« Земледельцы » ЧАСТЬ ШЕСТАЯ. Главы 30-35

Глава 30. Союзники

Космические Игры проходили раз в пять лет и подразделялись на этапы. Этапов у них каждый раз было разное количество – всё зависело от фантазии нынешних учредителей и от сговорчивости нынешнего председателя жюри. Чётко было отмерено только количество дней, затрачиваемых на Игры – четырнадцать, или ровно две недели. Один из этих дней обязательно отводился на отдых и определялся голосованием среди участников, а в остальные дни устраивалось от одного до пяти этапов разной сложности и «ценности» для турнирной таблицы. Сами по себе этапы делились на «командные», в которых участвовали избранные представители народа и аристократии, и «армейские», в которых участвовали определённые формирования из всех родов войск. Обе категории вносили в «казну баллов» абсолютно равные «взносы», так что если армия расы оказывалась напрочь слабее своих «конкуренток», то никакие усилия индивидуальных участников спасти ситуацию уже не могли, и наоборот.

Космические Игры были крайне опасными соревнованиями. Главным условием каждого их этапа, даже армейского, где сражались иногда десятки тысяч солдат, была смерть большинства участников и выживание членов только одной команды. Разумеется, такие смертоносные Игры никогда не стали бы проводиться, если бы все погибшие после каждого этапа не возрождались, несмотря ни на какие повреждения вплоть до полного исчезновения собственного тела. За возрождение на Играх отвечал специальный прибор, самое важное и самое таинственное устройство во вселенной, созданное ещё при атлантах и порождающее вокруг себя неразгаданную пока современной наукой «зону бессмертия» – Священный Генератор. Описать принцип его действия так и не удалось никому за четыре тысячи лет, все расчёты и чертежи создателей были утеряны в пекле Первой Межгалактической войны, разобраться родственные расы смогли только с его запуском, количеством энергии, требуемой для его полноценного функционирования, и внешними проявлениями его работы. Для включения зоны бессмертия надо было дважды ударить по Генератору, для отключения – просто легонько прикоснуться. Радиус зоны действия можно было настроить, проведя по фронтальной стороне Генератора нужное количество кругов, но на каждый новый круг тратилось в два раза больше энергии, чем на предыдущий, поэтому без надобности гигантскую зону старались не включать. Умирая в круге действия, участник или целая армия возрождались не тут же, а лишь по отключении прибора. Возрождались они со всей своей уничтоженной техникой и оружием, так что, по факту, Космические Игры никакого ущерба никому не наносили.

*    *    *

Новые, восемьсот восьмые Космические Игры за свой красивый номер сразу получили в народе прозвище «зеркальных». Лишь только начавшись, они тут же увели внимание масс ото всех прочих проблем и целиком захватили всё информационное пространство. Один за другим летели дни, полные волнений, приключений и азарта, один за другим, как солдаты на марше, мелькали этапы, оставляя в памяти зрителей и участников неизгладимые следы. Используя особую технологию киносъёмки – применяя по несколько тысяч крохотных дронов на одной локации и быстро переключаясь на любой из них, – телевизионные каналы добивались потрясающего эффекта погружения: на каждом этапе зрители будто бы смотрели хороший блокбастер. Только в реальном времени. Как и сотни, как и тысячи лет назад, Космические Игры являлись для вселенной своеобразным «эпохоразделом». Как большинство землян с Нового Года планирует начинать «новую жизнь», так и инопланетяне строили свои планы на пятилетку с отправной точкой именно на церемонии закрытия Игр. К счастью для таких «строителей», до последнего этапа, а уж тем более конца соревнований было ещё очень далеко – целых четырнадцать дней, так что распрощаться со «старой жизнью» можно было со всей подобающей помпой. Главное условие прощания с уходящей эпохой было такое же, как у людей – нагуляться перед «новой жизнью» всласть, да так, чтоб от развлечений тошнило аж до следующего раза! Утомлённое пятилетней работой без отпусков, население империй справлялось с этим в высшей степени успешно: подзаработав на ставках и объединив эти деньги со своими собственными накоплениями, граждане всех социальных статусов тут же спускали их во всевозможных увеселительных заведениях, а остаток не откладывали, а делали с него ещё одну ставку, чтобы завтра с долей вероятности повторить весь цикл по новой.

Отмечали свои промежуточные успехи и сами участники. Как только судьи в конце дня объявляли результаты всех проведённых сегодня этапов, а на электронном табло на стене высвечивалась обновлённая турнирная таблица, как минимум в одном из корпусов «Ампира» на целую ночь воцарялось всеобщее ликование, устраивался пир, бал, иллюминация. «Виновников торжества» – участников, кровью и болью выстрадавших эту промежуточную победу, окружали приторной услужливостью, заботой и вниманием, укрыться от которых возможно было, разве что улетев в Неополис и запершись в бункере под Королевским Дворцом. Когда подобная картина складывалась в корпусе неоатлантов – в первую неделю так было аж четыре раза, – Тигран с Фейрисом вступали в сговор: экс-бандит обязывался весь вечер эпатировать, привлекать внимание публики на себя, а принц со своей возлюбленной скрывались от гостей и корреспондентов, убегая в дремучий сад на задворках «Ампира». Фейрис шёл на такой шаг, как отказ от светских мероприятий и выступлений перед поклонниками, исключительно ради Лизы. Сверкать в парадных костюмах под объективами камер, веселиться в изрядно поредевшем после восстания землян высшем обществе и выставлять своё веселье напоказ по всем вселенским телеканалам, пока она бы в одиночестве отсиживалась где-нибудь в номере или в саду, принц считал верхом несправедливости, и был прав. Но показываться обществу вместе с ней было страшно опасно – мало ли, какие ещё эксперты наподобие мистера Вэрта сидели по ту сторону экрана! Да что по ту сторону, среди самих гостей могли оказаться бывшие Земледельцы или действующие профессоры-человековеды! Один взгляд подобного неоатланта на землянку – и главная тайна влюблённых была бы раскрыта раньше времени, а этого они хотели меньше всего.

*    *    *

Начиная с самого первого этапа, на Играх определились два абсолютных фаворита: неоатланты, занимавшие верхнюю строчку списка с двадцатью тремя очками, и афимеры, отстающие от них всего на три балла. Джуганоиды, правда, много раз обходили и тех, и других на этапах армейских, но из-за нескольких обидных неудач в командном зачёте были вынуждены скатиться на третье, совершенно не призовое в этом мире место. Триодиоиды свои арифметические шансы пока ещё не потеряли, но всем, в том числе и им самим, уже стало понятно, что на «золото» надеяться не стоит: очень уж слаба была Трифирская армия по сравнению с армиями «родни». Впрочем, команда представителей триодиоидов показывала результаты вовсе не плохие, в командном зачёте стояла рядом с афимерами и обгоняла своих ближайших противников – джуганоидов, на целых пять очков.

Итоговое соотношение баллов к субботе первой недели было таково: 23 – неоатланты, 20 – афимеры, 12 – джуганоиды и 10 – триодиоиды.

Зарабатывать баллы в первую неделю Игр было труднее всего – все этапы первой недели квалифицировались как «простые», и приносили они в случае первого места три, а в случае второго – всего одно очко. Во вторую неделю этапы считались «сложными» и давали соответственно пять и три очка. Командные этапы в этом отношении ничем не отличались от армейских.

В большинстве своём все этапы для отдельных участников были заимствованы из прошлых, иногда совсем уж древних сезонов, и никаких кардинальных реформ в себе не содержали. Как всегда, это были классические испытания на работу в команде, умение обращаться с различными видами холодного и огнестрельного оружия, знание тактической науки, обученность основным и экзотическим боевым искусствам, умение пользоваться всевозможной боевой и гражданской техникой, а также редкие этапы, вдобавок ко всему этому проверявшие тепло- и хладоустойчивость, выносливость тела и нервов, навыки выживания и навыки маскировки. Этапы же армейские без изменений повторялись из года в год – это было в порядке вещей. С понедельника по пятницу их было проведено ровно восемь: на одной из нейтральных планет сразились образцовые подразделения танковых войск, войск ПВО при содействии лёгких звездолётов, пехоты, гвардии, боевых дроидов, мотострелковых войск, подводного флота и бронемашин. Этапов командных до субботы прошло всего на один меньше: «Битва снайперов», «Смертельные гонки», «Битва в невесомости», «Бои без правил», «Северный полюс», ради которого участников временно перевезли на ближайшую планету без ГлавМетЦентра, «Реактивные виражи», где все догоняли друг друга на реактивных ранцах, и «Морской бой» – сражение на военных моторных лодках. Названия и суть всех планирующихся командных этапов жюри держало в строжайшем секрете.

Вот таким замечательным, совершенно бескровным, но удивительно зрелищным и волнующим образом распавшиеся атлантические расы мерились силой, отмечали годовщину принятия Основного Мирного Договора и чтили память всех, уже, порою, неизвестных лиц, кто погиб в обеих Межгалактических войнах. И ведь это ещё не прошла даже первая неделя Игр…

*    *    *

На шестой день Игр, вечером субботы, после совместного ужина в центральной столовой, участникам огласили результаты трёх сегодняшних этапов – двух командных и одного армейского. Итоги не стали ни для кого шоком – во всех трёх победили джуганоиды. Эдгарду и Александру сегодня попались две крайне удачные для них темы. В первом этапе, проходившем рано утром, локацией была каменоломня с заваленными выходами. Надо было либо выбраться, отыскав где-то в шахтах динамит, либо, вооружившись кирками, убить всех врагов до того, как закончится воздух. Братья поступили предельно просто – воспользовавшись своей недюжинной силой, они наносили точечные удары кирками в «слабые места» и с лёгкостью крошили гигантские глыбы, завалившие проход. Правда, выбравшись на поверхность, они начали сомневаться, засчитают ли этот незрелищный побег за выигрыш, и уже хотели было спуститься обратно, чтобы попытаться победить по-честному, но их вовремя остановил вечно болеющий за «своих» лорд Оливер, по происхождению – джуганоид. Он же впоследствии убедил жюри признать победу «самой нестандартно мыслящей» команды. Вторая тема тоже была для джуганоидов «удобной» – битва на конях. Только на конях, без какого бы то ни было вооружения или дополнительной экипировки. Ставилась задача столкнуться с конём соперника, выбить того из седла и потом, если напарник не успеет подобрать его, затоптать насмерть. Братья и тут справились с отличием: взяв разгон, по очереди налетали на особо медлительные цели сбоку и двумя «волнами» гарантированно опрокидывали всадника. Добивание проводили немедленно. Что касается армейского этапа, то тут всё было спрогнозировано много заранее: воздушно-диверсионным войскам Джуганозиса со времён окончания войны не было равных во всей вселенной.

Понятно, что в тот вечер на душе у большинства гостей «Ампира» было неспокойно. Небывалый скачок за один день с двенадцати до двадцати одного балла взбудоражил всю вселенную. Джуганоиды, во главе с прилетевшим поздравить их президентом, в своём корпусе веселились так, что земля дрожала, наверное, даже в Радиополисе. Перебравшись на улицу, триумфаторы дня даже устроили в честь промежуточной победы грандиозный фейерверк, грохотавший без перерыва больше часа. К счастью для всех представителей других рас, желавших поскорее уснуть и выспаться, Фейрис уже мог отдавать распоряжения Нибируанскому ГлавМетЦентру и одним телефонным звонком включил над Радиополисом дождь, страшнейший в своём разгуле тропический ливень. Раздосадованным гулякам пришлось убрать пусковые установки и перебраться обратно в крытое помещение.

*    *    *

Когда дело уже приближалось к полуночи и большинство окон «Ампира» погасли, из дверей афимерского корпуса на улицу выскользнула подозрительная, завёрнутая в чёрный плащ фигура. Неизвестного, судя по всему, не страшили ни гроза, ни сплошным потоком идущий дождь, ни ураганный ветер. Он шёл ровно, прямо, вдоль стены гостиницы, переставляя ноги с той же яростью и упорством, как танк, взбирающийся на холм, проворачивает гусеницы. Через две минуты напряжённой борьбы со стихией фигура в плаще наконец-то достигла своей цели – чёрного входа в корпус неоатлантов. Разумеется, тот был заперт, но в руках у неизвестного тут же появилась связка взломщицких инструментов. Несколько умелых движений – и путь был свободен. Приоткрыв дверь на тонкую, ровно для того, чтобы в неё пролезть, щёлочку, субъект просочился в ничем не освещённый узкий коридор.

Пройдя коридор до конца, субъект наконец нашёл «свою» дверь. Взламывать её не понадобилось. Попав в холл, неизвестный задумался, куда идти. После минутных раздумий он решил, что внутреннее устройство всех корпусов «Ампира» одинаково, и сразу поднялся по лестнице на второй этаж и повернул налево – к комнатам участников и их ближайшего окружения.

Коридор на втором этаже был и пошире, и побогаче, и что главное, был ярко освещён. Одна за другой промелькнули двери с табличками «Фейрис четвёртый», «Госпожа Изабелла», «Сэр Октавиан», «Мистер Вэрт», «Госпожа Елизавета», и «Господин Михаил». Никто из этих постояльцев «Ампира» неизвестного не интересовал. Его цель была чуть дальше – «Господин Тигран». Затормозив перед входом в номер экс-бандита, субъект опять вытащил инструменты взломщика, с три секунды повозился и, удивляясь, что всё вышло так просто, легонько дёрнул ручку на себя. Однако проходить внутрь он почему-то не стал, остановился в проёме, держась обеими руками за косяки и балансируя ногами на пороге. Откуда-то из глубины номера до него отчётливо доносился грохот льющейся воды. Это точно был не дождь, бушующий за окнами. Судя по всему, Тигран принимал душ и уже готовился ко сну. Неизвестный терпеливо выжидал, пока экс-бандит закончит. Когда с его сапог и плаща уже налилась целая лужа грязной, перемешанной с землёй воды, звуки купания наконец прекратились. Послышался шум раздвигаемой душевой кабинки и приятный, мягкий баритон, напевающий одну весьма известную во вселенной мелодию. Пение прекратилось внезапно, буквально на полуслове. Субъект заулыбался, догадавшись, что произошло. Вероятнее всего, Тигран почувствовал дующий по полу ветерок и понял, что входная дверь открыта. Это вскоре подтвердилось. «Бесшумно» подкравшись, наспех одетый экс-бандит резко выскочил из-за угла с лазерным ружьём.

– Кто такой?! – грозно спросил он, держа палец на курке. – А ну, покажи лицо!

Неизвестный скинул капюшон, расстегнул передние пуговицы плаща и вдруг оказался… афимеркой!

– Ну здравствуй, Тигранчик! – воскликнула Феличита насмешливо, но вполне доброжелательно. – Разговор есть! Впустишь?

Сказать, что экс-бандит удивился – ничего не сказать. Он был одновременно необъяснимо обрадован, напуган, смущён и не мог вымолвить ни слова. Впервые за всю неделю противники увиделись так близко. Её подтянутое, слегка загорелое лицо, скромная, едва обнажающая зубы улыбка, скопившиеся на ресницах и бровях микроскопические капельки дождя и игривые глаза вместе с атлетичным, тренированным телом заставили Тиграна в считанные секунды изменить своё мнение о Феличите. Нестандартная, точно не модельная, но и без того исключительная красота Феличиты ослепила и оглушила его, будто свето-шумовая граната.

– Ну впусти, чего ты смотришь на меня, как на врага народа! – повторила афимерка. Не дождавшись от ошеломлённого неоатланта согласия, она переступила порог, закрыла дверь, прошла вперёд, встала у зеркала и принялась поправлять намокшие волосы. – Ух, ну там и ливень! Ваши, что ль, метеорологи наколдовали? Хитро придумано! Подмочить джушкам праздник, ай, молодцы!

– Ладно. Зачем пришла? – спросил экс-бандит, отставив ружьё, не в силах больше терпеть собственное безмолвие.

– Какой занудный! – протянула Феличита весело, улыбаясь.

– Ты не могла не предвидеть, что я это спрошу. Такие визиты просто так не наносят!

– Правильно мыслишь…

Афимерка сняла дождевик и протянула его неоатланту. Тот сразу повесил его на вешалку.

– Ну, пошли за стол!

– За стол? – переспросил Тигран.

– Конечно! Дело-то у меня к тебе не на две минуты, не в коридоре же нам стоять!

Тигран, не представлявший пока всей ответственности этого «дела», спорить не стал и повёл гостью в следующую комнату своих апартаментов – огромную гостиную-столовую, обставленную, как и всё в этом здании, в стиле ампир. Соперники подошли к столу, выдвинули стулья и, морально настроившись на одни из самых важных переговоров в своей жизни, уселись напротив друг друга. Первой, как и положено, заговорила инициатор встречи.

– Итак, обе наши расы – фавориты, но джуганоиды сумели совершенно неожиданно подчистую обставить нас на обоих видах этапов… Совпадение?

Тигран пожал плечами.

– Если такое повторится ещё хоть один раз, тем более на второй неделе, то мы оба можем распрощаться с мечтой о «золоте».

– Эдика с Сашкой надо проверить на допинг! – возмущённо воскликнул экс-бандит. 

– Да делали уже, делали, всё чисто… Такое ощущение, что им кто-то помогает…

– Лорд Оливер?

– Да он-то известный сторонник джуганоидов, я не про то… Короче, я от «наших» учредителей узнала, что будет на завтрашнем этапе! – сказала афимерка заговорщицким шёпотом. – Ой, на уже сегодняшнем… Ну, не суть. Там будет…

Тигран опёрся на локти, перенёс центр тяжести на них и немного приподнялся со стула. Его голова оказалась всего в нескольких сантиметрах от губ Феличиты.

– Битва гладиаторов! – чуть помедлив, договорила афимерка.

– Друг с другом, что ли, сражаться будем? – спросил экс-бандит.

– Нет, с общим врагом. На нас будут натравливать разных загипнотизированных животных! Я не знаю только, какие конкретно они там будут… Лорд Оливер всё тщательно скрывает, лично руководит перевозкой… Но нам показали фото контейнеров – там как минимум слон! Вот, гляди, они мне переслали… – Феличита вытащила мобильный передатчик, открыла галерею и нашла нужную картинку. – О, полюбуйся! Для сравнения – вон там в уголке стоит рабочий.

Экс-бандит вгляделся в фото. Грузовой звездолёт, до краёв забитый контейнерами разной величины, стоял где-то в лесу, в окружении целой армии разгрузочной техники. Один из контейнеров действительно выдавался своими размерами, как будто в нём перевозили слона.

– Да уж, впечатляет… – признал Тигран. – Выключай, выключай. А что насчёт правил этапа? Я так понимаю, они тебе тоже неизвестны?

– Почему это неизвестны? Будут восемь волн, на каждой существа будут сильнее, чем на предыдущей, в песке арены будет закопано разное оружие, убивать друг друга нельзя, а то дисквалификация…

– Ну знаешь, Феличита! Ваши члены жюри, конечно, молодцы, что выдали эту информацию, но, по-моему, они слишком уж превышают должностные полномочия!

– Ты это Оливеру скажи! – усмехнулась Феличита. – Вот ни капли не сомневаюсь – джуганоиды с его помощью уже зазубрили все правильные действия наизусть!

– Итак… что же ты по итогу хочешь? – спросил Тигран, немного подождав. – Если ты выдала всю эту информацию, то надеешься получить от меня что-то в ответ! Я ведь правильно рассуждаю?

