« Земледельцы » ЧАСТЬ СЕДЬМАЯ. Главы 36-38

Глава 36. Битва Космофлотов

Никто за четыре тысячи лет так и не пришёл к однозначному выводу, к какому классу этапов надо относить финальный этап Космических Игр – битву Космофлотов: к армейским или к командным. С одной стороны, сражались на нём огромные массы солдат и кораблей, что автоматически относило его к первым, но с другой стороны, управляли армиями своих империй сами участники. Формулировки «командно-армейский» или «армейско-командный» не приживались, поэтому путаница в этом вопросе сохранялась до сих пор. Впрочем, эта формальность никого не волновала. Важен был лишь итог: победитель финального этапа получал от этого целых десять дополнительных очков, способных в корне переломить всю ситуацию в турнирной таблице.

Организация битвы Космофлотов была сложнее организации всех предыдущих этапов, вместе взятых. Генератор увозился в какую-нибудь отдалённую галактику, включался на максимальную мощность, и зона его действия становилась соизмерима с размерами Солнечной системы. Тысячи дредноутов, десятки тысяч «Медиумов» и сотни тысяч «Мини» устремлялись туда изо всех концов вселенной, без остатка покидая военные базы, расположенные на окраинах своих государств, и вставали на стоянку у краёв зоны бессмертия. Потом в ту же систему доставляли команды представителей. Участники были обязаны поучаствовать в сражении лично, под их «штаб-квартиру» отводился дредноут-флагман. На последнем этапе запрещалось трансгрессировать и использовать атомное оружие. Сражаться четырём Космофлотам было положено по определённой схеме: сначала, посредством жеребьёвки, определялись две расы-союзника, в первой фазе боя боровшихся против двух других. Затем победивших напарников разделяли и, не выключая генератор и не давая им восстановить силы, сталкивали в финальной, самой популярной у зрителей и во многом судьбоносной битве завершавшегося сезона.

*    *    *

Нечто подобное сегодня и предстояло пережить Фейрису, Тиграну, Тристану, Феличите, Эдгарду, Александру, Клементу и Боруху. Всех их подняли на три часа раньше обычного, в четыре утра, и сразу повели в столовую в центральном корпусе «Ампира». Битва Космофлотов могла длиться неограниченное количество времени, не так давно был случай, когда она затянулась аж на три дня. Весь этот срок у участников практически не было времени на еду, так что перед финальной битвой их обычно откармливали, как на убой. Так было и сейчас. В столовой, заполненной необычайно редко – всего шестнадцать персон на сто стульев, несмотря на пышность и праздничность обстановки, на развешанные повсюду ленты, флаги и шарики, царило полное безмолвие. Слышался только хруст, лязг ножей и вилок об тарелки, шелест бумажных салфеток, скрип деревянной мебели и топот торопливых ног полусонных поваров и официантов.

– Летят! Летят! – воскликнул вдруг кто-то из джуганоидов.

Все посмотрели в окно. Четыре самых крупных во вселенной звездолёта, флагманы своих империй, спускались из-под облаков, целясь сесть на пик одной из близлежащих гор.

– Готовность три минуты! – объявил глава жюри, отставляя от себя тарелки. – Сейчас будем решать, кто из вас кому напарник!

*    *    *

Жеребьёвка временных рас-союзников была проведена ещё до посадки участников на флагманы, прямо во дворе. Путём лотереи парами стали неоатланты и афимеры, джуганоиды и триодиоиды. Такого расклада оба фаворита опасались больше всего: помогать главному врагу, находясь буквально в шаге до победы, никто из них совершенно не хотел. Однако приходилось смириться со случаем. Новоявленные друзья пожали друг другу руки, и один служебный «Мини» развёз их по стоянкам их флагманов. Зайдя в корабли, участники дали им команду на взлёт. Звездолёты совершили скачок прямо из атмосферы и на максимальной скорости трансгрессаторов полетели в выбранную учредителями солнечную систему.

*    *    *

Лететь от Нибиру до точки назначения было достаточно долго – пять часов. Солнечная система «77020», образованная вокруг одноимённой звезды, находилась на границе Нибируанской и Трифирской Империй. Когда флагманы четырёх рас сошли со струны, их Космофлоты уже были на месте, и учредители по связи позволили участникам приступить к исходному размещению звездолётов.

Пока армады занимали позиции, глава жюри, выступая по телевидению, счёл нужным огласить их примерное соотношение. Первыми по всем показателям были неоатланты. Нибируанский Космофлот, конечно, округлённо, включал в себя триста пятьдесят тысяч «Мини», тридцать тысяч «Медиумов» и шесть тысяч дредноутов. Вторыми по силе армии были заранее проигравшие, боровшиеся сейчас лишь за второе место джуганоиды, с тремястами тысячами «Мини», двадцатью тремя тысячами «Медиумов» и четырьмя с половиной тысячами дредноутов. Затем шли афимеры. При той же последовательности классов у них было двести пятьдесят, девятнадцать и четыре тысячи кораблей. Четвёртое место занимали триодиоиды со ста восьмьюдесятью, пятнадцатью и двумя с половиной тысячами.

Если расценивать один дредноут как сотню «Мини», а «Медиум» – как десяток, то силы уже разбитых по командам соперников примерно равнялись четыре к трём. Огромный перевес в масштабах Игр!

*    *    *

Священный Генератор был привезён на ближайшую к звезде экзопланету, «Объект-77021» – Тигран узнал это из тайного сообщения от министра. Информацию о местоположении Генератора учредители всегда держали в строжайшем секрете, как раз на случай попыток диверсии, но Октавиан всё же выведал её. Тиграну оставалось только незаметно улизнуть с флагмана и отключить устройство перед самым началом битвы. Экс-бандит подготовился к вылазке на «Объект-77021» и отключению Генератора максимально тщательно. Согласно его расчётам, всё путешествие «туда-обратно» должно было отнять у него не больше двадцати минут. Ещё только-только ступив на борт флагмана, он тут же предупредил Фейриса, что ему необходимо отлучиться, а сам бросился в отсек спасательных капсул. Выбрав одну, он при помощи ножа и отвёртки в считанные минуты отсоединил её от центральной сигнализации и, никем не замеченный, вылетел из ячейки, включил режим полной невидимости и взял курс на планету…

*    *    *

«Объект-77021», по крайней мере, та его зона, в которой разместили Священный Генератор, оказался ужасно заболоченным, непроходимым местом. От болот веяло гнилью и сыростью, топи леденили душу своим мрачным бульканьем, а гигантские инопланетные лягушки и жабы распевали свои заунывные, наипротивнейшие трели. Посадив капсулу в сотне метров от Генератора и выбравшись из неё, экс-бандит поёжился от лютого, буквально могильного холода, и сразу отбежал за заслон из редких низких кустов – около установки он заметил нескольких вооружённых охранников. Тихо переступая с кочки на кочку, Тигран стал медленно и незаметно подбираться к Генератору. По пути он вытащил из-за пояса свой бластер и нацепил на него глушитель.

Генератор был устройством невероятных размеров, высотой почти с четырёхэтажный дом, и представлял из себя гудящий, светящийся шар на пирамидальном постаменте. Этот шар, собственно, и являвшийся источником зоны бессмертия, гипнотизировал, затягивал в себя почище всех окружающих болот. Внутри него курился какой-то странный чёрно-белый туман, всё время складывавшийся в различные упорядоченные узоры. Тигран приближался, уже почти ползком, и в тумане, словно почуявшем его настрой, стали изредка простреливать маленькие красные искорки. Экс-бандит при каждой подобной искре вздрагивал так, будто ожидал, что Генератор вот-вот взорвётся.

– Что это с ним? – спросил один солдат, заметив искры.

– Перегрузка? – предположил другой, тоже поворачиваясь лицом к Генератору.

– Да ну, какая перегрузка… – усомнился третий. – Он на такую мощность рассчитан! Четыре тысячи лет работал – и ничего!

– Может, позвоним и спросим? – заволновался ещё один, самый молодой военный. – На последнем этапе сбоев быть не должно!

– Звони. Спрашивай, – разрешил ему лидер группы.

Солдат потянулся за передатчиком, закреплённым у него на ремне… И тут же упал без чувств. Тигран, находясь в тридцати метрах, попал ему точно в голову из положения лёжа. Остальные охранники не успели даже опомниться, как экс-бандит расправился и с ними. Восемь человек на открытой местности были для участника Космических Игр лёгкой целью.

Прекратив стрельбу, Тигран встал в полный рост, утёр рукой холодный пот со лба, облегчённо выдохнул и пошёл прямо к Генератору. Вблизи он уже смог разглядеть нацарапанные на пирамиде-постаменте имена, ему было известно даже их точное количество – одна тысяча шестьсот четырнадцать. Это были имена всех, кто когда-либо получал звание «победитель Космических Игр», они были записаны мелко-мелко, экономя площадь для будущих тысячелетий, и в сумме занимали не больше одной тысячной от передней грани.

– Прости, дорогой… – обратился экс-бандит к Генератору, как к живому существу. – Шантаж, понимаешь ли… Мне мои родители и братья с сёстрами реально дороже, чем вся вселенная… Даже дороже, чем я сам.

С этими словами Тигран оттопырил указательный палец правой руки и, зажмурившись и отвернув голову максимально вбок, начал приближать его к чёрной поверхности постамента. Шар на верхушке пирамиды заполнился красными молниями почти на весь свой объём, если бы он был человеком, это можно было бы расценить как отборные ругательства. Но соприкосновение всё же состоялось. Экс-бандит обжёгся – железо оказалось раскалённым, вскрикнул, отдёрнул руку и открыл глаза. Священный Генератор дрогнул, всколыхнув всё в округе, издал протяжный угасающий звук и, было видно, отключился. Все восьмеро солдат тут же возродились и сразу схватились за оружие, но Тигран, предвидевший это, мигом расстрелял их заново.

*    *    *

Когда экс-бандит, мастерски вставив капсулу обратно в её слот, вернулся на флагман, его даже не начинали искать – он отлучился всего на пятнадцать минут. Тигран мысленно похвалил себя за такую скорость и поспешил в командный пункт, где Фейрис и афимеры уже включили голограммную видеосвязь.

Как только экс-бандит вошёл, посреди капитанской рубки внезапно возникла объёмная голографическая карта. С этого момента начиналась важная фаза боя – планирование. Участники должны были изучить карту солнечной системы, посоветоваться и составить свой план по ликвидации всех вражеских сил. Именно этим неоатланты с афимерами сейчас и занялись.

*    *    *

Получив от учредителей особый сигнал, объединённые армады сорвались со своих позиций, как собаки с цепей, и на всей скорости понеслись друг на друга. Каждая из них действовала строго в соответствии с придуманным участниками планом, и для начала заняла позиции около ближайших к себе планет. Первые бои завязались на линии соприкосновения только спустя полчаса – даже самым скоростным в своём классе «Мини» было не под силу преодолеть такое расстояние быстрее. Вскоре от позиционного продвижения космофлоты перешли к полномасштабной атаке, которую каждая раса развивала на разных участках фронта.

Битва была крайне напряжённой и упорной с обеих сторон. Только изначальное численное превосходство позволяло армадам афимеров и неоатлантов понемногу продавливать хорошо организованную оборону противника и отбиваться от постоянных контратак. Яростное сопротивление джуганоидов и триодиоидов чётко давало понять: одного количества в подобной битве мало, чтобы переломить её ход. Нужно было экстренно внести в план поправки – ко второму часу боя в этом уже никто не сомневался. Участники от неоатлантов и афимеров вновь созвонились по голограммной связи и пришли к очень рискованному решению: ввести на передовую все дредноуты, которые до этого стояли вдали и помогали лёгким и средним звездолётам исключительно крупнокалиберными залпами точной наводки. Теперь же от дредноутов требовался масштабный «таранный бросок».

Тяжёлые корабли включили двигатели на полную мощность и, разогнавшись до предельной скорости, отправились прямо к линии фронта. Командование соперников не успело среагировать и отдать приказ о срочном отступлении, так что манёвр удался: дредноуты стремительно врезались в стену и, мгновенно прорвав оборону, разрезали фронт на две неравные части. Наступление было обречено на успех: один дредноут вполне мог снести на своём пути до сотни «Медиумов» и «Мини» и остаться при этом вполне боеспособным. А ведь таких «таранов» у команды фаворитов было почти десять тысяч! Вражеское войско, не успевшее отступить за заслон из подконтрольных планет, таяло буквально на глазах, и поддержка крупнокалиберных турелей из дальнего конца системы не могла этому помешать. Лёгкие корабли неоатлантов и афимеров постепенно перетягивались к точке прорыва с других участков фронта и помогали своим передовым отрядам оттеснять противника всё дальше и дальше к границам «зоны бессмертия». Как итог, всего за полчаса две из четырёх планет вражеской команды перешли в руки фаворитов. Получив абсолютное превосходство по позиции, неоатланты и афимеры не стали сбавлять темп и провели ещё несколько очень успешных атак. Разрыв в количестве войск стал просто огромен. В конце концов, решив особо не раздумывать, фавориты бросили все силы в лобовую атаку на деморализованные осколки армады противника. Не прошло и часа, как весь оставшийся объединённый Космофлот Трифира и Джуганозиса, включая флагманы с участниками на борту, был уничтожен. Вся система усеялась искорёженным, расплавленным металлом…

– Внимание, внимание! – раздался голос главы жюри из микрофона. – Спешу вас обрадовать, господа, это была самая скоростная первая фаза за всё послевоенное время! Рекорд! За четыре часа убиты абсолютно все триодиоиды и джуганоиды! Соотношение сил выживших рас неоатлантов и афимеров составляет девять к восьми. Объявляется перерыв час на разработку новой тактики!

С этого момента начиналась вторая фаза боя. Афимерские корабли отделились от неоатлантических и полетели на прежние вражеские позиции…

*    *    *

Перерыв экипаж Нибируанского флагмана решил потратить на эмоциональную разрядку. Для кого-то это был звонок родным в Неополис, для кого-то – прослушивание любимой музыки в наушниках, для кого-то – просто минутка курения. Капитанскую рубку покинули все за исключением Тиграна. Экс-бандит с исступлённым видом наблюдал, как Афирский Космофлот выстраивается в ровные ряды, готовясь к бою, на другой стороне системы. К нему постепенно приходило осознание, что скоро он будет вынужден сражаться против Феличиты. Сражаться насмерть! С любимой афимеркой! Тиграну стало настолько не по себе, что перед глазами у него поплыли разноцветные круги, а в ушах загудело, как после хорошего удара. И тут призрачная надежда промелькнула у него в мыслях.

– Феля! Феля! – позвал экс-бандит дрожащим голосом во включённый микрофон, не очень-то надеясь, что его кто-то услышит.

– Что, Тигранчик? – к его великому облегчению, отозвался голос афимерки, которая, как оказалось, тоже не ушла со всеми из своей капитанской рубки. – Нас не слышат?

– Нет, не слышат! Узнай, где у вашего флагмана спасательные капсулы, прошу!  

– Ха! Какой самоуверенный! – усмехнулась Феличита. – Не думай, что нас настолько просто победить!

– Я не про то! Я верю в вашу армию! Просто если мы ваш флагман подобьём, ты спастись успеешь!

– А какой в этом смысл? Разве мы… не возродимся? – афимерка, казалось, что-то заподозрила. – Зачем нам надо готовиться к побегу? Эй, Тигран? Алло? Алло?

Экс-бандит откинулся на спинку кресла пилота и стеклянными, рыбьими глазами посмотрел на мелкую сеточку, которой был обтянут микрофон и из которой лились звуки сладкого, но взволнованного голоса. Он долго молчал, не зная, что ответить. Признаться в предательстве и обесчестить себя перед своей духовной супругой?.. Попасть в Межгалактический Суд по обвинению в нескольких миллионах убийств?.. Потерять всех своих родных, взятых в заложники?.. Он чуть не плакал от этого жуткого выбора между любимой и семьёй. Иногда он открывал было рот и приближался к микрофону, чтобы прошептать в него смертный приговор себе и спасительное предупреждение для сотен тысяч афимеров и неоатлантов, но какие-то непреодолимые внутренние силы вновь отталкивали его назад.

– Ладно, любимый, наверное, это что-то со связью, – решила Феличита, не дождавшись, пока Тигран наберётся смелости. – Пока! Увидимся на церемонии закрытия!

