Класс переглянулся, дети не понимали о чем идет речь, и к чему эти лишние, пустые слова. Тем не менее, в классе стояла гробовая тишина.

– Знаете, а ведь раньше я тоже был ребенком. Но детство моё, в отличие от вашего, было просто ужасным. Если бы мой отец не погиб тогда, когда мне было 12, я бы сейчас небыл тем кто я есть.

Он сделал небольшую паузу, и медленным шагом прошел к окну.

– Когда я был в вашем возрасте, единственное что я получал от жизни, это вечные пинки под зад, травлю, смерти родственников. Вам никогда не понять всей моей боли. Вы никогда ее не понимали. Когда я обращался к вам, детям, за помощью, единственном что я слышал были оскорбления, унижения.

Дети в классе, не понимая что происходит, начали шумно переговариваться.

Чарли медленным размеренным шагом отмерял расстояние от окна до своего рабочего стола. Его рука скользнула в черный портфель, и немедленно охладела. Его пальцы крепко сжимали холодный металлический предмет.

– Я не разрешал вам говорить, – сказал Чарльз, медленно оголяя пистолет. Дети, поняв к чему все идет, незамедлительно выскочили из за своих парт.

Чарли, не долго думая, выстрелил в потолок. Штукатурка посыпалась ему на голову, «перекрашивая» чёрные как смоль волосы в грязно-белый.

– Я НИКОГО НЕ ОТПУСКАЛ, МЕЛКИЕ УБЛЮДКИ.

Дуло пистолета направилось на девочку, которая стояла прямо перед ним в момент предупредительного выстрела.