Аир приподнялся в повозке. Он уже отошел от лихорадки, но тело было слабым. Аиру не нравилась эта беспомощность, она его угнетала, поэтому, как говорил волок, тот не мог выздороветь до конца.

Весь день он  провалялся среди кухонной утвари – волок напоил его настойкой, и ему было плохо. Сейчас ему хотелось выйти из повозки. Как только он высунулся из-под полога – увидел волока.

«Ну, как всегда, он рядом! Что, всё-таки опасается, что я сбегу? Или Крэйван дал такой приказ?»

Эти вопросы остались без ответа. Волок вытащил его из повозки, взвалил на плечо и куда-то потащил, не церемонясь с удобствами.

— Эй, полегче…! – У Аира чуть не вырвалось «деревяшка», но вовремя спохватился, поняв, что он находится не в лучшем положении, и усугублять его не хотелось.

Через некоторое время «болтания» на плече волока, Аира поставили на землю. Он зашатался, в глазах сверкали звёзды, всё плыло, вчерашняя настойка просилась наружу. Ноги не удержали его, и он свалился в пыль.

— Проклятье! – пробормотал Аир. Он стоял на четвереньках, пытаясь унять боль и слабость.

— Вкава, никроту, — прошипел волок.

«Кажется, мы оба не в духе сегодня!»

— Да, — ответил вслух Аир, — я «никчемный», и виноват в этом ты, — он ткнул в его сторону пальцем, — и твоя треклятая настойка!

Аир медленно пытался встать, но волок силой поднял его с пыли и усадил на топчан, уставленный возле костра. Потом он снял с пояса плеть, привязал ему ноги к топчану, а сам пошёл в толпу, которая собиралась у повозки Крэйвана.