Микрофон затих, и экс-бандит, неровно дыша и трясясь, поднялся с кресла и поспешил разыскать напарника, чтобы как можно скорее переговорить с ним насчёт новой тактики…

*    *    *

Спустя час уже знакомый пронзительный сигнал повторился, и афимерские «Мини» и «Медиумы», покинув свою стоянку, на всех парах понеслись навстречу тем же классам у неоатлантов. Схватившись буквально через полчаса, лёгкие корабли образовали сплошную, непроглядную, бесконечную вихревую завесу, превращающуюся то в шар, то в эллипс. Издалека это было не что иное, как рой ос, мутировавших ос, научившихся метать свои светящиеся жала в сородичей. Свои и вражеские звездолёты в этом «осином рое» смешались настолько, что даже доведённые до совершенства системы автоматического наведения турелей были не в силах выцелить какой-то конкретный корабль и определить его принадлежность.

Нибируанские воины в принципе, по факту сражались лучше, чем Афирские. То ли их было банально больше, то ли корабли у них были технологичнее, то ли турели мощнее, то ли подготовка выше, то ли им просто сопутствовала удача – как бы то ни было, вражеские силы постепенно начинали угасать. Предчувствуя, что затяжной бой на открытой местности ничем хорошим не обернётся, участники-афимеры отдали приказ отступления. Серьёзно потрёпанные, потерявшие до восьмидесяти процентов численности легионы «Мини», «Медиумов» и дредноутов поспешили отлететь за ближайшую планету и схорониться там, заняв оборону и ожидая новых указаний от командующих. Почти в четыре раза уменьшившиеся в количестве Нибируанские корабли последовали их примеру и тоже спрятались за одну из своих планет, поскольку необдуманно бросать все силы на очередной прорыв сейчас было нельзя.

Воспользовавшись затишьем, Фейрис с Тиграном ещё раз детально обсудили ситуацию и решили применить давно известную в военном деле тактику, так называемую «тактику ресниц»: корабли «меньшего» класса – «Мини» и «Медиумы», – выстраиваются впереди колонны, прикрывая тяжёлые звездолёты и останавливая крупнокалиберные залпы, как ресницы останавливают пыль от попадания в глаз. Не успев как следует передохнуть, армада принялась готовиться к очередной атаке. Расстановка кораблей «по старшинству» много времени не заняла – их было в разы меньше, чем в начале этапа. Армада Нибиру без остатка покинула свой плацдарм и с грозной скоростью полетела на врага, так и не поменявшего свою дислокацию. Тактика «ресниц» работала безотказно: тучи крохотных «Мини» мельтешили в прицелах каждого афимерского орудия и не оставляли турелям ни шанса на прострел вглубь строя и попадание в «Медиум» или дредноут.

– Фейрис, можно тебя… на секундочку? Переговорить надо, – робко спросил экс-бандит, отходя к двери.

– Это точно стоит того, чтобы увести нас с мостика в самый ответственный момент этапа?! – рассерженно вскрикнул принц. – Когда нам уже скоро пора вводить в бой флагман?!

– Стоит, поверь…

Фейрис знаком показал экипажу дожидаться их и вместе с напарником вышел в коридор. В коридоре они завернули за первый же угол и остановились.

– Ну, давай, выкладывай! – нетерпеливо потребовал принц. – А то у нас времени мало!

– Короче, Фейрис… – произнёс Тигран нерешительно, явно сильно волнуясь. – Мы не должны пускать наш флагман на передовую. Его надо оставить в резерве, на крайний случай!

– Почему это?

Экс-бандит не мог заявить: «Генератор отключён, а я не хочу умирать», поэтому сказал иное:

– Я видел много последних этапов, и на большинстве из них флагман до конца боя оставался в тылу! Он был как бы «последним шансом»! Его берегли и охраняли, чтобы он вышел в последний момент, когда противники уже уверились в своей победе, и подорвал их успех! Контратаковал, понимаешь?

– Так у нас совершенно иная ситуация, чего ты сравниваешь?! – воскликнул принц недовольно. – У нас дефицит дредноутов, у нас каждый тяжёлый корабль на счету!

– Тем более! Мы тогда ещё ценнее получаемся!

– Да пойми ты, мы – флагман! Мы сейчас выйдем как танк против войска кавалерии! Афирские дредноуты и уж тем более «Медиумы» нам как слону дробина!

– Ага, вот только не дай бог эта дробина попадёт нам в висок!

– В смысле? Наша рубка? – догадался Фейрис. – Ты боишься, что кто-то попадет в это малюсенькое окошко?

Тиграну пришлось честно признаться, что он действительно боится подобной досадной случайности.

– Эх, ты! В рубку нам никто нацелиться не сможет! Она ж замаскирована! С той стороны это стекло – просто железо, полностью слитое с корпусом! Ты что, никогда не слышал о «хитрых тонировках»?

– А вдруг они всё же… как-то… не целясь…

– Не вижу вообще никаких поводов для страха! – отрезал принц. – Мы здесь просто тратим время! Пошли!

– Это не страх, это рационализм! – не прекращал возражать экс-бандит. – Зачем нам жертвовать собою вблизи, если мы можем с тем же успехом помогать нашей армии издали?

– Что значит «жертвовать»?! Мы не пожертвуем флагманом, и не думай! Нам ничто не угрожает, если мы не напоремся на их флагман! И издали мы помогать не можем, нам весь обзор перекрывают свои.

– И всё же, я не уверен, что наш удар флагманом – достойная стратегия… По мне, так это будет расценено нашими соперниками как… жест… отчаяния… Надо придумать что-то другое!

– Тигран, ты себя как-то странно ведёшь! – заметил Фейрис. – То ли ты всегда такой был, а я просто не видел… Нет, нет, ты не трус, ты просто себе что-то возомнил, но я не могу понять что и переубедить тебя! Может, тебе отдохнуть, а? В лазарете, к примеру, успокоительного выпить?

– Да ладно, не волнуйся… – махнул рукой Тигран, тяжело вздохнув и решив, что дальнейшие уговоры бесполезны. Все заботы о своём выживании он перекладывал теперь на судьбу. – Я не трушу, просто у меня сейчас… все нервы на пределе… Начинаю нести какой-то бред, думать, что мы не справимся… Беспричинное волнение…

– Короче, флагман мы в бой введём однозначно. Не обсуждается, – сказал принц. – Уходим отсюда, нас ждут.

*    *    *

Напарники вернулись в рубку.

– Ох, где ж вы пропадали! – подскочил к ним командир флагмана. – Посмотрите!

Фейрис с Тиграном посмотрели. В окне складывалась пугающая ситуация: две армады уже столкнулись друг с другом, и ближние бои стали завязываться совсем рядом с флагманом, меньше, чем в минуте лёта. Близилась решающая битва, и неоатланты, допусти они хоть малейшую ошибку, вполне имели в ней шансы на поражение.

– Только мы, наш сверхкорабль может всё исправить! – уверял маршал. – Отдайте приказ, и мы ворвёмся в самую гущу боя! Ну же, я летал на нём во Вторую Межгалактическую, мы разнесём, наверное, сотню дредноутов!

– Что ж, делать нечего… – произнёс принц, оборачиваясь на напарника и проверяя, исчез ли его «беспричинный» страх.

Получив от экс-бандита подтверждение готовности – кивок, он решительно крикнул:

– Врываемся!

– Полный вперёд!!! – скомандовал маршал пилоту, и тот засуетился над приборной панелью.

Флагман значительно ускорился, прошёл сквозь ряды союзников и вторгся на территорию врага. Его было невозможно не заметить, эффект неожиданности отпадал. Все дредноуты, к которым сверхкорабль намеренно забрался в «шар», развернулись к нему «лицами» и получили приказ сконцентрироваться на нём и только на нём, ни при каких условиях не давая ему вернуться к своим. Звездолёт, правда, и не думал убегать. Имея ровно пятьсот крупнокалиберных турелей, Нибируанский флагман принялся один за другим расстреливать лучшие дредноуты афимеров, тратя на каждый примерно по тридцать-сорок выстрелов. Главные «козыри» корабля – собственный вес и отличная броня, тоже были задействованы в полном объёме: грамотное управление позволяло ему наносить тараном примерно половину от всего своего урона. Через десять минут борьбы «личная заслуга» главного дредноута была девяносто тяжёлых кораблей, через полчаса, когда от пятисот турелей «в живых» осталось лишь триста, «заслуга» увеличилась до ста восьмидесяти, а уже через сорок минут флагман был вызволен из «шара» подоспевшими на выручку «Медиумами». Фронт в том направлении, на которое так яростно упирался звездолёт участников, очень скоро был продавлен далеко вглубь, и основные силы Афира с флагманом в центре впервые с начала решающей битвы ощутили своё положение неустойчивым. Неоатланты почти окружили их, прижав их к самой границе зоны бессмертия, помеченной мигающими красными астероидами. Никто не знал, что Генератор отключён, и зона бессмертия – тоже, поэтому о выходе за эту границу всем было страшно даже подумать.

Запертые в угол меньше, чем за три часа боя, лишившиеся большинства дредноутов, афимеры отбивались, как бешеные. Кроме нескольких легионов тяжёлых кораблей и «Медиумов» у них ещё оставалась их последняя надежда – флагман, но отправлять его на сражение с главным Нибируанским звездолётом без серьёзной поддержки сейчас было никак нельзя. Ещё через полчаса, заработав почти двойное преимущество по звездолётам, неоатланты окончательно взяли инициативу в свои руки и принялись за добивание. Когда ожесточённый бой наконец затих, у афимеров остался всего один дредноут – флагман, который тут же полетел прочь из угла системы, а у неоатлантов – тридцать два корабля того же класса.

– Огонь из всех орудий? – с победной интонацией спросил улыбающийся маршал.

– Нет, не нужно, – сказал Фейрис. – Я придумал кое-что… поэффектнее!

Принц прошептал что-то начальнику флагмана, и тот, закивав, передал всё то же самое в микрофон капитанам дредноутов. Три тяжёлых корабля отделились от основного скопления и понеслись вдогонку за убегавшим звездолётом. Полуразваленный, потерявший два из трёх основных двигателей флагман противника попытался отстреливаться, но его «живых» турелей было слишком мало.

Догнав последнее пристанище врагов, тяжёлые корабли врезались ему в самый центр корпуса, в чуть-чуть выпиравшую над плоскостью башенку. Произошли три крупных поочерёдных взрыва. Афирский флагман накренился, загорелся в области этого «тройного тарана», запрокинулся на спину и, распавшись на две примерно равные части, взорвался, разметав свои обломки в радиусе десятков километров…

*    *    *

Тигран не выдержал этого зрелища. Во всё горло проорав: «Феля!!!», он, рыдая, отбежал к дверям, разогнался, накинулся на бронированное стекло, будто желая вырваться в открытый космос, со всей силы ударился об него лбом и отключился, заработав себе сотрясение мозга и обильное кровотечение из появившейся на месте удара раны. Бортовой врач с лёгкостью «откачал» его, но Тигран, лишь только очнувшись, сразу повторил свой бросок, на этот раз с большим успехом – чтобы снова поднять его на ноги, его пришлось отнести в лазарет и задействовать в его лечении сложное медицинское оборудование.

– Феля!!! – опять заорал, как резаный, экс-бандит, как только открыл глаза, но напарник и ещё несколько неоатлантов, склонившихся над его койкой, его успешно удержали и относительно успокоили.

– Ну вы даёте! – цокнул маршал. – У вас что с этой афимеркой, роман? Так она ж возродится!

– Да не возродится она!!! – прокричал Тигран в полнейшем отчаянии.

– Сэр, вы меня поражаете! – засмеялся начальник флагмана. – На Генераторе установлен прибор, который посылает импульсы, отпугивающие случайных птиц и животных! Плюс отряд охраны и строжайшая секретность! Генератор не может быть отключён!

Тут у Фейриса зазвонил передатчик. Он отошёл, достал его, увидел, что звонит глава жюри, и включил громкую связь.

– Алло! – воскликнул он радостно. – Уже поздравляете, да?

– Фейрис четвёртый, у нас для вас… две новости…

– Одна хорошая, другая плохая? – усмехнулся принц. – Начинайте с хорошей!

– Ладно… Вы с господином Тиграном – победители восемьсот восьмых Космических Игр… Но Священный Генератор… отключён. Уже давно отключён. Мы только что сели на «Объект», а он… не горит… И кто-то перестрелял всю охрану… Произошла диверсия. Думайте об этом, что хотите, но победа ваша равносильна поражению.

Двое из пяти военных, всё прекрасно слышавших, тут же упали в обморок. Ещё трое плюс врач упали в обморок с небольшой задержкой. Сам Фейрис пошатнулся, выронил передатчик и присел, опершись на стену и вытянув ноги. Экс-бандит решил ничего не говорить, тоже изобразить крайний шок, чтобы ничем не выдать, что он знал об этом с самого начала.

– Ты слышал?.. – прохрипел принц c поникшим видом, повернув голову на напарника.

– Этого не-не-не-не мож-ж-жет б-б-быть! – Тигран специально заикался, чтобы придать своему ужасу правдоподобия. – Это же… п-п-п-получается…

– Молчи, – попросил Фейрис, и напарники несколько минут сидели в абсолютной тишине, каждый получив шанс всё досконально обдумать и взвесить.

Их спокойствие нарушил запыхавшийся офицер Космофлота, которого они до этого уже видели в капитанской рубке. Он вбежал в лазарет в жуткой спешке, вначале даже не заметив и стукнувшись лицом об стеклянную дверь.

– Господин король, господин Тигран, гос… а что с ними?! – ужаснулся «гонец», имея в виду пятерых лежащих военных и доктора.

– Неважно. Чего хотели? – спросил принц.

– Ладно, в общем, мы там кое-что… заметили… Нужно ваше решение!

– Будто бы нам ещё осталось, что решать! Игры закончены! Все враги убиты!

– А на вот этот счёт я бы… поспорил!

– Что вы хотите сказать? – удивился Фейрис. – Я же своими глазами видел гибель флагмана!

– А вот всё-таки не конец это, идёмте, посмотрите…

Экс-бандит внезапно, с безумными глазами вскочил со своей койки и очертя голову бросился прочь из лазарета, как на соревнованиях по спринту. Напарник и «гонец» даже не пытались поспеть за ним.

*    *    *

Тигран влетел на мостик меньше, чем через минуту, причём тридцать секунд из этой минуты были потрачены им на лифт. Все в рубке подумали, что он опять хочет стукнуться об стекло своей перебинтованной головой, но тот лишь прильнул к нему, сплюснув об него нос и начиная высматривать то, что так хотел увидеть. Спустя несколько мгновений его бегающие по космосу глаза вдруг остановились, прикованные к одной конкретной точке. От увиденного у экс-бандита закружилась голова, губы расплылись в блаженной улыбке, а конечности задрожали и стали будто ватными. Он лёг на пол, а рот у него засмеялся сам собою, будто в припадке. В окне, прямо напротив флагмана, дрейфовала спасательная капсула, содержащая в себе, – Тигран ничуть не сомневался, – его возлюбленную, Феличиту. Вокруг капсулы нарезал круги, ожидая приказа, один непонятно как выживший «Мини».

– Не стреляйте! – проговорил экс-бандит, как только к нему вернулся дар речи. – Это же она!.. Она!..

– Ваша «Феля!!!»? – передразнил его один из немногих оставшихся в рубке офицеров. – Афимерка от народа? Если так, то я всё же предлагаю её убить! Она же участница! Она у нас столько этапов из-под носа увела!

– А я предлагаю убить тебя, – грозно заявил Тигран, вспрыгивая с пола и вплотную подходя к офицеру. – И ты что, согласишься?

– Никак… нет…

– Тогда запускай эту капсулу к нам, внутрь, в ангарный отсек, и без разговоров! А вы, – обратился экс-бандит к остальным офицерам. – Всем объявите, чтобы не стреляли.

– Тигран, что у вас тут? – воскликнул принц, зайдя с «гонцом» в рубку.

– Да так, ничего… – протянул Тигран. – Нам, кстати, в ангарный отсек пора! Гляди, какие у нас гости!

– Спасательная капсула? – поразился Фейрис, взглянув в окно. – Но когда они успели?

– Да какая разница! Пошли!

И напарники вдвоём побежали к лифтам…

*    *    *

Капсула была запущена в ангарный отсек и, приземлившись почти у самых ног принца и экс-бандита, раскрылась. К удивлению, но не к огорчению Тиграна, из неё выбралась не только Феличита, но и её напарник, Тристан.

– Ты всё-таки послушалась! – выдохнул экс-бандит, с разбегу налетая на афимерку, заключая её в объятия и поднимая её над землёй.

– Да, я заранее узнала, где у нас капсулы, и мы сбежали! – прохрипела Феличита. – Отпусти!

Тигран поставил возлюбленную на ноги, быстро поцеловал её и повернулся с ней к Фейрису. Король неоатлантов стоял напротив Тристана и выжидающе смотрел на него.

– Спасибо, – произнёс виконт с опущенным взглядом и крайне унылым видом. – Я, правда, не совсем понимаю, зачем вы это сделали… Мы бы всё равно возродились! Вы что, захотели посмеяться над нашей беспомощностью?