– Да, верно. Можешь меня, конечно, сразу выкинуть отсюда, но… Мы не должны позволить джушкам повторить их «взлёт». Нам надо действовать сообща, совместными усилиями мы лишим их и шанса на первое место! Мы будем подставлять их в любой ситуации, в которой сможем! Победителем обязательно станет кто-то из нас, мы…

– Ладно, не продолжай, – остановил её экс-бандит. – Я понял, к чему ты клонишь. Я готов на союз. Каковы ваши с Тристаном условия?

– Наши с Тристаном? – Феличита засмеялась. – Ха! Да он ничего об этом не знает! Я пришла к тебе исключительно по своей воле, не советуясь с ним!

– Но погоди… как ты можешь предлагать нам союз, если до сих пор не договорилась с напарником? Получается, одна половина афимеров будет нам помогать, а вторая – вредить? Что же это за союз?

– Понимаю, это сложно, – сказала афимерка. – Но по-другому тут никак. Поверь мне, Дольценский ни за что не согласится стать вашим союзником…

– Вот как! – удивился Тигран. – Интересно, почему?

– Он… слишком категорично относится к тебе и Фейрису… Вы – единственное, что стоит на его пути к победе, с вами даже в теории нельзя вести никаких переговоров! Ну, так он говорил. Он не пойдёт на сделку с противником даже ради собственной выгоды… И я не подумаю его уговаривать! Он раздражителен и груб даже со мной… А ведь мы сейчас с ним должны быть плечом к плечу! Победить на Играх мы сможем, только подняв командный дух! Но пока это нереально. Все наши недолгие разговоры – это либо претензии, либо придирки, либо обвинения… Как мы с ним вообще заимели наши двадцать баллов?..

– Армия помогла? – предположил экс-бандит.

– Ха, да нет, я шучу! Конечно, – и ты не можешь этого отрицать, – мы сильные соперники на обоих видах этапов. Просто если бы мы были сплочённее… Зарабатывали бы больше очков на командных… Я бы не пришла к тебе просить помощи против джуганоидов. Потому что Эдгард и Александр, как никак, братья… А что мы с Тристаном? Я – мелкая предпринимательница, еле-еле второй магазин открыла, а он – виконт, владелец целой планеты – Дольцена! Конечно, он будет задираться… – Феличита тяжело вздохнула. – Этот разрыв нас и погубит.

Повисла пауза. Тигран не знал, что можно посоветовать афимерке, а та не знала, о чём ещё ей говорить с неоатлантом, если главная цель её визита – заключение союза для Игр, уже, по факту, достигнута. И тут, совершенно внезапно, взгляд Феличиты упал на руки экс-бандита. Увиденное крайне потрясло афимерку.

– Ну ты и натворил дел… – протянула она, покачав головой, бегая глазами по бесчисленным разноцветным татуировкам.  

– Ты о чём? – спросил Тигран, серьёзно насторожившись.

– Рецидивист, трое ходок… – продолжала Феличита, не отрывая взгляда от его рук. – Банда, разбой, средняя тяжесть, что-то ещё…

– Что?! Как?! – вскрикнул экс-бандит, вскочив со стула. – Как ты узнала?!

– Да ну, чего скрывать-то? Участники от народа чаще всего либо бывшие гангстеры, либо бывшие военные.

– Нет, ты не просто так догадалась! Кто сказал?

– Да никто не сказал, ты же вон, с короткими рукавами сидишь!

Тигран посмотрел на себя, схватился за голову и громко запричитал: «Ай-яй-яй-яй-яй…».

– Вон восьмиконечная звёздочка, вон дубовый листик, вон череп горящий, вон скорпионы… – перечисляла Феличита все замеченные ею подсказки. – Так, а ну-ка задери футболку, покажи правый бок!

– Можешь не смотреть, – сказал экс-бандит. – Ты угадала. Там лев в клетке.

– Значит, за высшее положение упекли!.. – восхитилась афимерка. – Да-мс, много я повидала вашего брата! И ведь во всей вселенной одни и те же наколки… как так вышло…

– Феличита, прошу, никому не говори об этом. Я ведь специально всё время закрытую одежду ношу! Чтоб не узнали, кому не следует. 

Афимерка кивнула.

– А сама-то ты… как? Если в татуировках разбираешься? Судимости есть? Между шестым и восьмым ребром, под сердцем пантера в прыжке нарисована?

– Ах, ты даже осведомлённый, где пантера должна быть! – Феличита ухмыльнулась. – А ведь это чисто женская татуировка!

– Ну, знавал я одного татуировщика… Так что, ты не ответила? Судима? – Тигран притворился, что они с напарником никогда не посылали запрос в службу внешней разведки, и что он никогда не читал её досье с пятью мелкими преступлениями.

– Считай, что на острие ножа балансирую! – выдала афимерка чуть погодя, невинно улыбнувшись. Чтобы доказать свою честность, она подняла глаза и встретилась взглядом с экс-бандитом. Странное чувство – не то криминальная солидарность, не то резко нахлынувшая обоюдная симпатия, – не позволяло им разорвать этой зрительной «сцепки» ещё несколько секунд…  

*    *    *

Продолжать своё общение двое экс-бандитов решили уже на нейтральной территории, вне номера, в коридоре. Тигран вызвался проводить свою гостью и новую союзницу до перехода между корпусами неоатлантов и афимеров, и та с охотой согласилась. Это была длинная дорога, почти в два раза дольше пути через улицу, но теперь Феличита уже никуда не торопилась. Пока шли, обсуждали детали союзного договора. Судя по довольному выражению лиц, оба участника достигали соглашения по всем придуманным на ходу пунктам и всё больше уверялись в искренности намерений друг друга. Кроме того, по пути они успели затронуть ещё и несколько несвязанных с Играми тем, что позволило им окончательно укрепить обоюдное доверие.

Корпус был не настолько велик, чтобы по нему можно было гулять вечно. «Длинная дорога» не отняла у Феличиты и десяти минут. Зайдя в начало перехода и оказавшись метрах в двадцати до границы корпусов, афимерка с экс-бандитом, не сговариваясь, остановились и опёрлись на перила, тянущиеся вдоль длинного безрамного окна. Снаружи по-прежнему бушевал ливень, но мощность его с каждой минутой заметно угасала. Наступало время прощаться, и участники это прекрасно понимали.

– В общем, ещё раз спасибо тебе за твою смелость… Проявить такую инициативу, прийти и предложить заключить союз злейшему врагу далеко не каждому по зубам! – сказал Тигран. – На такое нужен истинно железный характер!

– Да ну, ты преувеличиваешь! – улыбнулась Феличита.               

– Ничуть, Феля! Я бы, честно скажу, застыдился приходить к тебе первым… С такой просьбой…

– Что ж, хорошо, что я не такая гордячка! Как некоторые!

Тигран усмехнулся и кивнул.

– Да уж, не день сегодня, а какой-то сплошной парадокс! – добавил он. – Джуганоиды подчистую обыграли неоатлантов и афимеров, а афимеры заявились к неоатлантам с предложением союза! Комплект из жуткого поражения и огромной победы! – тут он выдержал довольно длинную паузу. – И я не мог бы и мечтать о ещё одном… небольшом… эпизоде… Без него я не смогу считать, что довёл этот день… до логического финала…

– На что это ты намекаешь? – недоверчиво прищурилась афимерка, видя, что неоатлант подбирается к ней слишком близко.

– Да что ж ты такая непонятливая! Будь проще, Фелечка, будь… проще… Ты мне нравишься… с самого первого дня… – ласково проговорил экс-бандит, заводя правую руку ей за спину и собираясь её обхватить.

Стоило Тиграну только положить свою ладонь афимерке на пояс, как глаза у неё тут же залились бешенством, и она, разъярённо вскричав, исполнила свою фирменную бойцовскую комбинацию, рассчитанную специально для ближнего боя: сначала – мощный удар коленом в живот, потом – удар кулаком в печень, и завершила высоким ударом левой ногой с разворота в челюсть. Тигран мог бы всё это отразить, если бы находился против Феличиты на ринге, но сейчас, в обычной жизни, он был к такому не готов, поэтому все три удара благополучно пропустил и, тараща глаза от боли, повалился на пол.

– Козёл, – гневно, но со скрытой радостью процедила афимерка и быстрым шагом устремилась вверх по коридору.

Тигран лежал на полу на четвереньках, издавая жалобное мычание и трогая вылетевшую из суставов челюсть то одной, то другой рукой. Определив свою травму как вывих, экс-бандит отвёл правую руку в сторону и с размаху, со знанием дела ударил себя по правой скуле. Челюсть успешно вправилась, и только тогда незадачливый ловелас наконец заметил побег своей новоявленной союзницы. Силуэт Феличиты пока ещё виднелся вдалеке, но из-за помутневшего от удара зрения Тиграну показалось, что она уже практически растворилась в сумраке коридора.

– Завтра! В то же время! У меня! – крикнул он с надрывом, будто боясь, что афимерка прямо сейчас пропадёт, как привидение.

– Может быть! – кокетливо уронила Феличита, обернувшись, но не останавливаясь. – Смотря насколько продуктивен будет наш завтрашний союз!

– Сто-о-ой!!! Стой же, Феля! – прокричал экс-бандит, поднимаясь на ноги. – Дай мне хоть… проводить тебя до номера!

Но афимерка уже завернула за угол. Добежав до того же перекрёстка, Тигран огляделся и с болью понял, что упустил Феличиту, что на сегодня их свидание окончено.

И в нём загорелось непреодолимое желание «переиграть» этот эпизод…

Глава 31. Битва гладиаторов

Утром, на завтраке, экс-бандит пересказал своё вчерашнее приключение напарнику. Фейрис выслушал историю про ночной визит афимерки с неподдельным изумлением и выразил надежду, что та не солгала, пообещав им всестороннюю помощь на сегодняшнем и всех последующих этапах.

– Да что ты, как она могла наврать! Мы ж с ней в глаза друг другу смотрели, меня-то ей не провести! Пока у нас есть общий враг – джуганоиды, Феличита будет играть за нас! Она боится потерять арифметические шансы!

– Да какой из джуганоидов общий враг! – отмахнулся принц. – Так, третья команда… Им вчера просто повезло! Вот увидишь, наступит вторая неделя – и они посыплются!

– Э нет, друг, три раза – это уже не везение, а закономерность! В Эдике и Сашке сто процентов скрыта сила… Они намеренно нам её не показали, чтоб у нас стереотип о них сложился, чтоб мы их как соперника не воспринимали! У них, может, тактика такая изначальная – сначала проигрывать, потом резко побеждать!

Фейрис усмехнулся и, решив, что Тигран и сам не верит в свои слова, не стал с ним спорить.

– А всё-таки признайся: ты на неё запал! – сказал принц, украдкой кивая на стол афимеров. – Причём, могу предположить, с самого первого дня!

Экс-бандит ухмыльнулся.

– Да уж, твоя правда… Вот только… Сам понимаешь, сложно это всё! Она… Профессиональный боец… С характером… У неё там на Афире бизнес, обеспечивать её не надо… Короче, относительно неё у меня совсем нет плюсов: и сила физическая, и сила моральная, и слава, и деньги, и связи – всего этого у неё тоже в избытке!

– Но если ты будешь победителем Игр… А она лишь участницей… – намекал Фейрис.

– Ну, тогда-то конечно! – мечтательно заулыбался Тигран. – Когда наши с тобой имена нацарапают на Священном Генераторе, я буду её достоин! Вот только вопрос: будет ли она считать себя достойной меня? Не будет ли у неё… зависти?..

Принц громко расхохотался, обратив на себя внимание всей столовой, и, потянувшись через стол, сказал экс-бандиту:

– Тебя не поймёшь, Тигран! То ты сетуешь, что ничем её не лучше, то не хочешь создавать между вами разрыв! Так ты сам её стесняешься, так ты боишься, что она будет стесняться тебя!

– Да, такой вот замкнутый круг, ничего не поделаешь… – согласился экс-бандит, кидая полный грёз взгляд на спину их с Фейрисом новой союзницы.

*    *    *

Перед командным этапом – «битвой гладиаторов», были проведены два этапа армейских. Победили на них афимеры и, что позволило разбогатеть немногим любителям экстремальных ставок, триодиоиды. Тристан в насмешку крикнул Боруху и Клементу, что такими темпами они скоро нагонят неоатлантов. Пока все в «Ампире», собравшись в одном огромном кинозале, смотрели прямые трансляции с полей битв, Феличита постоянно переглядывалась с Тиграном, как бы проверяя, не забыл ли экс-бандит их вчерашние договорённости. Тот не забывал ни на секунду. Он прекрасно помнил условие второго свидания с афимеркой – помочь ей разобраться с угрозой джуганоидов, и был вполне готов поступиться ради неё собственными и даже отчасти командными интересами. Конечно, у него иногда мелькали мысли, что будет, если Феличита «поднимет планку» и открыто потребует от него поддаваться, но он решительно прогонял от себя этих «червей сомнения».

*    *    *

После обеда учредители объявили сбор. Участники наспех оделись в то, что не жалко сжечь, порвать или изрешетить, и, выбежав во двор, расселись по четырём отдельным звездолётам. Корабли полетели в сторону леса и остановились в считанных минутах лёта до границы с Запретной Зоной. В иллюминаторах появилась гигантская, превышающая размеры футбольного поля квадратная поляна в метров сто длиной. Эта площадка, покрытая слоем песка, и была сегодняшней «ареной Колизея».

Участников высадили, и над поляной вмиг возникли тучи телевизионных дронов. Из широкого ярко-красного рупора, прикреплённого к одному из деревьев, раздался преувеличенно грозный, исковерканный, но узнаваемый голос главы жюри:

– Это двадцать первый этап восемьсот восьмых Космических Игр, объявляем правила! Итак, господа Эдгард, Александр, Тристан, Феличита, Борух, Клемент, Фейрис и Тигран, как вы видите, сейчас у вас нет совершенно никакого оружия. Нет, не думайте, что вам придётся биться друг с другом голыми руками. Вам вообще не придётся биться между собой! Я очень рад сообщить вам эту шокирующую новость: вы должны будете временно объединиться! Да, подобных этапов жюри не одобряло уже очень давно, но мы решили возродить эту прекрасную традицию и в лишний раз напомнить всем во вселенной, что когда-то, ещё до первого апокалипсиса, четыре расы были единым целым! Что ж, теперь непосредственно к правилам. Этот этап будет называться «Битва гладиаторов». Гладиаторы – это все вы, вы – команда, а вашими противниками на нём станут восемь волн различных существ. При определении победителя будет учитываться, кто когда умер, кто кого спас, кто скольких существ убил и скольких ранил. И помните: любая подлость засчитывается против вас! Участник, напавший на другого участника, автоматически принесёт своей расе последнее место! Так что даже не смейте забывать о командном духе! И да, должен дать вам одну подсказку: на всём этом поле в разных местах на глубине двух сантиметров закопаны предметы оружия. Почва рыхлая, площадь – десять тысяч квадратов, думаю, найдёте! Удачи!

Громкоговоритель дал длинный пронзительный гудок, а потом начал издавать гудки покороче, похожие на обратный отсчёт. Участники быстро собрались в круг и без особых пререканий разделили обязанности: четверо – по одному от каждой расы, – борются с существами, четверо ищут спрятанное под покровом песка оружие. Договорились каждую волну меняться и, в зависимости от силы выпущенных существ, добавлять к четырём бойцам плюс одного или двух. В первую «смену» на «искателей» и «бойцов» поделились следующим образом: бойцы – Фейрис, Клемент, Тристан и Александр, искатели – все остальные.

Как только участники показали, что готовы, рупор огласил начало первой волны. «Искатели» тут же упали на четвереньки и принялись рыть грунт руками и ногами, а «бойцы» встали лицами к лесу, готовясь оказать любой дикой твари достойный отпор. Первые противники гладиаторов вскоре показались между деревьев и, помявшись у границы арены, вышли на её край. Это были волки. Целая стая, около двадцати особей, все, как один, громадные, с оскаленными клыками и поднявшейся дыбом шерстью. Вокруг глаз у зверей мерцало странное фиолетовое свечение – все они были загипнотизированы и подчинялись командам, которые им издалека отдавали учредители.

– Ну, есть предложения? – спросил у «бойцов» Тристан.

– Только одно – нападать первыми. – сказал Александр. – Волки – они как шакалы, они испугаются, и наши искатели получат дополнительное время. Может, повезёт, найдут что-нибудь!

– Они не испугаются! – заспорил Фейрис. – Они под гипнозом, видите фиолетовый блеск около глаз?

– Всё равно – надо бить первыми! – поддержал Александра Клемент. – Закон улицы!

– Идиоты! Как можно бросаться на такую стаю с голыми руками?! – яростно зашипел на союзников виконт Дольценский.

Волки, похоже, почуяли разлад в стане противника и сразу приступили к активной фазе боя. Альфа-самец взвыл боевой клич и вместе с альфа-самкой сломя голову кинулся в атаку. За ними устремилась и вся стая. Разногласия были тут же отброшены – беда неслась на «бойцов» со скоростью шестьдесят километров в час.

Тем временем «искатели», а конкретно – Тигран, набрели на свою первую находку: небольшой, уже заряженный кинетический пистолет с двумя запасными магазинами на восемь патронов. Судя по всему, учредители специально закопали пистолет поближе к центру поля, чтобы участники отыскали его ещё до конца первой волны, и битва с волками получилась более зрелищной. Оглядев этот «приятный бонус», Феличита вскричала:

– Да вы что, издеваетесь?!

– Такую бы старьёвщину только в музей выставить! – добавил Эдгард.

Не обращая внимания на недовольные выкрики союзников, экс-бандит вскочил с земли, передёрнул затвор и бросился на выручку «бойцам», решив и сам стать на время одним из них. 

– Посторонись!!! – заорал Тигран во всё горло, приблизившись к «бойцам» и сдерживаемой ими стае волков на прицельную дальность.

– Куда посторониться?! – заорал Фейрис в ответ, уворачиваясь от очередного прыгнувшего зверя и ударяя тому ногой в морду. – Мы в кольце!

Только тут Тигран понял, в какой опасности находятся все члены объединенной команды. Александр катался по земле сразу с двумя волками в обнимку, душа каждого одной рукой; Тристан пытался использовать против зверей земное айкидо, и те, промахиваясь, налетали и стукались друг об друга; Клемент, непонятно как размозжив одному волку голову, махал им, держа его за хвост, и отпугивал от себя почти полстаи; Фейрис отбивался от зверей своими длинными ногами, обутыми в твёрдую обувь, и те опасались нападать на него всей кучей, предпринимая лишь редкие одиночные выпады.

– Тристан, замри!!! – взвизгнул экс-бандит и резко спустил курок восемь раз подряд. Тот волк, которого он определил как вожака, его волчица и ещё шесть волков, уже больше минуты преследовавших афимера, рухнули замертво. Не теряя ни секунды, Тигран перезарядился и завершил начатое: без единого промаха спас от серых монстров и Александра, и Тристана, и Клемента, и Фейриса.

Ни у кого не вызывало сомнений – первый раунд жюри засчитает в пользу неоатлантов.

– Отлично сработано, Тигран! – похвалил его Александр, единственный из соперников. – Если б не ты, они б меня загрызли!

Экс-бандит взглянул на бесчисленные рваные раны от волчьих когтей и зубов на теле младшего джуганоида и решил, что похвала заслуженна. Он предложил Александру сделать перевязки из одежды и уже снял было свои футболку и майку, но тот лишь отмахнулся, заверив, что переживал и не такое. 

– Когда вторая волна? – спросил виконт Дольценский, не получивший от боя ни одной царапины. – И сколько у нас патронов?

