую. Но я вам говорила, что не писатель. И это всего лишь мой дневник.

Так вот о жалости. Обидах и прощении. Я не умею сочувствовать. Или если пытаюсь, то скорее всего это выглядит не искренне. Сотруднице, у которой умирал муж, я советовала позаботиться о квартире, зная, что родственники ее мужа очень хитрые ребята, я предупредила ее. Мне все сказали, что это сейчас не имеет значения, что ты такое говоришь. Но я оказалась права. Муж умер. Она его сама похоронила. А через месяц ее выбросили с квартиры. Которую она сама за свой счёт в течении 16 лет привела в порядок. Не беспокойтесь, она сейчас прекрасно себя чувствует в маленькой комнатке в общежитии с племянницей. Она говорит, что ей сейчас в стократ лучше, чем бы она осталась в той квартире. Она чувствует освобождение. 

А сотруднице у которой друг покончил жизнь самоубийством очень долгое время снился он. Она мне рассказывала эти сны. И я ей говорила: он ушел без тебя, он хотел этого, и его нужно простить. Все знали, что он ее любил, но они не могли быть вместе. И она винила себя. И его мать винила ее. Но выбор сделал он. Я лично была с ним знакома. Он пару месяцев работал охранником в нашем магазине. В день гибели он мне даже звонил, а я не успела взять трубку и посчитала не нужным перезванивать, ведь через несколько дней он должен был прийти по зарплату.