– Генератор отключён, Тристан. С самого начала. Мы спасли вам обоим жизнь, не став стрелять, – объяснил ему принц.

Тристан и Феличита даром что в обморок не упали – шок, охвативший их в тот момент, был сродни удару электричеством.     

– Это что же получается… Все наши солдаты… мертвы по-настоящему?! – заорал виконт, схватившись за голову. – Три миллиона с лишним!!! А-а-а-а!!! Да это ж третий общевселенский апокалипсис!!! А-а-а-а!!!

– И не только ваши, – добавил Фейрис. – Убиты около двенадцати миллионов военных из всех братских рас.

– Двенадцать миллионов!!! – заорал Тристан пуще прежнего, согнувшись в поясе и коленках.

– Но… как так вышло-то?.. – спросила афимерка, куда более сдержанная в проявлении своих эмоций. – И как вы об этом узнали?..

– Лорд Оливер позвонил. В общем, если я всё правильно понял, то это дело рук наших, Нибируанских заговорщиков. Им надо было расправиться со мной, и они каким-то образом отключили Генератор, чтобы моя династия прервалась… 

– То есть, тогда они взорвали сцену, и погибла только твоя мать, стоявшая прямо на ней… А сейчас эти твари не поскупились, двенадцать миллионов угрохали?! – Тристан вопил, как только мог. – Плюс ещё, получается, зря?! Ты же жив, да?!

– Как видишь, – грустно вздохнул принц, разводя руками. – И сам этому не радуюсь.

– Что за идиоты… Почему они не отключили Генератор на любом другом этапе?! Был бы тот же эффект! Даже надёжнее!

– Да уж, ты прав… – закивал Фейрис. – Я бы действительно предпочёл умереть от твоей пули на «Битве снайперов», чем принести за собой такие глобальные бедствия… Я… виноват…

– Нет, что за глупость, Фейрис! – встряла Феличита. – Виноваты эти гады! Ловили вы их, ловили, такие репрессии устроили, а они себе живы-здоровы!

– Готовы к новым свершениям, чёрт возьми! – виконт с досады топнул ногой. – И что нам теперь делать?

– Нам с Тиграном надо немедленно возвращаться на Нибиру, – заявил принц. – Когда мои подданные узнают, что вся наша армия уничтожена, у них будет та же реакция, что и у тебя! Я должен предотвратить народные волнения.

– Ты… Не можешь сейчас вернуться на Нибиру!

– Что? Почему это?

– Да уж, вот что значит две недели на троне… Неужели ты не понимаешь?! Заговор в своей наивысшей фазе! Если ты вернёшься в Неополис, то не проживёшь и дня!

– Ну, у меня ведь есть вот эти… Двадцать шесть дредноутов… Которые выжили в битве! Они меня защитят!

Тристан подошёл к Фейрису ближе, наклонился к его уху и прошипел сквозь зубы:

– Этими же самыми дредноутами скоро будут бомбить твой дворец, дурень! И казармы твоей гвардии!

– Ты считаешь, что наши заговорщики… В армии?! – вскрикнул принц. – Уверен?

– Ну а кто ещё мог отключить Генератор?! Конечно, это ваши армейские! Не сами же учредители договорились? Нет, ты мне поверь, пока мы выстраивались в ряды, хоть один «Мини» точно имел шанс спуститься на планету и отключить зону бессмертия!

– Но… если против меня восстанут собственные дредноуты… то меня не спасёт ничто! КорОх – это десять тысяч гвардейцев, но даже одного дредноута хватит, чтобы испепелить их всех! Что же делать?.. У меня ведь там Лиза осталась… Я должен её оттуда забрать, чего бы это ни стоило! Понимаешь?

– Я понимаю, Фейрис… Да, ты действительно должен вернуться за своей невестой… Но не бойся! Я вас спасу! Я разгромлю вашу революцию!

– Ты?.. – Фейрис впал в полнейший ступор. – Ты же не король своей империи! Тем более весь Афирский Космофлот… уничтожен! Чем ты собираешься мне помогать?

– Официально, мой Дольцен – самостоятельная планета, находящаяся лишь в вассалитете от Афира, так что у нас на ней всегда была и собственная армия, и собственный Космофлот, который никогда не выступал на Космических Играх! Правда, они очень невелики, но их вполне хватит, чтобы разделаться с вашими революционерами! У нас есть и «Мини», и «Медиумы», и дредноуты, и солдат тысяч сорок! Может, больше наберём… Погоди, ты правда не знал?

– Тристан!.. – пролепетал принц, обнимая афимера. – Ты поступаешь истинно рыцарски!.. Как моё государство сможет отплатить тебе, когда восстановится?

– Ты не стал убивать меня, когда я был у вас в прицеле и с позором убегал на спасательной капсуле. По-моему, этого достаточно! Итак… Мы с Феличитой полетим на Дольцен и приведём вам подкрепление. Вы пока что летите на Нибиру и пробуйте отбиваться своими силами. Тяните время. Будем через три-четыре часа. Крепитесь.

Вздохнув, виконт добавил:

– Так, выдайте нам какой-нибудь корабль, чтобы с трансгрессаторами.

Фейрис мигом распорядился подогнать ко флагману последний выживший Нибируанский «Мини» – свой собственный «Сокол». Корабль, сопровождавший принца в его похождениях на Земле, тут же залетел в ангарный отсек и остановился перед четырьмя участниками.

– Что нужно, сэр, зачем вызвали? – спросил появившийся в дверях пилот, улыбаясь до ушей.

– Надо довезти их до Дольцена, – ответил принц, кивая на виконта и его напарницу. – Они подскажут координаты.

– Эм… Ладно! Прошу на борт, господа афимеры!

Тристан и Феличита уже сделали было первый шаг в сторону звездолёта, но тут в ангарный отсек неожиданно влетел малюсенький робот-камера, один из нескольких тысяч, снимавших и транслировавших сегодняшнее сражение.

– Поздравляем, Фейрис и Тигран! – заговорил из динамика робота приятный женский голос. – Вы – победители восемьсот восьмых Космических Игр! Что вы скажете после получения этого величайшего звания?

Принц переглянулся с напарником и с афимерами, набрал воздуха в грудь и что есть силы прокричал:

– Генератор!!! Отключё-ё-ён!!!

После чего на эмоциях сбил летучего корреспондента ладонью…

 

Глава 37. Операция «Нибиру»

Через два дня перевозок Марс был заполнен на максимум. «Верхние» властелины потрудились лучше, чем когда бы то ни было: отправиться на штурм планеты неоатлантов готовился целый миллион солдат! Шансы десятитысячного КорОха были нулевыми. Сразу после доставки последней «партии» бойцов трансгрессаторы «Дельфина» были переустановлены на Марс. Как только «трансплантация» завершилась, верховный главнокомандующий земными войсками – глава Комитета Четырёхсот, объявил генералам сбор подтверждений готовности.

– Давай! – скомандовал Председатель, получив ото всех военачальников согласие, и рядовой солдат, зажав сразу несколько кнопок на приборной панели, запустил трансгрессаторы.

Марс затрясся и, уже имея введённые в строку координаты Нибиру, прыгнул, зацепившись за космическую струну. У всех земных астрономов в эту ночь случилась неприятная оказия – четвёртая планета Солнечной системы исчезла из объективов телескопов! Правда, рассказать об этом они никому не успели. Ко всем ним немедленно наведались секретные службы их стран, и они были вынуждены сохранять по этому поводу полное молчание.

Лететь до Нибиру, даже при установленной на трансгрессаторах максимальной скорости, было почти в тысячу раз дольше, чем до Марса – тридцать шесть тысяч секунд, или десять часов. За это время братские расы как раз успели провести обе фазы последнего этапа Игр и осознать, что все их Космофлоты, за исключением двух легионов дредноутов неоатлантов, уничтожены.

*    *    *

Десять часов спустя Марс соскочил со струны в окрестностях одной из Нибируанских лун.

– Вот и всё?! Мы на месте?! Я вижу то, что должен видеть?! – прокричал глава Комитета, прилипнув к лобовому стеклу капитанской рубки. Рядом с ним тут же выстроились все земляне, кто находился в комнате. Отвлеклись даже охранники. – Это и есть оно – Нибиру?!

– Оно самое, господин Председатель, – ответил принц, пользуясь моментом, бесшумно вставая с кресла и начиная осторожно пятиться к выходу.

Пока элита восстания, не отрываясь, глядела в окно, Фейрис третий тихонько улизнул из капитанской рубки и сломя голову понёсся в отсек спасательных капсул. Он догадывался, что революционеры ещё не успели захватить военную инфраструктуру на поверхности планеты – многочисленные ядерные шахты и системы турелей. Вылетев на капсуле из дыры, пробитой некогда «Дельфином», он надеялся послать сигнал и привлечь на себя внимание наземных армейских радаров. Если хоть одна уцелевшая ядерная шахта, получив сигнал от неопознанного аппарата и проследив его путь, обнаружит в Марсе огромную «брешь», то обязательно догадается запустить в неё ядерной ракетой – на это и был расчёт. При хорошей наводке такая ракета была способна залететь точно в дыру и взорваться в самом центре планеты, целиком уничтожив всю главную базу Нибируанской армии вместе с её оккупантами. После такой молниеносной победы все предыдущие промахи принца могли бы по праву считаться искупленными.

*    *    *

Победители Космических Игр – Фейрис и Тигран, а также жалкие остатки Нибируанского Космофлота – двадцать пять дредноутов плюс флагман, прибыли к орбите Нибиру спустя всего лишь полчаса после прибытия туда же Марса. Главную крепость империи, столько лет охранявшую Землю от налётов «родни», все заметили сразу. Она появилась у всех буквально под носом и перекрыла собою весь обзор. Все, кто находился на дредноутах, были военными или получили военное образование, поэтому Марс был узнан мгновенно.

– Это что, ошибка в программе? – спросил Фейрис у капитана флагмана. – Или в нас «вытягивателем» попали, как в войну?

– Да нет, всё точно, координаты вводил лично я! – заверил маршал. – И «вытягиватель» тут ни при чём… Я попадал под него, там совсем другие «симптомы»…

– Может, облетим его? – предложил Тигран. – Мне кажется, я вижу позади него «Объект-один»!

– Да что вы такое говорите, господин Тигран! – пристыдил его капитан флагмана. – Этого не может быть! Где «Объект-один» – и где Марс! Вы что, космографию не учили? Это наверняка какой-то спутник – Фобос, Деймос…

Немного поворчав, маршал всё-таки решил послушаться совета. Отведя флагман чуть вбок, он не поверил своим глазам: позади Марса он увидел и «Объект-1», и «Объект-2», и даже родное Нибиру!

– Что-то не так… – сказал он, ошеломлённый. – У Марса откуда-то появились трансгрессаторы! И марсовские ими воспользовались!

– Не это страшно! – вскрикнул принц, указывая пальцем в окно. – Посмотрите!

Все вгляделись и были шокированы ещё больше. В самом центре планеты зияла дыра, по контуру напоминающая дельфина! Ещё больший шок всех охватил, когда из этой дыры, словно осы из улья, вылетели триста переоборудованных гражданских звездолётов, в которых Фейрис с лёгкостью опознал корабли олигархов, прилетавших к нему на день рождения.

– Похоже, их сделали боевыми! – воскликнул принц. – И это не марсовские, это… люди! Они захватили эти звездолёты как трофеи на «Ките»! Господин маршал, давайте уйдём без боя! Нам надо сесть на планету!

– Пф-ф-ф! Ещё чего! – засмеялся капитан. – Чтобы какие-то триста людишек без училища и опыта, на каких-то соплями склеенных лоханках, да пустили в бегство двадцать шесть дредноутов Нибируанского Космофлота?! Не в мою смену! Все по места-а-ам!!! – прокричал он в микрофон, и его слова услышали и передали экипажам капитаны всех двадцати шести кораблей.

Остатки Космофлота неоатлантов и в полном составе трофейный Космофлот землян сошлись и схватились, однако боролись они крайне недолго, меньше пяти минут. Выглядело это совсем не эффектно. Как и предсказывал капитан флагмана, неопытным людям удалось сбить лишь один дредноут, самим потеряв абсолютно все «Мини». Но эта временная победа стоила неоатлантам крайне дорого – лёгкие корабли были вскоре поддержаны тяжёлой артиллерией Марса. Как минимум десять тысяч лазерных турелей обрушились на борта теперь уже двадцати пяти вражеских звездолётов. В этой неравной схватке не выжил ни один дредноут. Даже флагман, и тот еле успел удрать, на последнем дыхании пройдя через поле в атмосферу и начиная медленно планировать в направлении Неополиса, удерживаясь от свободного падения единственным рабочим двигателем…

*    *    *

В хакерской службе министерства внутренних дел царила почти полная темнота – комнату освещал лишь ряд светящихся мониторов. За одним из экранов сидел щуплый молодой неоатлант в очках и, не отрываясь, смотрел на лежащую возле клавиатуры рацию. Это был майор, вступивший в заговор против династии Амадеуса, как и сотни других офицеров МВД.

Внезапно рация зазвонила, и он, ждавший этого целые сутки, встрепенулся и сказал: «Приём!». Звонил сэр Октавиан. Министр произнёс всего одно слово:

– Пуск.

Хакер угукнул, отключил рацию, легонько ткнул пальцем по «пробелу», запуская заранее готовый алгоритм, и, с чувством выполненного долга, встал, чтобы сходить выпить кофе.

В ту же секунду где-то далеко-далеко, на материке, одно обнесённое высокой стеной крупнокалиберное артиллерийское орудие внезапно повернулось и произвело всего один, но очень точный выстрел, которого хватило, чтобы проломить кольцо-таможню и не дать ему больше генерировать вокруг планеты энергетический щит.

Нибиру осталось беззащитно перед турелями Марса, и земляне начали обстрел военных объектов планеты…

*    *    *

Буквально через минуту неоатланты подготовили свой «контраргумент». Где-то на самой границе с Запретной Зоной, в непроходимой лесной глуши, активизировалась секретная ядерная шахта. Раздался гул реактивного двигателя, и ракета с ядерной боеголовкой на сверхзвуке устремилась в космос. Благодаря своевременному вылету неопознанной спасательной капсулы, пославшей сигнал, наводчики мигом разгадали «ахиллесову пяту» Марса, попали прямо в проделанную «Дельфином» дыру и уничтожили абсолютно всю земную армию, на которую восстание возлагало свои основные надежды.

*    *    *

Вконец израненный и более не летучий, флагман Нибируанского Космофлота приземлился на территории Королевского Дворца, срубив целую аллею вековых дубов в Королевском Парке. Экипаж в пятьсот неоатлантов, Тигран и Фейрис выбрались из задымлённого, горящего звездолёта через аварийные люки и, на всякий случай, отбежали от него подальше. На полпути до дворца их встретил КорОх, экипированный и вооружённый, как спецназ: в экзоскелетах, бронешлемах и с тяжёлыми бластерными автоматами. Солдаты принялись горячо, как со старыми друзьями, обниматься с гвардейцами и пересказывать им все свои сегодняшние злоключения. КорОховцы тоже пожаловались: в городе то тут, то там вспыхивают беспорядки, погромы, поджоги, бунты, а полиция, неизвестно почему, отказывается их сдерживать. Флотские, осознав масштабы проблемы и поняв, что дворцу требуются дополнительные защитники, попросили раздать им такое же снаряжение, как у гвардейцев. Экс-бандит тоже не остался в стороне, тоже выразил желание пополнить ряды КорОха и, несмотря на протест напарника, тоже вскоре получил всё необходимое для того, чтобы влиться в ряды гвардии. Принц не стал отговаривать его больше, чем следовало.

– Господин король! – окликнул Фейриса командир полка, начальник дворцовой охраны. – Это был Марс, да?

– Да, Марс! – закивал принц. – Им непонятно как завладели земляне! Он начал расстреливать наши дредноуты! А потом часть орудий начала бить по планете!

Фейрис поднял голову вверх и, к своему удивлению, не увидел, чтобы Марс расстреливал Неополис. Турели крепости вообще не стреляли.  

– Что это с ним? Он ведь только что был готов разнести полвселенной!

– Наши ракету выпустили, она взорвалась в самом центре. У Марса теперь откуда-то гигантская дыра в коре! Я сам в телескоп видел! Как только определим шахту, начальника, наводчика – донесём!

– Спасибо, буду ждать, – поблагодарил его Фейрис. Полковник поклонился, развернулся и пошёл в сторону дворца. – А, стойте! Вот ещё, у меня к вам приказ: включите над дворцом силовое поле!

– Силовое поле? Но сэр, зачем? Марс ведь уже обезврежен!

– Ну, честно говоря… мы ждём не просто вторжение землян. Мы ждём революцию!