– У меня, – поправил его Тигран. – Я нашёл.

– У тебя! Ты нашёл! – передразнил Тристан. – Так сколько?

– Девять. Один здесь, и вот ещё запасной магазин.

– Здорово… А с ними нам что делать? – спросил виконт, указывая на волков. – Их уберут, или нам на них вечно таращиться?

Будто услышав его слова, из леса вылетели несколько дроидов-носильщиков. Роботы подобрали волков манипуляторами и тут же удалились обратно.

– Одной проблемой меньше… – сказал Тристан, провожая их глазами.

*    *    *

Внезапно рупор объявил начало второй волны. «Бойцы» и «искатели» тотчас поменялись ролями и стали выжидать появления новых существ.

Из леса послышалось прерывистое, нарастающее… кваканье. Участники были в шоке, увидев своих следующих врагов: это действительно были полчища лягушек! Вот только не совсем обычных – лягушек-древолазов, по праву считающихся одними из самых ядовитых существ как на Нибиру, так и на Земле. Смертоносные амфибии были маленькими-маленькими, всего три-четыре сантиметра в длину, они издавали приятный, но пугающий своей синхронностью рокот и имели характерную яркую окраску: одни – целиком голубые с незначительными крапинками чёрного, другие – с красным тельцем и синими ногами, третьи – серо-бурые в белый горошек, четвёртые – «вырви глаз»-жёлтые, пятые – в оранжево-чёрную полоску, как тигры, шестые – бирюзово-зелёные в широких тёмных разводах. Всё это разнообразие цветов будто сразу предупреждало участников: «Даже не прикасайтесь к нам!». «Бойцы» стояли в глубочайшем смятении, совершенно не представляя, что им делать с подобной армадой ядовитых лягушек.

– Ну, ребята мы попали! Спрячь свою пушку, Тигран, она тебе сейчас не пригодится. Там полно листолазов. Батрахотоксин. Яд. Останавливает сердце и парализует дыхание. Будем мертвы через десять минут, – просветил товарищей по команде Борух.

– Ты знаешь, как от них избавиться?! – хором спросили «бойцы» у бывшего биолога.

– Ну, яд у них прямо на коже, и передаётся через кожу, так что стоит им нас коснуться – и мы обречены… Но смотрите, они прыгают достаточно медленно! От них можно… убежать! Так, я придумал! Нужны все, у кого закрытая одежда!

– Ты чего, Борух? – удивился Эдгард, на котором были лишь шорты, кроссовки и футболка. – В такую жарищу никто курток не надевает!

– Ладно, тогда нужны просто смельчаки, которые побегут со мной в лес.

– В лес?! – вскричали все.

– Ну да. Никто же не объявлял, что за пределы площадки нельзя выходить!

Спорить с монахом было некогда. Древолазы с каждой секундой становились всё ближе и ближе, и участники были вынуждены согласиться на неизвестный им план.

– Значит так, – командовал Борух. – Первым делом мы отвлечём их внимание на себя, чтобы наши «искатели» могли спокойно работать. Надо будет один раз выстрелить и убить хотя бы одну из них. Справишься? – спросил он экс-бандита.

– Запросто! – пообещал Тигран.

– Тогда за мной!

Монах побежал в дальний угол поляны, и все «бойцы» побежали за ним. Остановившись у границы леса, Борух разрешил Тиграну стрелять. Экс-бандит был предельно точен. Пуля, пущенная почти с тридцати метров, разорвала одну «вырви глаз»-жёлтую лягушку на части. «Табун» древолазов резко затормозил в нескольких метрах от «искателей», развернулся и пустился в погоню за раздразнившими их «бойцами». Те подождали, пока экс-бандит перезарядит оружие, и, ведомые монахом, все вместе устремились вглубь леса. Поначалу участникам удалось серьёзно оторваться от преследователей – их почти метровые ноги были куда быстрее мелких лягушачьих лапок. Но когда и амфибии доскакали до джунглей, расклад сил кардинально изменился. Если участникам приходилось по колено проваливаться во влажную грязь, перелезать через поваленные стволы и вручную разрывать хитросплетения лиан, то древолазы спокойно обходили все преграды, забравшись на деревья и перепрыгивая с ветки на ветку. Расстояние между преследователями и беглецами стало неуклонно уменьшаться.

– А куда мы бежим, Борух?! – на исходе сил закричал Эдгард бегущему впереди монаху. – А то я ведь спринтер, а не марафонец!

– Когда мы летели сюда, я видел из окна большое озеро! – ответил Борух, не замедляя темп. – Нам туда и надо!

– Озеро?! – разъярился джуганоид. – Да ты что, совсем сдурел там в своей келье?! Биолог, тоже мне!!! Ты в озере надеешься укрыться от лягушек! Им же ж это дом родной, дубина!

Монах, как истинный учёный, не обращал внимания на претензии дилетанта. Он твёрдо знал, что делает и куда ведёт.

– Да стой же ты, дурень!!! – орал ему вслед Эдгард, чуть не задыхаясь. – В воде нас только быстрее нагонят!!!

– Хватит, Эдик! – осадила его Феличита, бежавшая с ним на одной линии. – Хоть раз попробуй кого-то послушаться, подчиниться! Ещё и жив останешься! Вдобавок!

– «Ох, все четверо подохнем…» – подумал джуганоид, но энергии на споры у него больше не было.

Озеро замелькало за деревьями уже спустя полминуты. Борух издал радостный вопль и крикнул своим спутникам повторять всё в точности за ним. Он ускорился так, как только мог, и, оттолкнувшись от крутого берега, прыгнул прямо в воду. На несколько секунд он провалился куда-то в глубину, но, всплыв, объявил, что с ним всё в порядке. Затем он перебрался на центр озера. Тигран и Феличита, прибежавшие следом, тоже прыгнули, тоже всплыли и присоединились к нему. Эдгард, всё ещё сомневаясь, остановился на краю в нерешительности и на призывы союзников не откликался. Заставить его спрыгнуть в воду смогли только лягушки-древолазы, замеченные им в кроне ближайшего дерева.

Когда все четверо «бойцов» собрались на центре озера, армия амфибий перешла в наступление. Прыгая с веток, нависавших над водой, или просто заходя в неё с берега, лягушки уже, казалось, предвкушали, как дотронутся до открытых участков кожи противников и поразят их своим беспощадным ядом. Всё шло к печальной для «бойцов» развязке. Телевизионные дроны, следовавшие за ними через весь лес и теперь нависавшие сверху и с боков, внимательно следили за происходящим и передавали на экраны любой возможный ракурс.

– Да уж, попались… – проговорил джуганоид, опустив взгляд. – Будь ты проклят, биолог чёртов…

– Не боись! – ухмыльнулся монах. – Гляди!

– Ура!!! – закричали вдруг неоатлант и афимерка. – Борух, ты гений!

Не совсем понимая причину веселья, Эдгард поднял глаза и обомлел: разноцветные амфибии, лишь только попадая в воду, сразу начинали беспомощно барахтаться и камнем шли ко дну! Это не лезло ни в какие рамки мировоззрения джуганоида.

– У древолазов между пальцами нет плавательных перепонок! – пояснил ему монах. – Если б не гипноз, они никогда не бросились бы в озеро!

– Отдаю тебе должное, триодиоид… – поражённо произнёс Эдгард, глядя, как полчища лягушек неумолимо тонут в прозрачной воде.

*    *    *

Выждав, пока все древолазы до единого спрыгнут и утонут в озере, «бойцы» вернулись к «искателям». Обрадованные своей невероятной победой, они хотели было рассказать им о ней, но те почему-то были крайне расстроены и даже не оторвались от раскопок. Причина нашлась быстро: невдалеке от них лежал, со скрещёнными на груди руками, мёртвый Александр.

– Потеря крови! – констатировал подскочивший к младшему джуганоиду Борух. – Разорвана большая подкожная вена правой ноги, а также некоторые артерии и вены плеч и предплечий.

– Я бы спас его парой перевязок! – взвыл старший брат, падая на колени.

– Не захотел показаться слабым? – пробормотал Тигран себе под нос, вспоминая, как рьяно Александр отказывался от первой помощи. – Ну-ну.

Тело младшего джуганоида унёс дроид-носильщик, и «бойцов» для следующего раунда осталось только трое. К счастью, Феличита по воле случая наткнулась в земле на кинжал и произвела с ним одну хитрую, давно задуманную манипуляцию: она отыскала разорванное пулей тельце древолаза и, взяв его обмотанной в футболку рукой, провела им вдоль по лезвию, как точильным камнем. Отравленный кинжал стал оружием куда более грозным: теперь он вполне мог одним уколом лишить жизни крупное животное вроде буйвола или даже бегемота.

*    *    *

В третьей волне против объединённой команды вышли, вернее, вылетели летучие мыши. Их, как и лягушек, было не меньше нескольких сотен. Ни модифицированный кинжал, ни пистолет опять не пригодились. Мыши налетали на всех без исключения, не разбирая, кто «искатель», кто «боец», их острые, как у пираний, зубы впивались участникам в конечности и туловище. Раны были не смертельны, но чрезвычайно болезненны. Чтобы справиться с этой новой напастью, Тристан применил нестандартное оружие. Как и Феличита, он был предупрежден о правилах и сути этапа заранее, так что «подстраховался» и взял с собой футболку из особого, легковоспламенимого материала. Выйдя на самую хорошо освещённую точку поляны, он снял эту футболку, положил на неё сверху свои очки и отошёл, чтобы преследовавшие его летучие мыши своими телами не загораживали свет. Футболка была достаточно сухой, а очки – достаточно толстыми, и вскоре ткань, под действием концентрированного солнечного луча, загорелась. Виконт подхватил её и принялся размахивать ею над собой, по многу раз задевая своих мучителей. Крылья мышей загорались, и они, дико визжа, уносились вверх, по пути поджигая десять, а то и двадцать сородичей, создавая цепную реакцию.

Не прошло и десяти минут, как все летучие мыши, мёртвые и обугленные, валялись на земле. Их единственной жертвой стал Клемент, которому одна из мышей умудрилась прокусить сонную артерию. Третий раунд был засчитан судьями в пользу афимеров. Тигран, глядя на счастливое лицо Феличиты, был этому даже рад.

*    *    *

Пришла четвёртая волна. На арену из леса выбрались шестеро исполинских медведей-гризли. Вот уж когда гладиаторы впервые ощутили себя в меньшинстве! Одна только особь была тяжелее, чем все вместе взятые выжившие! Экс-бандит перекинул пистолет из руки в руку, как бы прикидывая, сможет ли он повторить свою меткость на более толстокожих зверях, чем волки, а афимерка взяла кинжал так, чтобы, в случае чего, метнуть его в одного из медведей. Распознав в гладиаторах врагов, гризли воинственно заурчали. Один из них поднялся на задние лапы и издал протяжный рёв. По спинам всех, кто был без оружия, в те секунды пробежали противные мурашки. Борух и Эдгард предложили Тиграну и Феличите отпустить их в команду «искателей», потому что их помощью на этом этапе могло стать только самопожертвование. Неоатлант и его союзница, недолго думая, согласились.

– Стреляй, чего медлить! – шепнула Тиграну афимерка. – Вон же он, стоит, не дёргается!

– Давай ты. Кинь нож, – предложил ей экс-бандит. – Если ты в этом раунде «откроешь счёт», судьи расценят это как смелость. Может, в конце это сыграет свою роль.

– Хм, спасибо за подсказку! – улыбнулась Феличита. – Но нет. Метание оставим… на десерт!

– А что же на первое, на второе? – шутя спросил неоатлант.

– Сейчас увидишь! Подстрахуешь меня, если что? Только не мешай, ладно?

– Ну… Я…

– Всегда знала, что на тебя можно положиться! – прервала его афимерка, выходя вперёд и уверенным шагом двигаясь прямо на медведей. – Ну что, мальчики?! – крикнула она слегка опешившим гризли. – Устроим… корриду?!

«Быки»-медведи заревели и со скоростью машины понеслись на Феличиту. Тот из них, который недавно стоял на задних лапах, сумел вырваться вперёд, и более медленные гризли решили «подарить» ему первого гладиатора. Но не тут-то было. Афимерка сама побежала навстречу своему убийце! Медведь был немало поражён этой странностью, однако скорости не снизил. Когда до их столкновения оставалась какая-то миллисекунда, Феличита внезапно оттолкнулась от земли и прыгнула вверх, как через «козла». Гризли был не выше метр-двадцать в холке, и она с лёгкостью перелетела его, в полёте чиркнув ему кинжалом вдоль позвоночника. Приземлившись, она уже не сомневалась, что победа в этой короткой дуэли останется за нею. И действительно: медведь тут же заревел, его ноги подкосились, и он свалился замертво.

– Это была какая-то генно-модифицированная лягушка… – пробормотал Борух, подняв голову и почесав затылок. – Обычно батрахотоксин так сразу не действует…

Впрочем, всем было всё равно, каким образом яд в одно мгновение убил медведя. Число пушистых монстров после меткого укола Феличиты уменьшилось с шести до пяти, и все они были, мягко сказать, деморализованы, видя своего товарища неподвижно лежащим на земле.

– Что, съели?! – проорала афимерка пятерым засомневавшимся в своей силе гризли. – Ха-ха! Тут яда на всех вас хватит! – помотала она перед ними кинжалом.

Медведи не двигались, как будто отдыхая после бега. Шевелились у них только ноздри, уши и глаза.

– Тигранчик, подбодри-ка их, а то они устали! – смеясь, попросила Феличита экс-бандита.

Тигран выстрелил в случайного медведя и ранил его в лапу. Тот взревел и, хромая, побежал в бой. За ним, вскоре обогнав его, устремились остальные. Феличита только этого и ждала. Уворачиваясь то от одного, то от другого, то от двух гризли сразу, она проявляла просто невообразимую для человекоподобного существа ловкость. Неповоротливым медведям, несмотря ни на какие взмахи когтистыми лапами, не удавалось спастись от уколов её кинжала, и через полминуты боя экс-бандит уже перестал опасаться за умелого «тореадора».

В пылу битвы никто не углядел, что хромой гризли провернул невероятную для своего ума хитрость: он обошёл Тиграна с Феличитой сбоку, сразу попав в тыл к «искателям». Донёсся секундный, тут же угасший вопль джуганоида – Эдгард умер, и двухголосое восклицание: «Он тут!!!». Тигран развернулся и выпустил все патроны до единого в конечности медведя. Он специально не добил его – ему не хотелось отбирать у Феличиты очередной «чистый» раунд. Афимерка, подойдя ближе, сказала экс-бандиту:

– Ну, а вот он и десерт!

После чего сделала выпад и метнула кинжал с поразительной точностью – попала обездвиженному гризли ровно в лоб. Правда, случилась проблема: оружие намертво застряло в черепе зверя и, как ни пытались его достать все пятеро гладиаторов, не вылезло ни на миллиметр.

– И научил же меня кто-то так кидать! – с досадой воскликнула Феличита, и участники решили оставить эти бесполезные попытки. Дроиды-носильщики тут же вылетели из леса и унесли тела медведей, кинжала, разумеется, не вернув.

*    *    *

В пятый раунд объединённая команда вошла с новым оружием, и добыли его опять-таки афимеры. Тристан вытащил из-под земли, ни много ни мало, настоящий бластерный автомат Нибируанского производства. Правда, заряжен он был всего на три процента, но в пропорции ко всем плюсам автомата этот минус был просто ничтожен.

– Вернусь с этапа – куплю лотерейку! – захохотал виконт Дольценский, поднимаясь на ноги и снимая оружие с предохранителя. – Уж больно мне сегодня везёт, господа!

– Он обратился к нам «господа»! – произнёс Борух так, чтобы его слышал только стоящий рядом Тигран.

– Ишь ты, раздобрился! – разделил экс-бандит негативный тон триодиоида. – Ладно, чёрт бы с ним, потом тоже найдём себе что-нибудь… прикольное… 

И «бойцы» встали по бокам от автоматчика, ожидая выхода на арену существ более сильных, чем медведи.

Их ожидания были несколько обмануты. Из леса, еле-еле отрывая животы от земли, выползли три десятка гребнистых крокодилов. Рептилии широко раскрывали зубастые пасти, боевито шлёпали хвостами по грунту и приближались со скоростью двадцать километров в час, но никто и не думал их бояться. Виконт Дольценский не спеша настроил калибр сгустка, взял автомат в удобное положение, приник правым глазом к прицелу и начал одного за другим расстреливать крокодилов, приговаривая:

– Как у себя на Дольцене, ей-богу! У меня там тоже крокодиловые угодья есть. Тур, если кому интересно, пять миллионов с персоны.

– Накопим, – сухо и неискренне пообещал Тигран.

К несчастью, на последнем, тридцатом крокодиле автомат внезапно пиликнул о закончившейся плазме, и Тристану пришлось долго, используя приклад, дважды поменявшись с Тиграном, добивать рептилию. Но в итоге пятый раунд всё равно получился для афимеров «чистым» – смертельный удар нанёс именно владелец автомата.

*    *    *

Шестая волна. На арену грациозно, как на подиум, вышли десять львов. Участники внезапно поняли, что не имеют против них никакого действенного оружия, только приклад автомата виконта и разряженный пистолет экс-бандита, который в теории можно было использовать как кастет. 

– Может, опять прокатит твоя штука с огнём? – предложил Фейрис Дольценскому, но Тристан помотал головой.

– Слишком долго ждать… Нас уже порвут на кусочки.

Львы, видя, что гладиаторы безобидны, пошли в атаку. Надвигались они бесшумно, неторопливо и вальяжно, как и положено «царям зверей». Для них, вооружённых зубами и когтями, это была не охота – это было «избиение младенцев», так что спешить они никуда не собирались.

– Может, опять в озеро спрячемся? – спросил Тигран, наклонившись к Боруху. – Коты воду ой как не любят!

– Коты – нет, но эти-то под гипнозом! – напомнил монах. – Они не то что в воду, в лаву полезут, чтобы нами полакомиться!

– Значит, мы обречены? – расстроилась Феличита, бросая раскопки. – Глупо как-то!

– Ну, получается, бьёмся до последнего выжившего. – пожал плечами Борух. – Кто быстрее бегает.

– Поджимать хвост – не по мне, – упрямо заявил принц. – На меня, между прочим, по ту сторону экрана невеста смотрит! Тем более мы всё равно скоро возродимся. Терять нам нечего.

– Да! Фейрис прав! – согласился с напарником экс-бандит. – Давайте, давайте сразимся с ними, давайте хоть разочек саданём кому-нибудь по носу! Уже, считай, с честью уйдём!

– Делайте, что хотите, а я всё же найду нам оружие. Задержите львов! – поручила афимерка союзникам, а сама снова принялась рыться в грунте.

– Ну-ну, конечно, поработай червяком, – презрительно фыркнул Тристан.

Феличита разозлилась и кинула в напарника горсткой земли.

– Не хотите помочь – так хоть не мешайте! – буркнула она, не прекращая копать. – А вообще, если вы хотите, чтобы у нас появился хоть какой-то шанс… заставьте этих кошек побегать!

Участники переглянулись и, оставив афимерку, решили прислушаться к её плану.

Львы, двигаясь без остановок, вскоре подобрались на достаточно близкое расстояние. Гладиаторы ждали их, стоя полукругом и держась за руки.

– На счёт три… – шепнул Фейрис, и вся живая цепь тут же напряглась.

Передний лев вдруг оскалился, угрожающе зарычал и согнул задние лапы, как перед прыжком.