– Ах, вот оно что! – хлопнул себя по лбу начальник КорОха. – А я-то думаю: ну не спроста же и Генератор отключили, и Марс прилетел, обстреливать начал! И всё в один день!

– Да. Это заговорщики. Они выходят на финальную стадию своего плана. Отец и брат уже убиты, остались Изабелла и я. Нас надо защитить.

– Они доберутся до вас только через наши трупы! – стуча в грудь, поклялся полковник. 

– Верю, верю. Но чтобы «ваших трупов» было меньше, я всё же настаиваю: включите силовое поле.

– Хорошо, пойдёмте, – позвал его начальник охраны.

Принц и полковник отделились от смешавшегося отряда флотских и КорОховцев и отправились куда-то в самые глухие уголки Королевского Парка. Глава КорОха остановился где-то глубоко в зарослях экзотического кустарника, трижды топнул ногой по скрытой слоем дёрна железке и, открыв уходящую вниз винтовую лестницу, прошёл вместе с Фейрисом в запылённый подвал, в центре которого стоял стол с компьютером.

– Четыре тысячи лет… – цокнул принц, не спускаясь в самый низ, а оставаясь на ступеньках.

Полковник встал за монитор и спросил:

– Какие сигналы пропускать, какие выпускать? Я настраиваю!

– Не выпускать никаких и не пропускать никаких, кроме входящих сигналов… с Дольцена.

– С Дольцена? Это афимерская планета?

– Именно.

– Хорошо… Готово!

– Запускайте!

Начальник охраны прокрутил малюсенькое колёсико до упора, и над всем, что находилось в пределах крепостных стен, в один миг распустился прозрачный зонтик силового поля…

*    *    *

Ровно в тринадцать часов дня на всех Нибируанских каналах одновременно произошёл подозрительный сбой, явно рукотворного происхождения. Все телевизионные программы внезапно отключились, и вместо них на экранах появился… сэр Октавиан! Конечно, это был не прямой эфир – министр с самого утра находился в Королевском Дворце, и сейчас, под ничего не пропускающим силовым полем, он был полностью отрезан от какой бы то ни было связи. Запись его выступления была включена его сообщниками – генералами и прочими высшими офицерами МВД, ещё ночью захватившими телебашни.

– С праздником вас, граждане Нибируанской Империи! – сказал Октавиан, выждав несколько секунд, чтобы все отошедшие зрители, привлечённые тишиной, повернулись обратно к экранам. – Прошу извинить, что я прервал ваши фильмы, шоу, прямые трансляции, считайте, что это – экстренный выпуск новостей. Я спешу поздравить вас с грядущими переменами! Кому-то эти перемены покажутся недостаточными, лишь первым шагом в верную сторону, кому-то наоборот – бессмысленными и слишком радикальными, но факт остаётся фактом: династия Амадеуса… свергнута. Все представители этого рода были ликвидированы в результате вооружённой революции, ликвидированы, как особо опасные преступники, узурпаторы власти. Все они на протяжении многих десятилетий грубейшим образом нарушали Основной Мирный Договор, подрывали наш международный авторитет и выставляли нас в образе расы-агрессора, которая может общаться с «роднёй» только с позиции силы. Фейрисы напрямую объявляли своё нежелание следовать любым межрасовым договорённостям, в своём окружении они всерьёз обсуждали проблему расширения границ нашей империи, причём не мирным методом выкупа или обмена планет, а путём откровенно захватническим, путём Третьей Межгалактической войны! Собственно, они уже её развязали! Это именно они стоят за сегодняшним инцидентом с Генератором! На их совести – жизни двенадцати миллионов солдат! Все трое осознавали свою полную безнаказанность на престоле, вели себя, как цари древнего мира, и не считались ни с парламентом, ни с простой атлантической совестью, которой у них в принципе не было! Уверен, большинство из моих нынешних слушателей за последние семнадцать лет подверглись различного рода притеснениям со стороны государства и лично королей, многие даже попали под репрессии, и сейчас они, вероятно, безумно рады слышать, что это «царство кровавого террора» наконец-то прекращается, – тут министр отпил из стакана с водой, прокашлялся и перешёл к заключительной части своего обращения. – Сегодня пройдёт финальный этап моей борьбы с этой кровожадной династией. Революция уничтожит последние преданные королям силовые формирования. И я настойчиво призываю вас не помогать им! Пусть они сколько угодно обращаются по радио, по сети, угрожают тюрьмой, казнями – не бойтесь. Отключите всё и… полная вам свобода! Наказаний за совершённое в этот день не предусматривается! Повторю: наказаний за совершённое во время революции не предусматривается. Счастливого последнего дня Игр!

Оболгав династию Амадеуса, поселив в умах граждан революционные настроения и, конечно же, умолчав, что по вступлении на престол он дарует главной и единственной колонии Нибиру независимость, Октавиан исчез, и на всех телеканалах появился фон «сигнал отсутствует»…

*    *    *

Телевизионная речь министра внутренних дел произвела эффект разорвавшейся бомбы. Неополис и Радиополис мигом всколыхнулись, на улицы высыпали сотни тысяч или даже миллионы «разбуженных» криминальных элементов. Не было такого квартала, где не развернулись бы полномасштабные уличные бои. Неоатланты занимались именно тем, что и положено делать во время революций: жгли, крушили, убивали, целыми армиями врывались в богатые кварталы и выносили всё, что только могли унести. День-праздник, день конца Космических Игр стал похож на Нибиру на предвестие Судного Дня. Обещание отмены наказаний разрушило «оковы разума» и высвободило из голов граждан самые грязные и противозаконные помыслы. Над Нибиру нависла страшная угроза – вооружённый конфликт, способный перерасти в полноценную гражданскую войну.

Но всё это была преступность неорганизованная, спонтанная, обречённая исчезнуть сразу после того, как ситуация со сменой власти успокоится и к охране порядка придёт новое МВД. Перед преступностью же организованной сейчас стояли совсем другие задачи. После взрыва в центре Марса и потери своих основных союзников – землян, штаб высших офицеров полиции решил, не советуясь с Октавианом, предложить мафиозным кланам забыть всю прежнюю вражду и заключить союз с целью уничтожения КорОха – последнего преданного династии формирования. «Босс боссов», к которому это предложение поступило, приказал выслать генералам ответ, что уже имел такой разговор с министром, и обещал свою помощь только в том случае, если увидит, что положение королей безнадёжно. «Как же я могу не сдержать обещания?» – была последняя фраза ответа.

К трём часам дня семидесятитысячная армия революции, состоявшая целиком из полицейских и бандитов, окружила Парламентский микроквартал и получила приказ атаки. Поначалу её продвижение вглубь было удивительно быстрым. КорОховцы в количестве десяти тысяч, расставленные по всей площади микроквартала, не могли ничего поделать с бесстрашно несущейся, беспрерывно мечущей пули, плазму и лазеры толпой. Как итог, всего за час во владение восставшим перешли все до единого серебряные небоскрёбы, здания парламента и всех министерств! Революционеры находились на пике воодушевления, гнали неприятелей, словно коней на скачках, но перед стенами Королевского Дворца они почему-то «забуксовали». В пятиметровых укреплениях, откуда ни возьмись, появились бойницы, и КорОх, уже изрядно поредевший, сохранивший всего половину бойцов, начал яростно отстреливаться от нападавших. Попытки прострелить стену плазмой или взорвать её ручной гранатой пока ни к чему не приводили, на ней даже не появлялось следов, и наконец все догадались – над дворцом уже давно включено прозрачное силовое поле.

– Отступаем! – выкрикнул кто-то из строя и тут же получил в голову плазменный сгусток.

Тот же самый приказ был вскоре повторён координаторами в рупор, и толпы восставших принялись беспорядочно отступать за заслон из серебряных небоскрёбов…

*    *    *

В это же время в наполовину опустевшем Королевском Дворце царил страшный переполох – Изабелла объявила, что у неё начинаются родовые схватки. «Без-пяти-минут-королеву» тут же перенесли в специальную «родильную комнату», где появлялись на свет представители всех предыдущих династий за последние четыре тысячи лет, и оставили там в присутствии нескольких медсестёр-акушерок. Прислуга в коридорах шепталась, что горе будет такому монарху, который родился во время революции. Грохот ручных гранат, которыми восставшие не прекращали закидывать силовое поле, словно подтверждал их слова.

Фейрис с Лизой узнали новость о скором пополнении династии Амадеуса от секретаря, по телефону, сидя в кабинете, с двери которого до сих пор не сняли табличку с именем отца принца. Они наблюдали за бегством осаждающих через окно и ощущали из-за этого сдавленную, омрачённую осознанием её недолговечности, но всё же радость, так необходимую им для поддержания морального духа. Землянка постоянно, с перерывом в две минуты, спрашивала, когда же уже прибудут обещанные Тристаном войска. Фейрис пожимал плечами и напоминал, что им стоит пытаться самим придумать пути спасения.

– Может, мне стоит обратиться к нации, призвать их на свою защиту? – спросил принц в несколько риторическом тоне, будто сам у себя.

– Вряд ли получится, – всё равно ответила Лиза. – Во-первых, заговорщики наверняка оккупировали все телевышки, во-вторых, мы под силовым полем, и ни отсюда, ни сюда никакие сигналы не поступят.

– Я всё это помню, не волнуйся. Но спасибо, – сказал Фейрис, задавшись целью в кратчайшие сроки изобрести ещё какое-нибудь решение.

*    *    *

Узнал о родах Изабеллы и сэр Октавиан, который всё ещё оставался для осаждённых «своим». Никто внутри дворца не мог видеть его телевизионного обращения, его не видел даже сам министр, так что положение его всё ещё было вполне устойчивым. Он сидел, коротая время, в головном пункте охраны, вместе с секретарём. Они наблюдали по многочисленным экранам, что и где происходит во дворце и на территории.

Внезапно на одном из экранов загорелось предупреждение: «Опасность!», и в самом углу странной разветвлённой схемы возникла красная пульсирующая точка.

– Что это за штука? Вы знаете? – спросил Октавиан у побледневшего секретаря.

– Кто-то… Кто-то… Кто-то проник в тоннель между парламентом и дворцом!.. Невозможно!.. – ответил тот, хватаясь за лицо.

Прошло несколько гнетущих секунд. Секретарь, не отрываясь, смотрел на Октавиана, ожидая от него хоть какого-нибудь совета.

– Что?! Что вы на меня-то смотрите?! Бегите же, бегите, донесите об этом Фейрису! Ему распоряжаться!

Секретарь кивнул и пулей выбежал из комнаты, а заговорщик, получив такую новую и неожиданную информацию, тут же проработал у себя в голове экстренный план действий. Сначала надо было обязательно расправиться с Изабеллой и её родившимся или не родившимся сыном, чтобы наконец пресечь «старшую» ветвь династии Амадеуса. Затем – уничтожить того, кто проник в тоннель между двумя дворцами. Октавиан точно знал, что пароли от тайного хода известны лишь членам королевской семьи, и сразу догадался, что имеет дело с Фейрисом третьим, непонятно как спасшимся из Марса. Напоследок министр задумал пресечь и «младшую» ветвь династии, убить Фейриса четвёртого и, на всякий случай, его невесту.

Для исполнения этих планов Октавиану нужно было отключить камеры и вооружиться. С первым пунктом он справился быстро, вырвав несколько проводов из системного блока, а оружие – бластерный автомат последней модели, он достал у себя в кабинете, где оно уже давно хранилось в специальном сейфе.

*    *    *

Тем временем в «родильной комнате» Изабелла украдкой подозвала к себе одну из медсестёр. Роды уже закончились, и наследник Нибируанского престола мирно дремал в специальной капсуле, временно имитирующей условия утробы.

– Да-да, моя госпожа, чем могу помочь?

– Слушай внимательно и сделай всё, как я велю, – предупредила её «без-пяти-минут-королева». – Сейчас ты выйдешь за дверь и встанешь прямо за нею лицом к коридору. Если появится вооружённый неоатлант, подойдёт к тебе и спросит, родила ли я, скажи, что я ещё не родила. Это самое главное. Понятно? Исполняй.

– Как скажете… – пожала плечами акушерка.

*    *    *

Простояв на страже дверей несколько минут, медсестра уже начала было думать, что Изабелле просто захотелось от неё избавиться, но тут из-за угла внезапно появился вооружённый министр внутренних дел.

– Здравствуйте, сэр Октавиан! – мило поприветствовала она его. – Что вам нужно? Зачем с автоматом?

– Да КорОху помогаю… отстреливаться… Молодость вспоминаю!

– Ах, как благородно! – всплеснула руками акушерка и хотела было ещё что-то добавить, но министр её нетерпеливо опередил:

– Королева уже родила?

И тут девушка совершила самый значимый подвиг в своей жизни, ради которого ей действительно стоило родиться, окончить школу с медалью, выучиться восемь лет в медицинском институте и по большим связям устроиться личной королевской медсестрой-акушеркой. Всего одной фразой она спасла династию Амадеуса и всю вселенную от глобального краха:

– Нет, не родила пока, ждём.

– Спасибо, – сказал Октавиан и, вскинув автомат, хладнокровно расстрелял её в упор.

Медсестра не успела и пикнуть, замертво упала в проёме, а министр нацепил маску и, стремительно войдя внутрь, открыл такой же огонь по всем остальным акушеркам и, конечно, по Изабелле. Особо задерживаться и проверять, убил ли он всех до конца, он не стал, так как боялся, что его успеет схватить охрана. На слух определив, что никто больше не визжит, Октавиан повесил автомат через плечо и бегом пустился прочь, в бункер, для прохода в который он уже давно знал все необходимые пароли…

*    *    *

– Эх, узнать бы точно, сколько их! – протянула землянка, задумчиво глядя в окно кабинета. – Тогда мы бы могли прикинуть наши шансы! Понять, сможем ли мы вообще дотянуть до прилёта афимеров…

– Приходится быть оптимистами, – сказал Фейрис, чтобы хоть как-то её приободрить.

Тут в кабинет вбежал запыхавшийся секретарь.

– Беда, сэр! Несанкционированное проникновение в бункер Фейриса первого! Кто-то открыл подземный ход от парламента до дворца!

– Что?! – поразился принц. – Такой ход вообще существует?!

– Да, сэр, он ведёт к центральному холлу бункера, где кратер вулкана, куда я две недели назад проводил вас, помните? Но о нём никогда не знал никто, кроме вашего отца, меня и… вашего брата!

– Вы здесь, они оба мертвы, значит, это кто-то посторонний! – логически заключил Фейрис… и тут у него в голове словно что-то щёлкнуло. – Погодите… Папин бункер! Товарищ секретарь, вы – гений! Я знаю, кто поможет нам удержать оборону до прилёта афимеров! Бункер охраняют модели сто семнадцатые! Это же лучшие во вселенной боевые дроиды! И их там целая тысяча! Я совсем про них забыл!

– Но сэр, они подчинялись только… вашему отцу… – расстроил его планы секретарь. – Он распорядился запрограммировать в них, что он – их кровный родитель!

– Ну, это как раз нам на руку! – не собирался сдаваться принц. – Если сто семнадцатые считают моего отца своим отцом, то они не смогут не выручить своего любимого брата! – он повернулся к Лизе. – Как ты, Лиз, не боишься? Спустишься со мной в бункер? Искать моих железных «братиков»?

– С тобой – хоть в сам ад! – сказала землянка, беря Фейриса под руку и делая с ним первый шаг в направлении двери.

– Вы идёте? С вашей картой? – спросил Фейрис у секретаря.

– Не-не-не-не-не, без меня как-нибудь! – сразу открестился тот. – Вот, карта вам, берите, но я там ни к чему! Я-то точно никаким боком не их брат, меня пристрелят!

– Ладно, не надо ордена – отсиживайтесь! – решил не настаивать принц и вместе с Лизой и картой бункера вышел из кабинета.

– Орденов у меня уже восемь! – похвалился секретарь, провожая их взглядом. Вдруг, будто что-то вспомнив, он рванулся к двери, распахнул её и закричал им вдогонку:

– Мой король, не забывайте! Если они не распознают в вас «любимого брата», они просто разделаются с вами, как с интервентами! Поэтому вам следует быть предельно осторожными! Не дай бог Фейрис пятый родится с отклонениями, и тогда всё – конец династии! Берегите себя, умоляю!

– Мы постараемся! – слабо обнадёжил секретаря Фейрис.

Когда влюблённые завернули за угол и уже ступили на центральную лестницу, навстречу им подбежала запыхавшаяся медсестра-акушерка. Всё её лицо и весь её халат почему-то были забрызганы огромными чёрно-красными пятнами крови.

– Господин! Госпожа! Вас зовёт к себе Изабелла! У неё к вам разговор! Государственной важности!

– А она разве… не при родах?.. – аккуратно осведомился Фейрис, не решаясь пока спросить, откуда на костюме врача столько крови.

– Нет, уже всё! Наследник рождён! А вот сама Изабелла… не факт что доживёт до вашего прихода! Скорее же, скорее! Каждая секунда дорога!

Влюблённые переглянулись и бегом понеслись в сторону родильной комнаты. Поход в бункер был ненадолго отложен.

*    *    *

Уже на входе в «родильную комнату» землянку чуть не стошнило. Застреленная Октавианом медсестра, распластанная в проёме, была зрелищем точно не для её нервов. Тем более не для её нервов были ещё четверо акушерок, лежавших внутри помещения. Вошедший первым, принц предусмотрительно закрыл ей глаза ладонью.

– Бель, что это тут было?! – вскричал он, посмотрев на «без-пяти-минут-королеву».

Изабелла, перебинтованная почти по всей площади тела за исключением головы, шеи, правой руки и левой ноги, пластом лежала на фамильном диване. Непривычно было видеть её такой похудевшей.

– Какая слабонервная! – усмехнулась она, имея в виду, конечно же, Лизу. – Как будто Космические Игры не смотрела!

– Что. Тут. Произошло! – чётко разделяя слова, повторил вопрос Фейрис.

– Да ворвался какой-то киллер с автоматом, перестрелял здесь всех… Хорошо хоть, три девчонки умные, притворились, что мертвы, и он дальше побежал.

– О, господи!.. Кто это был? Ты не заметила?

– Да в маске работал, профессионал чёртов! Знал, наверно, что саму меня ему убивать необязательно, за сыном охотился… А вот шиш ему, а не Фейрис пятый! Сестра, покажите Фейрису четвёртому будущего короля!

Одна из акушерок, помогавшая коллегам складывать тела и протирать кровь, подошла к стене, выдвинула один из вмонтированных в неё ящиков, и глазам принца предстал просторный, открытый сверху стеклянный аквариум, наполненный светящейся синей жидкостью. Внутри аквариума, подключенный через рот к нескольким жизнеобеспечивающим трубкам, плавал и спал милый малыш с пухлыми щёчками, ручками и ножками.

– А зачем вы его сюда… поместили? – поинтересовался Фейрис, подойдя ближе и заглянув в аквариум.

– Мы некоторое время генерируем ему условия утробы и постепенно приближаем их к реальным, чтобы он мог лучше адаптироваться, – пояснила медсестра. – Вы родились так же!

– Хорошо… Лиз, я сейчас уберу руку, а ты только назад не оборачивайся, ладно?

– Ладно, – пообещала землянка, но первым делом посмотрела именно назад и взвизгнула при виде целой «стопки» трупов.

– Я же сказал: не назад! – повторился принц, разворачивая её к ящику и на всякий случай придерживая её за плечи от нового поворота.

– Ой!.. Какой хорошенький!.. – пролепетала Лиза, нависая над аквариумом. – Это ваш сын, Изабелла?

– А что, сегодня в нашем дворце рожал кто-то, кроме меня? – усмехнулась «без-пяти-минут-королева». – Конечно мой! Компьютер уже смоделировал, как он будет выглядеть во взрослой жизни! Сестра, включите, пожалуйста, экран, пусть они полюбуются.

Акушерка задвинула ящик с Фейрисом пятым обратно, села за компьютер, стоящий на столе неподалёку, и пару раз стукнула по кнопкам. Эластичный, скрученный под потолком телевизор раскрылся, упал и почти коснулся краешком пола. На нём появилось яркое изображение того самого малыша из аквариума в натуральную величину и с подписью: «0 лет». Медсестра нажала ещё одну кнопку, и программа начала изменять новорождённого неоатланта: вот ему два, три, вот десять, вот четырнадцать, пятнадцать, вот он уже взрослый мужчина и вот он сморщенный двухсотлетний старик. Досмотрев весь фильм до конца, Фейрис обратился к Изабелле:

– Не в обиду тебе будет сказано, Бель, но… он совершенно на тебя не похож!

– Так разумеется! Гены Амадеуса сильные, свои тут еле впишешь!

– Да он даже на третьего еле похож, скорее на меня!

– Здорово, что ты заметил… – протянула «без-пяти-минут-королева». – Это сходство нам как раз и… пригодится…

– В каком смысле?

– Сейчас объясню. Во-первых, я… умираю. Вон та сестра вам, наверное, уже сказала это, когда бегала за вами.

– Но Бель! Я подумал, это неправда! Ты выглядишь вполне… живой! Ты легко разговариваешь, улыбаешься!

– Я всегда была такой! И нет ничего странного в том, что умереть я хочу такой же! – решительно заявила Изабелла.

– Ну, что ты, не надо так настраиваться, погоди ещё, может, всё обойдётся…

– Не обойдётся. – шепнула принцу подошедшая сзади старшая акушерка лет восьмидесяти-девяноста. – Лучше поверьте на слово. Я видела, что у неё там, под бинтами. Ей минуты три осталось!

– Не шепчите! – крикнула «без-пяти-минут-королева». – Меня это раздражает. Не хочу последние минуты жизни провести в раздражении! Я ведь ещё так много хотела вам рассказать… дать… напутствие…

– Напутствие?.. – землянка была крайне взволнована этим словом.

– Да! Выслушайте меня, это очень важно.

Влюблённые мельком переглянулись и встали поближе к Изабелле, держась прямо, всем своим видом показывая, что готовы слушать.

– Что ж… Признаюсь, я всегда думала, что умирать – это не страшно. Успокаивала себя, молодую, двадцатилетнюю девчонку, что после смерти отключается виртуальная реальность! А теперь… всё не так… Мне появилось, что терять! Да, раньше у меня ничего такого не было! Я не особо-то любила отца, который днями и ночами пропадал в своём министерстве, я не любила мать, которая относилась ко мне, как к куску холста, на котором она нарисует все свои невоплощённые мечтания: танцы, акробатика, вокал, фортепиано, художественная школа… золотая медаль, красный диплом… А потом я по отцовскому сговору с королём вышла замуж за принца! Тоже мамина детская мечта!

– А разве ты сама не мечтала о замужестве с моим братом? – спросил Фейрис. – Он постоянно хвастал, что за него любая невеста душу продаст!

– Да нет, знаешь ли, вначале я бы продала душу, чтоб меня от него избавили… Ну а потом ничего – как в старину, стерпелось-слюбилось…

– Так почему же тебе было нечего терять? Если ты любила третьего, тебе было бы жалко оставлять его здесь одного!

– Что значит «если»?! – возмутилась «без-пяти-минут-королева». – Конечно, я любила его! Просто муж – это… не ребёнок… Я знала, что буду грустить, если он умрёт, но я так же чётко знала, что сумею «переварить» это горе! А теперь у меня родился сын… которого я не смогу взрастить и воспитать… Вот оно, горе непоправимое! Даже смерть этому горю не помешает! И на том свете я буду вспоминать, как оставила здесь… частичку себя… – тут Изабелла вдруг закряхтела, и помогая себе одной незабинтованной рукой, перевернулась со спины на бок, лицом к влюблённым. Её отрешённый взгляд прояснился и направился на деверя и его невесту. – Чтобы этого не произошло, чтобы меня не мучили муки совести, чтобы я могла умереть спокойно, я и послала за вами. У меня к вам… поручение…

– Что мы должны будем сделать? – спросил принц с решимостью.

– Вы станете его опекунами, – объявила «без-пяти-минут-королева» с не терпящей возражений интонацией. – Это ваше право и обязанность. Вы – его единственные родственники!

– Да мы между собой-то ещё не родственники! – воскликнула землянка. – Как мы сможем его усыновить, если сами не семья?

– Намекаешь, что из-за твоего происхождения вас никогда не поженят? Не бойся! Когда я умру, твой жених станет королём без конкурентов, и вашему браку уже никто не помешает. Вы заберёте пятого к себе, и ты будешь любить его, как любила бы я, как родная мать, поняла?! И ты люби его, как родной отец, четвёртый! Он, как видишь, будет сильно похож на тебя, и даже ничего не заподозрит! Пообещайте мне!

– Но Бель… – засомневался Фейрис. – Девять месяцев назад я ещё был… несовершеннолетним… Если он посчитает разницу в возрасте, он…

– Так придумай что-нибудь!!! – вскричала Изабелла. – Паспорт подделай, в конце концов! Тебе отказать не смогут! На худой конец скажи ему, мол, так и так, не дотерпел, сыночек… Короче, выпутаешься!

– Но как он будет общаться с детьми, у кого отцы старше на сто, на сто двадцать лет?..

– Как общаться будет? С позиции наследника престола, во как! С такой родословной – правнук Амадеуса, никаких комплексов не появится!

– Ну… один-то комплекс у него… точно будет… – произнёс принц с горечью.

– Нет, не будет!!! – взорвалась «без-пяти-минут-королева», поняв, про что говорит её деверь. – Горе вам, горе вам, если он узнает, что он приёмный! Я тогда из преисподней убегу, чтоб каждую ночь к вам призраком являться! Я, я…

– Мы обещаем, – вмиг успокоила её землянка. – Мы будем о нём заботиться, любить его, уважать, и ему никогда не захочется проверить, есть ли у него с нами прямая родственная связь! Мы сохраним для него эту тайну!

– Полностью присоединяюсь! – подхватил Фейрис. – У него будет счастливейшая жизнь, счастливейшее детство, и в своё время он взойдёт на престол, как ему и положено!

– Четвёртый… – прошептала Изабелла голосом умирающего лебедя, до слёз благодарная за обещания. – Я, конечно, не вправе об этом просить, но… ты бы не смог уйти на пенсию пораньше? Лет этак в девяносто? Не до смерти править? Чтоб он тоже успел… насладиться молодостью на троне?..

– Сделаю всё, что в моих силах. Уж чем-чем, а наслаждениями я его не обделю!

– И я! – воскликнула Лиза. – Я тоже дам ему столько радостей, сколько не получал ещё ни один ребёнок во вселенной!

– Спасибо… Спасибо… – шептала «без-пяти-минут-королева» на последнем издыхании. – Я… доверяю его вам… Отныне он – ваш сын…  И не смейте не оправдать моего доверия!

Сказав это, Изабелла испустила дух…

*    *    *

Фейрис третий слишком долго провозился с поисками отсека спасательных капсул, поэтому покинул Марс уже тогда, когда кольцо-таможня было уничтожено, и турели начали обстрел военных объектов Нибиру. Ещё в полёте, пройдя примерно половину атмосферы, он увидел, как с поверхности планеты в сторону Марса летит крупнокалиберная ядерная ракета. Через несколько секунд она же исчезла внутри пробитой «Дельфином» дыры. Это было торжество принца – его «двойная игра» наконец-то удалась! Земля не только не смогла помочь заговорщикам с революцией, но и лишилась лучших частей своих армий! Погиб даже глава Комитета четырёхсот, грозный Председатель, верховный главнокомандующий объединённых земных войск.

Принц посчитал, что расчёт ядерной шахты своей меткой ракетой полностью остановил революцию. Без миллиона союзников, без тысяч крупнокалиберных турелей – что сможет сэр Октавиан? Однако на подлёте к родному острову Фейрис третий был неприятно поражён. Над городом дымились клубы пожаров. Пролетев сквозь чёрные, закоптившие лобовое стекло облака и достаточно приблизившись к поверхности, принц смог наблюдать ужасные картины: сотни тысяч неоатлантов высыпали на улицы и занимались разбоем, рушили здания администраций, торговых центров, захватывали банки и частные дома, даже с километровой высоты виднелись сотни лазерных и плазменных залпов. Происходящее не могло быть опознано никак иначе: спровоцированная заговорщиками гражданская война. Бедные грабят, богатые отбиваются. Ночной кошмар любого главы государства.

Достигнув родного Парламентского микроквартала, Фейрис третий с облегчением обнаружил, что его волна беспорядков не захлестнула, однако по его периметру выстроилось толстое кольцо, образованное из ровных, чётко различимых рядов вооружённых неоатлантов. Поначалу принцу представилось, что это – уцелевшие части Нибируанской армии, вышедшие на защиту Королевского Дворца, но, воспользовавшись программой приближения, он выяснил, что всё войско было направлено лицами внутрь, и состояло оно отнюдь не из военных, а из полицейских и субъектов криминального вида, в пропорции примерно тридцать на семьдесят. На улицах между серебряными небоскрёбами, а также вокруг дворцов министерств и дворца Парламентского, то тут, то там виднелись разрозненные отряды, в которых Фейрис третий по обмундированию узнал Королевский Охранный полк. Было ясно без слов – революция после взрыва в Марсе вовсе не накрылась «медным тазом», а собрала все силы в кулак, и готовится дать династии Амадеуса генеральное сражение. Силы сторон даже навскидку была крайне неравны.

Помочь своим воинам, просто показавшись им и подняв тем самым их боевой дух, принц посчитал недостаточным. В такой ситуации, как полный «капкан», осаждённым требовалась помощь куда более существенная, материальная. Недолго думая, Фейрис третий вспомнил, где такую помощь можно было достать: в отцовском бункере! Вот уже семнадцать лет там на постоянной основе содержался целый полк боевых дроидов, самых почитаемых во вселенной моделей 117-ых. Такая внушительная армия вполне могла уравнять шансы революции и контрреволюции. Предвкушая тёплый приём и долгожданную встречу с женой и братом, а также надеясь пройти в подземный город по «лёгкому» маршруту, принц хотел было сразу полететь во дворец и сесть там, но по приближении к родовому гнезду его ожидал неприятный сюрприз – едва различимое, слабо мерцающее над Королевским Парком силовое поле, которое можно было и вовсе не заметить, если стоять на земле вблизи него. Пролететь сквозь подобную преграду было даже теоретически невозможно, так что план был немного скорректирован. Теперь, чтобы попасть в бункер и вывести отцовских роботов на поверхность, принцу надо было приложить гораздо больше усилий, но это его, разумеется, не остановило. 

Приземлив свою капсулу на дворе давно эвакуированного Парламентского дворца, Фейрис третий бегом спустился в его подвальные отделения. Там он без труда, по стрелкам-указателям, отыскал винный погреб и принялся искать в нём самую большую бочку. Найдя таковую, он вспомнил, что её, пятитонную, ещё необходимо отодвинуть. Тут ему пригодился стоящий неподалёку колёсный разгрузочный кран. Под бочкой принц, как и предполагал, обнаружил широкий плоский люк с десятью кнопками цифр и подсвеченной строкой для ввода. Склонившись над кнопками и набрав их определённую комбинацию, он тут же отскочил назад. Толстенный, в полтора метра железа, люк распахнулся, и Фейрис третий, очевидно, зная, что ждёт его дальше, полез по вертикальной лестнице внутрь. За первым люком с кодовым замком через пять метров шёл ещё один люк, открывавшийся уже другим кодом, а за вторым, через тот же промежуток, шёл третий, опять-таки с новым паролем из десяти знаков. Все три кода в своё время были выучены принцем не хуже, чем таблица умножения, поэтому сейчас он безошибочно ввёл их и наконец-то проник в секретный тоннель, соединяющий два главных Нибируанских дворца.

Спустя полчаса ходьбы Фейрис третий добрался до цели. Введя очередной пароль на очередном люке, принц попал в холл отцовского бункера.

*    *    *

Не успел Фейрис третий сделать и десяти шагов по подземелью, как сэр Октавиан, поджидавший его тут уже не одну минуту, прицелился и единожды выстрелил из своего автомата. Принц рухнул, как подкошенный, и, казалось, замертво, но министр, подойдя и проверив, с досадой обнаружил его лишь раненым.

– Живой? – спросил Октавиан, нагнувшись и помахав ему перед лицом.

– Да… – тихо, с яростью в голосе ответил Фейрис третий, обеими руками обхватив простреленный живот.

– Ошибаешься! Ха-ха! – тут же съязвил министр. – Нет, мой дорогой Фейрис третий… ты не живой. По факту, я тебя уже убил! Ты – живой труп! У тебя прожжено лёгкое, задета печень, желудок… Да ты посмотри, какое у тебя кровотечение! Как ты вообще находишь силы со мной разговаривать? Ты умрёшь через минуту! Ты надеялся под шумок прорваться к отцовским боевым дроидам, которые столько лет охраняют этот бункер, и вывести их на поверхность, чтобы они защитили дворец? Гениально! И всё-таки я с самого начала знал, что ты нас всех предашь. Я решил просто воспользоваться твоими тщетными стараниями! Хотя, теперь-то я понимаю, что они были не так уж и напрасны… Тебе невероятно повезло, что кто-то успел найти дыру в Марсе и запустить ракету! Невозможное везение!

– Нет, это не везение… Наводчики у нас профессионалы. Они засекли мой вылет, отследили, откуда появилась капсула… Обнаружили дыру и выпустили ракету! Почёт им.