– Три!!! – сразу завопил принц, не став дожидаться этого смертоносного броска, и «цепь», распавшись, кинулась в разные стороны.

Неоатланты побежали направо, виконт и монах – налево. На секунду впав в замешательство, звери были вынуждены разделиться. Большинство из них – восемь, неизвестно почему устремилось за Тристаном и Борухом, а за Фейрисом и Тиграном погнались только двое. Львы-преследователи неоатлантов были упитанные, разнеженные, определённо зоопарковские, и не могли развить скорость выше тридцати километров в час, что позволяло принцу и экс-бандиту водить их за собой по полю кругами. На Феличиту, роющуюся в земле, никто из хищников не напал. Львы, очевидно, решили, что афимерка и так никуда от них не денется. Это и стало их роковой ошибкой: Феличита, всю жизнь отличавшаяся неуёмным упорством, в конце концов добилась своего – нашла-таки союзникам оружие!

– Не умирайте, ребята!!! – завизжала афимерка, трясущимися руками доставая лук и полный стрел колчан, но было слишком поздно. Четверо львов уже догнали Тристана, четверо добрались до Боруха, а ещё двое стремительно нагоняли Фейриса и Тиграна. Решив, что мёртвым помогать бессмысленно, Феличита выпустила первые две стрелы вдогонку львам неоатлантов. Она попала точно в загривки, поразив мозг, и звери упали, проскользив по инерции ещё несколько метров. Спасённые принц и экс-бандит расхохотались и, чуть не прыгая от радости, закричали:

– Всех!!! Всех давай!!!

Афимерка в точности исполнила их просьбу, и меньше, чем через минуту, все львы лежали на земле со стрелой кто в сердце, кто во лбу, кто сразу в нескольких точках тела.

– Тебе повезло. – сказал, подойдя к Феличите, Фейрис. – Но повезло тебе только потому, что ты не теряла надежду на везение! Спасибо тебе за это.

– Кто ищет – тот всегда найдёт! – вставил Тигран.

– Ой! – вскрикнула вдруг Феличита, заглядывая в колчан, в котором совсем не осталось стрел. – Вы посмотрите только! Какая я расточительная!

– Не беда. Мы вытащим стрелы обратно! – с готовностью вызвался Тигран.

– Не сможете. Там на них специальные наконечники, которые неплотно приделаны. Чтобы даже если зверь попытался выдернуть древко, железка внутри осталась!

И трём последним гладиаторам пришлось смириться с мыслью, что лук им больше не поможет.

Однако ещё до начала следующего раунда на них свалилась просто череда находок: сначала, в тридцати метрах от точки нахождения лука, принц наткнулся на гранатомёт с двумя ракетами, а потом, с отрывом всего в две минуты, экс-бандит отыскал в пятнадцати метрах от гранатомёта саблю! Неоатланты были окрылены успехом, и Феличита искренне порадовалась за них.

– Ах, ха-ха! Вот что значит улов! – восклицал Фейрис, вертя в руках гигантскую, раскрашенную в зелёный камуфляж трубу с курком. – Похоже, там под землёй ползают такие маленькие роботы, которые подсовывают нам самое крутое оружие в самый нужный момент!

– Конечно, зрителям ведь интереснее смотреть зрелищные бои! – согласился Тигран, повесив свою саблю через плечо на ремень, достав её из ножен и протренировав с ней пару основных фехтовальных комбинаций.

– И управляют этими роботами сами учредители! – добавила афимерка, и все трое рассмеялись.

*    *    *

Седьмая волна началась с объявления из громкоговорителя.

– Внимание, внимание! В седьмой и восьмой волнах существа могут забирать жизнь только одного участника. В конце этапа по решению жюри обязан остаться выживший.

Прозвучал длинный гудок, и на поляну ворвались одни из самых опасных зверей на этапе – носороги. Их было всего двое. С черноватой, прочной, как броня, кожей и загнутым, как сабля Тиграна, рогом, эти звери ни о чём не раздумывали, выбегая на арену. Они не стали стоять на краю, предупреждать о своих намерениях, ждать, пока гладиаторы посовещаются, как с ними лучше бороться. Слепые в своей безудержной ярости, они неслись, подобно танкам, сотрясая землю своими толстенными копытами. Фейрис мгновенно понял, что сражаться с ними он должен в одиночку. Он встал у них на пути, выпустил одну ракету и, взорвав первого, решил уйти на перезарядку. Но как только принц хотел прыгнуть вбок, чтобы увернуться от второго носорога, он споткнулся… об очередное спрятанное оружие, огнемёт, лежавший в песке! Это был тот редкий случай, когда удача обернулась против самого «счастливчика». Живой «танк» через секунду на полной скорости налетел на него и втоптал его в землю вместе с огнемётом и гранатомётом. Тигран и Феличита, стоявшие на другом конце поля, остались беззащитны, но носорог не стал их добивать, так как имел в этом раунде право всего на одно убийство.

– Вот мы и одни! – почти обрадованно воскликнула афимерка.

– Да уж… – протянул экс-бандит. – Если это был ещё не самый опасный зверь, то кто же будет дальше?

*    *    *

Когда рупор протрубил: «Восьмая волна!» и на арену, ломая и выкорчёвывая деревья, выбрался представитель восьмого вида существ, Тиграну так и захотелось крикнуть Феличите: «Накаркала!». Это был слон; гигант, каких мало даже на Земле, высотой в пять метров, длиной в восемь и тонн в пятнадцать весом. Загипнотизированное животное остановилось, оглядело почти безоружных гладиаторов, помахало ушами, и его умные, светящиеся фиолетовым глаза, казалось, засмеялись. Экс-бандит повернулся к афимерке и сказал ей:

– Вставай, хватит копаться. Подойди сюда. Пока он ждёт.

Феличита бросила «раскопки», поднялась, отряхнулась, подошла к Тиграну, и тот зашептал ей на ухо:

– Оба мы этот раунд точно не переживём. Прими это как данность. Слон растопчет любого из нас в труху. В общем, я… собираюсь… пожертвовать собой. Кинусь на него с одной саблей, успею только ранить его, полоснуть по хоботу. Ради тебя. Чтобы ты осталась последней выжившей, и у жюри не было сомнений, кому приписать победу…

Тут во взгляде афимерки промелькнуло явное недоверие.

– Боже мой, ну кого ты обманываешь? – воскликнула она почти со злостью. – Ты ведь с лёгкостью можешь убить этого слона! Даже с одной этой саблей! Разве я не знаю? Ну что тебе стоит бегать вокруг него, бить его саблей по ногам, «подрезать» его? Он такой неповоротливый! Когда он упадёт, ты сразу добьешь его, он погибнет от кровопотери! Тогда у жюри будет очень весомый повод пересмотреть результаты этапа в вашу пользу… И зачем же ты собрался умирать?!

Тигран, никак не ожидавший такого напора, а уж тем более тона претензии, совершенно растерялся и смутился.

– Я же… Ради тебя… Наша общая цель достигнута – джуганоиды на четвертом месте! Этого плюс твоей улыбки мне будет вполне достаточно! – неумело оправдывался экс-бандит. – Надо же… всегда… поддерживать… союзника… Иногда давать ему выиграть…

Феличита ни на секунду не спускала с себя крайне настороженного вида.

– Тигранчик… что с тобой происходит? – спросила она уже без претензии, но всё ещё с недоверием. – Этот подвиг выходит за рамки нашего договора! Прекрати геройствовать! Нет, правда, что это всё значит? Красный вон весь, как рак! Ты вообще всё последнее время ведёшь себя… непонятно… Я сегодня наблюдала за тобой, нашла много странностей! Ты постоянно… в каком-то беспричинном воодушевлении! Как будто выпил или…

– Влюбился? – договорил за неё экс-бандит.

Афимерка, словно ошпаренная, отпрянула от него на четыре шага назад, но зрительного контакта с ним не разорвала. Повисла пауза. Союзники всматривались друг другу в глаза, вычитывая в них эмоции и, наверное, даже мысли, но не решаясь ни одну из этих мыслей или эмоций огласить. Тигран был взволнован гораздо больше, чем Феличита, он не знал, как трактовать такую реакцию, как отскок, и всем своим видом пытался донести, что вся его жизнь сейчас зависит от ответа на один незаданный, но вполне предсказуемый вопрос: есть ли в афимерке хотя бы маленькая, хотя бы только зарождающаяся любовь к неоатланту?

– Ладно уж, посмотрим, – выпалила наконец Феличита, решив, что невежливо вот так сразу давать ему «от ворот поворот», и что он, может быть, ещё и не самый плохой вариант. – Иди, умирай за меня, геройствуй, сколько влезет. Вечером у тебя всё обсудим.

Экс-бандит просиял и, если бы не парящие над их головами камеры квадрокоптеров, непременно расцеловал бы афимерку за доброту. Он обнажил свою саблю, откинул ножны, задорно подмигнул Феличите и смело вышел на центр поляны. Слон к тому моменту уже начинал терять самообладание. Долгая сцена разговора гладиаторов заставляла его от нечего делать натирать хоботом бивни, нервно переминаться с ноги на ногу и хлопать ушами. Он был взбешён, но не мог напасть, не получив такого приказа от учредителей.

– Эй ты, слонина!!! – позвал его Тигран. – А ну, иди сюда, тварь божья!!! Щас поговорим с тобой по-мужски!!!

Где-то далеко-далеко, в «Ампире», лорд Оливер тихонько шепнул в микрофон: «Фас!», и слон, затрубив, помчался во весь опор, чтобы растоптать дерзкого неоатланта. Экс-бандит обернулся на афимерку и знаком посоветовал ей отойти к лесу, а сам побежал навстречу слону. Не прошло и двух секунд, как Тигран был растоптан, перед смертью успев, как и обещал, отрубить гиганту хобот.

Больше одного участника, согласно недавнему объявлению, затоптать существа в раунде не могли. Даже не посмотрев на Феличиту, раненый слон убрался восвояси, а телевизионные дроны, все восемь раундов летавшие над поляной и дополнявшие съёмку бесчисленных наземных камер, спустились вниз, чтобы заснять лицо афимерки крупным планом…

Глава 32. Город, которого нет

По уставу Игр, после самого сложного этапа участники имели право потребовать день-перерыв. Отмучившись на «Битве гладиаторов», участники единогласно решили воспользоваться этим правилом. О перерыве было тут же объявлено на всю вселенную.

Свободный от соревнований день влюблённые задумали провести по-особенному. Встав по будильнику незадолго до рассвета, покинув свои номера и улизнув от зорких взглядов камер, Лиза с Фейрисом выбрались на улицу. У чёрного входа корпуса неоатлантов их ожидал их верный слуга, спасший их однажды от смерти, слуга, которого уже вполне можно было называть другом – «Сокол». Звездолёт впустил принца и землянку на борт, взлетел на предельно тихом режиме и сначала медленно, а потом во всю скорость повёз их к границе Радиополисского заповедника, к центральной научно-исследовательской базе, которой руководил знаменитый на материке, да и на всём Нибиру профессор Талер. Фейрис и Лиза уже были знакомы с профессором – он был в составе той группы, которая встречала их по прилёте на материк. Достав контакты Талера, принц ещё вчера днём, сразу после этапа, дозвонился до него и объяснил ситуацию. Талер был только рад исполнить волю нового монарха, он пообещал, что обязательно предоставит для поездки в самое опасное место на планете специальные энергетические защитные оболочки и новейший Нибируанский мотоцикл-левитатор, словом, проведёт их экскурсию в Запретную Зону на высшем уровне.

Корабль затормозил и, опустившись, высадил пассажиров. Влюблённых уже встречали. Это был сам профессор и несколько его коллег, все в рабочей одежде – стерильных белых халатах.

– Вот, господа – единственная надежда нашей отрасли, единственный, кто может сдвинуть «очистку» материка с мёртвой точки! – представил Талер принца своим подчинённым. – Наш новый король, Фейрис четвёртый, и его не менее замечательная невеста! Если всё пройдёт отлично, господин монарх обещал выдать нам грант на постройку второго такого же центра!

Учёные поклонились, быстро пошептались, видимо, насчёт цвета Лизиных глаз, и завели влюблённых внутрь большого, но невысокого здания. В самом передовом антирадиационном НИИ планеты было множество лабораторий с прозрачными стенами и неведомым оборудованием, повсюду с потолка на тонких нитях свисали яркие лампочки. Десятки профессоров, докторов и кандидатов наук столпились у парапетов на втором и третьем этажах и с замиранием смотрели на своих высокопоставленных гостей. Проводники принца и землянки не задерживались здесь. Они прошли сквозь строение по прямой и сразу вывели влюблённых на какое-то поле со странной серой землёй и редкими неприглядного вида мхами и лишайниками. Это была так называемая «относительно дерадиационизированная» зона, через год, а может, через два способная по всей своей длине превратиться в полноценные Радиополисские джунгли. Когда такое наконец происходило, институт самостоятельно, при помощи спрятанных под землёй колёс, перекатывался ближе к новой границе, оставляя после себя абсолютно очищенную от радиации местность.

Посреди этой серой площади, достаточно далеко от выхода на неё, стоял обещанный Талером мотоцикл-левитатор. На двух разделённых «горбом» сиденьях – водительском и пассажирском, лежали две коробочки на резиновых ремешках, похожие на налобные фонарики. Учёные подсказали, что это – генераторы защитных оболочек, и надеваются они на пояс.

– Они защитят вас от радиации. Но не больше, чем на пять часов! – предупредил профессор, когда влюблённые подтянули генераторы под ширину своих талий, нажали на кнопки и активировали на себе облегающие силовые поля.

– На что там смотреть пять часов? – удивился Фейрис. – Песок и всё. Через час-другой уже здесь будем!

– Хе-хе, думаете, там скучно? – весело прищурился Талер. – Ну-ну! А вы попробуйте там найти такой… столбик… табличку, указатель, на ней ещё про Нибиру́полис сказано! Она серая такая, серебристая, квадратная! Вот вам развлечение будет! Мы координаты утеряли, второй год найти не можем!

– Нибируполис – это древняя столица Нибиру? – уточнила землянка.

Профессор кивнул.

– Забирайтесь! – разрешили учёные, ещё раз проверив предполётное состояние мотоцикла.

Влюблённые забрались, Талер скомандовал: «Можно!», и мотоцикл-левитатор, в управлении которого принц разобрался с первых секунд, поднялся на пять-шесть сантиметров над землёй и пулей сорвался с места.

*    *    *

Барханы, дюны, бесконечные пески. Пустыня, покрывавшая большую часть суши Нибиру слоем в сотни метров, была одновременно и ужасна, и величественна. От осознания, что когда-то очень давно эти безжизненные радиоактивные территории были цветущими садами, дельтами рек, дремучими чащобами или целыми горными хребтами, и Фейрису, крепко сжимавшему руль мотоцикла-левитатора, и Лизе, обхватившей его сзади, становилось невероятно тоскливо. «Ну ничего, когда-нибудь и эти места будут обеззаражены!» – с надеждой думала землянка, вспоминая умные бородатые лица провожавших их учёных. 

Влюблённые постоянно смотрели по сторонам, хоть в этом и не было особого смысла. Всё вокруг было одинаково жёлтым, а небо – одинаково ярко-голубым и без облаков. Из общего однообразия пустыни выделялись разве что высокие песчаные холмы, на которые принц не упускал возможности взобраться, а потом съехать вниз на предельной скорости. Главная цель поездки – крошечный в масштабах пустыни деревянный столбик, с прибитой к нему табличкой-указателем, казалось, нарочно где-то прятался.

– Фейрис! – позвала землянка после сорока минут поисков, еле перекрикивая гул двигателя. – А этот его указатель, он… не мог исчезнуть?

– В каком смысле?

– Ну, там, зыбучие пески, например, или бурей замело?

– Нет, такого не бывает! Он автоматически регулирует свою высоту, чтобы чуть-чуть торчать из-под земли! Мне рассказывали!

– Где ты видишь здесь землю! – поймала Лиза Фейриса на слове. – Тут только песок!

– Ну да, из-под песка… Кстати, а вот и он!

– Ура!

Нечто маленькое и квадратное, отдалённо похожее на солнечную батарею, действительно сверкало на вершине одной из дюн. Мотоцикл-левитатор подлетел к этому странному объекту, и влюблённые, спрыгнув вниз, хором прочитали:

– На этом месте четыре тысячи лет назад находилась первая столица Нибиру – Нибиру́полис!

Здесь они и решили остановиться. Принц снял с мотоцикла свой рюкзак, который он привёз с собой от самой гостиницы, открыл его и достал небольшую белую скатерть. Влюблённые постелили скатерть прямо на песок, разложили на ней еду, тоже привезённую в рюкзаке, уселись, прислонившись друг к другу, с одной стороны этого импровизированного стола и приступили к трапезе.

– Это так романтично – завтракать вдвоём посреди гигантской пустыни… – протянула землянка, отпив из чашки и съев один круассан. – Такое ощущение, будто мы – последние люди во вселенной!

– Тебе здесь нравится? – спросил Фейрис.

– Однообразно, но… очень красиво! Как океан, понимаешь?

– Ну, значит, не зря летели! – обрадовался принц.

– Да уж, не зря… Вот разве могла я ещё хоть две недели назад представить, что попаду на Нибиру и сегодня буду завтракать в огромной радиоактивной зоне в обнимку с настоящим императором! – воскликнула Лиза риторически, прекрасно понимая, что ни о чём подобном и подумать не могла.

– Давай хоть здесь… не вспоминать о титулах, – предложил Фейрис, и землянка с ним полностью согласилась.

Запасы рюкзака вскоре иссякли, «стол» опустел. Влюблённые встали, свернули скатерть, сложили её обратно, ещё раз осмотрели всё с вершины дюны… И тут их взгляды приковало нечто пугающе необъяснимое, замеченное ими на линии горизонта.

Посреди пустыни, километрах в пяти от указателя, высился как минимум двухсотэтажный серебристый небоскрёб. Приглядевшись, Лиза с Фейрисом убедились, что здание не одиноко. Чуть поодаль стояли ещё два ему подобных, правда, видны они были не так отчётливо, а совсем уже в тумане просматривались силуэты нескольких групп более низких и широких домов.

– Мираж?.. – спросила землянка, догадавшись, что принц тоже немало обеспокоен загадочным явлением.

– Нет… – помотал головою Фейрис. – Миражи показывают только то, что существует на самом деле, а в Радиополисе, как ты помнишь, нет ничего выше трёх этажей.

– Так может, это проекция Неополиса?

– Через десять тысяч километров океана? Впрочем, даже если и так, то это не объяснение. Таких зданий у нас не строят со времён… Первой Межгалактической!

– А может, это тот самый Нибиру́полис?! – воскликнула Лиза с видом конкистадора, случайно набредшего в джунглях на Эльдорадо.

– А может, это тот самый «На-Солнце-Перегрелись-И-Пора-В-Тенёк»? – усмехнулся принц, но тут же понял неуместность своего тона. Землянка вовсе не шутила, вынося свою гипотезу. Она действительно полагала, что перед ними предстали развалины древней Нибируанской столицы, чудом уцелевшие и до сих пор никем не замеченные лишь потому, что были долгое время засыпаны песком. Она даже придумала два варианта произошедшего: либо сильный ветер развеял покрывавшие их слои, либо тектонические сдвиги подняли их на поверхность. Однако от такого ироничного отношения к своей гипотезе она сразу нахмурилась и увела взгляд в сторону.

– Но ведь Нибиру́полис… разбомбили атомными бомбами… стёрли в пыль… от него не осталось ни одного целого здания… – сказал Фейрис, будто оправдываясь за развязанную им самим Межгалактическую войну. – Мы не можем ехать туда, зная, что там ничего нету.