– Да уж, вычислю – к суду представлю! – раздосадованно проговорил министр. – Шутка ли – миллион людей в один миг убить! Да им за такое… расстрела мало! Я так долго общался, так долго налаживал деловые связи с Комитетом четырёхсот…

Пока Октавиан ненадолго отвлёкся, рассуждая о неизвестных ракетчиках, «живой труп» незаметно вытащил из рукава отравленную булавку, ту самую, которой его несколько дней назад уколол адмирал Джонс и после которой он чуть не умер от неизвестного яда. Достав булавку, принц тут же вонзил её сверху в туфлю министра. Тот, как и ожидалось, ничего не заметил и даже не ойкнул.

–…так что все, кто был хоть как-то причастен к контрреволюции, понесут за это строжайшее наказание. И первым делом это будешь ты, Фейрис третий! – сэр Октавиан, похоже, выходил на «финишную прямую». – Перед твоей смертью хочу, чтобы ты узнал: пятнадцать минут назад я из этого же автомата расстрелял твою жену Изабеллу и твоего так и не родившегося сына, Фейриса пятого!

– Бель… убита?! – взвизгнул принц, не сумев сдержать слёзы. – Тобою?! И пятый?!

Министр промолчал и позволил несчастному мужу и отцу как следует выплакаться.        

– Да ладно тебе… не переживай ты так сильно! – произнёс заговорщик с наигранным сочувствием. – Скоро ты к ним… присоединишься!

С этими словами Октавиан упёр приклад в плечо, зажмурил левый глаз, а правым приник к окуляру.

– Октавиан! – остановил его Фейрис третий.

– Чего ещё? – раздражённо спросил министр, нехотя отрываясь от прицела.

– Проживи свои последние минуты с пользой! – ухмыляясь сквозь слёзы, посоветовал ему принц.

– С чего это ты взял, что они последние? – не понял Октавиан и, решив, что Фейрис третий просто тянет время, расстрелял его целой очередью.

Бездыханное тело принца было тут же скинуто в кратер и исчезло, растворившись в лаве. Министр торжествовал, не подозревая, что и сам сейчас находится в считанных минутах от смерти. В прошлый раз булавка адмирала попала жертве лишь в пятку, а в этот раз она торчала из верха ступни, пронзив, кроме капилляров, как минимум несколько вен и артерий, и яд с постоянно высокой скоростью разносился по всем клеткам тела Октавиана…

*    *    *

Фейрис с Лизой прошли все степени защиты и проникли в холл с кратером на десять минут позже, чем министр внутренних дел, поэтому не успели спасти старшего принца. Они не обратили внимания даже на пятна крови на полу, а сразу побежали искать в лабиринте бункера моделей 117-ых. В помощь им была карта подземелья, отданная им секретарём, и они последовательно изучали по ней каждую галерею, залу и спальню, надеясь хоть где-нибудь набрести хотя бы на одного боевого дроида. Сэр Октавиан заметил их ещё у лифтов, но пока не спешил показываться им или открывать огонь – он хотел удостовериться, что влюблённые пришли без охраны и у Фейриса нет с собой никакого оружия. Он спрятался за дверью в правое крыло бункера и наблюдал за ними через щёлку. К счастью, принц с землянкой сначала отправились в другое, левое крыло.

– Если мы не найдём их – пускай они найдут нас! – решил Фейрис и предложил землянке двигаться как можно громче, с призывным криком.

Влюблённые закричали во всю мощь своих голосов, почти не прерываясь, и их передвижения стали слышны за сотни метров. Огромные пустые пространства помогали звуку распространяться всё дальше и всё наращивать свою громкость. Не вызывало сомнений: если модели 117-ые, наделённые совершенным слухом, уловят столь подозрительные колебания, они обязательно проверят их источник, чего Фейрис с Лизой, собственно, и добивались. Но минута тянулась за минутой, а знаменитых королевских дроидов-охранников как и в помине не бывало.

– Здесь их нет. Они бы нас уже давно услышали, – озвучила Лиза их общую мысль. – Давай перейдём во вторую часть!

Фейрис согласился. Преодолев весь лабиринт в обратном порядке, влюблённые вернулись в холл бункера и направились ко входу в правое крыло. Дверь без проблем открылась, и они хотели было пройти дальше, но тут же со вскриком отшатнулись назад. Из проёма на них со взведённым автоматом вышел собственной персоной предводитель восстания.

– Ага! Вас-то я и ищу! – сказал министр. – Что, за сто семнадцатыми спустились? Надеялись привести их на подмогу КорОху?

Влюблённые приоткрыли рты и изумлённо вытаращили на него глаза.

– У вас… автомат! – воскликнула землянка. – О боже, я поняла! Это вы убили Изабеллу!

– Так это вы – главарь заговорщиков?.. – ахнул принц.

– Хе, да вы жутко догадливы! – засмеялся Октавиан.

Прежде чем выстрелить, министр пристально оглядел влюблённых и, могло показаться, разжалобился. На деле ему просто хотелось «растянуть удовольствие».

– Ну ладно, пока я добрый, можете по-быстрому попрощаться друг с другом. А после вы покинете этот мир в одну и ту же секунду, как это мечтают сделать все молодые пары.

Фейрис с Лизой повернулись друг к другу, взялись за руки и, не отрывая взглядов, постарались одними глазами объяснить свои истинные чувства и мысли. Видя, что землянка восприняла ситуацию очень болезненно, вся дрожит и тихо всхлипывает, принц улыбнулся как мог уверенно, ласково погладил её по волосам, положил свои ладони ей на виски и чуть-чуть приподнял ей голову. Лиза мигом поняла намёк, встала на цыпочки, и они, на зависть дряхлому, седому, полулысому убийце-заговорщику, слились в самом продолжительном за всё своё знакомство, предсмертном, прощальном поцелуе. Из-за обоюдного желания влюблённых оттянуть свою смерть он выдавался необычайно долгим.

– Ну всё, хватит! Надоели уже! – трижды кричал им Октавиан, но они, несмотря ни на что, не разрывали своих губ.

Лишь когда министр выдал длинную плазменную очередь в воздух, землянка с принцем смогли с трудом расцепить свои объятия.

– Скорее давайте, – раздражённо проговорил Октавиан. – Руки уже чешутся!

Фейрис с Лизой вновь взглянули друг на друга и обнаружили странную вещь: за время поцелуя они будто поменялись настроениями! Теперь уже принц был полон беспокойства, а землянка излучала надежду и уверенность в их спасении.

– Товарищ министр, а почему бы вам не расстрелять одного меня? Отпустите её! Она же не из династии, её незачем убивать! – предложил Фейрис Октавиану, слабо веря, что тот согласится.

– Ну нет уж! Это сейчас она безобидна, а через пару лет она станет лидером нового восстания! Мне оно надо?

– Она?.. Лидер новой революции?..

– Конечно! А кто же ещё? Невеста убитого короля!

– Вы сами-то хоть верите в то, что говорите?..

– Не обсуждается!

Фейрис понял, что упрашивать заговорщика бесполезно, и снова повернулся к Лизе. Влюблённые соприкоснулись лбами… Крупная слеза, скатившись по лицу принца, обожгла землянке кончик носа. Они обнялись и простояли так ещё несколько секунд, после чего одновременно подняли взгляды. 

– Октавиан! Всё! – крикнул Фейрис с видом полного хладнокровия, ни одной мышцей лица не выдавая ни робости, ни мольбы пощады. – Мы готовы! Стреляй! Отправляй нас… в мир более совершенный!

– Ну наконец-то!

Министр взял оружие поудобнее, плавно потянул спуск назад… и в тот же миг микроскопическая капелька яда наконец достигла его головного мозга. Нет нужды описывать те ужасы, которые ему тут же примерещились; надо лишь сказать, что они были в сотню раз страшнее и мерзостнее, чем те, которые полторы недели назад посетили Фейриса третьего. Он неистово завизжал, созерцая мириады адских тварей, уронил автомат себе на ногу, повалился на колени, закрыл уши и глаза, но всё равно продолжал прекрасно слышать, видеть и чувствовать своих уродливых, мохнатых, дико хохочущих карателей на ощупь. Всё это был сплошной обман, иллюзия помутнённого ядом разума, но для разрыва сердца или мгновенного безумия этих галлюцинаций было вполне достаточно. Не в силах больше терпеть свой кошмар, Октавиан предпринял попытку побега. Он вскочил с колен, заверещал пуще прежнего и, всё ещё не открывая глаз, пустился наутёк. Через пару секунд такого «слепого бега» он предсказуемо свалился через ограждения в кратер вулкана.

Принц с землянкой так никогда и не узнали, что произошло с министром, и кто спас их тогда от неминуемой гибели…

Глава 38. Укрощение революции

После странной смерти Октавиана влюблённые не покинули бункер. Им ещё предстояло найти главную цель своего спуска сюда – схоронившийся где-то в глубинах правого крыла полк моделей 117-ых.

– Опять кричать будем? – спросила Лиза, но Фейрис решительно сказал: «На сегодня хватит».

Прежде чем войти во вторую часть бункера, принц на всякий случай подобрал автомат погибшего министра и повесил его на ремне через плечо. Влюблённые были порядочно измотаны за долгие минуты крика, поэтому исследование правого крыла было не столь стремительным, как предыдущего. Впрочем, они могли не волноваться на этот счёт – модели 117-ые самостоятельно заметили их и уже давно следовали за ними по пятам. Несмотря на свои габариты, роботы подобрались к влюблённым незаметно и практически бесшумно. В три метра высотой, сделанные из блестящей хромированной стали, не имеющие на броне ни одного угла, а только скаты, и похожие из-за этого на железных снеговиков с малюсенькими головами на гигантских туловищах, они подкараулили Фейриса с Лизой на одном из перекрёстков и обступили их со всех сторон, молча уставившись на них своими циклопическими, мерцающими красным глазами-объективами.

– Эм… Здравствуйте, сто семнадцатые! – поприветствовал их немного шокированный принц. – Мы пришли с ми…

– Папа, ты так помолодел, – механическим голосом прервал его передний робот.

– Я?.. – впал в ступор Фейрис, но тут же понял, что дроиды, ориентируясь на внешнее сходство, опознали в нём его отца в молодости, и решил соответствовать поданному образу. – А, да! Представляете, погулял две недели по поверхности, а там как раз искусственное омоложение изобрели! Такие дела! Даже глаза вон обратно позеленели!

– Мы очень рады за тебя, папа, – произнёс всё тот же робот. – А кто это там… за тобой?

Принц обернулся на землянку.

– Эм… это… ваша мачеха!

– Ты же обещал, что никогда не женишься ни на ком, кроме нашей мамы! – взревели разом штук двадцать моделей 117-ых.

– Ой, не-не-не, перепутал, родные, это ваша… сводная сестра! Усыновил, понимаете ли…

– Ты уж определись, пап, ты только что сказал, что это мачеха!

– «Какие же вы болтливые!» – подумал Фейрис. – «Нет бы просто сходить помочь отцу, так они ему будут указывать, как жить! Ужас! Неужели это папино воспитание?».

– Короче, братья! – вступила в разговор Лиза. – Наш общий папа, когда шёл со мной сюда, говорил, что если вы его не послушаетесь и не подниметесь с нами на поверхность, то он вас всех отшлёпает! Ремнём! Всю тысячу! Понятно? Так что лучше вам его не сердить!

– Вот-вот! – поддакнул принц, поглядев на землянку с любовью и восхищением её хитростью.

– Спасибо за предупреждение, сестра, – сказал передний робот. – Ну, вы все слышали? – спросил он у своих собратьев. – Папа сегодня не в духе! Мы должны пойти помочь ему!

Модели 117-ые прогудели: «Ура папе!» и строевым шагом двинулись прямо на влюблённых. Те мысленно тоже закричали: «Ура!» и, развернувшись, повели армию дроидов по карте на выход…

*    *    *

Совсем скоро Фейрис с Лизой вывели моделей 117-ых из бункера и с триумфом провели их по коридорам дворца. Никто из слуг, собравшихся в коридорах, ни разу не видел боевого дроида так близко, даже на ежегодном параде. Пока первый робот в строю уже, согнувшись, выбирался на улицу и до хруста пожимал руки ликующим гвардейцам КорОха, последний ещё только-только собирался сесть в лифт и перенестись на поверхность. Построение моделей 117-ых по периметру стен дворца завершилось лишь спустя полчаса. Пока что их помощь сводилась только к занятию лишней тысячи бойниц и более точному отстрелу набегающих отрядов, но вскоре вся картина боя изменилась до неузнаваемости. Со складов МВД в ряды революционеров были доставлены специальные «силовые жезлы», имеющие на концах сверхсильный электрический заряд в несколько раз мощнее молнии и способные за тридцать-сорок ударов пробить поле над Королевским Дворцом. Проблема у восставших была лишь одна: чтобы метнуть такой жезл, надо было подбежать к крепостной стене на очень близкое расстояние, а за это время осаждённые с лёгкостью «снимали» любого, даже самого везучего бегуна.

Однако выход нашёлся довольно быстро: вместо отдельных сорвиголов, ударять жезлы об поле отправились полицейские бронемашины. Прикрепив по несколько десятков силовых жезлов к каждой машине, революционеры набрали ровно тридцать таких колёсных «танков». Невзирая на тучи плазмы и лазеров, машины набрали максимальную скорость и, как камикадзе, врезались в стены дворца с разных сторон. Правда, до цели их дошло гораздо меньше половины, всего четверть – семеро, но и этого хватило, чтобы силовое поле над последним оплотом династии Амадеуса схлопнулось, как воздушный шарик.

Лишив КорОх главного аргумента в противостоянии, восставшие перешли в полномасштабную атаку. Их было уже не семьдесят тысяч, а почти на треть меньше – пятьдесят, но и это была настолько грозная армия, что при виде её у всех гвардейцев по спинам пробежали целые стаи мурашек. Вот тут-то и настал звёздный час моделей 117-ых. Пятитонные монстры-роботы, безразборчивые в своей машинной ярости, перескочили через крепостную стену и с разбегу ворвались в нестройные ряды врагов, пропахивая их «полосами», как бульдозеры поле пшеницы. Дроиды бежали вглубь войска, давя солдат и их машины десятками, и силы революции таяли буквально на глазах. Восставшие пробовали отстреливаться, но куда там! Броня роботов была настолько толста и крепка, что пули отскакивали, лазеры оставляли лишь крохотные жжёные линии, а плазма, чиркая по бесчисленным скатам брони, наносила повреждения втрое меньшие, чем могла бы при должной наводке. К тому же, перемещались модели 117-ые с такой громадной скоростью, что попасть в их слабое место – механический глаз, было абсолютно нереально. Спасение к революции пришло в виде дополнительной партии силовых жезлов. Теперь-то у восставших не возникало проблем с дальностью: дроиды сами подходили к копейщику на нужное расстояние! Снайперы-короховцы пытались вычислять бойцов с жезлами заранее, не подпускать их к роботам, но получалось это у них далеко не всегда. Медленно, но верно, под действием мощнейших электрических разрядов, армия дроидов начинала редеть.

Незаметно подкрался тот печальный момент, когда все модели 117-ые до единой, накопив на себе слишком много несовместимых с жизнью ран, предпочли активировать внутренние детонаторы и взорвались, каждая забрав с собой ещё десяток-два вооружённых революционеров. По итогам получаса боя с дроидами армия восстания сократилась аж на восемьдесят процентов, на сорок тысяч единиц живой силы. КорОху пришлось взять на себя удар последних десяти тысяч, которые наконец додумались снять с дворца круговую осаду, собрались в кучу, зашли со стороны Королевского Парка и пробили-таки стену на одном из участков. Осаждённые стянулись к бреши, и бой забурлил уже на внутренней территории последнего оплота династии. Гвардейцы хоть и были вооружены и экипированы во много раз лучше, чем их противники, но смешанные бандиты и полицейские банально брали числом, на каждый выстрел посылая двадцать. В какой-то миг чья-то плазма задела дерево в Королевском Парке, и произошло возгорание. Ценнейший дендрарий во вселенной, полный старых, сухих растений, вспыхнул, и пламя в считанные минуты поднялось выше флюгера на куполе обсерватории. Ветер дул со стороны нападавших, поэтому огонь и дым с буквально союзнической верностью принялись оттеснять КорОх назад, к дворцу. Гвардейцы плевались, чертыхались, мочили балаклавы в Королевском Озере и, надевая их на нос и рот, чтобы не задохнуться угарным газом, продолжали самоотверженно вгрызаться в каждый квадратный метр парка. До фамильной резиденции Нибируанских королей оставалось каких-то двадцать минут спокойного бега…

*    *    *

Сознавая, что идея со 117-ыми в корне изменила расклад сил, но не выиграла битву до конца, Фейрис с Лизой стали размышлять, чем ещё можно помочь КорОховцам. Они сидели в обсерватории и с высоты наблюдали за сражением. Принц вооружился лазерной снайперской винтовкой и, высунувшись с ней из окна, вносил свою лепту в помощь гвардейцам, каждым лучом лишая жизни двух, трёх, а то и шестерых революционеров.

– Предлагаю послать сигнал на Дольцен, – сказала землянка, выбрав удобный момент, когда Фейрис перезаряжался.

– Я тебе удивляюсь! – усмехнулся принц. – Ты такая доверчивая! Тебе сказали: «афимеры прибудут с армией через восемь часов», так для тебя это всё – аксиома! А не прилетят они. Кинули они нас, испугались.

– Тристан и Феличита не предатели! – воскликнула Лиза, хотя за все Игры практически ни разу не общалась с афимерами и знала их характеры только по рассказам жениха. – Какой у них мотив нас предавать?

– Мотивы?! Да кто вообще в здравом уме соберёт собственную армию, чтобы лететь в чужую страну и бороться с чужим восстанием? «Тристан расплачивается за собственное спасение»? Не смеши! Это слишком опасно, сложно, затратно… Солдаты Дольцена не поймут, за что отдают свои жизни! Короче, мотивы есть у них. Они не прилетят.

– Пессимист ты страшный! – упрекнула его землянка. – В Мурманске, когда спасал меня, совсем не так разговаривал!

– Я просто усвоил, что не надо надеяться на кого-то. Мы в эту войну ввязались, мы заговор не раскрыли – теперь расхлёбываем… – тут Фейрис снова выставил винтовку в окно и, достреляв весь оставшийся запас, отставил её в угол. – Жалко, больше аккумуляторов нет…

Тут в обсерваторию, взбежав по винтовой лестнице, ворвался секретарь с донесением:

– Мой господин! Гвардейцы говорят, что они еле держатся на позициях, и что им бы очень помогло, если бы вы позвонили в ГлавМетЦентр и попросили изменить направление ветра!

– Ветра?.. – пробормотал принц, поглядев в окно. – Ах, да! Как я не догадался! Конечно, он же прямо на них дым гонит! Хорошо, товарищ секретарь, мы сделаем это прямо сейчас! Принесите телефон.

– Уже! – сказал секретарь, вытаскивая из кармана мобильный межгалактический передатчик. – Номер набран!

Фейрис нажал зелёный квадрат, прислонил передатчик к уху и услышал длинные гудки, которые через несколько секунд прекратились.

– Не представляйтесь, товарищ королевский секретарь, ваш номер распознан автоматически! – ответила некая работница ГлавМетЦентра, судя по всему, дама средних лет. – Очень рада, что ваш звонок опять перенаправили ко мне! Итак, что у вас? Опять именное распоряжение? В прошлый раз дождь над материком, теперь что – ураган?

– Это не секретарь, девушка. Это Фейрис четвёртый, – сказал принц, сделав свой голос максимально чётким и узнаваемым.

В динамике послышалось тихое обескураженное: «Э-э-э-э…», а потом все звуки и вовсе пропали. Только через пятнадцать секунд, после трёх громко повторённых: «Алло?», работница ГлавМетЦентра сумела вымолвить:

– Так вы же… это! Ликвидированы в результате вооружённой революции! Как и все представители династии Амадеуса! Сэр Октавиан объявил! По телевизору!

– Всё это полная чушь. Жив из нашей династии не только я, но и Фейрис пятый!

– Ой, как это чудесно! – дама, пусть этого никто и не видел, восторженно всплеснула руками. – Вы остановите этого преступника, который развязал на наших улицах настоящую гражданскую войну! Чем я могу вам помочь?

– Пожалуйста, измените направление ветра на противоположное.

– Не спрашиваю, зачем! – воскликнула дама, понимая, что сам король к ней без дела не обратится. – Я прямо сейчас передам вашу просьбу в отдел ветра. Позвольте отключить вас?

– Позволяю, – сказал Фейрис, и в динамике раздались короткие гудки.

Неблагоприятный для гвардейцев северо-восточный ветер сменился на юго-западный уже в следующую минуту. Это было видно по тучам дыма, которые наконец-то перестали душить и застилать глаза КорОху и перешли на сторону контрреволюции, набросившись на войско бандитов и полицейских. Эффект от перенаправленного дыма был ожидаем: продвижение восставших к дворцу застопорилось, и линия фронта, вроде как, даже начала отодвигаться назад, но эта промежуточная победа никому особой уверенности не принесла.

– Слушай, любимый… – обратилась землянка к принцу преувеличенно мягким тоном. В другой обстановке можно было бы подумать, что она собирается говорить о дорогой покупке или о некоей своей провинности. – А ты не задумывался о том, чтобы… убежать? Нас же больше не держат в кольце, с нас сняли осаду! Мы можем уходить хоть через центральные ворота! Я помню, у вас на первом этаже есть гараж, и там полно колёсных ретро-машин! Мы могли бы спасти себя, Фейриса пятого и всю прислугу! Может, мест хватило бы и КорОховцам!

Фейрис посмотрел на неё с немым укором. Та сразу поняла, что зря завела разговор о бегстве, но сделать с этим ничего уже не могла.

– Во-первых, всё, что ты говоришь – оскорбительно для меня, – сказал принц. – Получается, ты допускаешь, что я на такое соглашусь! Бежать с поля боя, ха! Ты не забыла, что меня воспитали Земледельцы? Да я ж тут до последней вилки буду отбиваться! Пока не умру, понятно? Во-вторых, даже если ты уговоришь меня сбежать, куда мы пойдём? Где нас ждут? Ты же слышала, сэр Октавиан на всё Нибиру объявил, что я мёртв! Ну просто представь себе эту картину: кортеж эксклюзивных ретро-машин из личной коллекции королевской семьи останавливается посреди улицы с горящими, разграбленными магазинами и домами, а из переднего, самого шикарного двадцатиметрового лимузина вылезает принц расы неоатлантов и, обращаясь к полчищам вооружённых бандитов, объявляет: «Стойте! Прекратите беспорядки!». Да нас просто окружат и на запчасти разберут, в прямом и переносном смысле!

Землянка решила промолчать Принц, видя, что она увела взгляд вбок и села в закрытую позу, сразу пошёл на попятную:

– Но если ты настолько уверена, что три тысячи отборных гвардейцев не справятся с семью тысячами бандитов, то я могу распорядиться разлить по машинам бензин, собрать всех и… вы спасётесь! А я тут останусь. Сражаться. Как капитан, который покидает корабль последним.

– Да куда ж я уеду-то без тебя? Ты думай, что говоришь! У пятого и так не будет настоящих родителей, а ты хочешь, чтобы он ещё и без приёмного отца рос?

– Что значит без отца? Свято место пусто не бывает! С таким сыночком и с твоей-то красотой ты преспокойно выйдешь замуж за какого-нибудь графа, который захочет вклиниться в династию…

– Да ну тебя! – обиделась Лиза. – Я тебя самого люблю! Фейриса! Не принца или короля неоатлантов, не победителя Космических Игр, даже не Земледельца! Просто – тебя!

– А за что же тебе любить просто Фейриса? – усомнился принц. – Без наград, титулов, званий?

– Влюбляются… иногда и в маску. Но любят лишь то, что скрывается под ней!

– Мудро… – согласился Фейрис и решил ненадолго прервать беседу, чтобы обдумать всю полученную информацию.

Через полминуты тишины обсерваторию сотряс протяжный крик схватившегося за голову Фейриса: «Точно!». Землянка вздрогнула.

– Что? Ты что-то придумал? – догадалась она.

– Миша! – одним словом объяснил ей всё принц.

– Точно! – повторила за ним Лиза.

– Да, и как мы могли не вспомнить! Миша сражается, как сотня солдат! Он невосприимчив к дыму! У него есть тепловизоры! Да гвардейцы с таким помощником всех перестреляют! Без единой потери!

И влюблённые, обгоняя друг друга, бросились искать комнату Михаила…

*    *    *

Когда в нём надо было что-то или кого-то найти, Королевский Дворец казался раз в пятьдесят больше, чем обычно. Чтобы не тратить лишний час на поиски, Фейрис с Лизой обратились за помощью к прислуге, вооружившейся и собравшейся в тронном зале. Дворецкий рассказал, что Михаил по приезде с материка занял покои на четвёртом этаже и ещё ни разу за весь день не выходил оттуда.

– Как? И ничего не ел?

– Ничего, – подтвердила какая-то кухарка с ружьём. – Мимо меня на кухню никто не проходит!

Поблагодарив за подсказку, влюблённые отправились на четвёртый этаж и отыскали там нужную дверь. Даже не постучавшись, принц и землянка смело вошли в комнату Михаила, как в свою.

– Миша, привет, у нас к тебе де… – воскликнул было Фейрис, но оборвался на полуслове.

Дроид лежал на своей кровати, уткнувшись носом в подушку, вытянув руки и ноги параллельно и не подавая ни единого признака жизни.

– Миша… ты там как, живой?.. – осторожно спросил принц.

– Живой – понятие растяжимое, – пробурчал Михаил в подушку.

– Уф, говоришь! Живой! А почему растяжимое?

– Смотря что ты называешь живым: объект, свободно, независимо от гравитации перемещающийся в пространстве, или личность, наделённую собственной волей и способностью мыслить…

– Так ты же, вроде, и тем и тем обладаешь!

– Ну, значит, ты угадал, – проговорил дроид в высшей степени бесстрастно. – Я живой.

– А чего лежишь тогда?

– Отдыхаю.

– Почему лицом вниз?

– Видеть тебя не хочу.

– Ух-ты! – удивился Фейрис. – А что так?

– Слишком поздно ты пришёл…

– Так, а когда надо было? В приёмные часы? – засмеялся принц.

– Я ждал твоего визита… ещё с первого дня Игр… Я всей душой надеялся, что ты про меня не забудешь… Но ты забыл.     

– Да я про тебя никогда не забывал, друг!

Михаил подскочил, обернулся и сел на кровати так резко, что землянка испугалась, будто он хочет на них наброситься.

– Какие громкие слова… – произнёс дроид, укоризненно качая головой. – Не разбрасывайся ими попусту, это плохая привычка! Кстати, здравствуй, Лиза.

– Так, всё, мне это надоело! – воскликнула землянка. – Ну-ка, объясни толком: за что ты на нас обижаешься?

– Почему на вас? На него!

– А что я сделал не так? – развёл руками Фейрис.

– Хе-хе, многое… Я понял, что в нашей дружбе что-то изменилось, когда пришёл в первый день Игр на завтрак. За твоим столом не было свободных мест! Сидели ты, Лиза, Тигран, сэр Октавиан, Изабелла, мистер Вэрт и пара каких-то второсортных олигархов. Между вами было полно свободного места, но я постеснялся просить, чтобы вы подвинулись и мне подставили стул. В самом деле, какое моё право завтракать за одним столом со столь важными господами? Моё дело – военные выставки покорять… А не впутываться в ваше высшее общество, когда я не имею никакой реальной власти!                         

– Да ты просто проспал в тот день! – напомнил принц, поражаясь нелепостью аргументов. – Мы не из презрения тебе места не оставили! Мы, может, вообще не ожидали, что ты придёшь!

– Так почему ты не окликнул меня, не предложил мне сесть с вами?!

– Ну, я подумал, ты сам к нам подойдёшь, если захочешь, заставлять тебя не надо…

– И ты ещё просишь доказательств, с чего это я взял, что ты меня не уважаешь! – горько улыбнулся Михаил.

– Да где ты видишь доказательства?! Всё вздор! Я всегда уважал тебя, ты мой лучший друг! Мы с тобою столько пережили!

– Ага, и именно поэтому ты предпочитал моё общество этому экс-бандиту! – процедил дроид.

– Тигран – мой напарник. Мы не могли не общаться, иначе мы бы запросто проиграли Игры!

– А-а-а, так ты нашей дружбой пожертвовал во имя Игр?! – опять принялся за своё Михаил. – Ну да, Игры-то они, конечно, важнее! Чувствуешь иронию? Я, между прочим, тебя трижды от смерти спас, а ты со мной – как с вещью! В Мурманске нужен – появись, на Нибиру не нужен – убирайся!

– Миша, нет… ты всё неправильно понимаешь… я…

– Когда ты мне орден вручишь? – вдруг перебил его дроид.

– Какой ещё орден?

– Ах, забыл?! – вскричал Михаил. – Тот, который ты мне обещал на Земле, на берегу Кольского залива, когда мы с тобой еле ноги унесли от «охотников», когда я тебя на собственной спине, вплавь от них спасал! А я-то дурак, из благородства отказывался! Если б я знал, что со мной начнут поступать, как с машиной…

– Да кто с тобой так поступает, чего ты себе накручиваешь!

– Э нет, Фейрис, нет, я не накручиваю! Ты высокомерный, презрительный, «монархообразный», ты просто сам этого не видишь! Слава с властью всё затмили! Ты отказался от моего присутствия, две недели не говорил со мной, ни разу не сидел за одним столом, взял номер на максимальном отдалении от меня – как ещё это можно назвать? Опалой? Немилостью? Амнезией?

– Эх, Миша! Слишком уж ты мнительный! – встряла Лиза.

– От первого неправильного взгляда сразу во враги записываешь! – подхватил Фейрис.

– Нет, что ты, я вовсе не делаю тебя моим врагом. Было бы глупо объявлять своим врагом того, за чей счёт ты питаешься и в чьём дворце живёшь… Просто мы больше не друзья, – закончил дроид в тоне приговора.

– Но… ты готов стать моим другом заново? – спросил принц. – Помириться?

– Может, позже… Намного позже… Когда я поступлю в Космофлот и выслужу хоть какое-нибудь звание, когда перестану чувствовать себя нулём по сравнению со всеми вами…

– А хочешь получить должность сразу генерала? – заманчиво предложил Фейрис. – Или фельдмаршала? Или круче – стать начальником КорОха?

– Просто так? Спасибо, не заслужил, – отказался Михаил.

– Так заслужишь, делов-то! Прямо сейчас у тебя есть прекрасный шанс доказать свою верность империи! Ты же боевой дроид, верно?

– Я – дроид-охранник.

– Но всё равно, я помню, ты дерёшься за сотню! Прямо сейчас, давай, бери вот этот автомат, – принц снял со спины и протянул дроиду снятое с предохранителя, почти полностью заряженное оружие министра. – И беги на помощь нашей гвардии! Ты здорово сработаешь в дыму, ты не будешь задыхаться, как все они! Может, и сверхспособности свои как-нибудь проявишь! Давай, серьёзно, без тебя никак!

– Хм! Что ж вы сразу не сказали, что я – последняя надежда империи! – обрадовался Михаил, вставая с кровати и забирая автомат. – Спасти мир – моё призвание!

– «Получилось!» – одновременно подумали влюблённые.

– И да, Миша… – остановил принц дроида, уже собиравшегося выходить. – Если всё, что ты говорил – правда, то прости меня. Может, я и действительно слишком увлёкся Играми, «королевством»…

– Не бери в голову! – сказал Михаил, похлопав его по плечу. – Покончим с восстанием – будем жить, как раньше!

И дроид, преисполненный благородной ярости, побежал спасать свою страну…

*    *    *

Михаил не подвёл своего друга и по совместительству короля, равно как и не подвёл всю расу неоатлантов. Программа, заложенная ему в глаза и откладывавшая всё увиденное им на внутренний «чёрный ящик», впоследствии открыла обществу поразительный факт: дроид модель-132 в одиночку, даже разрядив автомат, продолжал отбиваться и по итогам боя убил почти тысячу вражеских солдат. Лишь брошенной наугад ручной гранате удалось лишить Михаила жизни, но к тому моменту КорОх уже окончательно продавил фронт по всем направлениям и, оставшись двумя тысячами против трёх, погнал армию бандитов и полицейских обратно к проделанным ими воротам в крепостной стене. Благодаря более профессиональной выучке, а может, поднявшемуся боевому духу, гвардейцы каким-то непостижимым образом успели обогнать отступающих с фланга и отрезать их от единственного пути спасения. В результате восставшие были очень быстро взяты в «котёл» и вскоре сложили оружие и сдались. В количестве полутора тысяч, их завели в Королевский Дворец, спустили в бункер и заперли там до поры до времени. Победители – и солдаты, и дворцовые слуги, весь бой поддерживавшие их водой, патронами и продовольствием, – организовали салют из всего оставшегося оружия, принялись обниматься, вопить прославляющие короля кричалки и хотели было устроить «пир на весь мир», праздник расправы над революцией, но Фейрис, выбежавший из дворца вместе с Лизой, остановил их, предупредив, что никогда нельзя отмечать промежуточные успехи.