Лиза не слышала, не понимала, да и не хотела ни слышать, ни понимать эту абсолютную очевидность. Ей верилось, что там, у горизонта, их ждёт встреча с чем-то неизведанным, необъяснённым, и, возможно, даже неподвластным пока ни человеческому, ни неоатлантическому разуму. Таинственный небоскрёб притягивал Лизу, как магнит, она еле удерживалась, чтобы не побежать к нему пешком. Отсутствие той же инициативы у Фейриса её, мягко говоря, удивляло.

– Ладно! – воскликнул принц, снова взобравшись на сиденье водителя. – Мы будем не мы, если не разберёмся!

Землянка взвизгнула от радости, запрыгнула на заднее сиденье, схватилась за Фейриса ещё сильнее, чем прежде, и скомандовала:

– Поехали!

Мотоцикл-левитатор стартовал в разы резче обычного, и тут же достиг своего максимума – ста метров в секунду. Принц взял курс на самый ближний из небоскрёбов, надеясь поскорее доказать землянке его иллюзорность, но не тут-то было. По приближении к нему тот не расплывался, как это обычно бывает с миражами, а становился всё чётче и чётче, и это заставляло Фейриса усомниться.

Когда расстояние сократилось настолько, что можно было в деталях рассмотреть и другие, более далёкие дома, началось что-то из ряда вон выходящее. Будто обрадовавшись их приезду, воздух загудел, и прямо из ниоткуда стали возникать новые двухсотэтажные небоскрёбы! Это было похоже на слишком реалистичную голограмму или виртуальный мир, но никак не на объективную реальность. Иногда дома вырастали прямо у мотоцикла на пути, и Фейрис еле успевал уворачиваться от аварии. Землянка зажмурилась, чтобы открыть глаза уже тогда, когда весь этот кошмар закончится, а принц, растерявшись, всё никак не мог попасть ногой в педаль тормоза и только быстрее гнал сквозь разрастающиеся кварталы. Сначала небоскрёбы были прозрачны, и через них проглядывалась пустыня, но в считанные секунды краски сгущались, и получившиеся здания было не отличить от настоящих.

Не прошло и минуты, как перед глазами влюблённых вырос целый город, с домами, с парками, с улицами, с магазинами, с рекламными щитами и зелёными насаждениями по краям тротуаров. Мотоцикл-левитатор нёсся теперь не над песком, а над широкой асфальтированной трассой. В городе было невероятно тихо, нигде не было видно ни неоатлантов, ни хоть какого-нибудь движения. Лишь только леденящее душу завывание сирены доносилось откуда-то сверху. Не в силах больше терпеть этот противный звук, а также из любопытства, Фейрис наконец остановил мотоцикл-левитатор, и они вместе с Лизой подняли головы кверху. И обомлели.

Над верхушками небоскрёбов, будто поставленные на паузу, висели тысячи боевых звездолётов классов «Медиум» и «Мини». Они практически полностью заслоняли собою всё небо. Все они были старых, как сказали бы на Земле – «допотопных» моделей, какие сейчас доживали свои дни в качестве тренировочных экземпляров в лётных школах, но при этом их зелёные корпуса блестели, будто только что с завода, и громадные лазерные, плазменные, звуковые и кинетические турели были ещё не сняты. Спешно припоминая уроки истории и модели кораблей, участвовавших в основных битвах Первой Межгалактической, младший принц всё больше убеждался в том, что знает, куда они попали.

– Лиза… – произнёс он, печально глядя на землянку. Глаза его медленно заполнялись слезами. – Не знаю, как сказать, чтоб не шокировать… Я понял, где мы…

– Ну же, говори, говори! – радостно воскликнула та, не представляя всей трагичности происходящего.

Фейрис тяжело вздохнул, опустил взгляд и без эмоций, как машина, выпалил:

– Мы – в последнем дне Нибиру́полиса. Мы умрём через десять минут.

Землянка живо вспомнила рассказы о Первой Межгалактической, но ничуть не испугалась и оптимистично объявила:

– Что ж, тогда нам пора ехать обратно!

Принц посмотрел на неё так, словно она сморозила несусветную глупость.

– «Обратно» теперь не существует. Мы в прошлом! Мы на четыре тысячи лет назад! Мы в том дне, когда вся вселенная перевернулась с ног на голову! И я не представляю, как отсюда выйти…

Землянка задумалась.

– Как же так получилось?.. Мы выехали из одной реальности, а приехали – в другую?..

– Это бы объяснили нам наши товарищи физики… Но у них ещё и пра-пра-прадеды не родились! Да и нас с тобой, по факту, ещё не существует…

Землянка не успела ничего возразить. Их обоих отвлекло грандиозное действо, начинавшееся в небе.

Сначала где-то высоко-высоко, примерно на границе атмосферы с космосом, пошло волнение, напоминающее след от брошенного в воду камня – силовое поле Нибиру лопнуло под напором миллионов вражеских орудий. Затем в образовавшееся отверстие, будто рои мух, группами по сто-двести единиц стали залетать звездолёты вражеской армады. Они рассеялись по всей площади небосвода, и огромной тучей понеслись вниз, понеслись к сердцу планеты, её столице – Нибиру́полису. «Допотопные» корабли неоатлантов взревели, и, как единое целое, отправились навстречу своей судьбе. В своё, как уже знали Лиза и Фейрис, последнее сражение.

– Ну вот и всё… – сказал принц. – Скоро Нибиру станет таким, каким ты его видела.

– Мне здесь надоело… давай уедем… – землянке становилось страшновато.

Фейрис не ответил и отрешённо уставился на две сближающиеся звездолётные тучи.

– Мы с тобой имеем возможность наблюдать… конец света… Как ты можешь такое пропустить?

– А ты уверен, что мы успеем вернуться до того, как нас разбомбят?

– Если честно, я вообще не знаю, сможем ли мы вернуться… Мы – в ином времени…  

– Тогда тем более – уезжаем немедленно! – Лиза второй раз в жизни испугалась по-настоящему.

Фейрис помялся, отчасти из желания пронаблюдать одну из величайших исторических битв, отчасти – из желания проявить свою храбрость, но спорить не стал и, надавив на газ, повёл мотоцикл в неизвестном направлении. Над их с землянкой головами тем временем вовсю развёртывались события эпохальной значимости. Две космических армады, одна – триодиоидов, другая – неоатлантов, сшиблись в средних слоях атмосферы и принялись поливать друг друга шквальным огнём из всех имеющихся турелей.

Ещё не до конца поборов яростное сопротивление кораблей «хозяев», интервенты принялись за бомбёжку. Командование изначально выдало им установку «не оставить и камня на камне», то есть, другими словами, превратить Нибиру в астероид. Для этой цели лучше всего подходило ядерное оружие. Бомбы, привезённые триодиоидами, были абсолютно круглые, цельнометаллические, похожие на сильно увеличенные пневматические пули. Они падали со свистом, детонировали, долетая до поверхности, и один за другим над Неополисом вырастали характерные ядерные «грибы»…

*    *    *

Спастись из внезапно ожившего перед ними Нибируполиса и избежать древней ядерной бомбардировки Фейрису и Лизе удалось самым банальным образом – они развернули мотоцикл и поехали обратно. Через полчаса они уже влетели в «относительно дерадиационизированную» зону и вскоре остановились на территории центральной научно-исследовательской базы. Талер и остальные физики, ещё издалека видевшие их приближение по радарам, уже вышли к ним навстречу и сразу обступили их, держа в руках кто успокоительное, кто инструменты для ремонта мотоцикла, кто медицинскую аптечку с бинтами и обезболивающим. Влюблённые соскочили на землю и решительно отказались от всего принесённого.

– Что такое? Что такое? – причитал профессор, кружась вокруг них, словно пчела вокруг цветка. – Почему вы так спешно возвращались? Что, что, что там было?

– Мы не знаем… – честно ответила землянка. – Это было похоже… на мираж…

– Нам… нам… – всё никак не решался выговорить принц. – Нам явился Нибируполис. Настоящий, материальный, правда, из атомов и молекул! Мы сначала издалека заметили один небоскрёб, потом подлетели поближе – бабах! – целая куча, со всех сторон! Это был день бомбардировки, мы лично наблюдали решающую битву триодиоидов и неоатлантов! Что, не верите, Талер?! Да вы на днище посмотрите, там царапины от асфальта на шоссе должны быть!

Профессор недоверчиво хмыкнул и дал это проверить своим подчинённым.

– Больше скажу! – воскликнул один из учёных, перевернувших мотоцикл набок и пристально его изучивших. – Тут во всех щелях крошки от этого асфальта! Они действительно где-то набрели там на дорогу!

– Не прикасайтесь к этим крошкам, – предупредил коллег Талер. – Если всё так, то они сейчас активнее плутония.

Сдвинув брови и сморщив лоб, профессор задумался. Несколько секунд он стоял серьёзный и мрачный, казалось, что в его голове идёт некий сложнейший умственный процесс, постичь который подвластно лишь суперкомпьютеру. И вдруг он просветлел, как, наверное, Архимед, только что открывший свой знаменитый закон.

– Неужели?! Неужели?! – прокричал он во всё горло, хватаясь за волосы, вне себя от переполнявших его чувств. – Неужели моя теория подтвердилась?!

– Какая теория? Что за теория? – удивились влюблённые.

– Нет, погодите, пара вопросов: с какого расстояния вы заметили первый «мираж»?

– Километров с пяти, – сказал Фейрис.

– Отлично!.. – весь трясясь, произнёс Талер. – А когда вы приблизились, все остальные дома появились сразу, «вспышкой», или нет?

– Нет, чем дальше мы ехали вглубь, тем больше прорисовывались детали города! Мы как в виртуальную реальность попали!

– О, да… Да!.. Если я всё правильно понял, то это была… это была… Нибируанская радиационная пространственно-временная аномалия! Да, да, да, всё сходится, все признаки налицо! Объекты материализуются по мере приближения наблюдателя, открывается коридор в иную эпоху, но на то же самое место в пространстве!

– Аномалия? – повторила Лиза самое главное слово, чтобы не проговаривать всё длинное определение целиком.

– Аномалия! – подтвердил профессор. – Она появляется в случайных точках пустыни, это редчайшая удача, что вы оказались внутри неё и видели всё это своими глазами! Пока что этот эффект переноса в реальность прошлого для нас абсолютная загадка, лишь пища для ума и воображения, но я более чем уверен – скоро мы вникнем в суть этого процесса! Гипотеза её существования была вынесена мной ещё лет сорок назад, но никто, включая меня, не решался её подтвердить, так как не знал, насколько это может быть опасно и к чему там следует готовиться! Я до сих пор не смог даже вычислить, можно оттуда вернуться или нет! Вы избавили меня от этого груза. Спасибо вам за это от лица всей радиационной науки! Но расскажите на милость, ребята… Вот вы заметили одинокий небоскрёб. На кой чёрт вы к нему подъехали?! Вы что, даже доли страха не ощутили?! У вас никаких сомнений не промелькнуло?! Вы что, даже не могли позвонить, спросить у нас, что это такое?!

– Небоскрёб в мёртвой пустыне – не такое уж жуткое явление, не монстр! – возразила землянка. – Мы просто не могли к нему не подлететь и не проверить, откуда он тут взялся!

– Любопытство, понимаю… – закивал Талер. – Ну так знайте: оно могло стоить вам жизни! Судя по вашему рассказу, допусти вы хоть небольшое промедление – и вы умерли бы прямо там, за четыре тысячи лет до своего рождения! Никакого парадокса бы не произошло – вы же не убивали там самих себя в детстве, просто из-за вашего, господин король, исчезновения развязалась бы Третья Межгалактическая война. Игры священны, за ваше внезапное исчезновение неоатлантов бы попросту разгромили!

– Знаю, знаю, я никогда не допущу такого. А вообще, по логике, вы должны бы понести наказание!

– Я?! – у профессора глаза на лоб полезли. – За что, господин король?

– Да, вы! Почему вы не предупредили нас о таком громадном риске, как встреча с этой вашей «аномалией»? По факту, вы поставили своего монарха и его будущую королеву под угрозу смерти! Вы допустили непозволительную халатность, не сказав нам объезжать всякие странные объекты!

Талер молчал, потупив взор и почёсывая затылок. Похоже, ему было нечего возразить на эти обвинения.

– Фейрис, не ругайся на него. – попросила Лиза таким голосом, будто была виновата сама, видя замешательство профессора и пожалев его. – Я уверена, он не со зла! Он действительно считал, что набрести на такую редкость случайно – невозможно! Этот мотоцикл наверняка летал в эту пустыню не одну сотню раз и впервые наткнулся на такое!

– Что-то не верится… Ну да ладно… – пробормотал принц, немного успокаиваясь и предлагая Талеру проводить их обратно до «Сокола».

– А грант вы свой всё-таки получите! – пообещал Фейрис уже на входе в главное здание. – А то выходит, что вы зря старались!

Профессор широко заулыбался и обрадованно закивал. Через минуту он уже махал вслед улетающему звездолёту…

Глава 33. Операция «Марс»

Ранение, нанесённое Председателю метким Земледельцем, чуть было не оказалось для главы Комитета смертельным. Величайшие земные врачи, служившие тайному мировому правительству уже целыми династиями, и самая передовая медицинская техника семь часов подряд боролись за его жизнь в лазарете горного города, пытаясь в буквальном смысле вытащить его с того света. Шутка ли – дыра посреди живота диаметром десять сантиметров! Плазменным сгустком были насквозь прожжены часть желудка, кишечник, мочевой пузырь, а также полностью уничтожены некоторые позвонки поясничного отдела позвоночника. Травма, казалось бы, несовместимая с жизнью, или, по крайней мере, навсегда оставляющая человека недееспособным, но Председатель, видимо, слишком хотевший жить, сумел выкарабкаться из этого положения и избежать той участи, которую ему наперебой пророчили все его подчинённые, в особенности те, кто целился на его пост. Спустя десять часов после рокового штурма капитанской рубки «Дельфина» глава Комитета уже на своих ногах выскочил из операционной, немного станцевал перед ошеломлёнными, сидевшими около двери встречающими и, распахнув рубашку, предъявил всем огромную заплатку из донорских материалов в своём теле. «Франкенштейны», уже имевшие по полсотни таких заплаток в разных местах, лишь слабо похлопали, по-дружески обнялись с начальником и тут же удалились, а Фейрис третий, тоже присутствовавший в тот момент в коридоре, подошёл к Председателю с докладом обстановки.

– Пока вас лечили, я успел переговорить с представителями многих земных стран! – объявил он радостно. – Они окрылены нашим успехом и, думаю, согласны сделать всё, что мы потребуем! Они выделят нам столько солдат, сколько сможет увезти «Дельфин», мы набьём его доверху! Я уверен! Я собрал их на последнем этаже, они ждут нас!

– Что ж, отличная работа… Идёмте! Но погодите-ка, зачем нам «Дельфин», до краёв заполненный солдатами?

– Скоро поймёте. Это мой… новый план.

– Пока я лежал в операционной, вы уже взяли на себя командование революцией? – усмехнулся глава Комитета.

*    *    *

На последнем этаже башни-колонны всё было готово для очередного заседания. «Верхние» и «нижние» властелины Земли уже сидели в креслах, голографический проектор горел, флешка с новой презентацией была воткнута в свой слот. Принца и главу Комитета встретили до крайности бурными аплодисментами. Никто из присутствующих решительно не понимал, как Председателю удалось выжить после подобной раны.                  

– Я снова приветствую вас… – обратился глава Комитета ко всем заседателям, первым взяв слово. – Как видите, я вернулся с того света! Неожиданно, правда?

Все захлопали, ещё раз поздравляя Председателя с «возрождением» и успехом операции «Дельфин».

– Мы полностью уничтожили организацию Земледельцев, – доложил глава Комитета, хотя все и так знали этот факт. – Отдельные агенты, конечно, ещё остались на поверхности… По нашим подсчётам, их несколько тысяч… Они внедрены во все наши структуры, найти их очень сложно, но это уже не так существенно. Эти Земледельцы разрозненны, у них почти нет оружия! Они не опасны. Искать мы их будем в последнюю очередь. Сейчас у нас… другие задачи. Их вам огласит Фейрис третий.

Председатель сел, и принц запустил презентацию. Голографический проектор постепенно обрисовал в воздухе огромный объёмный шар.

– Итак, вот наша следующая цель, – заговорил Фейрис третий, когда изображение обрело чёткость. – Кто-нибудь догадывается, что это?

Председатель поднял руку.

– Я знаю. Это крепость «Марс». Сэр Октавиан рассказывал мне о ней.

– Что ж, замечательно! Тогда вам будет слушать неинтересно. Но я расскажу остальным, – принц прокашлялся и продолжил. – Марс – не просто планета, как вам всегда казалось. Нет, конечно, по большей части он планета, но внутри него… В самом центре… Расположена огромная военная база неоатлантов!

Изображение сменилось. Над столом осталась только половина Марса, его макет в разрезе. В самом центре планеты обнаружилась небольшая сфера, меньше сотой части от объёма всей картинки. От этой сферы во все стороны исходили тысячи тонких лучей, ведущих до самой поверхности.

– Вот она – наша будущая цель, – объявил Фейрис третий, указывая на центр изображения. – Эти нити, исходящие от неё – трубы турелей. Очень крупнокалиберных турелей. Нескольких десятков точных выстрелов хватит, чтобы уничтожить целый дредноут! Таких турелей там пятьдесят тысяч. В них и есть весь смысл базы.

– Хотите сказать, мы должны напасть на этот объект?! – воскликнул вдруг один из «верхних» генералов, поднимаясь с кресла и тыча в голограмму пальцем. – Да у нас даже нет собственного флота! Вести баталии в космосе мы чисто технически не сможем! Мы еле очистили от неоатлантов Землю!

– Вы ошибаетесь, сэр. В распоряжении землян теперь есть «Дельфин», – напомнил принц. – Это единственная база Земледельцев, на которой установлены трансгрессаторы!

– Даже если мы долетим до Марса? Что мы сможем противопоставить такой огромной военной базе? Вы же сами сказали – там пятьдесят тысяч турелей! Разве «Дельфин» настолько силён? – спросил один из членов Комитета.

– Нам… Не придётся сражаться с турелями. Мы проникнем сразу вглубь планеты. Мы ударим по Марсу сверхсветовым тараном!

Фейрис третий стукнул по кнопке, и проектор передал небольшое видео: странный маленький объект на высокой скорости врезался в Марс, и в том появился глубокий тоннель до самого центра. Все испуганно ахнули.

– Боюсь спросить… – протянул другой представитель. – Это точно безопасно?

– Броня «Дельфина» – крепчайший сплав во вселенной. Плюс, у него есть силовое поле. С нашей скоростью мы войдём в горную породу, как нож в масло! При ударе «Дельфин» собьёт Марсу всю систему коммуникаций. Отключится связь и автоматическая защита. «Дельфин» сможет несколько раз летать туда и обратно, мы будем доставлять подкрепление!

Заседатели недоверчиво заворчали и зашушукались. Принц отчётливо видел, что его план под угрозой.

– Да пока мы будем несколько раз летать, по Земле уже ударит Космофлот!!! – внезапно закричал один слишком нервный представитель. – А у нас ничего, ничего не будет, чтобы их остановить!!!

– Вы забываете, что пока во вселенной идут Космические Игры, ни одна раса не имеет права использовать свои войска и свободно перемещать их. Ну, кроме как выступать с ними на армейских этапах. Это священный закон, нарушать его не посмеет никто.

Шум немного унялся.

– Значит, эти «Игры» не позволят неоатлантам ударить по нам основными силами? – догадался «нервный». – На этом и основан ваш план?

– Да. Мой план – «успеть до конца Игр». Это единственное время, когда вы можете вести войну, не опасаясь полномасштабного ответного удара!

Повисла тишина.

– Видимо, это именно то, о чём вы говорили в тот день… – проговорил Председатель, вспоминая самую первую встречу с принцем как с союзником. – Полномасштабная война с Нибиру… Без собственного Космофлота… На их территории… Я испугался тогда, и я ещё больше напуган сейчас, стоя на пороге этой катастрофы. Думаю, все понимают, что шансов победить в такой битве очень мало!

Увидев, что даже сам глава Комитета боится и не верит в новый план, заседатели нахмурились и серьёзно занервничали.

– Знаю, ставки высоки… – согласился Фейрис третий. – Но победа принесёт вам гигантскую космическую крепость, способную в одиночку несколько лет сдерживать Космофлот любой расы! Это единственное, что может по-настоящему гарантировать вашу защиту. Не Октавиан, не секретные чертежи, которые он вам продаст – только Марс! И решиться на это вам нужно… Сегодня. Небольшое промедление – и мы не успеем завершить операцию до конца Игр.

Проблема, поставленная принцем, была крайне сложна. В рядах революционеров то и дело мелькали совершенно растерянные взгляды.

– Ваш план так же заманчив, как и опасен, – сказал Председатель. – Сколько в Марсе гарнизона?

– Восемьсот тысяч солдат, – честно ответил принц.

Собрание моментально развеселилось – теперь план Фейриса третьего окончательно походил на шутку. Послышались едкие смешки.

– С этого и надо было начинать… – покачал головою глава Комитета. – И как же вы думаете уничтожить такую армию?

– Мы можем взять много десанта. У «Дельфина» достаточно подъёмной силы и площади, чтобы за раз увезти… Двести тысяч человек с техникой!

Смех резко прекратился.

– Где ж мы их возьмём? – хмыкнул Председатель в тишине. – Ну ладно, даже если на секунду допустить, что у нас есть армия нужных размеров… Остаётся ведь ещё один нерешённый вопрос! Мы ведь можем попросту взорваться об силовое поле Марса! Об этом вы умолчали! Мы точно его пробьём?

– Эм… у Марса… Нет силового поля.

– Что значит нет? – удивился глава Комитета. – Им ведь наделён каждый простейший военный звездолёт!

– В поле нет необходимости. Центр планеты защищают тысячи километров прочнейшей каменной породы. Даже если сбросить на поверхность все атомные бомбы в истории, до центра всё равно не добраться! Разве господин министр не успел вам рассказать?

– Но как же… во время войны? Почему никто не использовал сверхсветовой таран?!

– В войну по всей Солнечной системе стояли «вытягиватели». Это такие установки, которые сбивают звездолёт с космической струны. Подойти к Марсу можно было только на нормальной скорости и только из-за пределов системы!

– Хотите сказать, сейчас «вытягивателей» нет? – усомнился какой-то «верхний» генерал. – Это ведь нелогично! Любая раса в любой момент может атаковать Марс тараном?

– Сейчас… «Вытягиватели» окружают Солнечную систему по контуру. Внутри не стоит ни одного!

Заседатели тут же поняли, что к чему, и стали многозначительно переглядываться друг с другом.

– Мы этим воспользуемся, – продолжал Фейрис третий, видя, что уже почти склонил собрание к своему варианту. – Мы врежемся в «Марс» на сверхсветовых скоростях, вторгнемся в самый центр, высадим десант и предпримем попытку «блицкрига», используя привезённые с собой танки и артиллерию! У гарнизона тяжёлой техники нет. Это будет наше главное преимущество.  

Одобряющих возгласов слышалось всё больше и больше. Принц с облегчением понял, что земляне купились.

Дозвонившись на Нибиру сэру Октавиану и получив от него «добро», революционеры окончательно уверовали в новый план и отдали приказ всеобщего сбора…

*    *    *

«Дельфин» поочерёдно преодолел тропо-, страто-, мезо-, термо- и экзосферу Земли. Выйдя в открытый космос, он расправил гигантские солнечные «паруса» и приступил к зарядке трансгрессаторов. Зарядившись ровно на один скачок, он свернул панели, выпустил анти-инерционный снаряд и застыл в ожидании команды. Солдаты всех крупнейших армий мира, загруженные в «Дельфин» как сельди в бочку, этот толчок ощутили весьма болезненно и чуть было не попадали. Командование, которое собралось в рубке капитана и выделило для себя намного больше, чем четверть квадратного метра на персону, в своих креслах перенесло эту остановку почти незаметно.

– Приступайте, товарищ принц, – разрешил Председатель. – Какие там координаты у Марса?

Фейрис третий встал, подошёл к приборной панели и застучал по кнопкам. На экране высветился ряд многозначных чисел, а одна из кнопок выдвинулась немного вверх и загорелась красным.

Преисполненный самых радужных надежд, Председатель воскликнул:

– Ну-с, господа, кому из нас достанется честь «расписаться» на Марсе?!

Те несколько смельчаков, которые отважились отправиться на операцию «Марс» вместе со своим главой, ничего не ответили и остались в своих креслах, не сводя взгляда с завораживающей красной кнопки. Фейрис третий также не выказал азарта отправить «Дельфин» в его, возможно, последний прыжок.

– Что? – наигранно удивился глава Комитета. – Неужели вы доверите такой ответственный, я бы сказал, эпохальный для нашей цивилизации манёвр мне? 

– Вы это заслужили, – сказал некто «номер восемнадцать». – Это ведь вы провели переговоры с «верхними» властелинами и упросили их передать нам свои лучшие воинские части. Все лавры вам!

– Эх… как жаль, что здесь нет Октавиана… – вздохнул Председатель, будто бы и вовсе не обратив внимания на похвалу. – Если б он стоял рядом со мной, я бы ни секунды не раздумывал, кто нажмёт на кнопку! А так… придётся самому.

Глава Комитета навис над приборной панелью, проверил координаты и, дважды устремив мечтательный взгляд на Луну, вскинул правую руку над головой. Крикнув: «Да здравствует Земля!», Председатель с размаху ударил по кнопке. Обратного отсчёта не дали. Красная кнопка пару раз мигнула зелёным и тут же отключилась. Стены помещения задрожали, откуда-то из глубин базы раздался нарастающий свист, и сквозь чистейшее панорамное окно взорам лидера восстания и его приспешников предстали сотни светящихся линий, бесконечных «рельс», пронизывающих собой всю изведанную и неизведанную вселенную. Старшему принцу было забавно понаблюдать за восторгом, загоравшимся в глазах землян, ведь для него путешествия по космическим струнам уже давно стали делом обыденным.

– Это что, и есть те самые «рельсы», по которым неоатланты скачут из галактики в галактику? – заворожённо спросил глава Комитета, разместившись в соседнем от Фейриса третьего кресле.

– Они самые, господин Председатель. Вы и ваши друзья – первые земляне, которые видят их вживую!

– Не может быть!.. Что ж, поглядим, как они помогут нам выиграть!

Внезапно тряска исчезла, свист трансгрессаторов превратился в подобие барабанной дроби, а комната со всеми находящимися в ней предметами неестественно вытянулась и стала просвечиваться, как на рентгене. С пространством времени начало происходить что-то непонятное. Восьмерых людей и одного неоатланта сейчас буквально вдавило в кресла, с такой силой, что они даже не могли пошевелиться. Описывать, какие перегрузки переживали в это время солдаты, спрессованные на нижних и средних ярусах, было бы бесчеловечно. К счастью, это продолжалось всего одно мгновение – последнее мгновение перед сверхсветовым скачком.

«Дельфин» прыгнул.

Лететь было недолго – тридцать секунд. Сам полёт был вполне приятен, космическая струна не вызывала у своих пассажиров никаких «побочных эффектов», но сход с неё обернулся сущим адом. Подобного бедствия Солнечная Система не помнила со времён Большого Взрыва: когда «Дельфин» врезался в Марс, тот отклонился от своей орбиты аж на несколько километров! База проделала в планете даже не воронку, а тоннель глубиной в половину её диаметра, и намертво застряла в ней. Выстрелив из боковых орудий, «Дельфин» расширил проход и мог теперь беспрепятственно вылететь наружу.

– Мы попали, господа!!! – проорал глава Комитета в вылезший из подлокотника микрофон. Его слова транслировались по всей базе. – Как ниточка в иголочку, чёрт побери! Приступаем к десантированию через десять секунд!

Только на этих словах к Фейрису третьему, выпавшему при столкновении из кресла, начал возвращаться рассудок. Голова его гудела, кружилась, в глазах – помутнение, в животе – тошнота. Всё тело болело, как после дикой драки. Принц много раз совершал трансгрессии, но никогда ещё не видел, чтобы таким способом можно было кого-то протаранить, и уж тем более не принимал в таких вероломных таранах участия.

– Господин Председатель, – позвал он тихо. – Мы уже внутри?..

– Да-да, мой друг, Марс скоро будет за нами! – ответил глава Комитета, суетившийся у приборной панели. – Кстати, на какую кнопку здесь нажать, чтобы открыть все двери? Солдаты рвутся в бой!

– Сочетание: самая большая жёлтая плюс красная с квадратом.

Пока Председатель искал на клавиатуре нужные кнопки, Фейрис третий нашёл в себе силы встать и посмотреть в окно. У него долго не получалось отвести оттуда взгляда. Изнутри рукотворный Марс походил на огромный муравейник, собранный, правда, не из веточек и хвоинок, а из миллионов тонн переплетающихся, слоистых линий металла, некоторых – невероятно толстых, это были бронированные перегородки между ярусами, некоторых – потоньше, они разделяли собою этажи. Со дна «лунки», в которой очутился принц, всё устройство базы было видно, как на макете в разрезе. Дыра, пробитая «Дельфином», зияла над его головой, словно пропасть, над которой его подвесили вверх ногами. От её краёв отламывались и осыпались вниз многочисленные обломки стройматериалов, воздух был заполонён тучами мельчайших частичек пыли и железной стружкой. Тот крошечный осколок звёздного неба, который пока ещё просматривался сквозь эти облака, соблюдал строгий «дельфиний» контур.

Потом, чуть «приземлив» свой взор, Фейрис третий увидел иную картину: из «пасти», «плавников», «шеи», «брюха» и «хвоста» «Дельфина», проталкиваясь сквозь постепенно открывавшиеся шлюзы, наружу вырывались потоки человеческих солдат и колонны различной земной техники. Армия диверсантов распределялась по всему этажу, безжалостно сметая любого инопланетянина, которому не посчастливилось оказаться у них на пути. Неоатланты находились в полнейшем смятении, они были застигнуты врасплох и тщетно пытались сдержать наступление вражеских толп, многие из них к тому моменту только-только проснулись. Эти первые минуты войны стали, без преувеличения, человеческим триумфом. Всего за полчаса было застрелено, задавлено и заколото более десяти тысяч «хозяев»! С этого блистательного, сокрушительного удара и начиналась «Марс», операция, сравнимая по масштабам разве что с захватом среднего европейского государства. Собственно, это была даже не операция, а полноценная военная кампания, так как с обеих сторон в ней участвовали около миллиона солдат: восемьсот тысяч – прекрасно обученный, опытный, вооружённый плазменными автоматами гарнизон Марса, сто пятьдесят тысяч – не менее хорошо обученная, оснащённая по большей части простым кинетическим оружием армия землян, сопровождаемая великим множеством танков, гаубиц и ракетных установок. Явный численный перевес неоатлантов не был сейчас таким уж определяющим фактором, ведь внутри Марса практически никогда не держали сухопутную военную технику, в то время как у людей её было в избытке. У защитников оказалось всего несколько десятков простейших колёсных турелей, которые, при всей своей технологичности, всё же не могли равняться с сотнями новейших человеческих машин. Впрочем, даже в условиях полной изоляции спасти неоатлантов могло и многократное превосходство в плазменном оружии, и более точное знание устройства своей крепости, и то, что вся армия людей была изначально заброшена в окружение, поэтому интрига в этой схватке двух цивилизаций обещала сохраняться до последнего.

– Скоро все выгрузятся, и мы полетим за второй «партией»! – сказал глава Комитета, подойдя к принцу сбоку. Посмотрев туда же, куда и он, он добавил. – Да уж… прорубили окно во вселенную! 

– Я… должен быть честен с вами… – проговорил Фейрис третий. – Знайте: нам просто повезло, что в момент схода нас всех не разорвало на молекулы. Я… я всех вас обманывал… Я не знал, способна ли броня «Дельфина» выдержать удар об Марс, я подверг нас всех смертельному риску… Не поймите меня неправильно, я вовсе не желал нашей гибели! Просто медлить было нельзя… ждать экспертизы от земных учёных было бы слишком долго, да и то она ничего бы не смогла определить со стопроцентной точностью… Пока они изучали бы сплав, Космические Игры могли бы закончиться, четвёртый мог бы уже объявить всеобщую мобилизацию! К Марсу стянули бы Космофлот, и тогда все наши планы…

– Зачем вы омрачаете мне мой праздник? – со смеющимся лицом спросил Председатель, ничуть не разозлившись и не обидевшись. – Давайте забудем обо всём, что «могло бы быть» и «случилось бы»! «Бы» – самое мерзкое наклонение! Это всегда чья-то несбывшаяся надежда или целая мечта! От этого слова веет таким пессимизмом, что аж в дрожь бросает! – глава Комитета фыркнул и передёрнулся. – Если б я каждый день вместо постройки планов подсчитывал, сколько возможностей, этих пресловутых «бы» я упустил, меня бы никогда не приняли в Комитет и не избрали бы Председателем!

– И в то же время, «бы» – это то чудо, благодаря которому мы остались живы…

Председатель рассмеялся, хлопнул принца по плечу и посоветовал ему не заморачиваться на этот счёт.

– Всё равно победим мы! И думать нам сейчас следует только об этом.

– Хорошо… тогда предлагаю проверить, сколько процентов войск покинуло базу.

– Эй, восьмой! – крикнул глава Комитета одному из своих подчинённых. – Ну-ка, узнай, на какой стадии высадка!

Восьмой вытащил рацию, и отойдя в угол, провёл с кем-то небольшую беседу.

– Высадились двадцать тысяч! – оповестил он своего начальника. – Через час-другой можно будет выходить в космос и заряжаться на обратный прыжок!

– Чу́дно. Что ж, подождём, пока высадятся все! Во времени мы, к счастью, не ограничены.

Первая волна диверсии закончилась примерно через час. По команде Председателя двигатели запустились, и «Дельфин», сорвавшись с места, полетел наверх и вышел в космос. Солнечные «паруса» вновь набрали энергию для трансгрессаторов, и состоялся второй прыжок…

*    *    *

Больше дня «Дельфину» понадобилось, чтобы облететь все земные страны, участвующие в борьбе с неоатлантами. Члены анти-Нибируанской коалиции и в этот раз потрудились на славу: в рекордные сроки – всего двое суток с начала войны, – к переброске на Марс было подготовлено более двухсот тысяч солдат, около пяти тысяч единиц различной военной техники, а также многочисленные контейнеры с оружием, боеприпасами и провиантом для тех, кто уже второй день отстаивал и расширял свои позиции внутри главной неприятельской крепости. Чтобы забрать всё и сразу, Комитету пришлось пойти на крайние меры: солдат составили в трехъярусные конструкции, сажая одного на плечи другому, а другого – на плечи к третьему, роздали каждому кислородный баллон и включили вентиляцию на полную мощность. Поиски двухсот тысяч кислородных баллонов задержали отправление ещё на шесть часов, но оно того стоило. Теперь можно было не опасаться, что из-за нехватки воздуха всё войско погибнет, не долетев до цели.

*    *    *

На Марсе произошли кардинальные изменения. Потеряв убитыми и ранеными сто двадцать тысяч человек, первые диверсанты расправились с половиной всех защитников! Но неоатланты погибали в таком количестве далеко не зря: идя напролом, они в первую очередь «разменивали» себя на вражескую технику, которую земляне непредусмотрительно пускали вперёд, и под конец добились своего – оставили людей практически без единой машины. Для вооружённых обычными автоматами землян это означало бы скорейшее поражение, если бы с утра к ним на помощь не прибыл «Дельфин» с ещё двумястами тысячами бойцов. Новоиспечённых ветеранов проводили в тыл, вручили кому надо ордена и медали и выделили им по полдня на сон, еду и отдых. Сражение разгорелось с новой силой – двести тысяч человек с прежним объёмом техники против четырёхсот тысяч неоатлантов, техники лишённых. Подконтрольная землянам площадь возрастала с каждым часом, по всем направлениям. Сначала она была сопоставима с размерами небольшого города, затем – областного центра, к середине дня это был уже невероятных размеров мегаполис, а к вечеру – целое карликовое государство. Глава Комитета, его ближайшие соратники и Фейрис третий разделяли свой успех вместе с армией, они покинули стены базы и пировали за одним столом с особо отличившимися ветеранами. Полёт за третьей «партией» солдат был отложен на неопределённый срок: принц заявил, что трансгрессаторы «Дельфина» слишком перегрелись, чтобы совершить очередной рейс, и должны остывать как минимум несколько часов. Глава Комитета был не против этой передышки. Он не видел в нынешней ситуации никакой угрозы ни для себя, ни для своих планов.

*    *    *

Ночь у Фейриса третьего выдалась бессонной. Сказывалась и вечерняя гулянка, и грохот боя на верхних этажах «муравейника». Его уложили на нижнем ярусе двухъярусной кровати, соседом сверху у него был Председатель, который уже давно спал, как убитый, и храпел на всю казарму. Принц лежал с запрокинутой головой, скрестив пальцы на груди, как на приёме у психолога, упирался взглядом в потолок и наводил себя на неприятные размышления. Подушка казалась ему то жёсткой, то чересчур горячей, матрас – то твёрдым, как каменная плита, то слишком провисающим, одеяло – то слишком длинным, то коротким, не позволявшим укрыться им даже до пояса. Не спалось ни на боку, ни на спине, ни на животе, ни одна поза, которую он, ворочаясь, принимал, не придавала ему ощущения удобства. Вполне возможно, так себя проявляла совесть принца. Это ведь он подсказал Председателю закачать в вентиляцию «Дельфина» ядовитый газ, и все Земледельцы скончались от отравления! Это ведь он разработал для землян план операции «Марс», и теперь его верные подданные тысячами гибли от человеческих пуль! Наследник Нибируанского престола вот уже целую неделю помогал своим злейшим врагам, звучало как тема для анекдота! Вся эта история с земным восстанием, по изначальному плану Фейриса третьего, должна была закончиться ещё на «Медузе»: если бы «верхние» генералы потеряли в битве все свои подводные лодки, они бы навсегда прекратили любые контакты с тайным мировым правительством. А без их поддержки революция осталась бы лишь мечтой! Но то ли человеческие торпеды оказались манёвреннее, чем звездолёты неоатлантов, то ли Земледельцы, дежурившие за турелями базы, не оказали должной поддержки своему кордону… Первый вариант плана не сработал. Тогда принц решил изменить стратегию: предложить землянам план «принципиально нового ядовитого газа». Тут всё зависело от скорости мысли человеческих учёных. Фейрис третий всеми силами надеялся, что те будут разбираться с газом долго, вплоть до самого конца Игр, и Нибируанская армия наконец-то сможет прийти на помощь Земледельцам… Но кто мог подумать, что земляне изобретут и изготовят сложнейшее химическое соединение всего за двадцать четыре часа?! «Дельфин» без боя попал в руки к восставшим, его турели и трансгрессаторы перешли в их полную власть! Принцу пришлось экстренно выдумывать новый план: надоумить землян на безрассудную атаку на Марс, использовать трансгрессионный прыжок и столкнуть революционеров с почти миллионом профессиональных солдат. Огромная армия неоатлантов, вооружённых исключительно плазменным и лазерным оружием, должна была в первый же день расправиться с угрозой! Но вот теперь и этот план провалился… Несмотря на превосходство в количестве и технологиях, неоатланты проигрывали битву… И чья же во всём этом была вина?