– Во-первых: что там с пожаром? – спросил он у лежащего на носилках, раненного в ногу начальника КорОха.

– Пожар подошёл к озеру и скоро затухнет. С другой стороны его окольцовывает широкая полоса асфальта, центральная аллея.

– Ладно… А где мой друг, Миша? Модель-сто-тридцать-два?

– Михаил-то? Так гранатой его пришибло, вам что, не доложили? Прям в дыму, случайно!

Принц прослезился, но усиленно поморгал, чтобы не выдать истинную степень своей печали.

– Останки?.. Похоронить?.. – еле выговорил Фейрис, в мыслях упрекнув себя за слабый голос.

– Не-е, мощная была, всего целиком испепелила! Хотя, может, какой-нибудь палец и уцелел… Меня вон той же гранатой повалило, я рядом стоял!

– Интересно… – задумалась землянка, гладя жениха по плечу. – У него был разум, а душа у него была? Просто попадёт ли он в рай, переродится ли?..

– Да, была! – воскликнул принц, будто бы обижаясь за само существование такого вопроса. – Ни один робот, хоть сколько у него будет развита мимика, не сможет так правдоподобно передать весь спектр чувств! Наши конструкторы и вправду были богоподобны, создавая Мишу!..

*    *    *

Самый главный, самый важный и интригующий вопрос этого дня, – когда же наконец прибудет обещанная сорокатысячная армия с Дольцена, – разрешился лишь спустя час после заключения революционеров в бункер. Афимеры сошли со струны, подивились Марсу, стоящему рядом с Нибиру, ахнули при виде разломленного кольца-таможни, зашли в атмосферу, ещё сильнее ахнули при виде чёрных дымовых облаков, пожаров и перестрелок, и были вконец обескуражены, увидев, в какое кровавое месиво превратился Парламентский микроквартал.

– Хоть бы мы не опоздали… – прошептала Феличита Тристану.

– Да и чёрт бы с ним, – отмахнулся виконт. – Если династия Амадеуса уничтожена, если мне больше некому отдавать долг чести, то мы просто захватим Нибиру. Наших кораблей вполне хватит, чтобы усмирить миллиард неоатлантов.

– А если жив только Тигран?.. – спросила афимерка. – Тогда ты тоже нападёшь на них?

– Да какая вам с ним разница, в какой империи жить? Вы же, вроде, обвенчались!

– Собственно, да…

*    *    *

Уцелевшие части КорОха, дворцовые слуги и, конечно же, последние представители династии Амадеуса были извещены о приближении союзных войск остававшимся в их подчинении ГлавМетЦентром и вышли встречать долгожданную помощь на парадную лестницу. Задрав головы, они вскоре увидели своих запоздалых спасителей. В общей сложности их было сто звездолётов – порог, установленный метрополией-Афиром: двадцать дредноутов, двадцать семь «Медиумов» и пятьдесят три «Мини». Все они зависли над Парламентским микрокварталом, и от общей «тучи» отделился самый современный на вид оранжево-белый «Медиум». Он сел прямо перед входом во дворец и спустил трап.

– Мир вашему дому! – провозгласил Тристан, появившись вместе с Феличитой на верхних ступеньках. – Надеюсь, мы не поздно?

– На шесть часов опоздали!!! – закричал Тигран, срывая с себя боевой шлем гвардейца и кидая его на землю, оставляя вмятину. – Меня тут пять раз чуть не убили! Я чуть в дыму не задохнулся!

– Чуть – не считается! – усмехнулся виконт Дольценский.

– Ну Тигранчик, не обижайся! Зато мы привезли не сорок, а шестьдесят тысяч солдат! – сказала афимерка, быстро спустившись и обнявшись с экс-бандитом.

– Шестьдесят?! – поразился Фейрис. – В полтора раза больше?! Да это в корне меняет дело! Высаживайте же их, высаживайте! У нас для них полно работы – гражданскую войну усмирять!

– Как вижу, переговоры тут нужно вести с вами! – сказал Тристан, нарочно официально обращаясь к принцу перед подданными. – Поднимайтесь, господин король неоатлантов! Нам есть, что обсудить!

Фейрис подал Лизе руку и взошёл вместе с ней на борт корабля. Виконт Дольценский, на всём пути выражая им величайшее почтение, провёл их в капитанскую рубку.

– Присаживайтесь! – Тристан указал влюблённым на два ближайших к окну кресла. – Будем, так сказать, договор заключать!

Принц с землянкой сели, и к их ногам подъехал небольшой робот-столик. На нём лежал всего один листок бумаги и ручка. Фейрис взял листок в руки и, бегло прочитав обе стороны, с каменным лицом передал его Лизе.     

– Акт о принятии Нибируанской Империей сюзеренитета над… Дольценом?! – зачитала землянка крупный шрифт.

– С последующим отделением! – докончил заголовок виконт.

– Ты хочешь, чтобы моё государство взяло ответственность за твой сепаратизм… – проговорил принц, качая головой и как бы говоря: «Я так и знал».

– Да, пока мы не выстроим достаточно заводов, и они не произведут нам мощный Космофлот, вы будете нашими покровителями!

– Эх, Тристан-Тристан! Хуже Октавиана! – воскликнул Фейрис, эмоционально вырывая у невесты листок и с силой хлопая им по столу. – Ты хоть понимаешь, что моя подпись в этом документе – это автоматическая война с афимерами?

– О, да! Но нет. Они будут смотреть на моё отделение с ненавистью, стиснув зубы, но не сделают нам ровным счётом ничего! Наш федеральный Космофлот был уничтожен вами без остатка!

– Но потом, может, через год, может, через два, Афир восстановит свои силы, и тогда Третьей Межгалактической не избежать!

– Потом – суп с котом! – проворчал виконт, обойдя кресла, подняв листок и ручку и сунув их принцу буквально под нос. – Подписывайте! И все ваши проблемы вмиг исчезнут!

– Ага, и появится тысяча новых… – протянул Фейрис, но решил более не спорить с тем единственным, кто в состоянии спасти народ его империи от гражданской войны.

Тристан весь трясся, когда принц, аккуратно выводя каждый штрих, ставил на документе свою подпись. Лишь только процесс подписания акта завершился, робот-столик мигом укатил куда-то далеко, а виконт, словно победитель лотереи, пустился в пляс, припевая, что теперь он не какой-то там дворянин, а полноправный король своего Дольцена.

– Слушайте, Фейрис четвёртый, – сказал он, остановившись в своём буйстве. – Вот вы – тоже король, как вы мне посоветуете назваться? На Дольценскую Империю я пока права не имею – всего одна планета, Дольценская республика – не подходит, я не президент, я король. Ни ханство, ни княжество, ни султанат… а что?

– Думаю, королевство Дольценское тебя на первое время устроит. – предложил принц.

– О! И как я сам не догадался! А как будет называть себя народ королевства Дольценского? Мы – почти суверенное государство, мы больше не можем быть афимерами!

– Неоафимеры?

– Нет же! Что-нибудь на «д»… Но не дольценцы!

Размышляли минуты три.

– Дэльфийцы, может быть? – выдала землянка.

– Я – дэльфиец?.. Мои сёстры – дэльфийки?.. Хм… Ну, в принципе, неплохо… Итак, если вопрос моего отделения от Афира улажен, мы можем приступать к операции «Нибируанская зачистка»!

Тристан подскочил к приборной панели, застучал по клавиатуре и голосом сказал: «Снижайтесь». Часть Космофлота Дольцена снизилась и высадила несколько тысяч солдат по всей окраине Парламентского микроквартала. Военные выстроились в длинную круговую шеренгу в одного афимера шириной, сомкнулись плечом к плечу и, получив дополнительный приказ от виконта, начали понемногу расширять своё кольцо, стараясь, как силовое поле, охватить каждое здание и обезопасить от случайно попадавшихся на пути бандформирований как можно большую территорию.

– Может, высадим их не только здесь? – предложил Тристану Фейрис. – Может, закидывать их прямиком в горячие точки, чтобы они не тратили время на «чистые» районы? И сами корабли пусть помогают, чего они без дела висят?

– Корабли мы задействуем, конечно, без этого никуда! Но… вы же понимаете, сэр… соотношение численности моей армии и ваших демонстрантов… весьма велико… На одного афимера сейчас приходится почти восемнадцать тысяч неоатлантов! Я не думаю, что мы сможем удержать такие громадные народные массы одними только автоматами и турелями. Нам нужно что-нибудь… покрепче… У вас есть что-нибудь для разгона митингов?

– Слезоточивый газ, сонный газ, резиновые пули, водомёты, звуковые пушки… – перечислял принц.

– Нет, нет, нет, не сравнимы масштабы, – замотал головою виконт. – Там не тысяча, не десять и не сотня, мы смотрели сверху, там как минимум миллионов шестьсот на улицах сражаются! Сто звездолётов не хватит. Нужно какое-нибудь… аномальное погодное условие…

– А ваши воины тепло одеты? – спросил вдруг Фейрис.

– Какое вам дело? – удивился Тристан. – Одежда спасёт их от землетрясения или урагана?

– Я не собираюсь включать ни землетрясение, ни ураган. Я придумал нечто… получше!

– Так, и что это?

– Снег! Вот уж точно аномалия для наших широт! Ваши воины к нему готовы?

– Ну, вообще-то, у нас на Дольцене каждый год проходит зима, так что наши бойцы вполне подготовлены к низким температурам! Собственный ГлавМетЦентр для нас пока слишком дорог…

– Минус пятьдесят выдерживают?

– Запросто!

– Тогда принесите мне передатчик. Один звонок – и всё решено.

Виконт кивнул, щёлкнул пальцами, и тот же самый дроид-столик вернулся в каюту, неся на себе передатчик. Принц набрал номер ГлавМетЦентра и включил громкую связь.

– Я слушаю! – ответил знакомый голос.

– Не может быть, девушка… Это опять вы!

– Ой, а я вас тоже узнала! Фейрис четвертый! – воскликнула дама. – Да что ж мне так везёт на высших персон! Нас тут десять сидит, а вы ко мне одной попадаете! Итак… У вас новое поручение?

– Верно. Моя просьба будет несколько… необычна для вас… На Нибиру прямо сейчас должен выпасть снег!

В динамике – полная тишина.

– Ой, да что вы такое говорите, сэр! – «ожила» вдруг работница. – Снег на Нибиру не запускался с самого момента основания ГлавМетЦентра! Уже как пять тысячелетий!

– В том-то и суть, девушка! Он у нас будет вместо слезоточивого газа! Он их всех мигом по домам разгонит!

– Да поймите же, господин король, у нас даже отдела такого нет! ГлавМетЦентр изначально создавался для борьбы со снегом и зимой, мы физически не можем его активировать!

– Тогда свяжите меня с отделами температуры и дождя. Будем комбинировать. Пусть одни поставят минус пятьдесят, а вторые пусть пригонят на Неополис облака и повысят влажность до предельной.

– Хорошо, сэр. Соединять я вас не буду, не утруждайтесь, я им всё передам сама.

Дама отключилась.

Приказ монарха был исполнен, как обычно – как по мановению волшебной палочки. Буквально через полминуты в чёрную завесу дыма, полностью закрывавшую небо над городом, внезапно вклинились снеговые тучи, которые немедленно принялись посыпать поверхность чистейшими белыми хлопьями.

– Замечательно! Великолепно! – Тристан был искренне восхищён мощью ГлавМетЦентра. – Теперь у нас всё пойдёт, как по маслу! Сейчас, сейчас мои кораблики пролетятся по горячим точкам, «остудят» их! Ха-ха!

Будто вторя его словам, звездолёты, висевшие над верхушками серебряных небоскрёбов, снялись с места и разлетелись кто куда, чтобы унять основные, пока не «затушенные» снегом и холодом очаги восстания. И на Вулкане, и в Междуречье, и в Мини-раю, и в Радиополисе теперь наблюдалась одна и та же, впрочем, весьма предсказуемая картина: бунтовщики, отроду не имевшие никакой тёплой одежды, стуча зубами и бросая заледеневшее оружие, спринтерским бегом расходились по домам. Оттуда они, сквозь разукрашенные морозом окна, со злостью наблюдали за высадкой афимерского десанта и военными кораблями, медленно пролетающими по улицам в сантиметрах от земли и нещадно испепеляющими наиболее упрямых, не желавших бросать оружие демонстрантов. Вид высаженных звездолётами и марширующих по сугробам Дольценских наёмников внушал всем, даже ни в чём сегодня не провинившимся неоатлантам, страх и невольное преклонение. Союзная армия наводила порядок в Неополисе предельно жёсткими методами, мгновенно расправляясь с любым вооружённым жителем. Отныне те, кому вскружила голову телевизионная речь Октавиана, прекрасно понимали: им придётся навсегда забыть о своих планах грабить, убивать, рушить, жечь и в принципе хоть как-то восставать против династии Амадеуса. Боевые турели афимерских кораблей в щепки разносили здания, в которых, по проверенным сведениям, укрывались большие скопления революционеров, часть солдат занималась розыском и ликвидацией подтверждённых координаторов восстания, а вторая часть выкрикивала новость о чудесно спасшихся Фейрисе четвёртом и Фейрисе пятом…

Самый современный «Медиум» Дольценского Космофлота также не остался в стороне от событий. По просьбе влюблённых он поднялся в воздух и, пролавировав между небоскрёбов, устремился в самую гущу происходящего. В панорамном окне мелькали сотни тысяч домов, тысячи улиц, иногда на одном уровне с кораблём, везущим высокопоставленных гостей, проносились союзные «Мини» и дредноуты. Снежинки не прилипали к стеклу и не таяли на нём, образуя капли, из-за чего оно оставалось абсолютно прозрачным. Если сильно не вглядываться, можно было подумать, что никакого окна здесь и вовсе нету – есть только проём для него. Фейрис с Лизой с удовольствием пользовались этой особенностью Афирского стекла, разглядывая поверхность в мельчайших деталях и наблюдая, как спасители-диверсанты хозяйствуют во всех районах, кварталах и микрокварталах их столицы.

– А всё-таки, признайтесь: в начале нашего знакомства вы не верили, что я способен на такие подвиги? – спросил Тристан, положив руки на спинки двух кресел и наклонившись так, что его голова оказалась ровно между головами принца и землянки. 

– Не верили. И не верим. Ты в этой истории не герой, ты лишь выгодоприобретатель! – смело заявил Фейрис, думая, что выводит Дольценского на чистую воду. – Отделяется он, видите ли, от Афира, под наше сюзеренство переходит! С последующим формированием самоуправления!

– Хе-хе, господин король, а вы ведь в курсе, что мы прямо сейчас можем вашу планету… захватить? – усмехнулся виконт. – Вот тогда… Вот тогда я действительно буду выгодоприобретателем!.. Да ладно-ладно, шучу, не пугайтесь! Просто не забудьте заплатить моим людям, как наёмникам, хорошо? Пункт тридцать в договоре? Не зря же они терпят весь этот снег?

Принц кивнул и пообещал, что одарит Дольценских воинов так щедро, что Нибируанская казна ещё несколько месяцев будет ощущать дефицит бюджета.

«Медиум» летел над заснеженными кварталами трущоб и небоскрёбов, посылая вверх для устрашения толстые лазерные лучи и плазменные сгустки, а гигантский мегафон, выросший у корабля откуда-то снизу, гудел, как иерихонская труба, и разносил на десятки километров вокруг:

– Граждане Нибируанской Империи! Революция сэра Октавиана, поддержанная человеческими войсками и криминальными структурами, потерпела поражение. Просим вас разойтись по своим домам и впредь не предпринимать никаких насильственных действий против действующей власти и собственных соотечественников.

Фейрис с Лизой сидели в обнимку, не обращая внимания на Тристана, и молча смотрели сквозь стекло, как миллиарды миллиардов снежинок и тысячи пожарных машин медленно, но верно тушат разбросанные по всему Неополису костры пожаров – последнее, что осталось в напоминание о жутких днях и жутких событиях революции. И блестящая будущность открывалась перед ними. Завтра ГлавМетЦентр отключит невыносимые морозы, растает снег, опять наступит вечное Нибируанское лето, опознают и похоронят всех, кто погиб в сегодняшних боях, отстроят заново все разрушенные здания, будет созван новый парламент, начнётся работа над поправками в Основной Мирный Договор, отменятся теперь уже бесполезные пункты «запрет информирования» и «запрет родства», и единственная во вселенной пара из неоатланта и землянки наконец-то официально подтвердит своё существование…

*    *    *

Через два месяца, решением Межгалактического Суда, события последних недель были признаны третьим общевселенским апокалипсисом.

КОНЕЦ

Еще почитать:

Макроарх Сингулярности — Сновидения

Утро нового мира. — 1 глава. Утро (эпизод 3)

Футурология в неестественной позе вечности

Легенда песков Катамолина