– «Я не предатель, я – двойной агент, я не предатель…» – твердил Фейрис третий у себя в голове, а сам не мог отвязаться от мысли, что очень уж сильно он увлёкся своей «двойной игрой».

– Я ведь… пытался сделать всё правильно… – прошептал принц, еле раскрывая губы, и жгучая слеза скатилась по его щеке…

Глава 34. Венчание

На двенадцатый день знакомства, вечером пятницы, после двух десятков вместе пережитых этапов, семи совместно проведённых вечеров и постоянного плодотворного сотрудничества в рамках анти-джуганоидского союза, Тигран сделал Феличите предложение, от которого она не смогла отказаться. Кольцо он раздобыл ещё утром, до завтрака, спустившись в Радиополис, сняв деньги в первом попавшемся банкомате и отыскав в центре города единственный на всём материке официальный ювелирный магазин. Кольцо для знаменитого клиента нашлось сразу, как будто его давным-давно хранили в отдельном сейфе. Сделав фото с продавцом и тут же приехавшим владельцем магазина, экс-бандит вернулся в «Ампир».

Во время их очередного позднего ужина Тигран внезапно встал перед Феличитой на колено и раскрыл бархатистую коробочку, задав единственно уместный в такой ситуации вопрос:

– Выйдешь за меня?

Ответом афимерки было даже не скромное: «Да…», а яростно-победоносное: «Наконец-то!!!». Получив столь однозначное, не подлежащее никаким сомнениям согласие, экс-бандит сразу же объявил, что ждёт Феличиту сегодня в полночь в саду, около самой большой полукруглой беседки, где её будет ожидать наиприятнейший сюрприз, возможно, даже более необыкновенный, чем предложение руки и сердца. Беседку эту было видно из окна номера Тиграна, поэтому вопросов у афимерки не возникло. Заметив, что до таинственного мероприятия остаётся всего два часа, Феличита спешно распрощалась со своим теперь уже женихом и ушла, чтобы успеть привести себя в должный порядок. Как только она удалилась, экс-бандит стремглав помчался в корпус триодиоидов. Там он отыскал номер Боруха и постучался. Монах открыл далеко не сразу. Судя по всему, он уже спал и был совсем не в духе, увидев за дверью одного из тех, кто столько раз расстреливал, пронзал и избивал его на этапах. Впрочем, вступительная речь Тиграна несколько задобрила его:

– Борух, Борух, родной, как я рад, что ты здесь! Спаси, выручай, нужен ты мне сегодня позарез! Ты же этот самый, священник, да?

– Чего, хороните кого-то? – заволновался монах.

– Да нет, что ты! Посерьёзнее дело намечается…

Борух распахнул дверь на полную и разрешил экс-бандиту войти.

– В общем, я полчаса назад сделал Феличите предложение! – похвалился Тигран, закрыв за собой.

– Ничего себе! – ахнул монах. – Враг врагу! За три дня до объявления победителя! Вот это новость для папарацци!

– Ты никому не расскажешь! – испугался, нахмурившись, экс-бандит.

– Конечно нет, я тебе не Тристан. Так, и что же она ответила?

– Ну, по мне разве не видно? – спросил Тигран, натянув на себя ещё более блаженную улыбку, чем ту, с которой пришёл.

– Согласилась!.. – протянул Борух. – Но зачем ты пришёл с этим счастьем именно ко мне? Или ты сейчас по всем ходишь, перед всеми хвастаешься?

– Нет, пока ты первый посторонний, кто об этом знает.

– Польщён. Так зачем я тебе всё-таки понадобился? Ты ведь когда стоял снаружи, почему-то спрашивал о моей… профессии!

– Ну, про тебя говорят, что ты… окончил духовную семинарию… знаешь все обряды, традиции… – экс-бандит подкрадывался к сути издалека.

– Да, допустим, так и есть. И как это связано с Феличитой?

– Ладно, Борух, скажу прямо: обвенчай нас с ней! Тайно! Мы тебе век благодарны будем!

– Чего?! – вскрикнул триодиоид. – Что за ерунда, Тигран?! Какие ж у меня на это полномочия?!

– Так ты же семинарию окончил! Молитвы знаешь!

– Ну не священник я, понимаешь, не священник?! Не дорос! Я сразу после семинарии в монахи постригся, а монахи таинств не устраивают!

– Ну пожалуйста!

– Нет, нет, не могу!

– Ну давай!..

Борух всеми силами отнекивался, отпирался, заверял, что с его стороны это будет преступлением, что он не имеет и никогда не имел официального церковного сана, и что вовсе не вправе проводить для Тиграна с Феличитой тайный обряд венчания. Лишь когда экс-бандит буквально впихнул ему в руки двести тысяч Трифирских три́фий, равноценных шести миллионам Нибируанских анэбе́ров, тот начал постепенно поддаваться и в конце концов махнул рукой, оговорившись, что принимает этот «скромный дар» исключительно из уважения к Тиграну и Феличите, и что проведёт священную церемонию точно так же, как если бы за неё не было уплачено ни гроша.

– Спасибо! Спасибо! Спасибо! – несколько раз повторил экс-бандит, кланяясь и выходя в коридор.

– За десять минут до полуночи. Здесь, у меня. Пароль – три стука. Вместе в сад пойдём, а то я заблужусь! – дополнял их соглашение монах.

Тигран на всё согласно кивнул, развернулся и ускоренным шагом пошёл обратно к себе в апартаменты. Там он в срочном порядке вымыл голову, побрился, постриг ногти, отбелил зубы, выгладил и надел свой лучший костюм, начистил до блеска туфли и стал дожидаться условленного времени…

*    *    *

Без пяти минут двенадцать экс-бандит и Борух уже сидели в самой большой полукруглой беседке в Ампирском саду и ждали прихода Феличиты. Тигран, привыкший, что на важные встречи приходят заранее, уже начал было волноваться, что афимерка по непредвиденным причинам не появится, что кто-то из её с Тристаном свиты впервые за неделю проявил бдительность и предотвратил её выход, но опасения эти были напрасны. Лишь только стрелка на наручных часах экс-бандита достигла полуночи, Феличита, одетая в своё лучшее вечернее платье, тут же вывернула из-за ближайшего угла.

– Как часы! – похвалил её Тигран, подойдя к ней и поцеловав её в лоб. – Ну что же, смотри сюрприз!

Борух спешно нацепил свою чёрную монашескую мантию и, широко улыбаясь, вышел из беседки и помахал афимерке рукой.

– Здравствуй, Борух… – протянула та тихо и, могло показаться, подавленно. Она повернулась к жениху. – Тигранчик, я думала, мы будем одни!

– Ну, сами себя мы не обвенчаем! – пояснил ей экс-бандит, и Феличита, осознав, что к чему, с ликующим визгом бросилась на него и повисла у него на шее.

– Здорово, здорово! Гениально! – восклицала афимерка, покрывая поцелуями его щёки, нос и даже уши. – Удался твой сюрприз! Я тоже думала предложить тебе повенчаться, но боялась, ты не поймёшь, разругаемся…

– Да как же ж я могу с тобой ругаться, ты чего?

– А вдруг ты атеист?

– Ну, ну, полно вам, – остановил их монах, которому уже становилось немного завидно. – После нацелуетесь. Так вы готовы? Под венец-то? Я уже вон – и кольца, и венки отложил… Идёте?

– Вообще-то, я не в свадебном платье, – сказала Феличита, осматривая свой наряд. – Но, думаю, и так сойдёт!

– Разумеется, сойдёт! – поддержал её Тигран. – Перед кем здесь красоваться? Перед кустами, что ль? Да ты тем более в любой одежде красивая!

Афимерка рассмеялась, но тут же посерьёзнела, как и подобает невесте на венчании. Оставив на лице лишь умиротворённость, она взяла экс-бандита под руку и объявила:

– Мы готовы.

– Тогда за мной! – позвал их Борух.

Все трое зашли в беседку, и монах, устроившись на небольшом возвышении, проговорил:

– Я, конечно, не священник, но, как лицо в любом случае глубоко духовное и церковно образованное, с удовольствием обвенчаю вас прямо здесь и сейчас. Итак, приступим…

И Борух, за последние три часа успевший вспомнить всё своё обучение в духовной семинарии, по всем правилам свершил над ними обряд венчания, навеки скрепив их не как служащий ЗАГСа – как двух объектов сугубо физических, но как священник – как двух свободных от любого материализма ментальных сущностей. Он благословил их семью, будущих детей, взял с них торжественные клятвы любить друг друга «и в болезни, и в здравии, и в счастье, и в горести», возложил на них венки и, под конец, объявил их первый брачный поцелуй. Досчитав про себя до тридцати, монах остановил их и сказал, что церемония завершена, все формальности соблюдены, и что они могут расходиться.

– Ты иди, – разрешил ему экс-бандит. – А мы пока прогуляемся.

И тут, когда Борух уже собирался вернуться в свой корпус, позади них внезапно послышался шорох раздвигаемых кустов и знакомый голос:

– Простите за вторжение!

Духовные муж и жена повернулись на звук и увидели, как из зарослей плотного кустарника выбираются… Фейрис и Лиза.

– И давно вы там сидели? – спросил Тигран, глядя на напарника и, вроде как, не выражая по этому поводу никаких негативных эмоций.

– Ну, честно скажу: видели всё от самого начала!

– И до конца! – добавила землянка с особой гордостью.

– Вообще-то, мы собирались венчаться… без свидетелей… – произнесла афимерка, немного насупившись и чуть сильнее сжав руку жениха. – Вы нам всю атмосферу испортили!

– Ну прости нас, Феличита, – попросила Лиза, невинно похлопав ресницами. – Нам самим очень неловко, что мы за вами подглядели! Мы просто гуляли неподалёку, заметили вас… Мы правда не хотели ничего плохого!

– Да ладно тебе… – улыбнулась афимерка, мигом вернувшись в своё прежнее праздничное настроение. – Мы не обижаемся! Честно говоря, мы бы тоже не пропустили свой шанс подсмотреть за вашим венчанием!

– Так что же? Мы даём вам на это полное право! Оставайтесь, свидетелями будете! – предложила им землянка.

– А вы что, тоже хотите?..

Лиза закивала.

Фейрис подошёл к монаху и поздоровался:

– Здравствуй, Борух… А можно и нас с Лизой… тоже? Ну, обвенчать?

– А, так вот зачем вы выдали себя! – догадался монах. – Ну, не знаю… А кольца у вас есть?

– Есть! – принц вручил ему два золотых кольца. – Так что, Борух? Сможешь?

– Ну, вообще-то, у меня закончились венки…               

– Их можно где-нибудь достать?

Монах промолчал, Фейрис понял, и они оба перевели взоры на Тиграна.

– Господин Тигран, не одолжите другу ваши венки? – попросил Борух. – Всего на пять минут, потом он их вам вернёт, хорошо?

Экс-бандит снял с себя и Феличиты венки и передал их Фейрису со словами: «Не благодарите!». Монах прокашлялся, и обряд начался по новой. Из-за королевского статуса своих «клиентов» Борух пребывал в необычайном волнении и часто путал слова, когда он возлагал венцы на головы принца и землянки, его руки тряслись, но он провёл вторую церемонию почти так же быстро, как и первую, ничего при этом не укоротив и не забыв.

К часу ночи во вселенной стало двумя счастливыми парами больше…

*    *    *

Марс был окончательно взят на девятый день штурма, вечером пятницы, в 18:48 по нулевому меридиану Земли. Именно в эту официально зафиксированную минуту сдался последний батальон защитников Марса, пытавшихся удержать головной командный пункт. Уставшие, но счастливые, земляне подвели итоги. Статистика не утешала. Беспрерывные, кровопролитные бои за каждый ярус и отсек главной крепости Нибируанской Империи унесли жизни больше миллиона солдат и офицеров, среди которых было восемьсот тысяч неоатлантов и чуть больше двухсот тысяч людей. В объединённом штабе «верхних» и «нижних» военачальников только сейчас начали заходить разговоры о том, как объяснить семьям и обществу исчезновение такого огромного количества военнослужащих. Одно за другим возникали предложения создать при помощи СМИ «фантомную» войну и «похоронить» на ней всех до единого, объявить о новой, разбушевавшейся в армейских рядах эпидемии или, на худой конец, просто рассказать населению всю правду, как она есть. Да, последний вариант тоже рассматривался, причём очень серьёзно! Комитет четырёхсот начинал всё меньше и меньше опасаться своей закоренелой «страшилки», что люди, узнав про иные, намного более прогрессивные инопланетные цивилизации, в надежде на «дивный новый мир» запросят у этих цивилизаций подданство. Как никак, Земля пока весьма успешно противостояла неоатлантам в войне и захватила Марс, следовательно, могла обеспечить своим гражданам безопасность и не дать им всё время чувствовать себя под вечным «колпаком» «большого космического брата».

И вот, настал момент, когда Председатель, после множества праздничных банкетов и триумфальных парадов, счёл уместным спросить Фейриса третьего об их дальнейшем плане. Этого вопроса принц боялся больше всего на свете. Масштабы «двойной игры» и так уже превзошли все его изначальные задумки, была захвачена главная Нибируанская военная база, в боях погибли аж восемьсот тысяч неоатлантов! Помогать продолжать этот кошмар со стороны принца было бы истинным злодейством, долг исполняющего обязанности короля требовал поскорее сыграть в этой жуткой истории «финальный аккорд», наконец-то свершить обещанное самому себе укрощение революции.

Но при ближайшем рассмотрении становилось ясно, что сделать это будет не так-то легко. Тем более в нынешних условиях, когда люди стали как никогда расчётливы и подозрительны! Конечно, ведь они продвинулись уже слишком далеко, чтобы всё потерять. Обвести вокруг пальца и тайное мировое правительство Земли, и министра внутренних дел расы неоатлантов дважды за три недели было невероятно сложно даже для Фейриса третьего.

Для начала, чтобы лучше представить себе настроения врагов, принц сходил на «разведку». Он лично наблюдал и украдкой подслушивал разговоры солдат на трапезах и с большой горечью обнаружил: в рядах землян всё шире распространялась идея начать против неоатлантов войну не освободительную, но захватническую, напасть, невзирая на Космофлот, аж на само Нибиру и присоединить его к будущей «Земной Империи». Придумать, как это сделать, по их мнению, должен был «тот самый перебежчик», в котором Фейрис третий с лёгкостью узнал себя. Узнал он про себя также много неприятных фактов, которые в переводе с солдатского жаргона примерно означали «нехороший неоатлант» и «в гробу мы видали таких помощников». Да, всё-таки ошибался глава Комитета, не полюбили Фейриса третьего на Земле! Само его происхождение – принц вражеского государства, этому мешало. Всё больше становилась ясна простая, никем не скрываемая истина – если люди успешно пройдут все стадии своего безумного захватнического плана и всё-таки создадут свою «Земную Империю», они просто разделаются со старшим принцем неоатлантов и всей его роднёй, чтобы на Нибиру больше никогда не смогло возродиться суверенное государство.

Что же делать, как подставить революцию? Посоветовать землянам очевидно провальный план Фейрис третий не мог: каждое его предложение сначала обдумывалось Председателем, а потом, в случае успеха, обговаривалось генеральным штабом. Штаб, если тоже не находил в плане никакого подвоха, при помощи шифра переправлял идею принца на Нибиру, где сэр Октавиан, ознакомившись с ней, давал окончательное согласие или накладывал на неё категоричное «вето» с пояснением. Получалось, что на пути у завуалированного плана «укрощения» встанут целых три стадии проверки, которые будут вполне способны эту «вуаль» сорвать, и чтобы обмануть землян в последний раз по-крупному, Фейрис третий должен был немало потрудиться и над формулировкой, и над сутью предоставляемого варианта.

– «Что же им предложить, чтобы они ничего не заподозрили?..» – размышлял он на своей постели в казарме. – «Как натолкнуть их на такое, после чего от их армии не останется и следа?.. Как сделать так, чтобы никто из них не догадался о моём настоящем замысле?.. Ну и ну, до чего трудно быть двойным агентом…».

Тут размышления принца вынуждены были внезапно прерваться – к нему с визитом заявился сам глава Комитета. Фейрис третий сразу встрепенулся и занял на кровати сидячее положение.

– Здравствуйте, господин Председатель.

– Здравствуйте, друг мой… Чем занимаетесь?

– Да я вот… Придумываю нам продолжение плана! Так сказать, следующую ступень!

– Не трудитесь. Сэр Октавиан уже обо всем позаботился. Он придумал, как выгоднее всего воспользоваться Марсом.

– Правда?

– Да. Через два дня во вселенной пройдёт финальный этап Космических Игр, Битва Космофлотов. Сэр Октавиан подговорит кого-нибудь… и отключит Священный Генератор! Мы подойдём к Нибиру, силовое поле будет уже разрушено изнутри, и наш министр, экстренно приняв на себя командование, подпишет договор о независимости Земли! Народ и не подумает его за это ненавидеть – турели врага смотрели прямо на столицу! Это поднимет Октавиану авторитет и предотвратит бунты против него. Так начнётся… новая эра общевселенской истории.

У принца от слов Председателя холодок пробежал по спине…

– Если отключить Генератор на последнем этапе, то огромная космическая битва… пройдёт по-настоящему! – пролепетал принц, сам не свой от ужаса. – Никто не возродится!..

– На то и расчёт, друг мой.

– Но вы ведь… Убьёте… Несколько миллионов солдат! Дайте-ка вспомню… Четыре у неоатлантов… Два у триодиоидов… Три с половиной у джуганоидов… Три у афимеров… Больше двенадцати миллионов разумных существ! Одним махом!

– В этом суть идеи. Когда все неоатлантические расы лишатся всех своих кораблей и большей части армии, Земля… наконец-то выйдет из-под контроля! У нас есть Марс, у нас есть три сотни переоборудованных звездолётов – этого хватит на первое время!

– Да уж… Событие, которое определит всю следующую эпоху… – пробормотал Фейрис третий явно недовольно. – Это все новости, которые вы хотели мне рассказать?

По ухмылке, навернувшейся на губы Председателя, принц понял, что что-то не так. Уж слишком враждебным был этот взгляд!

– Нет. Как хорошо, что вы спросили! – не спуская ухмылку, воскликнул глава Комитета и щёлкнул пальцами.

В комнату тут же ворвались несколько бронированных солдат-автоматчиков. Оружие они направили ровно на принца.

– Фейрис третий! Вы арестованы за убийство адмирала Джонса и множественные попытки помешать осуществлению революции, – объявил Председатель. – Ваша схема раскрыта!

Шок, сразивший принца, не поддавался никакому описанию. В первые секунды Фейрис третий не мог даже двинуться и поднять глаза, словно на всё его тело нашёл полный паралич. Потом он вдруг начал мелко трястись, лицо его исказилось сначала до безудержной ярости, затем – до отчаяния, а после он, не будучи «бесстрашным воином», стиснул зубы и заплакал, закрыв лицо руками.

– Ну, ну, не ревите, у вас действительно очень хорошо получалось водить нас за нос, – признал глава Комитета, усаживаясь на кровать и похлопывая его по плечу. – После вашего искусно подстроенного «отравления» я долгое время полностью доверял вам! Мы раскрыли вас почти случайно!

– Как… Каким… образом?.. – всхлипывая и протирая покрасневшие глаза, спросил принц.

– Буквально сегодня ночью на наш тропический остров были завезены охранные собаки… Мы искали в лесу ту установку связи, с помощью которой «крот» подсоединился к нашей башне и предупредил «Медузу», но нашли… Да вы и сами знаете, что!

– Ясно… Ясно… Но подождите, тело мог спрятать любой! Как вы поняли, что это именно я убил адмирала?

– Эм… По вот этой вот вашей реакции! – сказал Председатель и рассмеялся. – Если бы вы сейчас не заплакали, я бы и дальше сомневался!

Фейрис третий взвыл и схватился за голову, проклиная себя за собственную глупость.

– Когда… назначена… моя казнь? – решил узнать принц, немного смирившись с ситуацией.

– Жаль, но этим распоряжаюсь не я. Вы – пленник сэра Октавиана! Он потребовал, чтобы вы лично наблюдали, как власть над Нибиру перейдёт в его руки и как Земля приобретёт независимость. Честно скажу вам, он стал слишком неосторожен… Прямо до глупости! При благополучном сценарии он даже обещал пощадить вас и вашу семью! Отправить вас в вечную ссылку. В неизведанную часть вселенной!

– Это не неосторожность… – проговорил Фейрис третий. – Это чистое самолюбие. Убить меня ничего не стоит, это не принесёт ему наслаждения… А вот всю жизнь представлять, что я, униженный и побеждённый, свергнутый с трона, влачу жалкое существование где-то за пределами мира… Это его устроит.

– Вижу, вы теперь только на это надеетесь, – понял глава Комитета и знаком показал солдатам увести принца.

Двое военных подошли, взяли Фейриса третьего за руки и подняли его с кровати.

– Ведите его в головной командный пункт! Октавиан просил, чтобы он видел наше вторжение на Нибиру. И всем передайте, чтобы готовились к завтрашней трансгрессии!

– Марс… Трансгрессирует?! – вскрикнул принц, но солдаты уже вытолкали его из комнаты.

Глава 35. Шантаж

Этим вечером Тигран, как всегда, ждал Феличиту. Он хлопотал на кухне, готовя для их ужина всевозможные авторские блюда, убирался, выдумывал интересные темы для разговоров и вспоминал разного рода удивительные ситуации, в которые он попадал в годы своей бурной, пока ещё не закончившейся молодости. Он буквально порхал по апартаментам, находился в чрезвычайно приподнятом настроении, иногда даже пел и танцевал, словом, всей душой готовился к тому, чтобы провести эту ночь в той же незабываемой романтической атмосфере, что и семь предыдущих.

Конечно, экс-бандит был немало удивлён, когда его возлюбленная заявилась в номер аж на полтора часа раньше условленного.

– Ух-ты, Фелечка, вот это сюрприз! Решила сегодня пораньше прийти? Ну проходи, проходи, поможешь мне! – говорил он, пока доходил из кухни через залу до прихожей.

Стоило Тиграну только перешагнуть порог в прихожую и метнуть взгляд на дверь, как он тут же осознал свою беспечность. Он вскрикнул и сделал было шаг назад, чтобы в две секунды добежать до спрятанного в шкафу арсенала, но опоздал. Рука министра, нацепившего для конспирации маску, не дрогнула ни на миг. Дротиковый пистолет с глушителем сработал, как и положено, без единого шума. Правда, шмякнувшийся на пол усыплённый экс-бандит утянул за собой и торшер, и вешалку, и даже низко висящую люстру, так что грохот по «Ампиру» всё-таки пронёсся, да такой, словно где-то с четвёртого этажа сбросили рояль. Сэр Октавиан боязливо огляделся по сторонам, проверяя, не идёт ли какой-нибудь разбуженный сосед поругаться с Тиграном, и знаками приказал своим боевым дроидам заходить внутрь. Две громоздкие человекоподобные машины пригнулись, чтобы пролезть в проём, стуча железными ногами подошли к экс-бандиту и подняли его на руки. Министр зашипел им: «Пошли!», и те, насколько могли быстро, зашагали за ним на выход. Октавиан тихонько закрыл за ними дверь и повёл их дальше по коридору, к своему номеру.

*    *    *

Номер министра был полностью аналогичен номеру Тиграна и отличался лишь совершенной шумоизоляцией. Здесь также была прихожая, гостиная, три спальни, ванная, кухня и множество огромных окон. Одну из комнат требовалось срочно переоборудовать под кабинет для допросов. Выбор пал на залу. Сэр Октавиан руководил своими слугами весьма проворно, и под его командованием дроиды всего за десять минут в корне изменили облик центральной комнаты: вынесли столы, стулья, диваны, картины, шкафы с книгами, скатанные в трубку ковры, сняли роскошную люстру и занавесили гигантскими чёрными полотнищами окна, камин и все стены, словом, лишили залу всего, что могло бы выдать Тиграну его истинное местонахождение.

Все приготовления окончательно завершились тогда, когда дроиды прорезали в брезенте прямоугольник и освободили из-под ткани экран телевизора. В занавесках, прикрывавших окна, была оставлена лишь тонкая щёлочка, сквозь которую в залу врывались лунные лучи, из-за полной темноты кажущиеся очень яркими. По приказу министра один ранее убранный стул вернули и поставили на центр комнаты. Роботы также отломали у этого стула спинку, чтобы превратить его в табурет – мебель была «ампирская» и слишком узнаваемая. Затем наконец внесли Тиграна. Экс-бандита усадили на табуретку и отдельно, используя две пары наручников, приковали каждую конечность к определённой ножке стула. Октавиан велел дроидам выйти, и те тут же спрятались в одной из спален. Министр надел на себя заранее приготовленные длинный чёрный балахон и новую маску, полностью закрывающую голову, после чего вставил себе в горло корректор голоса и выстрелил Тиграну в ногу анти-сонным дротиком. Тот сразу же очнулся, восстановил в памяти события получасовой давности и немного прояснил ситуацию, но спокойнее ему от этого не стало.

– Было бы банально спросить, где я. Было бы банально спросить, кто вы. Было бы банально спросить, что вам от меня надо, – медленно, ровно и продуманно произнёс экс-бандит, когда его глаза уже привыкли к темноте, и он разглядел напротив странную фигуру в чёрном.

– А что же не банально? – спросил министр своим изменённым голосом, задорно глядя на экс-бандита сквозь широкие прорези.

– Ну… – хитро прищурился Тигран. – Не банальна здесь только ваша маска, сэр Октавиан!

Министр разразился проклятиями, топнул ногой и в ярости сорвал с себя маску. Та покатилась по полу, как колесо. От туго затянутого заднего ремешка редкие волосы Октавиана взъерошились, встали торчком, как после электрического удара, и вид он от этого приобрёл весьма и весьма нелепый. Не менее нелепо смотрелось, как он вытянул изо рта и отбросил назад длинный корректор голоса.

– Как ты понял, гад?! – взревел он в своём обычном тембре, приблизившись к пленнику и ткнув тому в грудь стволом пистолета.

– Это было нетрудно, – спокойно и даже с удовольствием отвечал Тигран. – Похоже, вы настолько замотались с вашими заговорщицкими планами, что на моём похищении забыли даже снять с руки ваш знаменитый перстень! В нём же рубин в двадцать карат, его ж за километр видно!

Сэр Октавиан, взбешённый столь быстрым разоблачением, заскрежетал зубами, засучил левый рукав, содрал с пальца и швырнул злосчастный перстень в дальний угол комнаты. Несколько секунд он стоял, ничего не предпринимая.

– У-у-ф… – выдохнул министр, успокаиваясь. – Нет, товарищ Тигран, так у нас дело не пойдёт. Давайте поостынем. А то я вас сейчас, не дай бог, застрелю тут впопыхах…

– Да-мс, пора бы. Меня такой расклад тоже не устраивает, – сказал экс-бандит как ни в чём ни бывало, а потом добавил. – Знаете, хочу подарить вам полезный совет: если уж я вас всё равно рассекретил, лучше отпустите меня и добровольно сдайтесь властям. Возможно, Фейрис смилостивится и отправит вас не на расстрел, а на какую-нибудь необитаемую экзопланету.

– Да ни за что! – вскрикнул министр. – Я прошёл такой огромный путь, столько выстрадал, моя революция в кои-то веки сдвинулась с мёртвой точки, а ты предлагаешь мне всё так позорно свернуть?! В общем, нет, Тигран, ты отнюдь не в том положении, чтобы приказывать мне сдаваться! Если наручников тебе недостаточно, я сейчас приведу тебе на этот счёт… ещё один… мощнейший аргумент…

Сэр Октавиан залез в глубокий карман, порылся там и после долгих поисков наконец выудил копию Председательского «ключа от душ».

– Вот, полюбуйся… Мой небольшой сувенирчик с Земли.

– И что он делает? Включает телевизор? – засмеялся экс-бандит.

– Ну, отчасти, ты прав…

Министр навёл пульт на телевизор, нажал красную кнопку, и тот загорелся. Взору Тиграна предстала поразительно знакомая картина, но с весьма непривычного ракурса, как будто съёмка велась из верхнего угла, от потолочного плинтуса. Это была гостиная некогда купленного экс-бандитом дома, где сейчас проживала вся его семья: мать, отец, трое младших братьев и двое младших сестёр. В столице Нибиру сейчас было аж на четыре часа раньше, поэтому Тигран ничуть не удивился, увидев всех членов семейства мирно ужинающими за столом. Правда, никто из них почти не притрагивался к еде – все они не отрывались от телевизора, пересматривая нарезку лучших этапов 808-ых Игр с участием своего знаменитого брата и сына.

– Откуда у вас камера в моём доме?! И зачем вы показываете мне мою семью?! – возмущённо вскричал экс-бандит. – Хотя, я догадываюсь… Моя банда, когда запугать кого-то хотела, тоже посылала фотографии квартир изнутри… Так значит, вы угрожаете мне, что убьёте их?

– Ты слишком проницателен, похлопаю! – ухмыльнулся Октавиан, всерьёз начиная аплодировать. – Да, мне стоит только пальцем шевельнуть, и все они погибнут. Тебе ясно?

– Хе-хе! Да валяйте! Убейте хоть всех! – Тигран очень искусно блефовал. – Мне всё равно. Честно. Я с ними не общаюсь уже несколько лет. Как из тюрьмы вернулся. Они меня всей душой ненавидели, «позор семьи» я у них был… Хотя живут до сих пор на мои деньги! А видеть меня не хотят. Да и я их не очень-то хочу. Так что убивайте, сколько влезет!

– А Игры, вон, смотрят…

– А кто сейчас не смотрит Игры? – насмешливо спросил экс-бандит, видя, что его блеф пока удаётся.

Повисла пауза.

– Так значит, не хочешь по-хорошему? – нахмурился министр.

– Не-а! Убить меня вы не можете, убивать мою семью бесполезно… Вы проиграли! Вы не можете меня заставить! А восставать против четвёртого по собственной воле я не собираюсь. Я хоть и бывший преступник, но я патриот нашей династии! Тем более Фейрис уже две недели как мой друг!

– Ну-ну, друг он тебе, конечно… Сейчас, сейчас ты у меня по-другому запоёшь… – процедил Октавиан и набрал на пульте «семёрку».  

От того, что произошло дальше, прежде невозмутимый Тигран разрыдался, как никогда в жизни. На экране словно протранслировали чей-то жуткий ночной кошмар: десяти-двенадцатилетний мальчик, сидевший в середине стола, вдруг душераздирающе заверещал, и его голова в прямом смысле взорвалась. В динамиках телевизора поднялся вой, как от реактивного двигателя – то были истошные вопли родственников. Отец семейства, потрясённый больше всех, схватился за сердце и свалился на пол с инфарктом. Тигран в ту секунду тоже был на грани сумасшествия от горя. Вся его речь о «безразличии к семье» была не больше, чем пустым звуком, попыткой обмануть Октавиана, заставить его поверить в бесполезность шантажа. Экс-бандит не допускал и мысли, что министр посмеет так молниеносно осуществить свои угрозы, да и вообще не верил, что тот на такое способен, но Октавиан буквально в один миг вынудил его признать обратное.

– Не спрашивай, какими методами мы пользовались, чтобы вживить чипы всем твоим родным, – начал Октавиан. – Кто-то недавно ходил к стоматологу, и у него сейчас бомба в зубе, кто-то мыл волосы новым шампунем, и много микрочипов попало под кожу головы, кто-то съел яблоко, кому-то просто снайпер в шею стрелял… Короче говоря, жизни всех семерых, ой, уже шестерых в моих руках. Я могу набрать нужное мне число, и тот, кого я выбрал, умрёт в ту же секунду! Что ты, собственно, сейчас и видел.

– Постановка… Постановка… Монтаж… – лепетал экс-бандит, не смея даже взгляд поднять на телевизор и стараясь как можно громче мычать, чтобы не слышать сокрушённого материнского, сёстринского и братского рёва.

Министр обернулся на экран, увидел обезглавленное тело, поморщился и решил, что издевательств над психикой Тиграна на сегодня хватит. Он нажал на кнопку, и телевизор потух. Экс-бандит облегчённо выдохнул и, судя по всему, начал понемногу отходить от этого дикого зрелища. Через минуту, решив, что пленник уже достаточно восстановился, чтобы вести с ним диалог, Октавиан заговорил:

– Этот метод – дистанционный взрыв, используется тайным мировым правительством Земли, моими верными союзниками. Я у них его на время позаимствовал, чтобы заставить тебя перейти на мою сторону. Не обижайся, что мне пришлось его применить, ты сам не захотел по-хорошему! Ты нужен мне, нужен как исполнитель для одной… важнейшей миссии… На последнем этапе Игр, который пройдёт завтра, ты должен будешь отключить Священный Генератор!

Тигран вздрогнул от неожиданности.

– Вот это замашечки у вас! – протянул он с округлившимися от шока глазами, будто бы даже на время забыв о чудовищной кончине брата. – Вы хоть осознаёте последствия? Вы хоть понимаете, что если отключить Генератор на последнем этапе, в один день умрёт больше неоатлантов, чем когда бы то ни было со времён войны?

– На это и рассчитано! Более того: Космофлоты трёх рас – надеюсь, в их число попадёт и наша, – будут полностью уничтожены, а от Космофлота победителя останется лишь малая доля!

– Но… зачем вам это?.. Как это относится к вашей революции?.. На что, на кого вы будете опираться, если лишите свою расу всей армии? Кого вы будете агитировать на бунт? Кого вы пустите против КорОха? Народ с травматикой?! Ваше МВД с именными «легкачами»?! Нет, прошу вас, не надо угрожать мне смертью моей семьи и вынуждать меня отключать Генератор! Серьёзно, разом уничтожать четыре Космофлота вам абсолютно ни к чему! «Родня» даже обрадуется, если на престол неоатлантов взойдёт некто более уравновешенный, чем Фейрис первый! Они не будут вмешиваться, они не помогут королю сражаться против вас! Для чего вам впутывать их в эту резню?

– Прости, это издержки плана, – развёл руками министр. – Уничтожить флот неоатлантов, не затронув прочие флоты… Невозможно! Плюс, земляне требуют гарантий, что никто во вселенной на них не нападёт. Ну я и подумал – почему бы не последний этап Игр? Где ещё найдётся способ так быстро расправиться со всеми армиями?

– Да уж, всё-то у вас продумано… – цокнул Тигран.

– А я про что говорю! – воскликнул министр. – Я ни секунды в жизни не сомневался, что революции – быть! И сейчас она уже на своей финальной стадии! Присоединяйся к ней, пока не поздно! А то скоро набор в наши ряды закроется! Ты можешь занять видное место при дворе, получить титул, до конца своих дней зарабатывать гигантские деньги! В учебниках про тебя напечатаем, будешь у нас «героем революции»! Только помоги мне, перед самым началом боя вылети из флагмана на спасательной капсуле, приземлись на ту планету, где разместят Генератор, и просто коснись его – он сам отключится! Заметь, я даже не напоминаю, что вся твоя семья у нас в заложниках! Я надеюсь, что ты и без угроз, собственным умом дойдёшь до того, как тебе выгодно нам помогать!

– Ну, не знаю… Слишком много подвохов… Вот смотрите: допустим, я сделаю всё, как вы сказали. Вылечу на капсуле, спущусь на планету, выключу генератор… Мне что потом, обратно на флагман возвращаться?! Зная, что если вдруг не повезёт, то я умру насовсем?! А три с половиной миллиона солдат – как мне их в бой отправлять, если я знаю, что они не вернутся?

– Ну… Это уже твои проблемы. Придётся тщательнее планировать сражение, отговаривать Фейриса пускать флагман в атаку. В крайнем случае, убежишь на той же самой капсуле.

– Ох, это если нас «ранят»… А если собьют?

– В случае наводнения – тоните, в случае оползня – задыхайтесь, в случае пожара – горите! – пожал плечами Октавиан.

Тигран понял, что спорить с помешанным – глупо, и потупил взор, думая о чём-то своём. Октавиана такая безучастность не устраивала. Он шагнул к пленнику, схватил его левой рукой за подбородок и поднял его голову кверху, чтобы установить с ним зрительный контакт и произвести наибольшее воздействие.

– Завтра ты сделаешь всё, как я велел. Ясно?! – прокричал заговорщик грозно и гневно. – Особого ума не надо – пальцем в Генератор ткнуть! И не забывай об этом! – министр потряс перед экс-бандитом «ключом от душ». – У моих сообщников таких ещё пять штук, если ты сдашь меня и меня схватят, им придёт конец! И чтоб ты даже не надеялся перехитрить меня, эти чипы взорвутся, если кто-то попытается удалить их хирургически. Я надеюсь, ты достаточно сильно любишь своих родителей, сестёр и оставшихся братьев!

– Люблю… Больше жизни люблю… Я вас понял. Я всё сделаю. Я готов предать свою расу во имя родных. Всё равно, что они скажут. Объясните мне только… одно… – проговорил Тигран, поднимая на Октавиана свои опухшие, красные от недавнего плача глаза. – Зачем?.. Зачем вы взорвали моего ни в чём не повинного брата?..

– Считай – ты сам его взорвал! – расхохотался министр и в упор пальнул в экс-бандита сонным дротиком.

Тигран обмяк и упал лицом вниз, вместе со стулом, к которому был прикован. Выбежавшие из спальни дроиды подхватили его, освободили от четырёх наручников и отнесли обратно к нему в номер. Пришедшая часом позже Феличита проникла в апартаменты без взлома и застала экс-бандита крепко спящим на одной из кроватей. Как ни пыталась афимерка разбудить его, в итоге ей пришлось оставить эту затею и вернуться в свой корпус. В записке, которую Феличита положила Тиграну на грудь, сообщалось, что свидание отложено на завтра и что свадьба, о которой они начали мечтать сразу после венчания, обязательно состоится, вне зависимости от того, кто из них станет победителем 808-ых Космических Игр.

Еще почитать:

Планета Zero — Станция

Записки пилота. — Записки пилота. Глава 2

Черта пяти миров — Черта 3. Глава 11. Спустя пять лет

Последний бакс